…///…
— Это невыносимо! — ноет Лиса, подбрасывая подушку в воздух. — Я устала сидеть здесь, мне нужно прогуляться! Дженни не отрывая взгляда от книги (что-то о военных стратегиях, нашла в библиотеке) отвечает: — Вряд ли Исин тебе разрешит, но можешь попытаться. Пранприя фыркает, и поднимается на ноги. — Он не может ничего мне запретить, я — Лалиса Манобан. Дженни не может сдержать усмешки, но ничего не говорит, позволяя Лисе уверенным шагом покинуть комнату. Пранприе Манобан нельзя ничего запрещать. Она может всё, пока является дочерью лидерки страны. Это всё изменится, если Лиса пойдёт против Лидии. Она потеряет свою неуязвимость. Дженни действительно удивляется, когда Пранприя добивается своего: Исин даёт разрешение поехать на пару часов в лес, что находится совсем рядом. Лиса радостно хлопает в ладоши, Дженни лишь пожимает плечами: она и сама не против подышать свежим воздухом. Она не против сбежать подальше от камер и душных комнат. Ей нужна свобода. Так сильно, так отчаянно, что, несмотря на внешнее спокойствие, Дженни всегда напряжена. Ким хочет домой. Она хочет вернуться к своей обычной жизни. Пусть она была не идеальной, зато привычной. Сейчас же… сейчас всё изменилось. Что-то ей подсказывало, что как раньше уже не будет. Проигнорировав слова Дженни о том, что обычной машины будет достаточно, Исин приказывает ехать на большом автобусе, очень похожим на тот, которым они добирались из столицы. Дженни не спорит. Всё же им нужно быть осторожными. Недолго собираясь, они, под радостные визги Лисы, выезжают с территории особняка. — Ты должна быть осторожной, — напоминает ей Дженни и проверяет автомат в руках. Нельзя быть беспечным, только не в их ситуации. Неприятности могут возникнуть из-за чего угодно. Ким собиралась сделать всё, чтобы эта поездка прошла без особых проблем. Лиса не отводит взгляд от окна, и Дженни невольно улыбается. Иногда она так сильно напоминает ребёнка. Но сейчас Дженни знает, что это не так. Пранприя, поначалу показавшись совершенно простой и пустой, оказалась намного сложнее. Намного глубже. Можно даже сказать, что она справляется с задачей скрывать настоящее «я» намного лучше самой Дженни. Никто и не подумает называть Лису врагом, даже если она таковой является. Это было удивительно. При других обстоятельствах даже полезно. Едут они совсем недолго, не больше пятнадцати минут. Лиса выбегает наружу первой, и Дженни даже не успевает проверить безопасность местности. Переглянувшись с Бэкхёном и закатив глаза, Ким отправляется за девушкой. В нос бьёт запах леса: свежий, немного влажный. Дженни глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Вокруг так тихо, что слышно далекое пение птиц. Сухие ветки трещат под подошвой сапогов, Дженни делает ещё пару шагов и осматривается. В подобном месте она не против провести пару часов. Чанёль с Бэкхёном с разрешения Дженни уходят вглубь леса, Лиса носится меж деревьев, словно маленькая. Дженни опускает взгляд и видит красивые цветы. Ромашки. Она наклоняется, срывает один бутон и осторожно касается пальцами нежных лепестков. Потом шагает к Лисе и, игнорируя её вопросительный взгляд, заправляет цветок ей за ухо. Девушка замирает. А потом подаётся вперёд и накрывает своими губами губы Дженни, обхватив ладонями её лицо. У Ким кошки скребут душу, потому что в чужих прикосновениях — любовь, которую она не заслуживает. Наверное, они могли бы стоять вот так вот несколько часов: целоваться и давиться несказанными словами. Им есть о чём поговорить, но это горько и больно, так что пока лучше молчать. Рано или поздно время для разговора придёт. Внезапный хруст веток заставляет Дженни отстраниться. Это могли быть Бэкхён с Чанёлем, но что-то внутри неё забило тревогу. Ким резко разворачивается и вскидывает оружие. Дуло автомата направлено прямо в грудь девушки. Молодой, красивой. В форме. Точно военной, но не такой как у Дженни. В повстанческой форме. Дженни сжимает челюсти и рычит: — Назад! Девушка поднимает руки вверх, но не отступает. Она выглядит уверенно и спокойно, Дженни делает шаг вперёд и прицеливается. Она готова выстрелить. Дженни должна уничтожать любую потенциальную опасность. — Стой! — перед ней вдруг появляется Лиса, распахнув руки, она заслоняет повтанку и смотрит на Дженни как-то испуганно-моляще. Дуло пистолета почти упирается ей в грудь и Дженни безопасности ради отходит на шаг назад. — Не трогай её. Не убивай. Несмотря на несколько растерянный вид, голос — сталь. Дженни хмурится. — Лиса, отойди в сторону! — Нет. Ты не притронешься к ней, Дженни. Ким зло опускает автомат и хватает девушку за руку, оттаскивая в сторону. Она пристально осматривает девушку напротив, приказывает ей сдать оружие и только тогда немного успокаивается. — Кто ты? Блондинка улыбается и расправляет плечи. — Меня зовут Розэ, и у меня для вас есть предложение. Дженни не спускает с Розэ взгляд, ни на секунду, ни на миг. Она держит руки на автомате, готова выстрелить при любом подозрительном движении. Лиса же не выглядит даже напряжённой. Как будто не её недавно пытались убить повстанцы, и как будто не она убила одну из них. Девушка улыбается Розэ, вежливо приглашает внутрь автобуса и предлагает чаю. Дженни это бесит. Нельзя быть такой доверчивой. — Какого чёрта? — восклицает Чанёль, и Дженни поворачивается к нему, как раз чтобы увидеть, как он выхватывает из кобуры пистолет. Ким вскидывает руку. — Всё нормально! Бэкхён с сомнением на лице переводит взгляд с Розэ на Дженни. — Нормально? Бён подходит к Дженни, та жестом приказывает Чанёлю присмотреть за гостьей, а сама поворачивается к другу. — Что здесь происходит, Дженни? — шёпотом выпаливает Бэкхён, и Ким поджимает губы. — Лиса не позволила мне её убить. — на лице парня появляется редкая для него эмоция — некое подобие злости. — Это не то, что Лиса может решать! — шипит он. Дженни знает, что Бэкхён не любит, когда на него кто-то влияет. Бэкхён не любит, когда на Дженни кто-то влияет. Наверное потому, что это не так часто случается, но когда такой человек появляется — это серьёзно. Это опасно. Это означает, что Дженни не просто машина для убийств, она — человек. Люди ошибаются. А Дженни не должна. Она всё это понимает, но по-другому поступить не может. Не может ворваться в салон и выстрелить повстанке в голову. Раньше смогла бы. С кем-то другим — смогла бы. Но Лиса сказала «нет», и ослушаться её кажется чем-то неправильным. Непозволительным. Дженни вздыхает. — Какая разница, давай просто вернёмся внутрь. Когда они входят в салон, Чанёль бросает на неё взволнованный взгляд. «Всё в порядке?» Дженни кивает. Смотрит на Лису, та решительно вздёргивает подбородок и сжимает кулаки. Переводит взгляд на Розэ и та отвечает хитрым взглядом из-под ресниц. Дженни знает наверняка: это не просто солдат. Её бы не отправили сюда одну, будь она пешкой. Эта девушка умная и сильная. Проверять это на практике не хотелось. Дженни достаёт из кармана нож и, эффектно воткнув его в столик садится, напротив Розэ. — Ну, — немного прохладно начинает Ким. — Говори, зачем пришла, пока не словила пулю. Розэ позволяет себе лёгкую улыбку. — Я представитель повстанцев, — абсолютно спокойно произносит она, — и я предлагаю вам перейти на нашу сторону. В комнате повисает мёртвая тишина. Дженни резко поворачивает голову к Лисе. Та, распахнув глаза, смотрит в ответ. Дженни не успевает ей запретить говорить, как она выпаливает. — Что ты имеешь ввиду? — у Розэ загораются глаза. Дженни знает, что Лиса ошиблась. Нельзя было показывать интерес, нельзя было показывать их слабое звено. Лиса — слабое звено, и теперь Розэ это знает. Теперь она воспользуется этим. — Мы сражаемся, но нам не хватает не только физических сил. Нам нужен символ. Кто-то, кто обратит народ на нашу сторону. Кто придаст им смелости бороться. Нам нужна ты, Лиса. Дженни хмурится и недовольно складывает руки на груди. — Я символ. Но вам нужна Лиса. В чём подвох? На лице Розэ мелькает тень насмешки. — Ты — символ войны. Ты важна, но Лиса… Лиса — дочь президентши, её непосредственная часть. Её переход на нашу сторону станет необратимым ударом для Лидии. Дженни переглядывается с Бэкхёном, тот хмурится и кусает губу. — Это опасно. — Жить опасно, — отрезает повстанка, и уже мягче обращается к Лисе. — Ты же хочешь этого, правда? Ты хорошая, ты хочешь нам помочь. Пранприя кивает и в ту секунду Дженни понимает, что её не переубедить. Даже если их ждёт смерть, Лису уже ничего не остановит. У неё было желание, и только что ей дали шанс. Запустился какой-то важный, необратимый процесс. — Я согласна, — уверенно отвечает Лиса, и Дженни тяжело вздыхает. Выбора просто нет.7.
28 августа 2020 г. в 21:28
Дженни раздосадованно несётся в свою комнату по пустым коридорам особняка. Какой, к чёрту, бунт? Что задумала эта наивная девица?
Кажется, Лиса не совсем понимает масштабы конфликта. Это война, это тысячи жертв. Дженни помнит, как Манобан убивалась из-за одной убитой во благо самозащиты, она не переживает количества смертей на войне. Лиса сломается, не выдержит, повредит в себе что-то хрупкое и важное. Что-то, что есть у неё, и нет у Дженни.
Дженни это видит, Дженни не хочет терять Лису.
Никакого послания, об этом даже думать не стоит.
Девушка заходит в свою комнату и замирает. Помещение пустое. Ким недоуменно оглядывается.
Где все её вещи? Понимание приходит менее, чем через минуту и Дженни потирает переносицу.
Неужели Лиса перевезла её вещи к себе? Без какого-либо обсуждения подобного решения, даже не спросив. Дженни хмыкает. В подобных действиях абсолютно точно читается властный характер Лисы. Она не привыкла к отказам или ограничениям. Она не привыкла к проблемам, и это проблема, если они всё же решат противостоять Лидии.
Девушка вздыхает и идёт в комнату Пранприи, проверять своё предположение.
Так и есть. Все её немногие личные вещи аккуратно перенесены в комнату Манобан. Теперь они живут вместе? Прямо как пара. Настоящая, нормальная пара.
Дженни поджимает губы. Ей это категорически не нравится. Так не должно быть, это только сблизит их.
Она не хочет сближаться. Не хочет обманывать Лису и себя.
Решив разобраться с этим позже, Дженни идёт в ванную. Она срывает с себя форму, расплетает косу и набирает горячую ванну. Девушка надеялась, что вода поможет смыть неприятные ощущения.
Когда влага обволакивает тело, Дженни чувствует безопасность. Она расслабляется, откидывает голову и прикрывает глаза.
Что ей делать?
Обычно всё в её жизни шло по плану. Она делала всё, чтобы люди вокруг слушались приказов, это гарантировало успех. Но появилась Лиса, и любые планы развалились, словно карточный домик. Дженни так не любила, Дженни нервничала от того, что не могла предугадать эту девушку. Она кажется простушкой, избалованной богачкой, но её мысли недоступны для чтения. Она — непредсказуемая, словно сама природа. Находится с ней — словно сидеть на берегу океана в ожидании цунами. Накроет волна или нет? Накроет или нет? Да или нет?
Дженни не знала. И, возможно, не хотела. Она хотела вернуться в прошлую жизнь, когда всё было просто. Когда всё было ясно. Сейчас ничерта не ясно. Это пугало.
Дженни снова хотела быть наедине, снова хотела не опасаться за своё сердце.
Лиса — прямая ему угроза.
Люди скажут, что у Дженни сердце — камень, а она лишь ответит, что это алмаз. Драгоценный, но крепкий. Вечный и защищённый от любых ран. Алмаз, который сотворили жизненные обстоятельства. Наверное, Дженни благодарна. Без этого больно и обидно, без этого душат слёзы, а это ей ни к чему.
— Тебе помочь? — Ким вздрагивает и открывает глаза, поворачивает голову и видит Лису в дверном проёме. Дженни даже не слышала, как она зашла.
Девушка подходит к краю ванны и опускается на колени, Дженни отворачивается обратно, но чувствует затылком чужой взгляд. Ким слышит звуки возни, а потом лёгкий запах масел. Лиса ласково касается её плеч, мягко ведёт к спине. Кожа Дженни покрывается мурашками, и она прикусывает губу.
Руки Пранприи перемещаются на шею девушки, а горячий шёпот опаляет ухо.
— Злишься, что я перенесла твои вещи без разрешения?
Дженни неопределённо пожимает плечами. Её это взбесило, но говорить об этом сейчас казалось неуместным.
Пальцы Лисы касаются её ключиц.
— Знаешь… я ведь не такая дурочка, как все считают, — спокойно говорит Пранприя. — Я очень много знаю. Я слышала приказы, читала документы. Сотни разговоров слышали мои уши, намеренно или нет. О чём-то матери известно, но о многом нет. Я могу стать полезной для сопротивления. Для революции.
Дженни закатывает глаза и резко поворачивается к девушке лицом.
— Снова ты за своё. Это опасно, понимаешь? Ты осознаешь, что это предательство твоей страны?!
— Которая убивает людей без причины? — огрызается Манобан.
— Причина есть всегда, — холодно отвечает Дженни.
Лиса бледнеет. Выпрямляет спину и сглатывает.
— А ты бы убивала? Так, как сейчас убивают твои коллеги? — почти дрожащим голосом спрашивает она. — Ответь мне. Дженни. Если бы не я, ты бы сейчас выполняла приказы моей матери?
Дженни не любит врать. Дженни не любит казаться лучше, чем она есть. Дженни долго смотрит в глаза Лисы, прежде чем негромко ответить:
— Да.
Лиса глубоко вдыхает и подрывается на ноги. Не сказав больше ни слова, она выбегает из комнаты. Дженни провожает её взглядом и бьёт кулаком по воде, поднимая десятки брызг. Она крепко зажмуривает глаза.
Дженни не готова врать. Лиса не готова слышать правду. Они по разные стороны баррикад. Если бы не обстоятельства, они бы были врагами. Если бы не любовь, Лиса бы её ненавидела.
Дженни вылазит из воды и, обмотавшись полотенцем, идёт к Пранприе. Та лежит в кровати и не моргая смотрит в потолок. Локоны её волос причудливыми волнами обрамляли голову, Дженни почему-то вспомнила давний рассказ о медузе горгоне. Та убивала взглядом, но Лиса… очаровывала. Что-то в ней заставляло людей привязываться, испытывать симпатию. Дженни не была исключением. Просто она не давала эмоциям взять верх.
Слушать сердце нельзя, оно часто даёт ложные сигналы.
Девушка залезает на кровать и седлает бёдра Лисы. Её глаза распахиваются, а на щеках появляется густой румянец.
— Ч-что ты-?
Дженни затыкает её поцелуем, настойчивым и страстным.
Она устала беспокоиться и ссориться, ей нужно забыться. Кажется, Лиса не против.
Дженни сминает её губы, исследует её рот, кусает, совершенно не думая о последствиях. Сейчас — никаких мыслей. Никакой логики. Только чувства, прикосновение. Только любовь.
Они долго целуются, пока ладони Дженни блуждают по красивому телу в платье. Кожа горит огнём, жар тяжелеет внизу живота. Лиса дышит учащённо, выгибается под прикосновением и что-то беззвучно шепчет. Дженни проводит пальцами по внутренней стороне её бедра, цепляет кромку белья. Пальцы скользят под тонкую ткань, Лиса дёргается и одобряюще мычит, Дженни легонько прикусывает чужую губу.
— Сними его, — шепчет Дженни и Лиса опьянённо кивает.
Ким приподнимается, давая Пранприе возможность стянуть ненужную ткань. Теперь девушка в одном белье, Дженни ухмыляется, и откидывает в сторону влажное полотенце. Она полностью оголена. Лиса жадно разглядывает её тело и облизывает губы. Почему-то атмосфера отличается от прошлой ночи. Она более… страстная. Дженни это до безумия нравится.
Лиса снимает бюстгальтер и отбрасывает его в сторону. Ким принимается медленно выцеловывать шею девушки, каждый сантиметр, Пранприя сначала просто тяжело дышит, но совсем скоро не может сдержать стонов. Атмосфера становилась горячее с каждой секундой. Дженни касается пальцами твёрдых сосков Лисы, спускает руку ниже и стаскивает последний элемент одежды. Теперь они полностью открыты физически. Но, что насчёт душевной открытости?
Дженни целует Лису, долго и медленно, а потом сжимает ладонями чужую грудь. Лиса резко вдыхает воздух.
— Я просто не хочу, чтобы ты погибла, — выпаливает Ким. Лиса запрокидывает голову, открывая шею для поцелуев.
— Все мы когда-нибудь умрём, — Дженни прикусывает тонкую кожу над ключицей, и Пранприя издаёт очередной тихий стон. — Я просто хочу уйти не зря.
Она вдруг поднимается на локтях и принимается целовать грудь Дженни. Жаром дыхания опаляет кожу, губами касается нежных изгибов. Лиса легонько прикусывает один сосок, второй — сжимает пальцами. Дженни прикрывает глаза и позволяет себе полностью раствориться в прикосновениях.
Девушка ёрзает и кусает губу, возбуждение пробегает по телу приятными иголками. Лиса смотрит ей прямо в глаза. Это создаёт особенную связь, ощущения будто обостряются. Их лица так близко, что Дженни может посчитать чужие реснички. Пранприя целует её лоб, щёки, кончик носа и, наконец, губы.
— Я не сделаю тебе больно, — шепчет Лиса.
Дженни не понимает, к чему именно была сказана эта фраза. Или не хочет принимать.
Дженни не хочет душевного анализа, Дженни хочет пальцы Лисы в себе. Немедленно, иначе она просто сгорит.
Лиса касается её нежно, но настойчиво, Дженни плавится, словно воск. Быстрее ближе горячее.
— Не останавливайся, — шепчет Ким, опрокинув голову и облизывает сухие губы. И Лиса не останавливается. Они вдвоём рассыпаются на осколки чистого наслаждения, Дженни дрожит и сжимает простыни в руках.
— Я люблю тебя, — выдыхает Лиса ей в губы и тут же целует её, не дожидаясь ответа. Дженни благодарна. Даже сейчас она не способна сказать заветную фразу.
Они падают на влажные подушки, Лиса засыпает мгновенно. Дженни смотрит на лезвие луны в тёмном небе, и пытается избавиться от странной горечи внутри.
Она всё делает правильно, ведь так?