Запутанная история

* * * /Воспоминания/ Пустота. Даже слово не вызывает эмоций. Тишина. Не Рай, не Ад, не Чистилище. Куда хуже. Место, где ты будешь забыт, где потеряешь себя. Туда попадают сущности, коим нет больше места в этом мире. Они спят, а Пустота наслаждается их снами, мучительными и печальными. — Эй! Есть здесь хоть кто-нибудь? Ангел с широко раскрытыми глазами нервно оглядывался по сторонам. — Что это черт возьми?! — Что это черт возьми? Позади пернатого что-то передразнило его наигранного писклявым, но его голосом. Бальтазар резко обернулся, но снова та же пустота, черная и безграничная. — Ты, жалкая ошибка мироздания, как ты проснулся? С боку появилась фигура и толкнула ангела так, что тот еле устоял на ногах. Следом появилась ещё одна фигура, затем ещё, все одинаковые, все как он. — Кто ты? Озлобленно фыркнул Бальтазар, готовясь отразить очередное нападение. — Кто я? О, малыш, я твой кошмар, который будет мучить тебя вечно, я — Пустота, а теперь. Спать! — Стой, стой, стой. А как же колыбельная и поцеловать на ночь? Ренегат нервно усмехнулся, но после таких слов, «нежный» пинок по всем частям тела не заставил себя ждать. — Ты предатель, тебя ненавидят все. Так почему ты, ничтожество, очнулся, да ещё и в самый неподходящий момент?! — Видимо, Атропос я всё-таки приглянулся. Снова удар, ангел согнулся, но пустота взяла его за ворот и посмотрела в наглые глаза, а после раздражённо отбросила. Все копии исчезли, оставив снова тишину и пернатого, отплевывающего свою кровь. Рядовой ангел, да, он вел армии, один из командиров рядом с Кастиэлем, но в отличии от друга, что был паинькой и послушным солдатом, разумеется, как известно, до поры до времени, то у Бальтазара наглости хватало перечить даже архангелам, а тут пустота, космическая сущность, подумаешь. — Выпусти меня! Слышишь? Ты не заставишь меня уснуть! Смирись! Ты уже проиграла и ты это знаешь! Он кричал с ухмылкой на лице, оборачиваясь, но ответа не было. — Эй! Я не дам тебе спокойно жить! . . . В Пустоте время не имело смысла, не принадлежало форме, как и пространство. Однако, если подчинить сущность Земному времени, то можно сказать, что ангел кричал в пустоту почти целые сутки. По своей природе он никогда не сдастся, но такой вариант, как обречённость просто бродить тут в одиночестве, постепенно брал разумный верх. — Ну же, трусливая ты старуха! Бальтазар уже не надеялся получить ответ, а зря. Пустота гневно сбила ренегата с ног. Ангел закрылся руками от ужасного звука и боли по всему телу. Ещё мгновение и он падает. . . . Ветер приятно шелестит его перьями, обволакивая все крылья, и бьёт в лицо, приводя в больший беспорядок, чем обычно, бронзовые кудри. Ангел зажмурился от яркого голубого неба прямо перед ним, чистое, живое. Он понимал, что падает и вот вот разобьётся, но страх, что это очередная игра Пустоты, парализовала. Ещё мгновение и он врезается в травяной грунт, теряя сознание. Маленькая девочка, лет шести, а может куда меньше, испугавшись, упала в полевые цветы, которые собирала недалеко от дома. Черные короткие волосы еле касались ее детских плечиков, а светложелтый сарафанчик забавно развевался по ветру. Она поднялась с земли, отряхнула руки и, крепко взявшись за собранные цветы, пошла к падшему. Девочка подошла к его крылу и присела на корточки, просто рассматривая незнакомца. — Эстер! Эстер, детка… Из дома, что был спрятан от поля за пятью высокими деревьями, выбежал мужчина. Он быстро добежал до дочери, но остановился перед ангелом, смотря то ли с удивлением, то ли с испугом. — Иди в дом, солнышко, хорошо? И. Позови маму. Девочка поднялась и, кивнув, побежала к дому. . . . — Мама! Мама! Там ангел упал! Там ангел! Ангел! Мамочка! Малышка с радостными криками вбежала в дом, но встретившая ее мать этой радости не разделила, на лице женщины читался стах. Она взяла девочку на руки и отнесла в комнату, приказав сидеть там тихо и неподвижно. Женщина выбежала из дома навстречу мужу. Они обнялись и коротко поцеловались. — Нас нашли? Кто он? — Сара. Я не знаю, но он упал и точно не с небес, не думаю, что он представляет опасности. Мы должны ему помочь. — Но вдруг?.. — Все будет хорошо. Подготовь ложе и необходимое, чтобы обработать раны, я перенесу его в дом. Женщина крепко и обеспокоенно обняла мужа, но, понурив взгляд, выполнила его просьбу. Всё-таки она не могла ему не верить. Сара убежала в дом, а мужчина ещё раз осмотрел тело ангела, щурясь и пытаясь понять, почему он так ему знаком. Он собрал его ноги, вывернутые от «мягкого» приземления и резким движением взвалил на себя. Слегка обугленные, поредевшие бронзово-орлирые крылья безнадежно тащились шлейфом. /Спустя два дня/ Девочка рисовала недалеко от падшего, которого расположили на диванчике в гостиной первого этажа. То была светлая и просторная комната, заливаемая светом восходящего солнца с широкого поля; махровые ковры и журнальный столик, за которым и рисовала Эстер, придавали месту уют и умиротворение. Частично ангела привели в порядок после нахождения: убрали кровь с лица и запястий, грязь, но в сознание он не приходил уже второй день, лёжа так же неподвижно. — Дядя не шевелился? В комнату вошёл отец небольшого семейства и, улыбнувшись дочке, тяжело вздохнул. — Неа, лежит тут как истукан. — Ясно. Если начнет приходить в себя, сразу беги ко мне, я на заднем дворе, хорошо? Девочка лишь согласно кивнула и продолжила увлекательно малевать что-то на листе бумаги цветными карандашами, немножко высунув язык от стараний. Спустя ещё около получаса, Эстер оставила свое творчество и убежала на качели, прикрепленные канатными веревками к ветке раскидистого дерева, залилась звонким смехом. Ресницы ангела дрогнули и за пару движений веки распахнулись, открывая светлые серо-голубые обрамлённые глаза. В полном непонимании он сел и огляделся по сторонам. Слишком мило, уютно, хорошо. Слишком хорошо — точно не для этого мира. Ренегат встал, но туже плюхнулся обратно от резкого и сильного головокружения. — Что за черт? Он тихо сругнулся на непонятном языке и потёр виски. . . . — Да, милый, нашла, я же говорила тебе прятать инструменты лучше от дочери! С заднего двора в дом забежала женщина и, взяв с тумбочки в конце коридора кусачки, почти ушла, но натолкнулась на ангела, что медленно, с клинком в руке, вышел из гостиной. Сара сделала шаг назад, как бы пригрозив кусачками, хотя оба прекрасно понимали, что, если он нападет, ей мало что поможет. От волнения женщина обеспокоенно глянула на дочку, что безмятежно качалась во дворе, но тут же пожалела: небесный гость обернулся и с прищуром посмотрел в ту же сторону. Что она натворила, теперь им конец. муж предупреждал, что когда-нибудь им придется сразится с кем-то из его родни, но почему так рано, малышке всего пять, несправедливо! — Сара! Ты их снова потеряла? Любимая, куда же ты пропала? Мужчина, что вбежал в дом, улыбаясь и вытирая руки, испачканные машинным маслом, какой-то грязной тряпкой, остановился и резко изменился в лице, только завидев картину. — Брат. Ты очнулся. Прошу, опусти оружие, это моя жена, умоляю, мы. — Жена? Бальтазар усмехнулся, сложив пазл воедино. Ангел и человек, невероятная редкость. Чаще небесный народ попросту презирал людей: грязные, слабые, порочные, то и дело убивающих друг друга, но были и те, кто видел хорошую сторону созданий их отца: сострадание, доброту, прощение. Все, что запретно и чуждо любому из ангелов. Ренегат опустил клинок, но внезапно выронил его и пошатнулся, облокачиваясь о стену, а холодная сталь со звоном ударила об пол. В глазах помутнело, а голову будто пронзило штырями; Сара отложила инструмент и взволнованным взглядом одарила мужа. — Брат, пройдем, ты ещё слаб. Мужчина перекинул руку ангела через себя и довел до дивана. — Я в порядке. Кто ты? Бальтазар огрызнулся и потер переносицу. — Азакириил. А ты. Тебя ведь убил Кастиэль, разве нет? — Да, сколько времени прошло? — Больше двух лет. Как же ты вернулся? Это отец? — С пустотой не поладили. Кто ж знал, что наша бабуля такая истеричка. Непонятная слабость отказывалась отступать, но голубоглазый сидел прямо, почти не двигаясь. — Значит, ты не за нами? — Нет, дорогуша, ваш нефилим, как и брак меня не интересуют. Дайте чего-нибудь выпить и я свалю куда подальше, и живите спокойно. — Ты даже на ногах не стоишь, что с тобой? — Видимо, воскрешение не самое хорошее, что могло со мной произойти. Сара принесла стакан воды и подала гостю и на его возражения «а покрепче ничего не нашлось?» сунула стакан ему в руки со словами «алкаш пернатый» и ушла. Бальтазар хмыкнул и поднес стакан к тонким губам и почти сразу осушил сосуд с водой. Странные чувства: слабость, раскоорденированность. ангелу, а особенно ему, такое точно не свойственно, он небесный воин, пусть и бывший мертвец. — Я видела, как ты упал. Ты лужайку помял. Ты папин братик? Он говорил, что вы все сволочи. Девочка, что уже прискакала с качелей в дом, тонким и милым голоском заговорила с Бальтазаром. — Ух-ты, а что ещё папа сказал? Ангел усмехнулся и удивлённо, но все же с улыбкой на лице, посмотрел на Азакириила, который явно занервничал от откровенности дочери. — Все нормально, папаша, да. Эм. Спасибо, что не оставили подыхать на помятой мною полянке. Крылатый встал, незаметно придерживаясь за подлокотник и, отставив стакан на журнальный столик, посмотрел за брата. — Бальтазар. — Да никому я не расскажу, живите спокойно. Он добродушно улыбнулся, но в силу характера добавил. —… И без вас полно забот. Бальтазар хмыкнул и исчез с шелестом крыльев.