Incrementum

В заросшем саду стремятся вверх конусы дельфиниума, своим ярко-синим цветом сливаясь с сумерками. Мисси, одно время жаждавшая нести в мир свою незрелую колдовскую мудрость, говорила, что эти цветы защищают от злых духов, что они символизируют настоящую любовь. Скалли всегда это казалось забавным, ведь дельфиниумы смертельно ядовиты, поскольку насыщены высокотоксичными алкалоидами, каждую весну убивающими гурманствующий скот, что пасется на свободном выгуле. Аллея дельфиниумов, 1501, была названа очень метко. Это место казалось настоящим прибежищем духов, прогорклым нутром смерти, окутанным красивой легендой о вечной любви. Скалли не могла не понимать, что Малдер вытащил ее туда в канун Рождества, чтобы отвлечь от мыслей об Эмили. Ей не хотелось признавать, что ему было жаль ее, что он приготовил для нее ночной аттракцион дешевых острых ощущений, словно она была увядающей розой, неспособной выдержать тяжесть своего горя. С другой стороны, а вдруг это был не просто способ отвлечь ее? Быть может, в потаённых глубинах своего естества Малдер действительно был готов навсегда связать свою душу с ее душой? Он всегда был романтиком, и Скалли видела, как задевает струны его сердца трагичная лирика этой истории убийства-самоубийства. Если бы только у него был выбор... Если бы он знал, как часто вертелся у нее на языке вопрос, в любой момент готовый выскочить, словно затаившаяся жаба. Вот так мы и создаем вечность, Малдер. Творим жизнь. Образуем самую прочную интимную связь, соединяясь в хромосомах, свиваясь вместе в цепочки ДНК. Она вздыхает и ворочается в постели, смирившись с бессонницей. Остатки былого страха вновь ощетиниваются в ее венах, и она думает о крови, предательстве, о все еще теплом камине. О Морисе и Лидии, угодивших в ловушку того дома… но ведь все это существовало лишь в ее воображении! Должно было существовать лишь в ее воображении! Парная галлюцинация, по всей вероятности, вызванная каким-то неизвестным загрязнителем воздуха, плесенью на стенах или, может быть, ее собственным нестабильным эмоциональным состоянием... Она глубоко и тяжело вздыхает и смотрит на часы. 4 утра. Да пошло́ оно все! Сегодня Рождество, черт возьми, а в Рождество нужно быть с тем, кого любишь. Малдер определенно счастлив видеть ее. *** Они обмениваются застенчивыми извинениями, голодными взглядами и подарками, завернутыми в яркую бумагу. Сидя рядом с ним на диване, она в нетерпении срывает упаковку - редкие подарки, которые преподносит ей Малдер, всегда удивляют, всегда бросают вызов, это каждый раз больше приключение, нежели вещь. Подарки Малдера - продолжение его собственной многогранной натуры, крохотные частички его души. Она снимает пластиковую крышку с картонной тубы и вытряхивает плотно свернутый рулон газетной бумаги, мимоходом бросая на Малдера удивленные взгляды. Он наблюдает за ней, держа в руках собственный наполовину развернутый подарок. Скалли потрошит бумажный свёрток, поддразнивая напарника: - Хмм… дай угадаю… Это копия древнего ритуального фаллоса? – а затем отбрасывает бумагу и забывает, как дышать. Подзорная труба, очень старая, но в прекрасном состоянии. Скалли медленно закрывает и открывает глаза и проводит пальцами по гладкому медному изгибу, очарованная мастерством, историей. Подняв подарок к глазам, она вытягивает верхнюю секцию и рассматривает клеймо мастера, чувствуя сладкий запах старого металла. Ее мысли кружатся, пытаясь добраться до глубинного смысла подарка, но усилием воли она останавливает себя. Скалли предпочитает смаковать этот вызов, неспешно обдумывать его в течение нескольких дней, наблюдая, как капли информации медленно, словно растаявшее масло, наполняют чашу знаний. - Это чудесно, - выдыхает она, и Малдер с облегчением улыбается. - Тебе нравится? - спрашивает он, и Скалли кладет ладонь на его щеку, поглаживая большим пальцем уголок его кривой улыбки. Он прижимается губами к ее руке. - Очень нравится. А теперь открой свой. Разорвав в мелкие клочки оберточную бумагу, Малдер находит под ней потертую кассету VHS в потускневшей обложке. Он вскидывает голову, разинув рот. - «Место назначения - внутреннее пространство»? (1) Черт возьми, Скалли, я искал его несколько... - …лет. Я знаю, так что можешь заткнуться. - Как ты его нашла? - Видишь ли, Лэнгли знает чувака, который знает чувака... Он кладет кассету на журнальный столик и обхватывает ладонями ее лицо, целуя бровь, переносицу… - Ты, маленькая… - цедит он сквозь стиснутые зубы и увлекает ее в долгий и тщательно выверенный поцелуй. Его горячее дыхание обжигает ей рот, пальцы запутываются в волосах на ее затылке. Тяжело дыша, она проводит языком по его налито́й нижней губе, голова идёт кругом от усталости и остаточного действия адреналина. Мгновенно в ней нарастает острая необходимость ощутить его в себе. Она отрывается от Малдера, неуклюже встает между его ног, стряхивает с рук пальто и бросает на стул. Демонстрируя недюжинную сообразительность, Малдер ухмыляется, расстегивает ремень и призывно двигает бедрами, пока Скалли выскальзывает из брюк и распахивает рубашку. Он достает из джинсов свой член, и она наклоняется, чтобы обвить языком его головку, затем, поднявшись, обхватывает коленями его бедра. - Боже, да, - рычит он, хватая и притягивая ее к себе. Полнота его члена, растягивающего ее стенки, всесокрушающая и жизнеутверждающая, и Скалли вдруг осознает, как часто близкое столкновение со смертью оказывается для них самым сильным афродизиаком. Она полностью опускается на него, сжимая член мышцами влагалища, приникая к губам и ища его язык. Они преодолевают собственное нетерпение, отдавшись медленной взаимной му́ке. Спустя несколько долгих, сладостных минут их запал иссякает. Скалли кладет голову Малдеру на грудь, слушая стук его сердца. Он поглаживает ее бедро. - Можно ведь закончить и позже, верно? – бормочет он. - Кажется, мы оба немного устали. - Мхм... - Ты… мм… собираешься провести с мамой весь день? - Ага, - отвечает она, уткнувшись носом в ворот его футболки, и внезапно понимает, что не может представить себе, как проживет без него целый день. - Поедем со мной. Он молча гладит руками ее спину, и она чувствует, как скручиваются внутренности. - Не хочу портить тебе Рождество в кругу семьи, Скалли. Билл меня ненавидит. Она прокручивает эти слова в голове, угрюмо прижимаясь губами к его адамовому яблоку. - Давай, Малдер. Ты не должен оставаться один в Рождество. Мама не будет против. И если уж ты смог вырваться из ГУЛАГа с помощью самодельной заточки, то сумеешь справиться и с Биллом. Он проводит ногтями по ее голой заднице, слегка царапая. - Ммм... А тебе это и впрямь понравилось, не так ли? Помнишь, как… ты затащила меня в туалет в аэропорту? Возбужденная маленькая штучка. - Он хватает ее за бедра и ещё сильнее притягивает к себе, вжимаясь в нежную влажную плоть, в то время как она покусывает его щетинистый подбородок. - Ладно, фэбээрщица, перестань меня кусать. Я поеду. Дай мне только быстро принять душ. *** Она снова одевается и расчесывает волосы, листая найденный на его столе старый номер National Geographics. Там обнаруживается интересная статья о катакомбах капуцинов в Палермо, и Скалли внимательно изучает фотографию нижней челюсти мумифицированного монаха, когда раздается телефонный звонок. Спустя несколько гудков включается автоответчик, и комнату заполняет знакомый мягкий и томный голос. «Привет, Фокс, это я». Скалли чувствует, как жар поднимается по ее шее к лицу. Она резко поворачивает голову и смотрит на телефон, словно тот – одушевленное существо. «Наверное, ты еще не проснулся. Когда мы разговаривали в прошлый раз, ты упомянул, что ничего не планировал на Рождество, и я просто... хотела… пригласить тебя, если ты сегодня никуда не идёшь. Или я могла бы прийти к тебе. Купим китайской еды и посмотрим «План 9» (2). Как в старые добрые времена. Только скажи. Ты знаешь, где меня найти». Скалли чувствует головокружительную вспышку ненависти, хотя и знает, что не должна ее испытывать. Понимая, что это незрелая ревность и детская мелочность, она тем не менее идёт к телефону, нажимает цифру 7 и удаляет сообщение. Малдер появляется в дверях спальни с растрепанными влажными волосами, поверх футболки он натягивает красивый зеленый вязаный свитер. Скалли бросает журнал на прикроватный столик, берет свою подзорную трубу и подходит к нему. Целует его крепко и уверенно, как женщина, которая берет свое. Когда она отстраняется, его глаза загораются удивлённым весельем. - Это все из-за свитера? – смеётся он и кивает на телефон. - Кто звонил? - Ошиблись номером, - мягко отвечает она. – Идём, Малдер, иначе опоздаем.