Comfort for two geniuses

      Они оба любят дождливую погоду. Эта та погода, когда можно не боясь плакать и никто не из них не поймёт — настоящие ли это слёзы или очередные капли дождя.       Дождь дарит им свободу, ведь именно в дождливое время на улицах Йокогамы практически никого не бывает, только изредка слоняются бандиты, которые стремятся унести краденное в очередном ювелирном магазине.       Осаму же проводит такие дни вдали от своих сотоварищей. Он всегда стремится достигнуть таверне на южной стороне города и подолгу может смотреть в окно, наблюдая за своим возлюбленным, но совершенно не обращая на то, что сам уже давно промёрз и промок до ниток. Однако не перестаёт легко улыбаться. Внутри таверны играет весёлая музыка, под неё хочется танцевать. Дазая ничего не останавливает. Юнец отходит подальше от взора чужих глаз и вслушивается в ритм, делая шаг, другой. Вальсирует совершенно один. Возможно, даже делает это неправильно. Но волнует ли это?       Достоевский любит дождь. Но скорее он любит просто за ним наблюдать, нежели находиться под ним. В такие дни небо серое-серое. А настроение поднимается сразу до сотни процентов. Появляется желание творить или заниматься тем, что взбредёт в голову. Но редко возникает желание пойти гулять под дождём. А иногда у него просто не остаётся выбора, потому что Дазай может нагло прийти и вытянуть за руку за порог дома, приговаривая тем, что дождь может быть и полезным. Может принести и положительный эффект, такой, как: омолаживающий эффект. Фёдор не верит в эти сказки, пытается всегда вырваться, но не успевает, потому что двери дома закрываются на замок, а ключи надолго пропадают в карманах у местного вора.       И сейчас, собираясь было взяться за работу на доске с заданиями, Фёдор замечает знакомую фигуру. Только тень. Этого достаточно, чтобы понять, кто там. Желание выходить пропало. Гоголь сделал выбор за них двоих и поторопился удалиться, крича отставшему, чтобы торопился.       Он видит. Он ехидно улыбается и двумя пальцами манит к себе. Как ни странно, но брюнет ведётся на этот жест и подобно загипнотизированному покидает своё временное пристанище и уходит куда-то за него.       Резко. Очень резко вор притягивает его к себе, укладывая левую руку на талию, а правой берётся за руку Достоевского, как даму опускает, заставляя прогнуться в спине.       —В жизни не выйду в дождь к тебе, но ты всё же пришёл. — Осаму довольно улыбается и целует коротко в губы, наблюдая с тем же довольным выражением лица, как русский меняется в лице. Сначала недовольство, удивление, а следом и принятие, что снова повёлся на зов вора. Фёдор предпочитает не отвечать, а молча забирает ведущую роль.       Танго танец интимный. Хотя, любой танец приобретает интимность, стоит в нём принять участие эмоциям и чувствам.       Но танго танец куда более интимный. Это танец страсти и частично даже похоти. Но всё зависит лишь от партнёров. В нём происходит вечная борьба. Партнёры постоянно сменяются в ролях, но ведомым по итогу становится Осаму. Достоевскому нравилась грация этого человека. Вот они отдаляются, а вот снова прижимаются друг к другу, он закидывает его ногу к себе на бедро, оказываясь неприлично близко к лицу шатена и кратко успевает даже поцеловать, прежде, чем произойдёт очередная смена ведущего и ведомого.       Дазая сводит с ума взгляд его возлюбленного. Гнев, а затем плавность. Достоевский резко заставляет ближнего прокрутится, вернуться, но теперь прижаться к нему спиной, шепча на ухо какие-то слова, заставляющие самоубийцу улыбаться, отвечать взаимностью. Всё кончается, казалось, слишком быстро. Достоевский заставляет его наклониться, а Осаму прогибается и делает это настолько изящно. Открывает шею и вытягивает руку, усмехаясь.       Оба устали, но довольны таким… Исходом.       —Не думал, что ты и такое умеешь.       —Поверь, Достоевский, я могу и не такое выкинуть, — усмехается вор и махает рукой, уходя, но не оборачиваясь. Негласное правило между ними.       «Тебя напарник ждёт. А я пошёл планировать ограбление века.»