Без шансов

4 мая 2020 года

      Этот день начался как обычно. Я встала в 7:20 утра, сварила себе крепкий чёрный кофе, обязательно без сахара и сливок (каждый раз когда пью этот горький напиток, стараюсь не вспоминать, какой именно человек приучил меня к этой гадости), иду в душ, одеваюсь и бегу на любимую работу. Нет, мне правда нравится быть журналистом. Моя цель такова: доказать, что не все журналисты плохие, доказать, что не всем нам хочется залезть в чужие тайны и порыться в чужом нижнем белье. Я всегда стараюсь быть профессионалом своего дела. Так что этот день не стал исключением. Работаю я в «Чосон ильбо», да, пусть это и газета, но она выпускается крупнейшим тиражом в Южной Корее.       Я пришла на работу в 8:10, как всегда, пунктуальность — моё всё. Точнее не так, на работе нужно быть в 9:00, но у меня только два варианта. Я либо опоздаю, либо приду раньше. Из двух зол приходится выбирать наименьшее. У меня пока что маленький офис, но зато свой. Мне не приходится томиться в огромном и душном помещении, где на каждый метр расположено по три рабочих места. Я добилась своего всего за четыре месяца, я молодец. Ха, сама себя не похвалишь, никто не похвалит. Мой кабинет был светлым, с панорамным окном, находящимся за моей спиной, столиком из высококачественного дуба, удобным стулом и небольшим белым диванчиком. Ну и конечно же, у меня есть шкафчик с книгами, и дело не только в том, что я журналист, просто я люблю читать.       В 9:40 началось веселье. В мой кабинет без стука ворвался ураган под именем «Хваса», эта сумасшедшая и меня с ума однажды сведёт. На самом деле Хваса была единственной, с кем я сдружилась ещё во времена студенчества. Нелегко, знаете ли, быть одновременно журналистом, и интровертом. Но Хваса была особенной, в её глазах всегда горел огонь жизни, она была моим личным солнцем. Вот и сейчас это солнце ворвалось в мой кабинет. Она была запыхавшаяся и очень бледная, так что я встала налила ей воды и, пока она жадно пила охладительную жидкость, решила заговорить первой. — Хваса, ты головой ударилась? Что случилось с самого утра? — в ответ девушка посмотрела на меня загнанным взглядом дикого зверя и сразу сложила ладошки в умоляющем жесте. — Мила, спасай! У меня назначено интервью с генеральным директором самой крупной компании Сеула, которая занимается выпуском скоростных автомобилей. А я... я не могу присутствовать на этом интервью. Оно начинается уже через двадцать минут, спасай!       Мне сразу захотелось чертыхнуться, она вообще понимает, о чём просит меня? К интервью, особенно к интервью с подобными персонами, нужно готовиться минимум две недели, а тут у меня всего 20 минут, о чём я незамедлительно решила ей напомнить. — Нет Хваса, это безумие. Я не справлюсь, за 20 минут невозможно подготовиться к интервью, ты это и сама знаешь, — я посмотрела на подругу весьма красноречивым взглядом и уткнулась в ноутбук, мне за сегодня ещё семь статей напечатать нужно, но, очевидно, Хваса решила, что моя работа может подождать, так как она резким жестом закрыла крышку моего ноутбука, встала с кресла и, опёршись двумя руками в стол, угрожающе нависла надо мной. — Слушай меня внимательно, Пак Мила! Ты поможешь своей лучшей подруге и отлично проведёшь это чёртово интервью, потому что, клянусь Богом, ты лучший журналист из всех, кого я знаю.       На этот её выпад я лишь тяжело вздохнула и спрятала лицо в ладошках. Мне нужно было подумать, но времени совсем не было. Я посмотрела на часы и ахнула, стрелки на циферблате показывали 9:52, получается, до интервью оставалось каких-то 8 минут. Стоп, мою голову пронзила мысль, которая должна была прийти в неё гораздо раньше. — Хваса, а почему, собственно, ты не можешь провести это интервью? Это же твоё любимое — брать интервью у богатых дядечек, в надежде что один из них решит жениться на тебе.       Я сказала это не с целью обидеть Хвасу, она ведь знала, что это правда и никогда не обижалась на подобные мои фразы, но сейчас… Сейчас её голова опустилась, и она как будто в отчаянии упала в кресло, после чего расплакалась. Такого расклада я не ожидала и, быстро подлетев к подруге, крепко обняла её. — Эй, ну ты чего? Я не хотела тебя обидеть, ты же знаешь, как я люблю тебя. Я подняла голову подруги и стала всматриваться в её глаза, но она быстро отвела взгляд и так же быстро встала с кресла. — Мила, меня не обидели твои слова. Прости, что напугала тебя, я в последнее время стала слишком эмоциональна. Просто мне срочно нужно в больницу, — я уже было открыла рот, чтобы спросить, что случилось, но Хваса подняла руку вверх и, не давая мне вставить и слова, продолжила, — ничего серьёзного, но мне, правда, нужно быть в больнице через полчаса, я не успею к тому моменту закончить интервью. Так что… Ты поможешь мне?       Ну, а что я могла ответить на это? Хваса была единственной, кого в Сеуле я могла назвать подругой. Да и она была такая печальная, что только человек без сердца отказал бы ей. И так как сердце у меня на месте, я согласилась помочь подруге и уже в 9:59 стояла возле кабинета, где должно было проходить интервью. Я в хаотичном порядке поправляла на себе пиджак и приглаживала юбку, но тут осознала страшное. Хваса не оставила мне папку с информацией об этом гендиректоре, чёрт! И что мне делать? До начала интервью — минута, а я даже не знаю, у кого я должна брать это самое интервью.       Я решила, что лучше опоздать на несколько минут, но узнать хотя бы необходимый минимум о человеке, у которого буду брать интервью. С этими мыслями я резко развернулась на своих каблуках и уже было хотела направиться в кабинет Хвасы, в надежде что та ещё не убежала, но впечаталась своим маленьким носом в чью-то каменную и высокую фигуру. От удара я почти потеряла равновесие и наверняка упала бы, но чья-то мужская рука спасла меня от унизительного падения. Как только рука отпустила меня, я, потирая ушибленный нос, начала извиняться, но мой поток извинений был прерван единственным словом, а точнее моим именем, произнесённым очень удивлённым голосом. — Мила?       Я не скажу, что узнала этот голос сразу, но лицо человека я узнала сразу же. Ким, мать его, Сок Джин.