Без шансов

      Странный день. Странный вечер. А какая будет ночь? Я думала об этом, пока Чимин вёз меня домой, он молчал, и я тоже. Он не задавал вопросов, когда я сказала отвезти меня домой, просто провёл до красного спортивного автомобиля, помог сесть, и мы поехали. В моей голове крутились слова Тэ о том, что он не даст мне отыграться на них. А я этого хотела? Хм, если подумать, то да. Пьяная часть моего мозга буквально молила об отмщении и придумывала разные планы действий. Я выбрала один из них, тот, который понравился моему пьяному мозгу большего всего. В тот момент, когда я решилась на роковую ошибку, трезвая часть моего сознания буквально выла и орала. Она пыталась вразумить меня и напомнить о том, что я не знаю, что произошло с парнями 4 года назад. Не знаю, как они жили последние 4 года и что им пришлось пережить. В тот момент мне стало плевать. Просто иногда нужно быть эгоисткой. Как говорил Нам Джун? «Ты должна сначала полюбить себя, а уже потом искать любовь в другом человеке». И он был прав, он всегда оказывался прав.       Я не смотрела на лицо Чимина в тот момент, когда моя маленькая ладошка опустилась на его крепкое бедро. Я не смотрела в глаза Чимина, когда моя ладонь поползла вверх. Я не слышала вздоха Чимина, когда моя ладонь легла ему на пах и стала поглаживать его член через ткань джинс. Только мне было интересно: он не собирается меня остановить? Я продолжала поглаживать уже заметно ощутимый бугорок под джинсами Чимина и не заметила, как мы остановились возле моего дома. Краем сознания я успела устало подметить, что уличный фонарь возле подъезда опять перегорел. А Чимин тем временем откинулся на спинку водительского сидения и, посмотрев на меня, спросил: — И что дальше? — в его вопросе не было вызова, а в его глазах были отголоски усталости, но похоть в них преобладала. Именно эта похоть в его глазах помогла мне полностью отключить сознание.       Я медленно переползла со своего сидения на колени к Чимину. От этих действий моя юбочка поднялась непозволительно высоко, и теперь мою попку не прикрывало ничего, кроме трусиков. Но разве стринги можно назвать укрытием? Очевидно, Чимин подумал о том же и тут же решил согреть мою пятую точку своими ладонями. Он просто положил руки мне на попу, и по всему моему телу побежали мурашки. Но я хотела быть ведущей этой игры. Поэтому я сплела свои руки вокруг шеи Чимина и, медленно наклонившись к его лицу, спросила прямо в губы: — Чимин~а, ты хочешь меня трахнуть?       Одной фразы оказалось достаточно для того, чтобы у моего старого друга сорвало крышу. Он набросился на мои губы сладким поцелуем, он оттягивал нижнюю губу и хрипло рычал. И от этого его рыка мои трусики становились непозволительно мокрыми. Я терлась своей промежностью о пах Чимина так сильно, как только могла. Но Чимин и не думал помочь мне быстрее получить наслаждение, вместо этого он перешёл с моих губ, на шею и стал методично её покусывать. Это была боль вперемешку с удовольствием. Я скулила и просила его прикоснуться ко мне, но он лишь сильнее сжал мою попку, а потом неожиданно шлёпнул меня. Это было больно. А ещё это было сладко. Я выгнулась дугой на коленях Чимина и таким образом ещё сильнее вжалась своей киской, в его пах. Чимин зашипел и, протянув руки к моей рубашке, резко рванул её в разные стороны. Пуговицы разлетелись по салону, но Чимину было плевать, он хотел доступ к моей груди, и он его получил. Но теперь на его пути появилась другая преграда — мой лифчик, очень, между прочим, дорогой, но благо его он решил оставить в сохранности и просто отодвинув правую чашечку лифчика, припал губами к моему соску. Чёрт, он вгрызался в мою грудь так, будто и правда намеревался съесть меня. Я не знаю, откуда в нём была эта страсть ко мне. Мы с Чимином никогда не были особо близки. Нам всегда было весело вместе, и мы часто играли в игры с ним и Тэ. Но неужели уже тогда он видел во мне девушку? Или страсть так и разгорается: в один миг и настолько неожиданно? Я не знала ответ на этот вопрос, зато я точно знала, если Чимин не войдёт в меня в ближайшие несколько минут, то я просто взорвусь или разрыдаюсь и умру от стыда. Ни то, ни другое в мои планы не входило, поэтому я решила взять всё в свои руки. А если быть точнее, то я решила взять кое-что конкретное в свою ладошку, но не смогла... Либо у меня ладони маленькие, либо у Чимина реально большой член. Вот тут я правда испугалась, так как вообще не понимала, как эта штука должна поместиться во мне. Чимин, очевидно, не заметил перемены в моём настроении, и его пальцы наконец-то добрались до моего заветного местечка. Как только он провёл большим пальцем по моему клитору сквозь трусики, меня как будто током прошибло. Я была уверена, стоит ему ввести в меня пальцы, как я тут же кончу. И кажется, это было весьма очевидно, так как Чимин всё-таки решил подразнить меня. — Девочка моя, ты такая мокрая. Если намокнешь ещё немного, то в машине случится потоп. — Чимин, ты болтать собрался или всё-таки трахнешь меня?       Я правда обычно не такая, я достаточно скромная девушка, и я хорошо воспитана. Но чёрт, это Пак Чимин! Я держу его член в руке, но хочу совсем в другом месте. Прямо сейчас мне плевать на мой план, мне плевать на то, что случилось 4 года назад, плевать на то, что будет завтра. Я просто хочу мужчину, у которого сижу на коленях. Это простое желание, и в нём нет ничего постыдного.       Ждать, пока Чимин наиграется, больше не было сил, поэтому я покрепче сжала член парня и, услышав его сдавленный, хриплый стон, направила головку его члена к входу в мою киску, попутно второй рукой отодвигая в сторону трусики. Когда я уже была готова насадить себя на член, Чимин вдруг положил руку мне на щеку, тем самым заставив посмотреть в его глаза, и прошептал: — Мила, ты уверена?       Я кивнула, после чего Чимин наклонился ко мне, мягко поцеловал в губы и сказал: — Ты такая красивая.       Я бы наверняка умилилась от его слов и покраснела бы, но, как только эти слова сорвались с его губ, меня жестко насадили на член. В первые секунды было так больно, как будто меня ещё раз лишили девственности. Чимин и не думал дать мне привыкнуть к его размеру, он просто стал насаживать меня на свой член, он делал это с такой легкостью и скоростью, будто я была резиновой куклой. Впрочем я достаточно быстро поймала его ритм и вот уже сама могла управлять своими бёдрами. Мы не занимались любовью и не занимались сексом, мы трахались. Без чувств, без долгих прелюдий и ухаживаний. Мы просто двигались в едином страстном ритме, терзали губы друг друга, и в машине то и дело были слышны ужасно пошлые звуки соединения наших тел. — Чимин~а, я сейчас кончу... — Давай, ангел, я сразу за тобой. — Только не в меня...       Не помню, что Чимин ответил на это, только помню, как в моей голове взорвалась бомба. Помню ощущение падения, словно моё тело стало невесомым. Мне никогда не было так хорошо, как в те минуты, когда я переживала лучший и первый оргазм в моей жизни. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Как только я убедилась, что Чимин кончил себе на живот, я слезла с его колен. Посмотрев на свою рубашку, я поняла, что та безнадёжно испорчена, а до квартиры ещё предстояло как-то дойти. Благо, когда Чимин ждал меня и Тэ возле лестницы, он додумался взять с собой мою сумку и пиджак прихватил. Я накинула пиджак на плечи и, укутавшись в него поплотнее, открыла дверцу машины. Чимин резко схватил меня за руку, я не повернулась к нему лицом, но слышала, как он спросил: — Ты просто уходишь? А как же я? — А что ты? Ты свободен.       Тогда мне казалось, что это звучало круто. Ну знаете, с такой фразой плохие парни выставляют девушек из своих постелей, мне всегда хотелось сказать что-то подобное. Пока я шла от машины к подъезду, всё было хорошо, меня ещё не накрыло осознанием того, что я натворила, и меня смешила фраза, которую я сказала Чимину на прощание. Ну что я могу на это сказать? Мне нельзя пить. Наверное, в эту ночь меня могло и не накрыть, и всё было бы хорошо, ещё хотя бы одну ночь, если бы не одно «но».       Это самое «но» стояло возле моего подъезда и смотрело на меня карими глазами. В этих глазах плескалось так много эмоций. Злость, разочарование, тоска и боль. Только как я могла посочувствовать его боли, если моя собственная накрыла меня с такой силой, что мир вокруг меня стал стремительно терять чёткие очертания, и я провалилась во тьму...