Без шансов

      — Окей. Давайте начнём по порядку. Я хочу узнать от вас всё, что вы готовы рассказать мне.       Я смотрю на семерых парней, которые сидят в этой комнате. На диване сидели Хосок, Намджун, Джин и Тэхён. Юнги и Чимин сидели на двух креслах, что стояли по бокам от громадного дивана, а Чонгук сидел за барной стойкой и был единственным, кто отказался участвовать в этом диалоге, хотя имел к нему самое прямое отношение. Но при этом пока он сидел и спокойно попивал своё пиво, он бросал в нашу сторону заинтересованные взгляды. Я же в свою очередь уселась на полу в позе лотоса, чтобы у меня была возможность видеть сразу всех парней.       — Ответ «ничего» тебя не устроит, да? — спросил Намджун с усталостью в голосе.       — Нет, не устроит. Я слишком долго прожила с этим «ничего» и устала терзаться догадками. Сейчас вы, ребята, снова ворвались в мою жизнь как шторм и я понятия не имею, через какое дерьмо вы прошли за те годы, что мы не виделись, но нужно быть совсем тупой чтобы не заметить того, что вы все потрепаны жизнью. А я себя к разряду «тупых» никогда не причисляла.       — Я бы на твоём месте не был так в этом уверен. — проговорил с сарказмом в голосе Чимин и откинув голову на кресло, внимательно посмотрел на меня, — Ты вообще хоть на секунду понимаешь, куда лезешь? Что это не твоя работа, где ты сидишь в уютном офисе, попиваешь свой кофе и статейки печатаешь?       Первым моим порывом было послать Пака куда подальше, но всё-таки я понимала, что этими словами он не хотел меня задеть. Он просто беспокоился и выражал это сейчас именно так, как мог, учитывая все обстоятельства. Поэтому я глубоко вздохнула и посмотрев прямо на него, чётко проговорила.       — Мне больше не 17 лет, Чимин. Возможно ты не заметил, но прошло почти 5 лет. Теперь я сама отвечаю за свою жизнь и вправе принимать серьёзные решения. Так что если я говорю, что хочу знать в какое дерьмо влезли мои. — я на секунду прерываюсь и закусываю нижнюю губу. Это так странно, называть их сейчас моими друзьями, ведь если я сейчас скажу это вслух, то это слово приобретёт силу. — Вы дороги мне. Понятно? И даже если вы снова уедите через несколько недель, я хочу хотя бы знать что с вами, где вы и живы ли вы вообще.       — Значит, ты просто хочешь снова поддерживать связь? — спокойно спрашивает Джин.       — Да. Я не говорю, что сейчас брошу свою жизнь и помчусь с вами. Мне всего лишь надо знать, что вы в порядке и чтобы вы больше не пропадали так. Хотя конечно, если кто-то из вас не захочет поддерживать со мной общение, я это пойму. В конце концов я пробыла в вашей компании всего год, до вашего отъезда.       — Если ты пришла в нашу семью однажды, то ты остаешься в ней навсегда. Ну или по крайней мере до тех пор, пока сама хочешь этого. — изрекает Тэхён и мои брови немного приподнимаются в удивлении. Господи, я всё никак не могу привыкнуть к тому, что не только я одна повзрослела.       Я слышу скрип стула по полу и повернув голову, вижу, как Чонгук нервно встает со своего стула и закатывает глаза к потолку. Я решаю не смотреть на него слишком долго, потому, что честно говоря я ещё просто не готова столкнуться с ним взглядами.       — Я только за. Мне правда было дерьмово на душе все эти годы. Я больше не хочу бросать Милу таким образом. Так что я точно на твоей стороне и хочу поддерживать связь. — говорит Юнги и ободряюще улыбается мне.       Я смотрю на друга в ответ и понимаю, что именно его я не побоюсь назвать другом вслух. Его отъезд и молчание все эти годы причинило мне едва ли не такую же сильную боль, как отъезд Чонгука. Ведь Юнги и правда был моим лучшим другом, моим братом, моим плечом и каменной стеной. Не знаю как бы я выдержала очередной его отъезд, если бы он снова уехал не попрощавшись и мы бы не смогли поддерживать связь. Так что я тоже улыбаюсь ему в ответ и в ожидании устремляю свой взгляд на остальных. Это начало напоминать что-то вроде голосования и кажется это почувствовала не только я.       — Я тоже за. Без Милы нам определённо было не так весело. Я даже и не припомню, когда мы дрались в последний раз. — говорит Тэ и подмигивает мне.       Я на это лишь слегка краснею и на несколько секунд опускаю взгляд в пол. Потому что ты стыдно до сих пор, за то, что именно из-за меня эта драка началась. Но это Тэ и от него всегда можно ожидать шуточек на такие темы, которые никто бы не подумал затронуть в шутливом плане.       — Я против. — говорит Чимин и всё так же прямо смотрит на меня.       — Аргументируешь это как-то? — спрашиваю у него я и выгибаю бровь.       — Это опасно для тебя и если эти придурки, — Чимин бросает красноречивый взгляд на Юнги с Тэхёном, — Готовы пожертвовать твоей безопасностью, то я нет. Уж извини.       — Чимин, я тебе уже сказала. Я больше не ребёнок, меня оберегать не нужно.       — Ах да, прости. Я совсем забыл, что взрослых людей оберегать не нужно. У тебя же как у кошки, 9 жизней. — бросает Чимин и фыркнув, закрывает глаза и складывает руки на груди.       — Чимин прав, Мила. Это опасно для тебя. Любое знание этой ситуации — прямая угроза твоей жизни. Честно говоря, я думаю, что даже простое твоё нахождение здесь, уже подвергает тебя опасности. Я тоже против, прости. — говорит Джун и виновато опускает взгляд в пол.       Что ж, ему хотя бы жаль и он не выливает на меня тонны сарказма, как это делает Чимин. И всё же, уже двое против того, чтобы рассказать мне что-то и хоть Джун ничего и не сказал по поводу общения, между строк явно читалось, что и общение с ними — подвергнет меня опасности. Я нервно закусила губу и бросила взгляд на Юнги. Тот тоже заметно нервничал, ведь общение со мной было нужно ему, а если сейчас большинство проголосует против, то мы будешь вынуждены вновь расстаться.       — Я за. Мне кажется, что мы в состоянии обезопасить Милу. — говорит Хосок и беззаботно пожимает плечами, закидывая в рот горсть попкорна. Серьёзно? Когда он успел его притащить?       — Мы себя обезопасить не можем! Хён, ты вообще с нами был последние годы? — Чимин буквально подскакивает на кресле и с возмущением смотрит на Хосока.       Если бы в тот момент я не была уже порядком уставшей, то наверняка бы заметила тоже, что и Чонгук. Который всё это время молчаливо наблюдал за Чимином, с каким-то очень странным взглядом.       — Не драматизируй, мелкий. Мы все живы? Живы. И я не скажу, что все эти годы мы прямо-таки плохо жили. Часто меняли локацию? Это да. Но мы не бежали сверкая пятками.       — Не. Называй. Меня. Так. — медленно проговаривает Чимин каждое слово, а из его носа только что дым красный не валит.       — Как так, Чимини? Мелкий? Но ты же правда мой мелкий тонсен. — говорит Хосок и заливается счастливым смехом.       Я была уверена, что ещё секунда и Чимин рванёт в сторону Хоби, но тут ему на плечо ложится рука Чонгука и успокаивающе сжимает. Чимин его руку сбрасывает так, как будто это надоедливая букашка, а потом встаёт на ноги.       — Я пойду прогуляюсь. Всё равно, своё мнение я уже сказал, дальше сами решайте.       Чимин быстрым взглядом направляется к двери, но останавливается на секунду в дверях, когда его окликает голос Джина.       — Чего тебе, хён? — устало и одновременно раздраженно спрашивает Чимин.       — Далеко не уходи и будь осторожен. — спокойно говорит ему Джин.       Чимин кивает и выходит за дверь «бункера», так больше ничего и не сказав. А я в свою очередь поворачиваюсь в сторону Джина, решив, что раз он был крайним кто подал голос, то пусть следующим и высказывается. Но голос снова подаёт Тэ.       — Я пойду с Чимином. Он сейчас не в лучшем расположении духа и я не хочу чтобы он наделал глупостей. — Тэхён встаёт и сняв с крючка возле двери свою кожанку, выходит за дверь так же, как это пару минут назад сделал Чимин.       — Я не знаю Мила, правда. — говорит Джин и склоняет голову к своему плечу, как бы задумавшись, — Я правда хочу, чтобы мы поддерживали связь, но не уверен в том, что тебе стоит что-то знать о той ситуации, в которой мы оказались. Я за то, чтобы обезопасить тебя всеми возможными способами. Но всё-таки общаться я хочу, к тому же, скоро ген директором компании моего покойного отца, станет мой кузен, так что было бы неплохо если бы ты иногда следила за тем, как он ведёт дела.       — Докладывать тебе обстановку? — говорю я с хитринкой в глазах.       — Да. Что-то типо того. — отвечает мне Джин с мягкой улыбкой на лице.       — Без проблем, всегда буду рада помочь. Но как я буду это делать? Меня ведь даже в здание твоей компании не пустят.       — Скажем так, я сделаю тебе кое-какие привилегии. Я ведь не полностью отдаю этому ребёнку компанию, на которую мой отец положил свою жизнь.       — Конечно, Джин. Я помогу всем, чем смогу.       — Отлично, спасибо Мила. Тогда я тоже за.       Я не сдерживаюсь и немного прихлопываю в ладошки от лёгкого чувства эйфории. Сейчас двое против и четверо за. Остался только Чонгук, но как бы комично это не прозвучало — он в этой ситуации уже ничего сделать не может и его голос не имеет веса в сложившейся ситуации. По крайней мере, я искренне верила в это.       — Что же, раз уж все высказались, то наверное пришла моя очередь. — говорит Чонгук с довольной улыбкой на губах и обойдя кресло Чимина, позади которого он стоял всё то время, с тех пор как подошёл к Чимину в попытке успокоить и садится в него, вальяжно закидывая ногу на ногу, — Сейчас ты, Мила, поедешь домой. Ни с кем номерами ты не обмениваешься и завтра утром ты счастливой ланью скачешь на работу своей мечты, забывая последние несколько дней и продолжаешь ненавидеть нас.       Я несколько раз в шоке хлопаю глазами и даже не сразу нахожусь с ответом. Зато Юнги очевидно не такой тормоз, как я.       — А может ты не будешь решать за неё и за нас заодно? — Юнги встаёт с дивана и подходит к Чонгуку, — Ты наш друг, наш брат и ради тебя мы на всё пойдём. Но Мила, — Юнги показывает рукой на меня, — Тоже член нашей семьи. Слова Тэхёна может и прозвучали пафосно, но он прав. Мы не имеем права так поступать с ней. Больше нет.       — Тогда оставайся. — спокойно говорит Чонгук.       — Что… Что ты сейчас сказал? — Юнги от шока даже завис немного, а я вообще не особо соображала, что происходит и только металась взглядом от Чонгука к Юнги и обратно.       — Оставайся в Сеуле, Юнги хён. Ты был прав там в спальне, это я вас во всё это втянул. Вы положили свою жизнь на меня и так бесполезно её сейчас растрачиваете. Я подумал об этом и решил, что возможно не будет ничего страшного, если ты один останешься тут. Мила больше не будет одна, а тебе больше не придётся испытывать муки совести из-за того, что бросил её и не попрощался.       — Какого чёрта ты несёшь, Гук? Если Юнги останется тут, для него это будет равносильно самоубийству. Меня в дрожь бросает от одной мысли, что мы правда в Корее. Я каждую чёртову секунду боюсь того, что кого-то из вас убьют, а ты просто предлагаешь ему остаться тут? Ты правда думаешь, что твой отец не узнает этого, правда думаешь, что оставит его в покое и даст просто спокойно жить?! — теперь уже и Джун подскочил на ноги, гневно высказывая всё то, что думал по поводу предложения их младшего.       — Отец? Твой отец, Чонгук? Так вы бегаете от него? — сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать.       — Это неважно. — отвечает мне парень, даже не посмотрев в мою сторону.       — Важно! Это важно! Я просто не понимаю, что за бред? Это же твой отец. Да, он не запомнился мне самым милым человеком на земле, но неужели вы всерьез думаете, что он способен убить кого-то из вас? — я в неверии обвожу парней взглядом и надеюсь увидеть в их взгляде хоть что-то, отдаленно напоминающее смех. Хоть что-то, что позволит мне посчитать, что это просто шутка. Но их глаза остаются серьёзными.       — Мила, ты совсем не знаешь моего отца. — просто говорит Чонгук.       — А если я всё-таки останусь, — начинает говорить Юнги и Джун отчаянно взвывает, Джин в свою очередь лишь с любопытством посматривает на парней, а Хосока что-то не видно, может в туалет отошел? — Я смогу поддерживать с вами связь? Отслеживать где вы и как вы?       — Нет. Никакой связи. — категорично заявляет Чонгук.       — Ты мне не доверяешь? Серьёзно? Думаешь, что я солью ваше местоположение твоему папаше? — Юнги эти слова чуть ли не выплевывает из себя и так хмурится, как будто у него во рту яд вместо слюны.       — А ты думаешь, что мой отец и его люди не смогут тебя заставить тебя говорить? — Чонгук поднимается с кресла и встаёт вплотную к Юнги, прожигая того в ответ взглядом так же, как это делает сам Юнги.       — Я думаю, что лучше сдохну, чем выдам им ваше местоположение. — отвечает непоколебимо Юнги.       — Я знаю, что ты готов пожертвовать собой, а Милой, — Чонгук бросает взгляд Юнги за спину и кивает на меня, — Ей, ты готов пожертвовать? Как думаешь, сколько времени займёт у людей моего отца поиск информации о людях, которые тебе дороги? Они не трогают твоих родителей только потому, что им известно о том, что они ничего не знают о том, где ты находился все эти годы.       Эти слова Чонгука, заметно сбивают спесь с Юнги и вот я уже наблюдаю, как решительность на его лице сменяется страхом. Он оборачивается в мою сторону и смотрит так жалобно, что мне заплакать хочется. Я просто не переживу, если опять потеряю его, если потеряю их всех. На мои глаза стремительно накатывают слёзы и я уже готова буквально в ногах умолять Юнги, не отказываться от меня. Хочу закричать, что я сильная и что мы обязательно со всем справимся вместе, но буквально через несколько секунд, я буду думать уже совсем по другому.       Через несколько секунд весь мой мир перевернётся.       Через ещё одну секунду, в этом «бункере» не останется ни одного человека, который был бы за то, чтобы общаться со мной.       Больше никто из них не сможет заикнуться о том, что они способны обезопасить меня.       Потому что в этот момент, когда я готова упасть на колени, а Юнги бросится ко мне, дверь в «бункер» выбивают с ноги и перед нашими глазами предстает самая ужасная картина, которую я только могла представить.       В бункер вваливается Чимин, который держит под руки Тэхёна, тело которого залито кровью.