Аро
В жизни у каждого принятого нами решения есть свои последствия и порой мне казалось, что неважно какой выбор я сделаю — последствия всё равно будут больно хлестать меня по щекам. Всю свою жизнь я проживала чужую судьбу, притворяясь кем-то по чужой указке. У меня не было любящих родителей. Вообще-то, у меня не было никаких родителей, так же как и не было друзей или хоть кого-нибудь, кому было бы до меня дело. Я боролась с жестоким миром вокруг себя примерно до четырнадцати лет. Я старалась оставаться доброй и честной, но в конце концов поняла, что это не имеет никакого смысла. Все мы однажды сдохнем и никто не будет о нас вспоминать, так почему я должна стараться быть лучше? Ради чего или ради кого? Я просто решила выбрать более простой вариант и больше не мучится. Правда в такие моменты как этот, я очень сильно сомневалась в том, что я действительно иду по более простому пути. — У тебя было такое простое задание, но ты всё равно умудрилась провалиться, — с отвращением говорит босс, а я вновь и вновь ощущаю на себе силу ударов его людей. Между прочим тех людей, с кем я тренировалась бок о бок, с кем ела за одним столом, но когда босс приказывает никто не смеет отказаться. — Ты просто должна была следить за тем, чтобы с моим сыном ничего не случилось, но оказалась настолько бесполезной сукой, что он чуть не сдох! Они оставили в покое моё лицо ещё несколько минут назад и теперь удары приходились преимущественно на рёбра и парочка в солнечное сплетение. Всё это терпимо, правда. Мне приходилось проходить через подобное множество раз в прошлом, и я точно знала, как долго и болезненно будут заживать некоторые из ран, а какие пройдут за недельку. Хуже всего становится в тот момент, когда босс лично подходит ко мне и отвешивает болезненную пощёчину. Это не так больно как все удары которые я получила до этого, но это определённо унизительнее всего. — И даже хуже того, — мужчина хватает пятёрней меня за волосы и больно тянет наверх, из-за чего мне приходится буквально встать на носочки и пытаться сдержать жалобный скулёж. — Теперь он изуродован. Никто в приличном обществе не захочет иметь с ним дел, потому что у него, блять, шрам на половину рожи! У меня очевидно отсутствует инстинкт самосохранения или же просто я отбитая на всю голову, но я начинаю смеяться. Противно так, высоко и полным ртом крови. Чон Чве смотрит на меня с отвращением и брезгливо морщится, когда при очередном приступе неконтролируемого хохота, из моего рта вылетает слюна в перемешку с кровью. — Твой сын чуть не погиб и всё, о чём ты действительно переживаешь, это его внешний вид? Да, ты всем Богам должен молится за то, что твой сын вообще выжил. Мне просто интересно, ты хоть немного осознаешь, как тебе с ним повезло? Если у тебя душа чёрная и ты не против попасть в ад, то зачем ты за собой ребёнка тащишь? Меня просто понесло и я прекрасно осознаю, что прямо сейчас могу умереть потому, что переступила черту. Забыла о том, кто стоит передо мною, хотя на самом деле никогда не могла забыть, как бы сильно этого ни желала. Если бы я могла забыть, то моя жизнь стала бы гораздо проще, если бы я забыла, то возможно могла бы почувствовать себя по-настоящему счастливой хоть на миг, но нет… Пока он жив, он всегда будет забирать мои моменты счастья, всегда будет омрачать всё хорошее, что происходит в моей жизни. — Так заботишься о нём, — хмыкает босс и садится обратно в больничное кресло, смотря на меня с интересом. — Интересно, в какой именно момент это произошло? Когда он впервые тебя трахнул или раньше? Сжимаю зубы посильнее и просто игнорирую его, нужно просто перетерпеть, он выльет на меня свой яд и успокоится. — Но ещё интереснее для меня другое, — я знаю, что он скажет прямо сейчас и кто бы знал как сильно мне хочется потерять сознание. Я готова была бы с разбегу вбежать головой в стену, если бы меня не держали так крепко. — Как вообще старшая сестра могла додуматься залезть на член младшего брата? Одна единственная предательская слезинка всё-таки скатывается по моей щеке и я думаю о том, что даже здесь Чонгук одержал победу. Я не плакала уже много лет, но этот мальчишка срывает все мои защитные заслоны. Мне никогда не забыть той злости, которую я испытала когда увидела его два года назад.***
Два года назад, первая встреча Аро и Чонгука
Я всегда знала о том, кем являлся мой отец и мать. Последняя была простой корейской шлюхой, которая какое-то время была на подсосе у богатого и опасного мужика, но этого ей показалось мало и она решила, что если залетит от него, то точно обеспечит себе шикарную жизнь. Ага, «обеспечила». Тот мужик дождался пока она родит и убедившись в том, что это была девочка, просто отослал меня из страны. Насчёт матери точно не знаю, но вроде как он её пришил. Я горевала из-за отсутствия в своей жизни родителей совсем недолго, так как достаточно быстро заматерела и потеряла необходимость в них. Когда же мне сообщили о том, что Чон Чве предлагает мне жизнь в клане, я согласилась не раздумывая. Не просто так ведь я вкалывала годами, усердно училась и день ото дня улучшала свои боевые навыки. Я хотела чтобы он меня заметил и добилась этого. Зачем я этого хотела? Да, хрен его знает. Возможно я просто мечтала добиться того, чего так и не смогла добиться моя биологическая мать и меня не оставляли мысли о том, что хоть я и женщина, но я всё-таки его плоть и кровь. Стало быть — наследница. Правда все мои планы посыпались прахом, когда приехав в особняк я увидела его. Чонгук по началу не заметил меня и я наверное походила на какую-то маньячку, пока наблюдала за его тренировкой на свежем воздухе. Казалось, что парень просто выпускает пар и поэтому его тренировка больше напоминала ряд каких-то совершенно хаотичных упражнений. Я и сама тренировалась с малого возраста и точно была уверена в том, что видела. У меня долгое время не получалось рассмотреть лицо парня, потому что во-первых он тренировался и из-за этого постоянно находился в движении, а во-вторых на нём была толстовка с капюшоном. Мне удалось нормально взглянуть на него лишь тогда, когда откуда-то из дома вышла очень худая девушка и направилась в сторону парня. Серьёзно, сначала я было даже подумала, что это маленькая девочка — до такой степени она была маленькой и худой, но когда я увидела её профиль, то поняла, что это просто очень измученная девушка. Парень заметил её и откинув капюшон с головы, быстрым шагом направился на встречу к девушке, бережно заключая её в объятия и поглаживая по спине и волосам. Первым, что я почувствовала — было удивление. Парень оказался очень красив и при этом он выглядел таким невинным, что совсем не вписывался в окружающее его пространство. Как будто его вырвали из какой-то доброй сказки и силой запихнули сюда. У него были волосы тёплого шоколадного цвета, которые немного вились и казалось вечно норовят залезть ему в глаза. Ещё у него был крупный нос и аккуратные губы, которые прямо сейчас сжались в тонкую линию и выдавали с потрохами состояние их хозяина. Парень явно был чем-то огорчён и это что-то было ему не подвластно. Следом за удивлением пришла — зависть. Я завидовала этой девушке, потому что кем бы ей не приходился этот парень было видно, что он заботится о ней и не оставит в беде. У меня никогда не было такого человека и следом за завистью пришла злость на этого парня. Он этого совсем не заслужил, но я злилась на него из-за того, что он позволил мне начать завидовать таким простым человеческим чувствам. Но это было ложью. Люди всегда говорили о том, что это просто. Просто скучать, переживать, волноваться, заботиться и любить, но это ложь. Как может быть простым то, что делает нас зависимым? Когда мы зависимы — мы слабы. Всё стало только хуже после того, как я узнала о том, что он мой брат. — Вы лжёте. Именно это я тогда сказала своему отцу, которого если и называла так, то только у себя в голове и очень редко. Испытывала ли я к нему уважение? Нет. Боялась ли его? Ну, умирать конечно не хотелось, но и терять мне было нечего, так что ответ тоже скорее отрицательный. Хотела ли я заполучить его власть? Безусловно. Именно поэтому я никогда не позволяла себе лишнего, всегда обращалась к нему исключительно вежливо. — Мне не зачем тебе врать, Чонгук действительно твой родной брат, просто у вас разные матери и ты старше его на два года. Тебе следует запомнить только одно, он не должен знать о том, что ты моя дочь и тебе я тоже рекомендую забыть об этом. Если рассчитываешь на то, что я включу тебя в наследство, то лучше сразу забудь об этом. Всё достанется моему сыну. С ним пока что сложно, так что твоим первым заданием будет притереться к нему поближе, а потом я сделаю тебя его связным. Не забывай, Чонгук — твой начальник, забудь о любых родственных связях. Одна кровь ещё не делает вас семьёй. Тем более, — Чве холодно усмехается, но мне плевать. — В моём сыне в отличии от тебя, не течёт кровь шлюхи. Указания босса были понятными и простыми и по-началу мне было действительно легко выполнять его приказ. Чонгук шёл на контакт совсем неохотно и свои мысли и душу доверял только мелкой девчонке — Лисе, которую я отчего-то автоматически возненавидела. Мне рассказали о том, что с ней сделали пару недель назад, но чувства жалости во мне это не вызвало. Ну засунули парочку членов в дырки и что с того-то? Пусть радуется тому, что жива и тому, что Чонгук теперь уделяет ей так много времени. О том, что Чонгук влюблён в кого-то, я поняла достаточно быстро. А ещё, я достаточно быстро поняла, что с одной частью его приказа я справилась просто превосходно. Я действительно быстро смогла забыть о том, что он мой брат. — Чт-то, что ты делаешь? — Чонгук очевидно смутился того, что его голос сорвался и чтобы скрыть это, сильнее сжал волосы у меня на голове. — Это называется — минет, — голодно ухмыляюсь я и вбираю член в рот полностью. В моей голове нет ни одной мысли о том, что я совершаю что-то плохое или аморальное, в конце концов, мы и правда никто друг другу и я просто очень ответственно подошла к выполнению приказа. Гораздо больше меня волновало то, что Чонгук был пьян и по сути мало осознавал, что сейчас творит, но он же не был малолетней девицей и вряд ли потом будет жаловаться на изнасилование, так что… — Блять, сделай так ещё раз, — пальцы сжимаются в волосах всё сильнее, а мне кажется, что я могу кончить только от его надрывного шёпота. Я вновь и вновь прохожусь кончиком язычка по чувствительному месту под головкой и в итоге Чон достаточно быстро кончает, немного попадая мне в рот, но в основном заливая мне лицо. Меньше всего я ожидаю того, что Чонгук как-то слишком нежно обхватит меня за подбородок и пальцем свободной руки начнёт вытирать сперму с моего лица. На какое-то время я подвисаю от настолько непривычных действий в свой адрес и тем более, когда эти действия идут от Чонгука и выхожу я из странного транса только тогда, когда замечаю глаза парня. Они совсем мутные и кажется, будто он даже не осознает где он сейчас, в чём я убеждаюсь после того, как он коротко целует меня в губы и завалившись спиной на кровать, тихо бормочет: — Мила, я так по тебе соскучился, не уходи сегодня, пожалуйста. Тогда я уже знала кем именно была эта Мила, ведь по заданию босса я нарыла информацию на всех людей близких Чонгуку. Хотя, даже если бы я не получила этого приказа, то всё равно бы сделала это. В ту ночь я действительно осталась с Чонгуком и позволяла прижиматься к себе и называть чужим именем. После этой ночи была вторая, за ней третья, а потом мы просто перестали считать. Хотя, может быть я была единственной кто считал? Так или иначе, но я хотела привязать его к себе теми способами, которые были мне доступны и если для этого я должна была закрывать глаза на то, что на моём месте он представлял другую — то я была готова пойти на это. Потому что знала, что однажды ему не придётся никого представлять и именно тогда он и станет моим.***
— Ты ничего не знаешь, — отвечаю я наконец-то сквозь сомкнутые зубы. — О, да неужели? Тогда просвети меня, раз у тебя даже прорезался голосок настолько, что ты не боишься обращаться ко мне на «ты». — В том, что тебе нравилось трахать шлюх — нет моей вины или вины Чонгука. Мы не знали друг про друга до недавнего времени, а Чонгук вообще никогда не узнает о том, что я его сестра. — Его незнание не отменяет того факта, что у вас одна кровь. — И что? Я не собираюсь ему детей рожать. Какая разница, что у нас одна кровь? Ты ведь меня даже за дочь не считаешь. — Не считаю. Его слова могли бы задеть меня, но во-первых, во мне уже давно умерла та девочка которая желала любви родителей, а во-вторых… Единственный человек от которого я действительно желала этой самой любви — был моим младшим братом. — Тогда позволь мне быть рядом с ним, не рассказывай ему правду и оставь всё как есть. Ты же понимаешь, что рядом со мной ему безопаснее всего и если ты сейчас попытаешься заменить меня кем-то, то Чонгук вновь ощетинится и тебе придётся начинать его «приручение» заново. Чон Чве смотрит на меня несколько минут задумчиво, а потом подходит ближе и внимательно рассматривает моё лицо. Мне от его взгляда не по себе и хочется скрыться, но негде. — Ты всё-таки стала очень выгодным вложением, — наконец выдаёт он прерывая тишину. — О чём Вы, босс? — всё-таки возвращаюсь я к официозу, потому что больше его злить я не планировала. Одно его слово и Чонгук возненавидит меня. — Я ведь спокойно мог убрать тебя так же, как и твою мать, — Чве впервые вслух говорит о том, что всё-таки убил её и мне приходится сглотнуть комок появившийся в горле. — Но я решил попробовать вложить в тебя деньги и сделать оружие. Приятно видеть, что мои вложения понесли свои плоды, но… — в мой подбородок вцепляются жёсткой хваткой и не дают отвести взгляд. — Если мой сын ещё раз пострадает, то я лично засуну тебя в раскалённую печь. Дальше Чве приказал нанести мне ещё несколько ударов и доставить в кабинет лучшего друга Чонгука, к моменту когда он пришёл, я уже с трудом стояла на ногах, но прекрасно всё слышала. На самом деле меня более чем устраивал план босса, ведь если Юнги согласится уехать вместе со своими женой и сестрой, то я одна останусь у Чонгука. Я понимала почему Чве дал мне второй шанс, потому что он узнал, что у меня нет смысла предавать его, если я хочу быть с Чонгуком. И опять же, благодаря моим слепым чувствам и преданности младшему брату, я была готова сделать всё для того, чтобы он не пострадал. Но потом Юнги решил включить своё грёбаное благородство и я поняла, в кого Чонгук такой правильный. Хотя, конечно же меня не отвели в палату Чонгука, но договорились об одиночной расположенной на том же этаже. Всё самое интересное произошло в тот момент, когда меня буквально положили на стойку регистрации, так как на своих двоих я не стояла и оставили одну, пока готовили для меня палату. Я лежала головой на прохладной поверхности стойки и просто старалась не отключиться, как вдруг мне на глаза попалась интересная папочка. На ней я чётко смогла рассмотреть имя: Чон Чве. У меня не было времени на то, чтобы изучать её содержимое здесь и сейчас, ведь медсёстры или люди босса могли вернутся в любую секунду, поэтому я не особо задумываясь о последствиях — стащила папку со стойки и спрятала под кофту. Меня трясло всё то время пока меня укладывали на кушетку, ставили капельницу и обрабатывали места побоев. К сожалению для меня, пришлось отказаться от осмотра рёбер, потому что иначе врачи бы увидели папку которую я всё ещё пыталась скрыть. — Вы уверены? По Вам видно, что эти места очень болезненны для Вас, — для наглядности медсестра аккуратно проходится пальцами по рёбрам и мне приходится прикусить себе язык, чтобы не взвыть от боли. — Д-да, я уверена. Прошу, просто дайте мне отдохнуть. В итоге медсестра всё-таки оставляет меня, напоследок тяжело вздохнув и кинув в меня сочувственный взгляд. Это частная и очень дорогая клиника, здесь персонал и не такое каждый день видит, а эта девочка наверное новенькая, раз ещё не растеряла своей доброты. Мужчина находящийся в другой палате на этом же этаже — достоин сочувствия, а вот я — нет. Как только дверь за медсестрой закрывается, я не теряю времени и достаю папку из-под одежды, залезая с ней под одеяло как маленький ребёнок. Просто, если кто-нибудь неожиданно зайдёт, то по крайней мере не сразу заметит папку в моих руках. Мои глаза быстро проходятся по страницам и вначале я не нахожу ничего интересного, очевидно, что босс уже много лет обследуется именно в этой клинике и единственное от чего его лечили, были периодические ЗППП. Я уже успею расстроиться когда осознаю, что ничего интересного в этой папке не нашла, а мне ведь ещё рисковать собственной шкурой и как-то возвращать её. Именно на этой грустной ноте я натыкаюсь на что-то невероятно интересное и в итоге прихожу в такой шок, что сажусь на больничной кушетке, откидываю одеяло прочь и неверящим взглядом вновь и вновь пробегаюсь по одним и тем же строкам. Первым моим порывом становится неудержимое желание увидеть Чонгука и рассказать ему обо всём, что я собственно и решаю сделать. Я совершенно не думаю о собственной жизни и безопасности в тот момент, когда кое-как выползаю из своей палаты и оставляю папку прямо на кушетке, мне просто нужно увидеть Чонгука. Он должен знать. Пока я шаркающей походкой иду к чужой палате, то ловлю на себе парочку недоумённых взглядов, но слава всем богам — меня никто не останавливает. Я захожу в палату к своему самому родному человеку настолько воодушевлённой, насколько ещё никогда себя не чувствовала, мне хочется бросится ему на шею и кричать, но… — Ты спишь. Эмоции продолжают бурлить во мне и мне до сих пор кажется, что со своим новым знанием я могу перевернуть целый мир, мог подарить Чонгуку то будущее, которое он заслуживает, но прямо сейчас он спит и выглядит таким уставшим даже во сне, что я не решаюсь его разбудить. Вместо этого я подхожу к нему ближе и аккуратно присаживаюсь на край кушетки, вплетая кончики пальцев в его волосы и начиная их перебирать. Он лежит на левой-здоровой стороне лица и сейчас я могу вблизи наблюдать за его обезображенной половиной. На самом деле, стоило радоваться тому, что он не лишился глаза. Хотя, врач сказал, что правый глаз сохранил лишь пятьдесят процентов зрения, а рука Чонгука будет дрожать ещё какое-то время. Я думаю, что Чве разозлился именно из-за этого, ведь разве может быть главой мафии тот, кто не сможет не только прицелится во врага, но и держать пистолет так, чтобы его не вело из стороны в сторону? Но это было его мнение, я же считала, что Чонгук может стать прекрасной главой мафии и ему как главному — не нужно будет пачкать руки в крови, для этого есть рабочие. — Я помогу тебе расцвести, Чонгук, — наклоняюсь к макушке парня и вдыхаю аромат его волос, с сожалением замечая, что сейчас те пахнут лишь костром и лекарствами. — И даже твои шрамы покажутся тебе произведениями искусства. Сейчас шрамы и правда выглядят уродливо, сейчас с его лица сняли повязку и раны выделяли сукровицу, походили на какое-то месиво, которое нужно было обрабатывать каждый час чтобы не занести какую-нибудь заразу и не вызвать воспаление и гноение кожных покровов. Возможно, в будущем Чонгук решит сделать парочку пластических операций. Хотя, я слышала, что лишнюю кожу для таких операций часто берут с задницы, так что я на его месте хорошенько бы подумала. В итоге я решаю не мешать Чонгуку отдыхать, но прежде чем выйти из его палаты я зачем-то открываю его шкаф и порывшись в вещах нахожу то, что на подсознательном уровне искала. Пистолет. План в моей голове вырисовывается слишком быстро и я не успеваю себя остановить. Я не знаю, что за каша происходит с моими мозгами, о мне кажется, что лучшего времени для осуществления задуманного просто не придумать. Не даю себе передумать и выбегаю из палаты Чонгука, игнорируя боль в костях и помутнение перед глазами. В коридоре я чуть не сбиваю с ног Милу и прежде чем побежать дальше, останавливаюсь напротив неё и даже не понимаю, почему её глаза расширяются от ужаса. — В итоге именно я буду той, кто освободит его, — шепчу я как безумная и бросаюсь бежать дальше. — Аро, стой! Чёрт… — кричит Мила мне в спину, но мне плевать. Добегаю до того самого кабинета, где Чве начала приказал своим людям избить меня, а потом начал разговор с Юнги. Босс всё ещё тут, сидит в кресле и перебирает какие-то бумажки, а Юнги уже нет, так же, как и нет ни одного охранника. Глупо, очень глупо с твоей стороны Чве. — Аро? Ты почему не в палате… Аро, какого чёрта? Опусти пистолет, сейчас же. Меня раздражает, что даже сейчас на его лице нет страха или хотя бы удивления. Неужели этот дьявол в человеческом теле и правда знает всё наперёд? Разве это возможно? — Почему, почему ты всегда такой спокойный? — несдержавшись выкрикиваю я и имею «удовольствие» наблюдать за за снисходительной улыбкой Чве. — Детка, когда проживёшь столько же сколько и я, и пройдёшь через всё то же дерьмо, тогда и поговорим. Ты хоть представляешь сколько раз на меня направляли дуло пистолета? Я не хочу проигрывать, только не сейчас. Я вхожу в кабинет и подхожу ближе к мужчине, который остаётся всё таким же невозмутимым. Только сейчас я чувствую холодный пот стекающий по моему позвоночнику и осознаю всю свою тупость. Меня же убьют на месте сразу же после того, как я застрелю Чве, но даже не это заставляет меня пожалеть о принятом слишком поспешно решении. Если я сейчас убью этого ублюдка, то Чонгука рядом со мной больше ничего не будет держать. Он и Лиса будут свободны от гнёта Чве, а Чонгук никогда не захочет остаться со мной просто так. У нас разные взгляды на жизнь. Я не вижу ничего плохого в мафии и даже если бы он отказался её возглавлять, то я была бы рада сделать это вместо него, а он просто стал бы моим любящим мужем. Это так много, вселенная? Почему я просто не могу получить свой кусок счастья? — У меня уже нет выбора, если сейчас опущу пистолет, то я всё равно труп. Если пристрелю тебя, то возможно у меня буде малюсенький шанс выжить. — Тогда, стреляй, — с улыбкой говорит человек, являющийся моим отцом и кошмаром моего младшего брата. Для пущего эффекта Чве даже расставляет руки в стороны и в тот момент когда я нажимаю на курок, происходит сразу несколько вещей. Во-первых, я промазываю. Всё таки это была очень плохая идея, идти стрелять в главаря мафии в тот момент, когда я еле стою на ногах и перед глазами всё плывёт. Во-вторых, дверь сзади меня открывается и в неё вбегает взволнованный Чонгук, сзади которого маячит Мила. Ну конечно, вот чего она такая перепуганная была в коридоре, я же держала пистолет в руке и даже не пыталась его скрыть. В-третьих, я отвлекаюсь и поворачиваюсь в сторону Чонгука, успевая заметить как его глаза расширяются ещё больше и рот открывается, как будто он что-то кричит, но я не слышу ничего, кроме ещё одного выстрела, а потом перевожу растерянный взгляд на Чве. Тот уже стоит на ногах и тоже держит в руках пистолет направленный на меня. Сначала я ничего не понимаю, а потом меня сзади подхватывают и прижимают ладони к животу и только тогда я опускаю взгляд вниз, натыкаясь на быстро расползающееся кровавое пятно. — Эй, Аро, нет, нет, нет, нет, нет. Не смей, блять, умирать! Только не снова, только не у меня на руках. Не смей! Чонгук кричит и мне хочется его успокоить, правда хочется, но когда я пытаюсь сказать хоть что-то, то вместо слов выходит какое-то бульканье, потому что изо рта у меня начинает выливаться кровь. Я вижу сзади Милу и как она прижимает ладони ко рту, она выглядит напуганной, а я думаю о том, что Чонгуку с ней придётся тяжело. Впечатлительная слишком какая-то. — Мила, позови врача! — Никто не будет помогать ей. В этой больнице точно. Я слишком много плачу им для того, чтобы они точно не лечили тех, кто направляет на меня дуло пистолета, — говорит Чве, а потом кажется направляется на выход из палаты. Даже при всём своём желании я бы не смогла остановить Чонгука в тот момент, когда он схватил мой пистолет лежавший на полу и направил в спину своего отца, я не могла его остановить, да и не хотела, а вот Мила смогла. — Какого чёрта? Зачем ты остановила меня? — Чонгук, он умирает. — Что? — Он умирает. Тебе необязательно его убивать. Про себя я усмехаюсь, ведь кажется эта девчонка гораздо пронырливее, чем может показаться на первый взгляд. Вот почему Чонгук шёл сюда так долго, прежде чем пойти к нему, она пошла в мою палату и наверняка нашла там папку. Чонгук и Мила продолжают переговариваться и кажется Чонгук пытается найти способ спасти меня, но сейчас я слишком сильно хочу спать, но прежде чем уйти в волшебное царствие морфия, я нахожу в себе силы для того чтобы поднять ладонь и провести ею по лицу Чонгука. Я провожу кончиками пальцев по его сожжённой плоти и думаю о том, что наверное не имею права прикасаться к его здоровой стороне.