The Hunger Games

- Просыпайся. Кто-то теребил мое плечо, усердно пытаясь разбудить. Я лениво потянулся на кровати и, спустя несколько минут, открыл глаза. Надо мной стоял отец. - Просыпайся, Гарри. Пора вставать. Я еще несколько раз перевернулся, отгоняя остатки сна. Уже чуть более бодрым я встал с кровати. - Как себя чувствуешь, сынок? Сколько бы я не думал, как я чувствую себя, никогда не смогу найти ответ. Не могу найти подходящее слово. Возможно, потому, что я не чувствую себя. Лишь маленькую часть. Остальное я прячу далеко-далеко, даже от самого себя. - Хорошо. Нервничаю, как и всегда, но воспринимаю все неплохо. Я увидел улыбку на его лице. - Молодец. Ты собирайся, еще пойдешь в лес за едой. А я пока приготовлю тебе чистую одежду. Папа вышел из комнаты, а я остался наедине с мыслями. Обычное состояние. Врать было сложно, так неприятно, но ничего лучшего я придумать не мог. Сказать, что меня всего трусит? Это его только напугает. Сказать, что я боюсь никогда больше не вернуться? Это еще больше расстроит папу. Лучше пусть думает, что у меня все хорошо. Так и должно быть. Каждый день я делаю огромный труд – играю роль лучшего актера, лишь бы близкие не заподозрили, как на самом деле плохо внутри. Никакая моральная ноша не сравнится с этим. С тем, как кусаешь губы в кровь, лишь бы не заплакать у всех на виду. С тем, как стараешься мило улыбаться,когда от боли уже некуда бежать. С тем, как делаешь безразличный голос, хотя от разочарования хочется кричать. И при всем этом каждый день нужно вставать с кровати, играть свою роль, как бы сложно ни было. И сейчас я справлюсь. Я должен. Меня всего трясло, я даже нормально встать не смог. Голова закружилась, и я упал обратно на кровать. Ничем хорошим этот день точно не кончится! Попытавшись еще раз, я поднялся, и умылся. Надев на себя первые попавшиеся вещи, я пошел в сторону леса. Туда вход был запрещен, но на это никто не обращал внимания. Все предостережения – напрасны, если человеку что-то нужно. Особенно если от этого зависит жизнь, его, или же близких. Я любил эти места, как ничто иное в мире. Тут тихо, тут спокойно. Тут можно потеряться, тут можно забыться. Я знал, куда иду. В свое особое место. О нем не знает никто. Я прибегаю сюда, когда хочу побыть один, когда хочу спрятаться ото всех. От той боли, от ненависти. На востоке, если пройти сквозь весь лес, прямо за терновником, есть поляна. Ее невозможно найти, если точно не знать, как пройти. Ее невозможно увидеть. Там мирно, красиво. Можно ни о чем не волноваться. В моей жизни это почти невозможно. Каждый миг переполнен эмоциями, чаще всего негативными. А когда есть возможность покинуть все это, за нее цепляешься, как за спасательный круг. Я рад, что нашел это место. Когда мне было еще лет 7, я искал в лесу ягоды, грибы или еще какое-то подобие пищи. И я заблудился. Пытаясь выбраться, я прошел сквозь несколько лазеек в терновнике. Долго же я их искал, но не зря! Вместо выхода из леса, я нашел выход из своих мыслей. Просматривая этот момент в своей памяти, я очевидно выбираю этот выход. Ведь он спасает меня почти каждый день. Неожиданные находки – лучшие. Тебе еще не пришлось познать разочарование от их недостачи, а радость от них еще больше накрывает тебя. И уносит куда-то далеко. Добравшись до своего места, я прилег на траву. Небо было такое голубое, такое светлое. Как будто это самый обычный день, как будто ничего не предвещает беды. Но сегодня 2 семьи попрощаются со своими детьми навсегда. Мое сердце сжалось. От одной мысли о потери близких мое сердце замирает. Боль большим грузом давит на меня, а я только прижимаюсь еще ближе к земле. Только бы остаться в живых. Нужно найти какие-то ягоды, я ведь за этим пришел. Но встать было крайне сложно. А вдруг я больше сюда не вернусь? Не вернусь в единственное спокойное место. Я оглядел все еще раз, запоминая все детали. Цветы, терновник, яркое солнце, звук тишины. Незаметный. Но именно тишина может оглушить. Когда реальность пропадает, мысли кричат еще громче. Никто мне не говорил, что жизнь будет простой. Но и никто не говорил, что она будет настолько сложной. Никто не говорил, что придется чувствовать то, что не хочешь. Никто не говорил, что придется думать о том, что прежде всего хотелось бы выбросить из головы. Как жаль, что нет какого-то путеводителя по жизни. Чтобы я знал, куда идти, что делать. Я еще раз посмотрел на небо. Пока светит солнце, я буду жить. Я буду ждать утро, которое изменит все. Сколько бы не пришлось. Я покинул мое место. Тяжело вздохнув, я начал искать еду. Насобирав ягод, я пошел домой. По дороге на меня несколько людей показывали пальцами, кричали что-то. Я старался не обращать внимания, не впервые же. Идти было сложно. Все люди были не то живые, не то мертвые. В воздухе витал страх, и еще одно слово, которое не многие могли произнести вслух. Жатва. На пороге меня встретил отец. Я отдал ему то, что нашел, и направился в свою комнату. - Все хорошо, Гарри? Я не могу врать, смотря человеку в глаза. Но отвести взгляд не было сил. - Хорошо быть не может. Комнату заполонило неловкое молчание. - Сколько раз они написали твое имя? Я пытался сосчитать, но не был точно уверен. Я перестал этим заниматься еще неделю назад. - Последний раз, когда я проверял, было 58. Он опустил глаза. За пару секунд папа направился ко мне, и обнял. - Ничего страшного. Все будет хорошо. Ты только верь. Я всегда с тобой, Гарри. Не важно, что будет, я всегда рядом. Он похлопал меня по спине. Я не готов был разорвать объятия. Так странно, прощаться еще ничего не зная. Все потому, что в один момент может стать слишком поздно. - Я люблю тебя. - И я тебя. За пару минут я все же отстранился. Со слезами на глазах я пошел готовиться. Мы должны соответствовать их нормам. Все выбирают лучшую одежду, делают все, лишь бы выглядеть наилучшим образом. Никогда не понимал этот маскарад. Зачем? Но на этот вопрос мне никто никогда не даст ответ. Так должно быть. Такие законы. Собравшись, я вышел к отцу. Он поправил мне прическу. - У тебя всегда кудряшки были непослушными. Он улыбнулся. Я только тяжело выдохнул в ответ. У меня закончились слова, закончились мысли. Я хочу лишь поскорее узнать, кто станет трибутом. Мы вышли из дома, и пошли за всеми. Поток испуганных и грустных лиц направлялся к площе в центре дистрикта. Родители и другие родственники пошли в одну сторону, возможные трибуты – в другую. В две шеренги мы продвигались вперед для регистрации. Они берут немного крови, пишут твое имя, и что-то еще. Я никогда не понимал ничего. Только знал, что нужно идти, дать руку, потом пройти вместе с парнями и встать слева. Все остальное меня мало интересовало. Как и всех других. Жатва началась. Да прибудет со мной удача. Я так надеюсь! Прошу, все реальные и нереальные силы, оставьте меня в живых! Отец не может потерять еще и меня. Я мало понимаю в любви, но знаю, что он любит меня всем сердцем, а я его. Мы же семья. Сохраните ее. Я молюсь. Кое-как я прошел куда нужно. Никто не хотел стоять около меня, я как всегда был в конце, с самого краю. Такая тишина бывает редко. Все боялись даже дышать. Нескольких маленьких детей передернуло, когда они услышали стук каблуков. Перед нами появилась очень странная женщина. Синие волосы, дурацкий костюм – видно сразу, она из Капитолия. - Добрый день, трибуты! Поздравляю вас с началом Голодных Игр! Специально для вас мы привезли фильм с самого Капитолия! Женщина замолчала, а на экране вверху начали показывать фильм. Я вижу его уже раз 12 точно. Каждый год его показывают, заставляя нас смотреть снова и снова, как рушился Панем, на войну, на создание идеи игр. Все слова я выучил наизусть. Они снятся мне в худших кошмарах. - От теперь и на далее это действие будет называться Голодными Играми! Она проговорила эти строки вместе с голосом в фильме. - Прекрасно. Да прибудет с вами удача! Начинаем юбилейные, 70-тые Голодные Игры. По традиции, дамы вперед. Женщина подошла к прозрачному ящику с карточками. На них – имена трибутов. Она вытащила одну из них, и снова подошла к микрофону. - Джейд Фервол! Иди сюда, девочка. Смелее. Из ряда вышла милая девушка. Если я не ошибаюсь, она была на год младше меня. Очень худая, с большими карими глазами. Очень неуверенно, Джейд шла вперед, к так званой сцене. - Поднимайся, деточка. Женщина с Капитолия подала ей руку. Мне было жаль девочку. Она выглядела очень вымученной, напуганной и больше была похожа на труп, чем на человека. - Нет! А-а-а! Нет! Сзади послышались крики. Кажется, это была миссис Фервол. Мистер Фервол обнял ее, прижав настолько, чтобы она и дышать не могла. Я не думаю, что кто-то сейчас вообще способен на действия, даже такие необходимые. Все взгляды были направлены на нее. - Поприветствуйте первого трибута из 12 дистрикта! Та женщина начала хлопать в ладоши. В ответ было только молчание. Мы только сделали жест уважения. Я, как и все, поднес 3 пальца левой руки к губам, поцеловал их, и поднял вверх. Не нужно было больше слов. Что можно сказать человеку, которому подписали смертный приговор? - Теперь мальчики. Кого же выбрать? Она так же начала искать карточку. У меня остановилось сердце. Оно ожидало решения. Я забыл, как дышать. Забыл все на свете. Парализованный страхом и паникой, я смотрел на бумажку в ее руках. - Гарри Стайлс! Я так и не смог сделать даже вдох. Только что вся моя вселенная перевернулась. Я – труп. Все остальные выдохнули с облегчением. Я постарался пройти к Джейд. Если бы меня не держали за руки, я так бы и упал там. Мертвый от страха. Я даже не могу осознать все до конца. Внутри ураган эмоций. И этот ураган так поглотил меня, что я не вижу ничего. Даже самого себя. У меня нет будущего. Теперь я стоял на сцене, не в силах ступить и шагу. Не в силах посмотреть туда, между людей. Я не мог сейчас посмотреть на отца. Увидеть боль в его глазах – худшее для меня. - Поприветствуйте второго трибута! Она весело проговорила в микрофон. Я ожидал волну аплодисментов, радости. Они ведь так этого хотели! Я и дня не прожил, чтобы не услышать упреки от других. Но сейчас они молчали. Они не проявили ко мне уважение, как к Джейд. Но для меня это значило намного больше. Единственное, что отличает человека от животного – совесть. И сейчас у всех здесь она проснулась. Я считаю что это судьба так решила. Но шансы должны быть равны. А у меня их не было совсем. Больше всего ранило то, что как бы я не молился, как бы не надеялся, ничего не получилось. Судьба, видимо, ненавидит меня настолько же сильно, как и общество. Я просил дать мне жизнь - я попал на игры. Я просил счастья. Но какое счастье может быть у трупа? Я просил быть с тем, кто меня любит. Но теперь я не увижу этого человека больше никогда. Все говорят, что главное – позитивный настрой. Чем мне поможет позитив, если я не умею держать оружие? Джейд была напугана не меньше. Я видел это в ее глазах. Мы пожали друг другу руки. Все остальное время я был как в трансе. Меня отвели в помещение, незнакомое мне. Я все время думал, но даже не знал, о чем. Миллиарды мыслей крутились у меня в голове. И все были приблизительно одинаковые – что делать? Как нужно прощаться навсегда? Что сказать папе? Дверь в комнату открылась. - 3 минуты. Я увидел отца, и сразу бросился ему в объятия. Единственный родной человек. Единственный, кто меня любит. - Выслушай меня. Все будет хорошо. Ты справишься. Верь в себя. Гарри, ты невероятно умный. Слышишь? – Он взял мое лицо в свои руки. Слезы сами начали катится по щекам. – И помни, я всегда с тобой. Как бы плохо, как бы одиноко тебе ни было, я рядом, Гарри. Я всегда вот здесь. Он коснулся ладонью моей грудной клетки. Прямо под его рукой бешено билось мое сердце. - В твоем сердце. Я люблю тебя, сынок. И буду ждать своего победителя. Ты же сделаешь это? Сквозь слезы было сложно говорить, но я попытался ответить. - Да. Я попытаюсь. Папа улыбнулся. Я тоже постарался, но не думаю, что получилось. - Узнаю своего Гарри. У тебя есть семья, которая тебя любит. Я верю в тебя так сильно, как никто другой не смог бы. Удачи! - Время вышло. Человек за дверью сказал это. Я напоследок обнял отца, и он покинул комнату. Вот и все. - Я люблю тебя, пап. И не подведу. На долю секунды я поверил, что смогу победить. Не знаю как, но я поверил. Ведь в меня верят. Да, у меня есть семья. И как бы меня не ненавидели, есть один человек, который меня любит. Я мало знаю о любви, но я ее чувствую. Прямо тут. Я положил руку на сердце. Оно билось уже спокойнее. Слезы перестали катится по моим щекам. Возможно, я смирился. Трудно понять, что ты чувствуешь, когда за час вся твоя жизнь абсолютно изменилась. Все, что у тебя было, у тебя теперь нет. Все, кого ты любил - по другую сторону этой войны. Они вместе с тобой морально, но не так, как хотелось бы. И ради тех, кто в тебя верит, стоит попытаться. Пусть ничего не получится, но я не сдамся. Я обещаю. Этот поединок с судьбой я уже не проиграю.