Попурри

      Пожалуй, Сэра очень сильно поторопилась натягивать на себя парик, чтобы сойти за свою среди чернявых эльфийских слуг, которых в резиденции, к несчастью, было большинство. Все дело в том, что кожа головы ужасно потела в этой волосяной шапке и жутко чесалась — хоть вой, хоть на стенку лезь! Даже вынужденная прикрытием вежливость и милые улыбки гостям бала, пока Сэра обходила очередной петлей анфиладу гостиных комнат, предлагая напитки с подноса, не так сильно раздражали, как парик. Ну, может быть, отчасти потому что эльфийка периодически подсыпала кое-что с сюрпризом в бокал и подавляла приступы смеха, когда очередной «счастливчик», плотно сжав ягодицы и краснея, как помидор, быстро удалялся в сторону уборной. А может быть и потому, что высшие чины общества за беседой и сплетнями абсолютно не замечали, как пустеют их карманы и куда пропадают нити бус, добротно украшающие собой подолы платьев.       «Сюда, родимые!» — заулыбалась Сэра, огладив ловко спрятанную под дублетом поясную сумку. Черноволосый эльф, из числа агентов Лелианы, прошелся по ней неодобрительным взглядом, хмурясь. Выражение его лица в принципе с угрюмого не менялось ни разу, поэтому Сэра прозвала его в голове — Грюм. Да, они перезнакомились, когда Лелиана представила их друг другу, но запоминать имена Сэра принципиально не хотела. Смысла от этого, если с ними только одну ночь жопами тереться в прикрытии?       Они стояли в узком проходе, ведущим в небольшую комнату, где прислуге позволялось сделать краткий перерыв. Посидеть, дать отдохнуть ногам, выпить воды, но не более. Длительные перерывы предусматривались, но в порядке очереди и не здесь, а в людской, где и покушать давали, и даже посрать можно было спокойно. По совместительству эта маленькая комната была временным хранилищем спиртного, чтобы не нужно было бегать до погреба и обратно, тратя драгоценное время, пока господа умирают от жажды.       — Чё тебе? — не выдержала эльфийка. Грюм буравил ее взглядом уже с полминуты, и это начинало подбешивать.       — Ничего, — фыркнул он, переведя взгляд в толпу. — Просто поражает твой уровень безответственности во время операции.       — Ты обо мне не переживай, а за собой следи лучше и сигнал не пропусти маргалами, — съязвила Сэра, картинно закатив глаза.       — Напомните мне, почему Соловей согласилась на счет этой? — поинтересовалась подошедшая эльфийка. А ее Сэра прозвала Щербатой — от того, что на впалых щеках девушки пестрели маленькие ямочки и рубцы.       — Потому что на танцульках «она» бы принесла больше вреда, чем пользы, — хмыкнула Сэра тоном, констатирующим очевидное. — Ну, а еще потому, что я родилась смышленой и с отмычкой в жопе, так что за любую закрытую дверь мне пробраться не проблема.       Щербатая смерила ее взглядом, сузив глаза. Действительно, в этом случае сказать было нечего. Несносное поведение и любовь к воровству дорогих цацек — это, пожалуй, единственные минусы. В остальном, жизнь на улицах большого города и Друзья Рыжей Дженни научили Сэру первоклассно гадить аристократам и при этом оставаться незамеченной. Ну и всякие полезности искать, вроде любовных записочек, скандальных писем, печатей и прочей ереси, которую Сэра считала «ценной белибердой для Соловья» и вытаскивала вместе с драгоценностями из карманов и сумочек.       — Смышленый человек давно бы выдернул отмычку из жопы, — заметил Грюм и Щербатая усмехнулась.       — Точно ж ведь! Руками вскрывать удобней, чем жопу к замочной скважине примостить! — картинно ахнула Сэра, а затем едко добавила, — долго придумывал?       Грюм фыркнул.       — Кончайте трепаться, — буркнула Скорнячка, подойдя к ним с пустым подносом. — Наш черед топать в людскую. Остальные ссут от страха, потому что какая-то баба слышала, как кто-то там орал, будто его режут.       — Раз режут — это по нашей части, — Сэра отчего-то воодушевилась и уверенным шагом направилась впереди всех. Наверное, успела заскучать за подворовыванием украшений и рассыпанием «сюрпризов». В конце концов, тут венаторских убивцев обещали, а пока тишь да гладь — одним словом, скукотища!       Неприметная дверца в стене, охраняемая сверкающим золотом доспехом шевалье на постаменте и упрятанная от глаз драпированными шторами, вела в потайные коридоры замка. Узкие, с высокими потолками и ужасно скудным освещением стенников, они соединяли между собой тысячи комнат, и именно благодаря им слуги имели свойство «появляться из ниоткуда». Естественно, в личные покои выходов из этих коридоров не было. Слишком уж заманчивое предложение — пробраться сюда, а затем в спальню той же самой императрицы Селины и тихонько зарезать ее во сне. Тем не менее, желающие и практикующие недоброжелатели были, конечно, куда без них? Но без точной карты, куда выходит какая дверь, и без информации о караулах и патрулях дворцовой стражи они далеко не заходили от слова совсем. Все-таки резиденция императорской семьи, а не дачное поместье какого-нибудь мелкого герцога с окраин Вал Руайо.       Выходы из этих переходов в большинстве своем начинались и заканчивались в коридорах недалеко от ключевых помещений, вроде банкетных залов, и нехило упрощали существование, срезая если не половину, то треть пути от кухни и до стола господ. Впрочем, ноги Сэры были крайне не согласны с назидательными пояснениями ключницы — строгой тетки с крючковатым носом, одной из заведующих управлением прислуги. По ощущениям топать им приходилось ровно столько же, и к этому еще прибавлялись довольно узкие стены. Неприятно!       — Твою ж!.. Андрасте… — Сэра неловко ударилась плечом о косяк на очередном резком повороте и с досадой потерла ушибленное место. — Че им на пару кирпичей в сторону проход помешало расширить?       — Полностью поддерживаю, — проворчала под нос Скорнячка, недовольно морща нос. Она терпеть не могла маленьких комнат и узких проходов, поскольку в них всегда казалось, что что-то сдавливает грудь и не дает нормально дышать.       — Не ворчите, пришли уже, — Щербатая толкнула рукой дверь.       Яркий свет люстры со свечами под потолком заставил Сэру ненадолго зажмуриться. А в следующий миг ее чуть было не посшибали с ног торопящиеся слуги с горами закусок на подносах. Сэра ругнулась про себя и, дабы не пасть под следующей парой-тройкой туфель, пристроилась следом за остальными, поджавшись к стене.       Вытянутое помещение, куда они попали, служило периферией между дворцовой кухней и тайными ходами. Здесь по обе стороны у стен располагались длинные столы, на которые повара выставляли готовые блюда. А дальше уже слуги брали эти блюда и возвращались в бальную залу. Просто и быстро, все шестеренки, так сказать, на своих местах. Только вот именно сейчас кухня работала на последнем издыхании, да что там… здесь творилась самая настоящая вакханалия!       — Давайте-давайте, быстрее, пошевеливайтесь! Создатель, мать твою, быстрее! — толстячок, затянутый в белый фартук, со сползшим на затылок колпаком, грохнул двумя тарелками с канапе о стол и умчался обратно.       — Дэллен, ты закончила с проклятыми куриными ножками?! — грозного вида мужик с тонкой полоской рыжих усов под носом рявкнул, стараясь перекричать грохот в дальнем уголку посудомоек, звуки рубки ножом и громкое шкворчание масла.       — Последний десяток жарится! — откликнулась полная дама у массивной кухонной печи.       — Как закончишь, переходи к проклятым тарталеткам! Овощную нарезку я сделал! Марков, подготовь блюда!       — Сию минуту, сию, Создатель, мать твою, минуту!       — Куда подевался проклятый Демьян и треклятая Фабьен?!       — На счет Фабьен не знаю, а Демьян с час как срать пошел! — с готовностью ответил молодой юноша, замешивающий миску соуса.       — Я тебе в глотку мыла кусок затолкаю! Сколько проклятых, сука, раз мне повторять, что это королевская кухня! — гаркнул рыжеусый, вцепившись в головку сыра с ножом наготове. — Сквернословить и богохульствовать воспрещается! Марков, к тебе это напрямую относится!       — Да ты сам!.. Мы и так разрываемся на части, на соусах должен стоять Демьян, а мое дело — пунш!       — Я послала за ним остроухую, — крикнула Дэллен, снимая сковороды с огня.       — Я тоже! — Марков грохнул очередными двумя тарелками о стол, и их тут же забрали слуги, спеша скрыться и не попасть под раздачу кипятящейся обстановки.       — Ну и где все они?!       — Мы проверим! — бросил Грюм.       — Вчетвером?! А носить кто будет?!       — Законный перерыв! — возвестила Сэра, и они, ускорив шаг, выскочили в коридор, ведущий к комнатам отдыха. И на всякий случай пробежались немного, дабы булькающие от гнева повара не метнули им в спину что-нибудь тяжелое.       Они прошли мимо кладовой и винного погреба, свернули на следующем повороте к жилым комнатам слуг. Негромкие разговоры и чей-то кашель разбавляли гнетущую тишину, но для этого времени суток звуков было крайне мало. Не может же быть такого, что кроме прислуги на балу, слуг в замке совсем нет? А как же прачки, дворники, лакеи и прочие, не имеющие отношение к празднованию? Время еще не позднее, а самое оно, чтобы закончить со своими прямыми обязанностями и перейти к насущным потребностям, вроде ужина. Но в небольшой столовой с длинными столами и такими же длинными скамьями было совсем пусто. Несколько эльфов, судя по одежде из числа уборщиков, расположились рядом с камином и ужинали, негромко переговариваясь. В остальном — ни души.       Когда отряд под молчаливыми взглядами уборщиков пересек столовую и вышел в противоположный коридор, направившись в сторону уборных, Грюм потянулся к рукояти кинжала, припрятанного за пазухой. Остальные, не сговариваясь, последовали его примеру, нащупав оружие под одеждой. Факела на стенах горели через один, а иногда даже через два, отбрасывая кривые тени на пол. Глаза напряглись, всматриваясь в полутьму впереди. Слух обострился, пытаясь выискать в тишине посторонние звуки. Шаг замедлился, стал осторожней. Живот Сэры завязался в большой узел, но она лишь проворчала под нос:       — И без тебя чую, что здесь творится какая-то жопа…       — Т-с-с! — шикнула в ее сторону Щербатая, и они обе тут же замерли, когда Грюм подал знак, резко подняв кулак.       Сэра высунулась из-за плеча эльфийки и сразу же заметила неладное. Впереди, там, где коридор сворачивал направо, из-за угла выглядывала чья-то нога.       Грюм медленно прокрался вдоль стены и, выудив из кармана простенькое зеркальце, воспользовался им, чтобы оценить обстановку. В следующую секунду он смачно выругался, резко встал и поманил остальных за собой.       Закуток коридора, выделенный под несколько уборных комнат, был утоплен в крови и завален искромсанными трупами. Живот Сэры против ее воли затянул узел потуже, когда она увидела эту картину.       Мужчина с перерезанным горлом лежал посреди коридора, мертвыми глазами смотря в пустоту. У стены распласталась служанка с вспоротым животом. Лицо ее застыло в смешанной гримасе ужаса и боли. Вторая девушка лежала под распахнутым окном в конце коридора, ее одежду уже успел присыпать снег. Тяжелая дверь в одну из комнат была открыта и там, у стены, со спущенными портками, на деревянном стульчаке развалился мужчина в поварском кителе. Из его лба торчал метательный нож. Паршивей смерть не придумаешь…       Сэра харкнула и сплюнула куда-то в угол, пряча кинжал обратно под одежку. Холодный воздух только подчеркивал запах крови и испражнений. И они доносились отнюдь не из стока канализации. А еще где-то в груди расползалось досадное ощущение от того, что они опоздали, и из-за этого перерезали кучу неповинных людей.       Сэра сплюнула еще раз и, переступив лужу кровавой мочи, подошла к окну.       — Вот и Демьян, — тихо пробормотала Щербатая, заглянув в уборную. Она нахмурилась, опустив взгляд. Подле повара, между волосатых ног, развалилась полная дама с колотой раной прямехонько между больших, оголенных грудей. — И Фабьен.       Мазнув глазами по дверному проему, Грюм фыркнул и опустился на колени рядом с телом девушки, которой вспороли живот.       — Еще не совсем успели остыть, — заметила Скорнячка, вытащив руку из-под дублета мужчины с перерезанным горлом. Ее взгляд неожиданно привлек блеск в ладони девушки, лежавшей у окна. Подойдя и наклонившись, Скорнячка разжала закоченевшие пальцы и хмыкнула. — Шпилька. Отравлена. Судя по ранам, она точно не из прислуги. Сражалась долго.       — Ну-ка, — Грюм встал, подошел к Скорнячке и присел на корточки. — Заточена хорошо и сталь качественная. Сделана не для волос, а для убийств, — он убрал волосы с лица девушки, чтобы разглядеть лицо.       — Убийца из венатори?       — Нет. Остальные здесь без оружия, а раны от кинжалов средней длины.       — Он там, — Сэра указала за окно. — Повис на ограде.       Грюм и Скорнячка встали, перегнулись через подоконник.       — Броня темная, легкая. Похоже действительно он, — согласился Грюм, а затем, всмотревшись повнимательнее в помятые кусты с сбитыми снежными шапками, он понял, что как минимум двое ушли. — На противоположной стороне коридора есть лестница, ведущая во внутренний двор.       Отряд быстрым шагом направился туда, по пути обсудив теорию, почему же в этом коридоре полегло столько людей. Судя по выбранному входу и броне, враг хотел проникнуть, не поднимая лишнего шума. Скорее всего людская была выбрана неслучайно — зайти здесь, найти пару слуг, придушить их в темном коридоре и переодеться, чтобы слиться с толпой и проникнуть в бальную залу или куда-нибудь еще. Звучит почти идеально, но, видимо, противник не ожидал здесь встретить сопротивление. В итоге Щербатая высказала предположение, что девушка была одной из шпионов Бриалы. Звучало очень правдоподобно, остальные согласились.       Снег сыпался с неба большими хлопьями и вовсе не думал прекращать. Благо не было ветра, иначе бы в такой легкой одежде они быстро продрогли. Впрочем, мягкие тканевые туфли этому поспособствовали, промокнув почти сразу же, едва Сэра наступила в снег. Не желая задерживаться дольше положенного, отряд быстро гуськом пробежался вдоль стены, к трупу на ограде. Осмотревшись, они нашли чуть присыпанную снегом, петляющую дорожку следов пары ног, сдобренных кровавыми пятнами.       — Женщина, — констатировала Скорнячка. Следы были маленькими, так что походило на правду.       — Ранена сильно, далеко б не смогла уйти, — Сэра впереди всех проследовала по следам, пока узкая тропа между оградой и стеной резким склоном не оборвалась в овраг. Хоть он и был засажен густым кустарником и клумбовыми насаждениями, ступеньками, спускающимися вниз, так что ничего не было видно, но вонь, оттененная холодом, стояла резкая. Похоже вся жизнедеятельность жильцов замка сливалась сюда.       — Смрадник, — Сэра сорвала сухой листик и растерла его между пальцами. — Ума не приложу, кому пришло в голову садить эту херню рядом с выгребными ямами? Она ж воняет пуще говна!       — Зато перебивает собой все. Правда зимой приходится терпеть, — фыркнула Щербатая, морща нос.       — Нам только на руку, что здесь есть эти кусты, — Грюм присел у ограды и легким движением ладони сгреб свежевыпавший снег. Под ним оказалось крошево лиственного сора, мелкие веточки. Ямки следов уже успело прилично засыпать. — Они пробрались в замок этим путем.       — И выбраться наша раненая так же пыталась, — Скорнячка пригнулась, заглядывая в просветы между густым кустарником. Шагов пяти от ограды лежал труп в такой же черной броне, как у мужчины, повисшем на прутьях.       — Они были не одни, — Грюм прошелся вперед, вглядываясь себе под ноги и сдувая свежий снег со старого слоя. — Разделились. Двое пошли со стороны людской. Во второй группе было… четверо.       — Если мы пройдем дальше, выйдем в небольшой сад, отделяющий крыло слуг от дворянских покоев, — вставила Щербатая.       — Тогда поторопимся и нагоним, — решительно сказал Грюм, резко выпрямившись. — След поостыл, но пятеро трупов подсказывают, что об аккуратности враг не особо беспокоится.       Дворянские покои представляли из себя закругленное ответвление от основной части резиденции. Между собой их соединяла крытая галерея, а по обе стороны от нее раскинулся сад вьющихся роз, состоящий наполовину из одних арок и туннелей из многолетних, наслоившихся друг на друга стволов растений. Отчасти это играло на руку — снаружи, из-за укрывшего арки снега, их никто не мог заметить. А вот если случится так, что они выйдут навстречу патрулю или лазутчикам… схватки не миновать. Поэтому отряд передвигался по двое, небольшими перебежками между уютных закутков с лавочками и питьевыми фонтанчиками, стараясь двигаться как можно быстрее и осторожнее.       Распахнутое настежь окно галереи в лоб сообщало, что противник шел этим путем. А также мокрые следы на ковровой дорожке и мертвая стража в дверях, ведущих к лестнице. Темные отпечатки сапог на ковре быстро светлели, а на лестнице и вовсе исчезали. Но следующая пара убитых стражников в дверях коридора второго этажа указала направление.       — Подозрительно это, что след из трупов такой… четкий, — тихо пробубнила Сэра, делясь своими смутными подозрениями вслух.       — Да, даже для «неаккуратной» работы это перебор. Похоже они очень торопились… или же хотели, чтобы кто-то это все обнаружил?.. — Грюм неожиданно резко остановился, хмурым взглядом вперившись в загнувшийся угол ковра и не до конца закрытую дверь. Знаком приказав двигаться медленно, он подкрался ближе, с помощью зеркальца заглянул через щель в комнату. На секунду его веки дрогнули, а губы сжались в тонкую полоску. Он легонько толкнул дверь, подождал пока она откроется и тихо пробрался в комнату. Никого не обнаружив, он также жестом позвал оставшихся.       Комната оказалась рабочим кабинетом и творился здесь полный беспорядок. Ценные бумаги и книги, некогда лежавшие на столе, валялись на полу. Ветер перебирал их страницы с негромким шелестом и тихонько постукивал металлической ручкой, раскачивая окно. У стен располагались книжные полки со стеклянными дверцами, по центру стоял резной стол темного дерева, а за ним сидел господин этого места. Мертвый. Торчащий из его горла кинжал пригвоздил к обшитой бархатом спинке стула и, похоже, благодаря нему он не сполз на пол.       — Одежда и маска… должно быть это посол Совета Герольдов, — Щербатая подошла поближе к трупу и наклонилась, разглядывая. — Оружие… похоже это были не наши лазутчики. Кинжал с гербом.       — Герб дома Шалон? — Грюм удивленно вскинул брови.       — Гаспара этого? — фыркнула Сэра. — Он что, припугнуть их так решил?       — Либо его пытаются подставить. Среди придворных гуляют слухи о том, что он возьмется за дело «твердой рукой», если Совет Герольдов его не признает, — сказала Щербатая.       — Какой-то дурацкий план, — фыркнула Сэра. — У него и так репутация не самая лучшая, он же своей жопой сестрицу с золотого стула спихнуть хочет…       — Дурацкий или нет, нам рассуждать некогда, — Грюм развернулся, направляясь на выход, — нужно проверить наш след. Сообщим Соловью, как…       Внезапный щелчок заставил его тело напрячься. Арбалетный болт просвистел рядом с ухом эльфа и со звоном пробил окно.       Отряд среагировал незамедлительно. Скорнячка швырнула дымовую бомбу в дверной проем, остальные прижались к стенам по обе стороны от двери. Сэра плотно сжала рукоять кинжала, напряженно всматриваясь в клубящиеся облака.       — Взрывные готовьте! — скомандовал Грюм.       — Хрена лысого, они сюда зайдут, — прошипела Щербатая, выуживая из-под дублета две склянки с красными этикетками.       — Не стреляй, — скомандовал резкий женский голос. — Простите за это недоразумение, мы не хотели вступать в конфликт с агентами Инквизиции, — сквозь рассеивающийся дым в кабинет медленно вошла эльфийка с поднятыми руками.       — Хрена себе недоразумение, — раздраженно хмыкнула Сэра, поднимаясь на ноги. Эта леди в представлении не нуждалась. За неделю пребывания в резиденции Сэра успела наслушаться всякого о ней и ее делишках. И пару раз застать за разговорами со всякими большими шишками, вроде Гаспара.       — Хмф! — Грюм громко фыркнул, подымаясь с места. — Посол Бриала?       — Ваш покорный слуга, — снисходительно улыбнулась она, чуть склонив голову в знак приветствия. Прямое платье, цвета темной зелени, заструилось вслед ее движениям. Вышивка из черных камней и черная маска блеснули в свете факела, который занес в комнату один из ее подчиненных.       — Очень любопытное место для встречи, — заметил Грюм, многозначительно переведя взгляд на труп посла за столом.       — Сама поражаюсь иной раз тому, в каких обстоятельствах дороги сводят незнакомцев, — эльфийка мягко обогнула стол и, склонилась ближе к телу, с интересом разглядывая кинжал. — Надо полагать, ваши руки здесь не у дел? Впрочем, если Инквизиция хотела таким ребяческим способом подставить Великого герцога, двор бы посмеялся. Громко.       — Подставлять того, кто пригласил Инквизицию во дворец? Глупей не придумаешь, — прошипела Щербатая. Отчего-то ей Бриала не понравилась. А сопровождение из троих эльфов, по нос закутанных в броню и вооруженных арбалетами и кинжалами — тем более. Пусть они признали, что выстрел был недоразумением, но кто знает, что решит эта дамочка через минуту?       — Напротив, мотивация вполне прослеживается, — флегматично отозвалась эльфийка. — Если, согласно моим источникам, Инквизиция здесь присутствует, потому что ее волнует безопасность императрицы, то Гаспар в качестве угрозы для ее живого существования напрашивается сам собой… и не похоже, что леди Инквизитор готова делать за него грязную работу, несмотря на то, что он пригласил вас. Жертва выбрана неслучайно и обставлено все так, чтобы тело нашли как можно быстрее, чтобы появились слухи… П-ф-ф, — Бриала выпрямилась, сложив руки на груди. — Я знала, что герцог провел в резиденцию своих шевалье, но не ожидала, что он наймет тевинтерских убийц… не понимаю, с чего бы ему сотрудничать с венатори…       — Кстати о венатори, — вклинилась Сэра.       — Да. Надо вернуться к следу. Может, еще не поздно их нагнать, — согласился Грюм.       — Я составлю вам временную компанию. Все же я покинула бальную залу, чтобы оказать помощь моим людям и отомстить за убитых, — Бриала решительным шагом направилась на выход.       Грюм ее предложению оказался даже рад. Вчетвером сражаться больше рисков, пусть даже они и профессионалы своего дела. И он порадовался еще больше, когда, пройдя коридор и спустившись по лестнице в полуподвальное помещение, где располагался небольшой архив ценных бумаг, они увидели, как двое из четверки венатори зачитывают заклинание в кровавом круге. Любопытно, что из всех возможных способов остановить возможное появление врагов, перед входом в архив было поставлено несколько растяжек. Похоже, они совершенно не ожидали, что кто-нибудь может сесть им на хвост. Впрочем, если бы не неаккуратность подосланного к послу убийцы, скорее всего их бы не заметили.       — Я такое уже видела! — прошипела Сэра, пока они подбирались ближе, скрываясь за книжными полками. — Они пытаются разорвать Завесу! В Адаманте было так же!       — Поспешим, — произнесла Бриала и, дождавшись, когда ее арбалетчики займут позицию, подала знак стрелять.       Болты сняли магов, а двое оставшихся венатори опомниться не успели, как выпрыгнувшие из укрытия агенты Инквизиции повалили их, выбили из рук оружие и скрутили, зажимая болевые точки. Впрочем, порадоваться за пленников никто не успел, потому что оба венатори с хрустом раскусили стеклянные капсулы с ядом во рту. Пена появилась на их губах, глаза наполнились кровью, мышцы напряглись в судороге, и они умерли.       — Смертники, — брезгливо сморщилась Бриала, спрятав нос и рот в сгибе локтя, и быстрым шагом отправилась на выход. — Нужно поскорее покинуть помещение. Испарения тоже могут быть ядовиты.       — Гнусней метода избавиться от языка невозможно придумать… — Щербатая соскочила с трупа, прижав ладонь к рту.       Покинув архив, Бриала первым делом засучила подол платья и выудила из ремешка, опоясывающего бедро, узкую колбу с темной жидкостью внутри. Сэра заметила, что таких колбочек у нее была по меньшей мере дюжина — с разными противоядиями.       — Тем не менее, о морали такого способа изничтожения плененных поговорим потом, — она запрокинула голову, выпив содержимое склянки, затем вернула ее на место. — Сейчас я бы хотела, чтобы вы, — она подняла глаза на Грюма, видимо избрав его лидером отряда. — Передали мое сообщение леди Инквизитору. Предложение союза, — Бриала умолкла, с довольствием отметив реакцию Грюма, который сузил глаза и сильней сжал челюсти. Лелиана заводила об этом разговор, но до последнего сомневалась, будет ли им полезна организация такого толка: тысячи эльфов шпионов и партизан, ставящих палки в колеса и Гаспару и Селине под предводительством леди «защитницы» с туманной репутацией и желанием поднять статус эльфов в нынешних реалиях. Скорее нет, чем да. Отчасти из-за не всегда ясных намерений, и в основном оттого, что «народная» Инквизиция перестанет таковой быть и качнется в сторону интересов эльфов в чужих глазах. А этот исход не особо желательный, поскольку иные, более необходимые союзники, могут и отказаться сотрудничать…       — Я долго рассуждала о полезности союза для обеих наших сторон и пришла к выводу, что это будет весьма практично и удобно. Только подумайте — мои люди знают все потаенные уголки резиденции, ваши агенты — разбираются с демонами и разрывами, — продолжила Бриала, медленно вышагивая из стороны в сторону. — Мы могли бы хорошо помочь друг другу и избавить гостей этого замка от возможных проблем…       — Так расписываешь, будто ждешь, что мы сразу согласимся. Посол с кинжалом подсказал, что тебя их безопасность заботит в последнюю очередь, — раздраженно фыркнула Сэра. Пусть Бриала и воевала за эльфов, но годы при дворе оставили на ней жирный отпечаток, и речи она плела как какой-то аристократишка, умасливающий собеседника, чтобы получить с него выгоду, — а если и так, то почему ты про герцогских шевалье не сообщила кому подобает?       — Интересно, это кому же? — лукаво улыбнулась эльфийка, остановившись напротив Сэры и нависнув над ней, заглядывая в лицо. — Дворцовой страже, чтобы поднялась паника, и бал перевернулся вверх дном? Великий герцог переполох не упустит и обернёт его в свою пользу. Или, может быть, вашей хваленной Вестнице? Сталось мне делать такой широкий жест? К тому же, некоторым ее агентам уже известна эта информация, — она медленным взглядом обвела их отряд. — А на счет соглашения здесь и сейчас… решение только за леди Инквизитором, никак иначе и быть не может. Но я надеюсь, ты сможешь до нее вкрадчиво донести мое предложение, ведь ты входишь в ее ближайший круг, верно, Сэра, — с этими словами Бриала ловким движением подцепила край парика, и он свалился с головы девушки вместе с сетчатой шапочкой, так неудачно соскочившей с волос.       Ярость и возмущение смешались в один порыв, и Сэра чуть было не выкрикнула ей в лицо: «Сука, ты хоть знаешь сколько это волосатое дерьмо натягивать на голову?!». Но она сдержалась. Крепко сжимая кулаки и челюсти, она смотрела уничтожающим взглядом на Бриалу сквозь щели в ее маске. Остальные притихли, молча наблюдая за разворачивающимися событиями. И все-таки Грюм ошибся на счет Сэры. Она прекрасно знала, когда следует остановиться.       — Да и потом, разве же это не в твоих интересах, — Бриала вздохнула, отступив на шаг. — Сдается мне, этой ночью леди Вестница не только сыграет роль ряженой куколки на балу, но и вполне может статься, что Инквизиция примет участие в переговорах. Если она чуть-чуть склонится в сторону эльфов, мы с тобой и сама леди Вестница только выиграем на этом, верно? Нам стоит держаться вместе, а не сторониться друг друга. Люди всегда будут стремиться разобщить нас, они привыкли давить нас и топтаться по головам, этот порядок вещей веками выстраивался. Но если мы будем стоять бок о бок и действовать сообща, бороться сообща, то в конечном итоге нам не придется прятать свои уши. Передай леди Инквизитору эти слова. Уж кому, а ей довелось испытать горести гнета сполна.       Бриала развернулась и направилась к выходу. Ее трое сопровождающих поспешили следом.       — Передайте, чтобы пришли уборщики. О после не сообщайте, не будем делать Гаспару одолжения и разносить вести о его кровожадности.       — Как прикажете.       Сэра хмуро смотрела себе под ноги на взлохмаченный парик. Кажется, она прокусила губу со злости и сейчас металлический привкус медленно наполнял ее рот. Не то чтобы она прониклась словами этой ушастой суки, но что-то в груди все же царапнуло.       — Жопье дерьмо… — выругалась Сэра, сплюнув в сторону кровавый сгусток.       — Идем, — рука Грюма сжала ее плечо. — Пора возвращаться с докладом к Соловью.       — Угу, — буркнула Сэра, наклонившись, чтобы поднять парика.

***

      — Да вы что?! Неужели бананы взаправду так растут?! Вверх и гроздьями?! — удивленно воскликнула Аннета, и ее голос эхом разнесся по галереи, теряясь в пустых коридорах.       Быку-таки удалось уговорить стражу пропустить его и двух любознательных милых дам в закрытое крыло. Сыграло ли это его безмерное обаяние в виде солидной фигуры, которая раза в три превышала по объемам сухонького юношу на посту, или же красноречивые женские уговоры — неизвестно. Главное, удалось пробраться внутрь и теперь задача стояла в том, чтобы довести дам до оранжереи и под каким-нибудь предлогом отойти на пару тройку минут. Предлог на уме у Быка уже был, и даже не в единственном экземпляре. Поэтому он преспокойно шагал, ведя обоих леди под руки, рассказывал о своей родине и забавлялся тем, как они бурно реагируют. Ну, бурно реагировала только Аннета, поэтому он избрал ее мишенью своих россказней.       — Заверяю вас, леди, — добродушно улыбнулся Железный Бык, — мои детские годы прошли в школах Пар Воллена, а там большая половина острова — это леса и джунгли. Банановые растения, пальмы, папоротники, лианы, дынные деревья и хлебные деревья…       — Хлебные?!..       — Анн, держи себя в руках, — вклинилась Жизель, предупредив очередной фонтан изумления. — Не заставляй меня испытывать чувство стыда, будто ты совсем необразованная особа…       — Не нуди, — отмахнулась девушка. — Я, в отличие от тебя, не настолько увлекаюсь ботаникой, чтобы у меня в голове зерна проросли. Ты ведь знаешь, мое пристрастие — это языки. Каждому свое, в конце концов. Ты собираешь гербарии, а я перевожу чернила и бумагу ради культурного обмена…       — О, вы знаете несколько языков? — спросил Бык.       — Гномскую рунопись. Свободно читаю и перевожу, но в разговорах у меня пока не было достаточной практики, — с готовностью ответила Аннет, довольная тем, что он поинтересовался. — Ах, все мечтаю когда-нибудь посетить Орзаммар и заполучить доступ к их архиву летописей… Но, к сожалению, отец меня не отпускает…       — Аннете становится дурно в замкнутых пространствах, — подсказала Жизель.       — Но подземный город достаточно просторный, насколько я могу судить, исходя из книг и со слов тех, кто там побывали, — с досадой вздохнула девушка. — А он даже шанса мне не дает…       — Я тоже не терплю тесных мест. Вечно где-нибудь, да и уцеплюсь рогами, такая морока, — сочувствующе произнес Бык. — Но в Орзаммаре довольно много места, что удивительно для гномов, не правда ли? Рогами я зацепился всего-то пару раз и то по своей неосторожности — когда входил в таверну и, собственно, покидал ее. Это, между прочим, хороший показатель, на восемь из десяти баллов потянет, по моей шкале оценки тесных пространств.       — Ой, а моя шляпка тоже все время цепляется или слетает!       — Жизель, твоя шляпка — это временное неудобство, которое ты почему-то упорно продолжаешь носить на голове и мучить ею и себя, и окружающих, — заметила Аннета.       — Тебе везет, у тебя волосы прямые, не курчавятся! — возмутилась подруга. — Я только шляпками и спасаюсь от пушистого позора, в который мой затылок превращается, стоит мне ее снять.       — Так использовала бы больше воска и укладывала в тугие прически…       — От них кожа головы ужасно болит, и потом, именно благодаря этой чудесной шляпке я здесь с тобой. Иначе меня бы постигла кровавая участь несчастных убитых в Теренфале! — с толикой гордости сообщила Жизель.       — Помнится, вашу шляпку нашел наш отряд, когда мы поднимались в крепость, — задумался Бык. — Ее потом снова унесло ветром?       — Нет. В нее пробрался большой жук и меня охватил такой ужас, что я без оглядки бросилась к каретам, — радостно выпалила Жизель и засмеялась, прикрыв рот ладошкой. — Подумать только, всю мою жизнь боязнь насекомых доставляла мне страшные неудобства и то же самое со шляпками, а в итоге, получается, благодаря им я осталась цела и невредима!       — Действительно удачное стечение обстоятельств, вы счастливица судьбы, — усмехнулся Бык.       Тем временем, они наконец-то дошли до входа в оранжерею. Бык распахнул двойные двери и пропустил дам вперед. Сразу же повеяло свежестью, влагой и теплом. Здесь окна в стене галереи не занавешивали шторы, и они занимали едва ли не всю стену по самый пол, разделяясь между собой только широкими колоннами. Красный ковер под ногами пропал, сменившись на узкую дорожку из мраморных плит, вдоль которой тянулись пушистые, незнакомые Быку кустарники с темными, острыми листочками, а между ними теснились яркие маленькие кустики с забавными усиками. Над головами в диковинных плетеных шарах-фонариках тлели лириумные кристаллы, освещая все мягким голубым светом, создавая ощущение сумерек и таинства.       Бык припомнил чертежи замка, которые они с Лелианой и Калленом тщательно изучали во время разработки операции. Оранжерея представляла собой комплекс из трех монументальных башен, чуть левее императорского крыла и соединенных между собой переходами галерей. Это было грандиозное зрелище даже издалека — когда они только приехали в Халамширал, и он увидел сверкающие под солнцем округлые крыши. А сейчас, оказавшись на пороге зимнего сада императрицы, Бык почувствовал себя совсем крошечным, взглянув в высокий потолок, заслоненный листьями пальм. Только от этого перехватывало дух.       Ему никогда не приходилось видеть ничего подобного, поэтому Бык на некоторое время забылся, увлеченно разглядывая все вокруг, как ребенок. Огромный стеклянный купол крыши опирался на массивные колонны, которые располагались по всему периметру башни, а в просветах между ними высились окна под самый потолок. Где-то посередине, над верхушками самых высоких пальм находилась первая смотровая площадка, а вторая была прямо под самой крышей. Наверх вела винтовая лестница, огибающая по широкой дуге весь сад.       — Оттуда, должно быть, открывается прекрасный вид на город… — усмехнулся Бык, обращаясь скорее к себе, чем к спутницам. Впрочем, они умчались еще с минуту назад по направлению к следующей башне, а он, ошеломленный величием архитектурного гения, толком не обратил на это внимания. — Вот тебе раз, шпион Бен-Хазрат называется… бывший шпион… — наемник сделал себе дежурное замечание. Благо, такие казусы с ним происходили редко и только в те моменты, когда он позволял себе расслабиться и отпустить контроль над обстановкой. Так что Бык преспокойно отправился исследовать оранжерею, с любопытством разглядывая неизвестные ему экземпляры тропических растений. Исследование оправдывалось тем, что по этой дорожке тоже можно выйти к следующей галерее и нагнать Аннет и Жизель. Пусть чуть дольше идти придется, но и что же? Кактусы их точно не съедят…       Чем дальше Бык углублялся, тем уже становилась дорожка под ногами, словно кучно насаженные папоротники, раскидистые монстеры и молодые пальмы теснили ее, заставляя сжиматься. Впрочем, вскоре они поредели, уступив место низкорослой пушистой зелени. Впереди показался просвет и вот перед ним раскинулась просторная лужайка с прудом в самом ее центре. Металлическая табличка у входа в укрытый оазис встречала перечеркнутой крест-накрест туфлей. Бык сделал вид, что ее не заметил и ступив на траву, направился в сторону пруда.       Линию берега скрывали низкорослые папоротники и маленькие кустики с ярко-красными, бордовыми, желтыми и фиолетовыми листьями и кувшинки, теснящиеся рядом. А в самом центре пруда, сложной геометрической конструкцией возносился многоярусный фонтан. Его вершину венчала скульптура девы с развивающимся на незримом ветру платьем и волосами. Левую руку ей тяготила цветочная корзинка, наполненная до краев осколками кристаллов лириума, а правую она в широком жесте отвела от себя, будто бы выбрасывая их в воду. И точно: сквозь толщу воды можно было разглядеть, что дно усыпано крошевом, и от этого кажется, будто сама вода в пруде светится голубизной. У подножья фонтана расположилась вторая скульптура — молодой юноша на лодке. Он сидел, зачарованно глядя на девушку на вершине, сжимал в ладонях одну мерцающую кроху и безмятежно улыбался.       — «Рассыпая звезды», — прочел Бык на металлической табличке и задумчиво хмыкнул себе под нос. Композиция была гармоничной, без привычной Орлею помпезности и множества барельефов самой разной сложности. Удивительно. — Надо будет Дориана сюда притащить, как закончим с делами…       Дориану точно понравится. Он точно не упустит случая едко пошутить над тем, как же хорошо стоят «романтика» и Железный Бык в одном предложении, а потом наемник ему ответно предложит продемонстрировать «стойкость его романтики», и в общем… Бык тряхнул головой, избавляясь от сочных образов, нахлынувших на сознание. Вот что бывает, если вовремя не скидывать напряжение, оно само напрашивается поскорее выплеснуться. А подходящего времени пообжиматься все нет и нет, что же за жизнь такая?       Обогнув пруд, наемник увидел продолжение мраморной дорожки. Петляя, она вывела его на другой конец тропического леса, к галерее. Уже здесь Бык услышал беспрерывный щебет женских голосов. Вторая башня была в разы меньше первой, и здесь господствовали только суккуленты и пустынные растения.       — О-о-о, эти малыши на самом деле такие милые! Боже мой, а это ты видела?! Это же сколько кактусов в этом кусте… — восхищенно воскликнула Аннета.       — Я же говорила — тебе понравятся, — а Жизель довольно светилась, быстро набрасывая рисунок в записной книжечке.       — Но мне больше нравятся каменные розы, здесь их столько разных цветов… Создатель, ты и чернила умудрилась на бал притащить?! — брови Аннеты взлетели вверх, — похоже, ты вовсе не планировала танцевать, а ведь были кавалеры, которые на тебя заглядывались…       — Что ж, — Жизель пожала плечами, безмятежно улыбаясь. — Не моя вина в том, что растения интересней, чем скучные беседы мужчин, навязывающих свое внимание…       — Скучные беседы? — Бык усмехнулся украдкой, своим появлением застав девушек врасплох. — В таком случае, не буду обременять вас своим присутствием…       — Что вы, милорд Бык! Речь шла совсем не про вас! — горячо возразила Жизель, и ее щеки вспыхнули со стыда.       — Простите, миледи, это была всего лишь неудачная шутка, — он негромко засмеялся.       — Мы уже начали беспокоиться — вдруг вы потерялись, — хихикнула Аннета. — Загляделись на пальмы, и на вас накатила ностальгия?       — Именно, — кивнул Бык. — Оранжерея превзошла все мои ожидания, но о своих впечатлениях я могу рассказать чуть позже. Видите ли, мне нужно ненадолго отлучится… припудрить рога, — добавил он, заставив Аннет прыснуть со смеху.       — Ой!.. Да, в таком случае, конечно… — чуть смутилась Жизель. — Мы подождем вас здесь. Я, — она приподняла книжечку, — еще не скоро закончу.       — Постарайся управиться до конца бала, — вздохнула Аннет, склонившись над белыми сухоцветами.       Предупредив девушек, чтобы они случайно не наделали ненужного шуму, Бык со спокойной душой приступил к своим прямым обязанностям. Ему предстояла не такая уж и простая работа — за время, которое обычный мужчина тратит на естественные нужды, проникнуть в закрытое крыло и, желательно, отыскать что-то полезное. В старых покоях императрицы Селины, например, и ее кузины — Флорианы. Инквизиция знала, что на время ремонтных работ императорская семья переехала в другое крыло и, вероятней всего, забрала все любопытные вещички с собой. Но опыт подсказывал, что даже если человек тщательно хранит свои секреты, он ненароком может что-то забыть или оставить. К тому же, как выяснилось, мебель из этого крыла никто переносить не собирался, ее всего-то накрыли тканевыми чехлами сверху.       А на счет обстрела Зимнего дворца из катапульт герцогом Гаспаром, придворные, конечно, наболтали. Не было никаких следов разрушения, а вот следы бурной, реставрационной деятельности присутствовали в больших количествах. Мешки с песком, наполненные то ли землей, то ли песком или щебнем были навалены у стены. Строительные леса под самый потолок перегораживали проход наполовину. Тут и там по пути встречались ведра: пустые, с инструментами и тряпками, с грязной водой, с остатками раствора. Под ногами — крошево старой штукатурки, мелкий строительный мусор, следы застывшей глины и пыль. Носки туфель Быка уже успели запачкаться, и это ему не понравилось.       «Нужно будет оттереть, перед тем, как вернусь в оранжерею» — мысленно отметил для себя Бык и неожиданно замер. Он увидел нечто любопытное под своими ногами, а именно — следы, притом довольно свежие. Если подошвы ботинок строителей в преимуществе своем оставляли длинные и мокрые мазки, то здесь дело было совсем другое. Ноги были маленькие, женские и вместе с ними рядышком тянулась еще одна пара следов — больших, в тяжелых сапогах. Можно предположить, что дама шла под руку с мужчиной. О-о-очень интересно. Кто-то назначил кому-то тайную встречу в закрытом крыле? По делу или же несколько иного характера? Это место сейчас — самое, что ни на есть, подходящее для уединений.       Склонившись ближе к полу, чтобы не потерять след, наемник проводил его за угол, поднялся вверх по лестнице. Здесь отпечатки обуви еле различались, а к последней ступеньки исчезли совсем. Тем не менее, расследованию дальше это никак не помешало, потому что коридор кончился просторным балконом, а по левую руку была всего одна дверь. Двойная, украшенная богатой резьбой по дереву с грозно скалящимися головами львов у которых из пасти торчали золотые ручки. Проход охраняли два полных доспеха шевалье, спрятанные от пыли под тканевыми накидками, словно невесты с покрытым лицом. А из-за двери доносились красноречивые звуки борьбы…       Бык поначалу усмехнулся мысли о том, что у этой пары в штанах с дюжину стальных шаров, притом у обоих, если они для остроты ощущений решили перепихнуться в оставленной, на время реставрационных работ, спальне самой Императрицы. Но затем наемник осознал, что пыхтит, мычит и вырывается только один. А вот это, пожалуй, еще любопытней, чем пара начисто лишенных инстинкта самозащиты любовников. Впрочем, Бык бы все равно подглядел, что это за люди такие, потому что компромат никогда не бывает бесполезным.       Потянув за ручку двери, Бык заметил, как сразу же утихли все звуки.       — Затаился. Ожидаемо, но глупо, я тебя слышал, и ты привязан, — негромко протянул Бык, зайдя в помещение.       Луна проглядывала через ненастные тучи, и ее косые лучи падали сквозь окна, оставляя на полу вытянутый, прямоугольный отпечаток света. Комната была поделена на два яруса: прямо напротив входа стоял милый уголок со столиком и парой кресел, у стены — камин, а в нише второго яруса — длинная книжная полка, вплоть до лестницы. Наверху располагалось величественное, как по размерам, так и по убранству, ложе с роскошным задернутым балдахином темного бархата. По обе стороны от кровати, бдительно охраняя сон императрицы, возвышались столики в виде золоченных львов. Дальше не было ничего интересно: дверца у противоположной стены, вероятно ведущая в личную уборную, пара-тройка невысоких пуфиков, софа вдоль перил, разграничивающих ярусы, несколько картин на стенах — исключительно пейзажи, грандиозных размеров хрустальная люстра и еще штуки четыре статуи львов разных размеров, расставленных тут и там. Можно сделать выводы: либо Селина отдает большую дань символизму, либо чрезмерно обожает львов, впрочем, сейчас это не важно…       Дополнив мысленный портрет императрицы, Бык наконец-то перешел к самому вкусному: задержавшись у ложа на несколько мгновений, чтобы нагнать драматизма и напряжения, он одним рывком распахнул занавес и довольно ухмыльнулся. Кажется, ему удалось сорвать большой куш!       На смятом постельном белье, разворотив подушки и обломав плюмаж шлема в попытках выбраться, лежал абсолютно голый мужчина. Скомканное одеяло, покрывало, доспехи и одежда бедолаги-шевалье лежала подле кровати.       Голубые глаза из-под маленького забрала смотрели на Быка с испугом и настороженностью, но вместе с тем в них промелькнула искра надежды. Да он, похоже, совсем отчаялся выбраться! Задачка из раздела «невозможного», особенно когда руки и ноги широко разведены и надежно привязаны к ножкам. Гхм, и еще кое-что… притом надежней конечностей, и с такой натянутой веревкой, что одно неверное движение и можно сказать пока-пока яичкам.       — Вот так встреча! Ну, кто ты такой, любитель четвертования, и как тебе повезло угодить в столь щекотливое положение? — Бык наклонился и выдернул изо рта мужчины кляп.       — Создатель!.. кхе-кхе!.. — шевалье хапнул ртом побольше воздуха, и его грудь поднялась. — Спасибо вам, милорд!.. Не знаю… кхе… кто вы и зачем вы здесь... даже если меня убить... Кхе-кхе! Это всяко лучше, чем сдохнуть, захлебнувшись в таком срамном виде! Только прошу, дайте… уф-ф-ф… дайте мне надеть одежду и уж тогда убивайте!       — Энергия, как я погляжу, бьет ключом, несмотря на то, что ты так упорно боролся с веревками все это время, — похвально заметил Бык. — Но, прежде чем я тебя освобожу, мне бы все же хотелось услышать, как ты тут оказался?       — Это все ее величество! — взвыл мужчина, запрокинув голову и обломав последние перья на шлеме. — Она меня заманила сюда, усыпила бдительность сладкими речами и горячими обещаниями! А я, последний дурак, купился!       — О-о-о, ничего себе откровения, — усмехнулся Бык.       — Все эти выразительные взгляды, ее улыбки и недвусмысленные записки… я думал, страсть обуяла нас обоих, думал… Вы и представить себе не можете, какого этого, когда сама императрица замечает вас, милорд! — горячо заявил мужчина, взглянув Быку прямо в глаза, а затем поник и грустно добавил, — я не верю… не верю, что это случилось со мной… что это она сделала со мной…       — Что Селина привязала твои яйца к изголовью? — поинтересовался Бык, легким щелбаном стукнув по натянутой веревке.       — А-а-а! — вскрикнул шевалье, сжимая челюсти, — что вы… зачем вы… — задыхаясь, пролепетал он, растерянно взглянув на наемника.       — Это чтобы ты в сердечные стенания не забредал далеко. Мне они даром не нужны, позже поплачешь в знакомую жилетку маменьки, папеньки или своего командира, — фыркнул Бык, разведя руками. В оранжерею нужно было вернуться как можно быстрее, а этот горе любовник хоть и не намерено, но время растягивал. — Кстати о командире, кто ты, где служишь и что именно вытягивала из тебя императрица?       Шевалье раскрыл было рот, но тут же нахмурился и похоже, впервые за весь диалог, оценил опасность обстановки. Какой-то рогатый незнакомец размером со скалу ворвался сюда и давай спрашивать по полочкам, что и как. И освобождать не спешит, а может, вообще и не собирался! Подозрительней не придумаешь…       — Упрямиться тебе не стоит, — заметил Бык, демонстративно занеся очередной щелбан над веревкой. — А расскажешь все — глядишь и посотрудничать удастся.       — Вы из Инквизиции, — мужчина заметил поясную пряжку, поблескивающую на свету. — Выискиваете по углам, что интересного, когда должны быть в бальной зале…       — Возможностей не упускаем, — важно кивнул Бык. — Мои вопросы все еще в силе. Ударить еще раз?       Шевалье вздохнул тяжко, опустил голову на подушки, пробормотав под нос «да какая уже разница», и подавленно начал:       — Мартин де Пьерон я. Служу Великому герцогу, пусть и не совсем по собственной воле…       — Серьезно? Герцогу? А как же страстный стояк на ее величество? — удивился Бык.       — Вот поэтому и сказал, что не совсем по своей воле! Командующий моим отрядом не забивал себе голову тем, что там думают его шевалье, и сразу перешел на сторону Гаспара де Шалона. Неповиновение… сопровождалось жестоким наказанием и едва ли не приравнивалось к дезертирству… — мужчина вновь вздохнул.       — Радикалы, — безучастно произнес Бык. — А императрице ты зачем сдался?       — Она… хотела знать движение отрядов сегодня ночью… Я рассказал ей все, точки входа, переходы, план захвата ее сторонников, обезвреживание потенциально опасных для власти… Знаете, милорд, если бы она только попросила, я бы ей все сказал, несмотря на страх предательства и смерти! Я пережил это, и я терпеть не могу эту войну, особенно после двух недель, когда нас окружили и заставили сидеть в развалинах поместья! Мы жевали обивку от стульев, только чтобы не сойти с ума от голода, вы можете представить?!..       — В подробностях, — фыркнул Бык, выудив из-за пазухи маленький кинжал и перерезав веревку с яйцами. Шевалье в очередной раз взвыл, стиснув челюсти, и сжимая пальцы на руках и ногах. — Надеюсь, ты прекрасно понимаешь, что тебе как можно скорее нужно убраться из города и затеряться в какой-нибудь глуши, — сказал он, освобождая сначала ноги, затем руки связанного. — В противном случае герцог и ее величество будут рады изловить тебя. Инквизиция тоже поглядывать будут из-за спины, так что не думай сболтнуть лишнего, хорошим для тебя это не обернется…       — Я… понимаю, — глухо пробормотал шевалье, сев и принявшись растирать затекшие запястья. — Благодарю вас, милорд…       — Не за что благодарить, — Бык вернул кинжал на место. — Я тебе не какая-нибудь там Андрасте и хлопком в ладоши спасения не дарую. И я бы на твоем месте уже сейчас взял одежду под мышку и спрыгнул с балкона на кусты. Второй этаж, они смягчат достаточно, чтобы не сломать что-нибудь важное, — кинул Бык на прощание, направившись на выход.