Попурри

      — Великий герцог Гаспар де Шалон! Его сопровождает леди Инквизитор Индиана Джонс! — звучный голос церемониймейстера прокатился по величественной бальной зале, отскакивая от декорированных золотой лепниной стен и взвился эхом по колоннам, затерявшись где-то среди дам и господ, наслаждающихся закусками, напитками и беседами на галерее второго этажа.       Музыканты будто бы подгадали, что нужно взять паузу между композициями, и это лишь помножило эффектность появления. Разговоры утихли на долю секунды, пока любопытные глаза гостей императорского дворца искали среди пышных и ярких, сверкающих драгоценными каменьями одежд, ту самую… Ту самую, единственную о которой сегодня будут шепотом сплетничать, следить за каждым шагом, взмахом ресниц и вздохом, ту самую, которая ни в коем случае не желая, стала главной фигурой на шахматном поле в сегодняшней Игре.       — Смею заметить, — герцог едва заметно склонился к леди, пока они спускались по ступеням, — ваше полное имя звучит красиво, и в нем можно почувствовать стойкий характер. Вам следует использовать его чаще…       — Всего лишь рабочий псевдоним. Еще одна ширма для сегодняшнего маскарада, — леди Инквизитор загадочно улыбнулась ему, и изумрудное обрамление прорезей для глаз ее маски сверкнуло в свете люстр. Губы герцога растянулись в ответной полуулыбке, а затем расползлись еще шире, когда на другом конце залы он разглядел кого-то знакомого, мелькнувшего меж дворян.       — Идемте, миледи. Хочу лично представить вас моей дорогой сестрице — Флорианне, по чьей милости, кстати сказать, сегодня здесь не продохнуть, — Гаспар уверенным шагом направился вперед, одним своим взглядом отметая в сторону любопытствующую стайку девиц в пестрых нарядах, уже обступившую их пару полукругом.       — Великий герцог! — женщина в черном платье с широким веерным воротником, обнимающим ее плечи, заметила их и поспешила навстречу. Сутажная вышивка серебряными шнурами на ее рукавах засверкала голубыми огнями, а когда она приблизилась, Ди удалось разглядеть — это оказались крохотные, ограненные кристаллы лириума. Довольно просто, зато со вкусом. А вкус, как оказалось, среди высшего цвета Орлея — это большая редкость. Ее глаза скрывала изящная, серебряная маска, чем-то похожая на маску самого Гаспара, но немного отличающуюся. Наверное, оттого, что женская.       — Рад вас увидеть снова, Великая герцогиня, вы сегодня необычайно блистательны, позволю заметить, — вернул ей приветствие Гаспар и мягко поцеловал протянутую руку.       — Позволь-позволь, — кокетничая, рассмеялась Флорианна, прикрыв губы ладонью.       — Леди Инквизитор, вероятно, в представлении не нуждается, но мне хотелось вас познакомить лично, — Гаспар оглянулся на Ди, а та в свою очередь склонилась в неглубоком реверансе, какой обычно позволяли себе только ближайшие подруги и члены семьи. Эдакая крупица дерзости вызвала легкую усмешку в глубине души Флорианны, впрочем, она прекрасно знала, что из себя представляет эта эльфийка, и откуда тянутся ее корни. Много ли ждать от кочевников? Впрочем, этот жест можно и расценить как вызов к Игре на равных. Непокорная и самоуверенная грубиянка, просто…       -… Очаровательно!.. — с придыханием произнесла Флорианна, не скрывая любопытства. — Я с нетерпением ждала этого вечера, чтобы иметь возможность встретиться с вами…       — Зачем же было ждать? Делегация Инквизиции гостит уже неделю с момента прибытия в Халамширал, — заметила Ди.       — Тяготы приготовлений, организация, списки приглашенных, ох-х, — театрально вздохнула Флорианна, заламывая пальцы, — брат и кузина все повесили на мои хрупкие плечи, и выкроить свободной минуты не было возможности…       — Ну что ж вы сразу в обвинения. В конце концов, провести мирные переговоры на балу была исключительно ваша затея. Чему я безмерно благодарен, неформальная обстановка и танцы многим лучше бессмысленных криков за длинным обеденным столом, — усмехнулся Гаспар.       — Как вам дворец? — перебила его женщина, мягко перехватив Ди под руку и отведя в сторону, чтобы не мешать танцам. Музыканты начинали играть что-то быстрое и задорное, желая расшевелить гостей.       — Величественное творение архитектурного гения, — Ди задумчиво обвела взглядом колонны.       — Мне всегда интересно узнавать мнение кого-нибудь со стороны, кому еще не доводилось бывать в стенах Зимнего дворца. Свежий взгляд все же… но вы выглядите так непринужденно и держитесь спокойно, вы бывали в похожих местах раньше? — неожиданно спросила Флорианна.       — Разве что в прошлой жизни, — таинственно улыбнулась Ди.       — Крылатое выражение? — слегка удивилась она. — Не знала, что у ваших кланов есть верования в «перерождение». Я не так хорошо знакома с вашей культурой, долийцы очень закрытый народ, ну а то, что написано в книгах, скорее всего, далеко от правды… — в этот момент герцогиня умолкла, заметив, что на главной лестнице появилась сама императрица Селина в сопровождении своих фрейлин.       Роскошное, насыщенно-синее платье, богато украшенное сложной вышивкой горящих каменьев и высоким веером-воротником, который буквально представлял из себя острые золотые лучи, символизирующие львиную гриву. Появление императрицы привлекло внимание всех собравшихся, и гости, приветствуя своего правителя, почтительно склонились в поклонах, а леди опустились в реверансах.       — Тем интереснее будет за вами наблюдать, — окончила свою фразу Флорианна, выпустив руку Ди. — А сейчас, леди Инквизитор, я вас оставлю. Но, надеюсь, у нас сегодня выпадет возможность станцевать.       — Конечно, — Ди улыбнулась и проводила взглядом спину герцогини, пока та, лавируя меж гостей с легкой грацией, направлялась в сторону императрицы.       Блэкволл, с присущей ему задумчивой меланхолией во взгляде, наблюдал за этой картиной сверху, облокотившись на резные перила галереи второго этажа и мусолил ягодку винограда во рту. Прямо под ним, в центре залы на круглом возвышении, переходящем в сложную художественную композицию с позолоченными барельефными львами и фонтаном, располагался оркестр. И в этой помпезной инсталляции можно было увидеть весь Орлей целиком: абсолютное торжество вычурности образа над практической его частью, где дирижер стоит на самой верхушке, и его взмахи руками больше похоже барахтанье человека, теряющего равновесие.       — Всю ночь махать руками стоя на крохотном пяточке, — Блэкволл хмыкнул, борясь с внутренним желанием метко плюнуть виноградиной, чтобы страдания бедолаги кончились, и он свалился в фонтан. — Не позавидуешь…       — А я думаю, у него туфли пристегнуты. Ну или под штаниной спрятан поддерживающий штырь, — Железный Бык облокотился спиной о перила рядом и взял со столика целое блюдо с канапе, заставив чопорного дворянина в строгой маске возмущенно цокнуть. Наемник не обратил на него внимания, отправив сразу несколько закусок в рот. — Кстати, замечательное место для обзора ты выбрал. Почти весь зал как на ладони.       — Да-а, — угрюмо протянул Блэкволл, поджав усы. — Только углы не просматриваются. Лестницы, входные двери и балконы…       — Рыжик и наш командор все время будут внизу, их люди следят за всеми возможными входами… — Бык понизил голос, — известными нам, разумеется. Могу предположить, что пару тайных ходов прячутся за статуями, но времени разглядеть поближе не было. Как думаешь, в фонтане может быть потайной люк?       — Хм-м-м, возможно?.. — произнес Блэкволл, и в душу ему закралось неприятное подозрение. — Для того, кто должен следить в оба глаза за всем и сразу, ты слишком весел и оптимистичен. Перебрал пунша? — поинтересовался страж, приподняв бровь.       Бык усмехнулся, вернув блюдо с канапе обратно на стол:       — Может потому, что у меня один глаз? Хотя нет, погоди, я понял о каком втором глазе…       — Не-не-не, избавь меня от таких подробностей, сбереги для Дориана, — страж замотал головой. — Ты понял, о чем я.       — Понял. И я как раз этим занимаюсь. Чтобы следить за всем и вся нужно не только на месте хмурым соглядатаем торчать, знаешь ли, но и с гостями общаться. Попробуй, тебе понравится. Девушки замечательно клюют на серьезных бородачей в масках, — похлопав Блэкволла по плечу, Бык развернулся и направился в сторону лестницы.       Спустившись, Бык окинул цепким взглядом залу, напоследок проверяя обстановку. Гаспар оставил леди Ди на растерзание группе флейрин с масками дома Вальмон, что фактически означает, что они говорят от лица самой императрицы Селины. Лелиана, в свою очередь, пристально наблюдает за их беседой, за бокалом пунша и смешной шуткой какого-то шевалье. Там же командир Каллен в компании мадам Вивьен спасается у столика с напитками от назойливого внимания девушек, желающих добиться от него хотя бы одного танца. И, само собой, Жозефина — о чем-то мило беседующая со своей сестрой в компании Жюдикаэля I, смотрящего на них с картины, где он изображен на фоне перестроенного Зимнего дворца.       «Ничего подозрительного, кроме стремительно пустеющих чаш с пуншем. Пора проверить, что интересного в боковых гостиных» — подумал Бык и вышел из зала.       В вестибюле людей хватало. Некоторые лорды и леди, чье именье располагалось не так далеко от Халамширала, предпочли пропустить предшествующие маскараду дни приготовлений и не отягощать резиденцию своим присутствием, явившись только на бал. Лакеи провождали их в сторону гардеробной, а оттуда леди первым делом направлялись в дамскую комнату. И макияж подправить и посплетничать, как же без этого? А в это время их кавалеры, смиренно ждали на мягких диванах вдоль стен и тоже сплетничали, только о своем. Впрочем, болтовня эта мало чем отличалась. Политика, постельные интрижки, еще раз политика… Только теперь обнаженная, под взбитыми сливками в кабинете какого-то важного шевалье… в количестве аж двух штук! Бык широко усмехнулся. И снова секс. Классика.       — Нет-нет, здесь я со всей уверенностью заявляю, Гаспар выступит против Совета Герольдов силой, если они его не признают. Со всей уверенностью…       — Он, должно быть, надеется, что Инквизиция здесь исключительно для того, чтобы предоставить ему военное превосходство. Очередной рычаг давления.       —…п-п-простите что в-в-с-стреваю в в-в-ввашу б-б-еседу, а разве это не т-так?       — Очевидно, что так! Эти мерзавцы только прикрываются за священным именем Андрасте и Создателя, а на деле их Вестница не лучше разбойников с тракта! Только подумайте: они прислали мне письмо с требованиями, основываясь на договорах серых стражей! Но ведь сейчас не Мор, и они не серые стражи, они не вправе требовать! А когда я им ответила, весьма сдержанно и даже вежливо, что не собираюсь я им помогать, что, думаете, случилось? В моем родовом имении открылся разрыв, и его разрушили демоны! Это счастье, что никого из моей семьи там не было тогда, только прислуга. Это не может быть совпадением! Это ее проделки, этой мерзкой остроухой дряни, этой…!       Бык удивленно обернулся, отчего это поток дерьма резко прервался, и сразу же повеселел. Над скукожившейся в страхе мадмуазелью нависла устрашающая фигура Кассандры. Пусть в платье она не казалась такой внушительной как в доспехе, но обезглавить она точно может без клинка — одним взглядом.       Оглянувшись по сторонам и поняв, что ничего интересного здесь услышать больше нельзя, Бык свернул направо и поднялся по лестнице, туда где располагались анфилада комнат для гостей. От той же картинной галереи это место отличалось лишь большим наличием диванчиков, пуфиков и укромных уголков, спрятанных за драпированными шторами с пушистыми золотыми кисточками. И конечно же, столиками с едой и напитками. Только здесь, в отличие от бальной залы, закуски были куда плотней, а жидкость в бокалах тяжелей и неплохо била в голову. Судя по красноречиво алеющим щекам Соласа. Эльф расслабленно отдыхал в кресле, закинув ногу на ногу и медленно покачивая жидкость в бокале. На губах играет легкая улыбка, пара пуговиц у подбородка расстегнута, шелковые перчатки небрежно оставлены на столе…       — Что за картина! Знаешь, если бы я тебя не знал, я бы подумал, что ты в перерыве между фруктовыми тарталетками, пригубил пару дамских персиков в закутке за статуей, — фыркнул Бык, растягивая ухмылку.       Солас лишь хитро осклабился в ответ и кивнул на место рядом.       — Ни гости, ни слуги понятия не имеют, как ко мне подступиться. Появление остроухой Вестницы Андрасте на этом маскараде наделало больше шуму, чем можно было предположить. Представь, некоторые до сих пор не знали, что она эльфийка, а другие, что она почтит резиденцию своим присутствием…       — Удивительно, но факт есть факт, — согласился Бык.       — И на этом фоне моя скромная персона сбивает с толку. Естественно, «исследователь и консультант по вопросам Тени» им ни о чем не говорит, — протянул Солас.       — Меня больше изумляет то, что твоя скромная персона чувствуют себя как рыба в воде. Или очень хорошо скрывает от глаз мандраж и напряжение. Ты не первый раз на мероприятии подобного размаха?       — Не первый, если отголоски из Тени считаются, — усмехнулся Солас. — Эпоха сменяет эпоху, а во дворцах меняются только декорации и мода на танцы. Наполнение остается тем же самым.       — Да, подмечено хорошо, — согласился Бык.       — Жаль только, что внешность не позволяет мне смешаться с прислугой. Девушки, разносящие напитки, шептались, что в людской кто-то слышал крики, было бы любопытно туда заглянуть.       — К счастью, ты не единственный эльф в нашей компании, — Бык кивнул куда-то в сторону, а отследив его взгляд, Солас увидел Сэру, пару эльфов из людей Лелианы и Скорнячку из Быков. — Похоже, внедрение прошло успешно.       На самом деле, удивительным был тот факт, что Сэра с большим энтузиазмом предложила свою кандидатуру и даже продемонстрировала Лелиане неплохие навыки маскировки — стащив откуда-то парик с вьющимися каштановыми волосами и преобразившись до неузнаваемости. Но когда Солас заметил, как между предложением напитков и уборкой пустых бокалов, Сэра, гаденько улыбаясь, искусно подрезает ремни и шнуровки корсета у подвыпивших господ и дам, а также подкидывает в оставленные у столов клатчи жирных червяков из заранее заготовленной банки, он лишь фыркнул. Действительно, даже посреди такой серьезной операции найдет время подгадить аристократам. О, она еще и кольца тырит с браслетами. Прелестно. Главное — чтобы не попалась…       — Успешно или нет, до плана «Б» сложно сказать, — Солас нахмурился, поджав губы. — Придворная магесса императрицы… эта Морриган…       — Беспокоишься, что она воткнется занозой в одно место? А сторонний маг вообще может разглядеть подвох? — поинтересовался Бык.       — При должном навыке. А таков, можно полагать, у нее имеется, — кивнул эльф. — И, поскольку она весь вечер вьется вокруг императрицы, ей не составит труда подойти к лжеДи и раскрыть секрет.       — Информаторы Лелианы сообщали, что она ужасно увлекается эльфийскими штуками-дрюками, так что, при надобности, отвлечь ты ее сможешь. Имей в виду.       — Пущу в ход все свое эльфийско-штуко-дрюковое обаяние, — напряженно фыркнул Солас, — но не на трезвую голову. Прощупывая почву пару дней назад в диалоге с этой… «особой», у меня сложилось впечатление, что она своенравна, с тяжелым характером и любит умничать…       — Все в точности, как описывала Рыжик, — хмыкнул Бык и замолчал, вслушиваясь в разговор двух милых леди, отдыхающих на соседнем диванчике. Одна из них показалась ему смутно знакомой, но вот откуда? Этого Бык припомнить не мог, что заставило его нахмурится. Нехорошо, когда память начинает подводить, тем более при его «профессии».       Солас тоже притих, невидящим взглядом уставившись куда-то поверх пестрых шляпок с перьями, сквозь окно, в чернеющую ночь.       — Безумно жаль, что императорская оранжерея закрыта! Я так надеялась, что мне удастся в нее попасть, ведь здесь же, в Зимнем дворце, самая большая коллекция суккулентов! Даже больше, чем в университете Орлея на ботаническом факультете, а там она занимает ни много ни мало — целую башню! — круглолицая девушка в бирюзовой маске и такой же бирюзовой шляпке, из-под которой волнами ниспадали белокурые локоны, тоскливо вздохнула. Ее собеседница понимающе кивнула и слегка приобняла за плечи подругу. — Это какая-то вопиющая несправедливость… и зачем это вдруг перед таким грандиозным событием закрывать все императорское крыло на ремонт?       — Зачем, спрашиваешь? Гризельда слышала, как кто-то обсуждал, что люди Великого герцога проникли во дворец и устроили диверсию… А сэр Никольски обмолвился, будто Гаспар обстрелял дворец с катапульт…       — Что?! — изумилась белокурая аж подпрыгнув так, что бирюзовая шапка сорвалась с головы и упала на пол. И Бык сразу же вспомнил — с этой дамочкой они пересекались в крепости Теринфаль. Любопытное совпадение, впрочем, встретиться с ней здесь было бы вполне логично. — Да быть такого не может! Ты только подумай, как это звучит! Как полный бред!       — Знаю-знаю, — подруга невозмутимо спокойно наклонилась и подобрала шляпку. Отряхнула и вернула на положение место. — Но, похоже, там действительно что-то случилось, раз уж закрыли крыло целиком. Что-то серьезное…       — Серьезное или нет, галерею, ведущую в оранжерею, могли бы и оставить! Она, можно сказать, и не часть крыла вовсе, она по касательной идет… Просто, такая обида… Когда я маленькой была, родителей пригласили на прием, и его как раз устроили в оранжерее. Такое волшебное место! Я помню, как ходила между рядами маленьких горшочков на полках, где росли такие крошки-литопсы….       — Лито… что?..       — О, они выглядят, как круглые камушки у тебя в саду! Только живые, я хотела тебе их показать первым делом. Еще помню, там росли гигантские цветы, привезенные с Пар Воллена, с меня ростом были... да что там, здесь же самая богатая коллекция тропических растений! Я даже слышала, будто их везли дальше, чем с Пар Воллена, с каких-то далеких островов...       Бык удивленно вскинул брови. Добыть цветы с самого Пар Воллена? Любопытно каким образом… хотя, ладно каким образом, это ведь еще нужно постараться и создать условия! И одно дело с его родины — все-таки, не особо и невозможное задание, а вот с островов, которые располагаются дальше... интересно, как далеко забрались желающие угодить своей императрице? Впрочем, это вполне себе может быть красивая история, чтобы краски нагнать, как раз в стиле Орлея.       — И все же…       — Ну, милая, тебе не стоит так убиваться из-за этого. Выпей, съешь что-нибудь вкусное, а потом мы пойдем и найдем тебе какого-нибудь кавалера. Потанцуешь, развеешься, — заботливо улыбнулась подруга, склонившись, чтобы заглянуть в грустное лицо девушки.       — Ты просто не понимаешь, вот тебе это и кажется не такой уж и проблемой… Я так рассчитывала на этот бал, а в итоге…       — Создатель милостивый, тебе определенно нужно пару бокалов пунша и общество статного мужчины, а то в голове одна сплошная ботаника, — покачала головой подруга и, добавила шепотом, на самое ушко, — у меня даже есть вариант, и он сидит совсем рядом. Самый настоящий благородный рогач! Что скажешь?       Бык в душе довольно усмехнулся, но виду не подал, сохранив каменное лицо.       — Ш-ш-ш! А вдруг тебя слышно?! И вообще почему это именно он?..       — Потому что такого точно ни у кого на всем балу не будет! Заодно про Пар Воллен поспрашиваешь, про свои любимые растения. Ну что? Давай, Жозели, тебе нужно отдохнуть!       — Знаю. И ничего не могу с собой поделать, экзамены совсем близко, — белокурая леди вздохнула, понурив плечи и опустила голову. Непослушная шляпка вновь слетела с ее головы, подруга не успела ее поймать, и она приземлилась на пол, прямо к носкам сапог светловолосого юноши.       Бык моргнул, уставившись неожиданно появившемуся парню в спину, а затем фыркнул, качнув головой. Коул и со своей большущей шляпой умудрялся феноменально теряться в толпе, а без нее превратился в настоящего невидимку.       — Простая штриховка карандашом, но они как живые, и листки бумаги пахнут ими. Подпись вьется вязью аккуратных, кругленьких букв… совсем как лицо… — Коул подобрал шляпку и протянул девушке. Она молча взяла ее, не сводя взгляда с его глаз и на долю секунды ей показалось, будто они тлеют еле различимым свечением. — Ему такое понравится, всегда нравилось, он отмечал это… точно понравится… тогда почему ты сомневаешься до сих пор, если знаешь? — Коул склонил голову на бок, задумчиво рассматривая круглолицую. Затем вдруг неожиданно выпал из транса, тряхнул головой и, поморщившись, огляделся вокруг.       —… Странный юноша… ты его знаешь?       —… Кажется, я уже где-то его видела… на нем дублет Инквизиции… может быть в крепости Теринфаль?       — Мне показалось, или у него глаза под маской светились?       — А на нем была маска?..       — Хм… не могу вспомнить… как бы то ни было, на чем мы остановились?       — Э-э-эм, на том, чтобы я не хныкала, выпила и нашла себе кавалера для танцев?..       — Точно! Хныкать, я вижу, ты уже перестала, тогда пойдем быстрей в дамскую комнату. Я приколю эту злосчастную шляпку шпильками, чтобы она не слетела, когда ты будешь танцевать!       — Трудно ему здесь, — тихо произнес Солас, проводив взглядом Коула, пока он не скрылся за поворотом. — Слишком много незнакомых людей и мыслей. Гул и шум…       — Что он вообще здесь делает, если его задача как раз состоит в том, чтобы подальше держаться от людей и копошиться в углах и закрытых комнатах? — нахмурился Бык.       — Я предупреждал, что это возымеет малый эффект. Его тянет к людям, привлекают их мысли и печали, и он пытается помочь.       — Главное, чтобы он не слишком забывался в проявлениях своих… этих самых духовных фокусах, — Бык обхватил маску, поправив ее так, чтобы она не давила на переносицу. — Задача на нем вполне посильная. Хотя мог бы поднапрячься и покопаться в головушках у каждого по чуть-чуть, глядишь, не пришлось бы нам такую операцию разворачивать…       — Я же объяснял, почему это невозможно…       — Да-да-да, что это все случайно и непроизвольно, и только на уровне инстинктов, — Бык вздохнул, поднимаясь с места. — Помню-понимаю. Ладно, пойду подкараулю дамочек и попробую договориться со стражей, чтобы пустили в оранжерею. Так сказать, одним глазком гляну на Императорское крыло.       Солас усмехнулся краешком губ и кивнул наемнику.       Коул медленно шел по коридору, подушечками пальцев следуя вдоль витиеватых узоров деревянной лозы, обрамляющей пейзаж алеющего заката над Недремлющим морем. На лакированном дереве оставалась светлая полоска следа, а едва ощутимая бахрома пыли забавно ощущалась между пальцами, когда парень скатывал ее в комок. Он давно знал, что прикосновения к чему-либо неплохо так отвлекают от чужих мыслей, но здесь начиналась опасная ловушка — как не споткнуться и не упасть в яму своих собственных размышлений. Да и просто любопытно было потрогать нос мраморного бюста очередного сурового дяденьки, который, скорее всего был каким-то там императором или еще какой «важной шишкой» — как выразился Варрик. Зачем императору столько мраморных бюстов по всей резиденции, Коул не понимал, ведь они буквально были все одинаковы. Ну либо ему казались одинаковыми белоглазыми соглядатаями, от которых почему-то становилось не по себе. И почему шишка может быть важной, Коул тоже не знал, но думать об этом сейчас не было времени.       Коул четко помнил наставления Лелианы, на что следует обращать первоочередное внимание, если ему вдруг посчастливиться найти чью-нибудь важную комнату. Она рассчитывала на его помощь, и в этом он подвести ее не мог. Пускай и не совсем понимал, как «грязное бельишко и скелеты в шкафу» помогут в поимке лазутчиков венатори. Впрочем, если нарядить скелетов в грязное белье?.. Нет, здесь определенно есть какой-то скрытый смысл, но где?..       Некоторое время Коул тайно следовал за хрупкой служанкой, пока она внезапно не пропала вместе с подносом за гобеленом и изображением грифона, который скрывал маленькую дверцу в потайной ход для прислуги. Немного поразмышляв, глазея на грифона, Коул все же решился направиться следом — вдруг и вправду выведет куда-то в интересное место? Но едва его рука коснулась ручки, как вдруг где-то вверху, слева, через пролеты лестниц и сквозь стены комнат, ярко вспыхнула чья-то отчаянная мысль о жизни. Парень дернул головой в сторону безмолвного крика, и он тут же затих. Но появился другой, саднящий, режущей досадой и сыплющий проклятьями.       — Ранен, — сам себе пробормотал Коул и бегом бросился вверх по лестнице.       Растерянные и множащиеся мысли умирающего набирали громкость с каждой ступенькой. Коул добрался до нужного этажа и, сосредоточившись так быстро, как только мог, просочился сквозь стену, минуя комнату, а затем еще одну и еще, пока не выбился из сил и не оказался в нужном месте. Устало уперев руки в колени, парень сделал несколько глубоких вдохов и, восстановив дыхание, огляделся.       Это была гостевая спальня, совершенно такая же, как и та, в которой разместили и его и остальных членов Инквизиции. Только в этой царил полнейший беспорядок: разбитая ваза, уронен стул и полотно картины разошлось от того, что его разрезало чем-то острым. Под картиной, в скрюченной позе застыл мужчина с перерезанным горлом. Рядом лежал второй, с размозженной головой. Маска из темно-красного металла прогнулась в центре и вошла в череп. А у окна, на сорванной гардине и скомканных шторах, тяжело дышал эльф, зажимая рану на животе. Кровь толчками выходила у него сквозь дрожащие пальцы. Коул ринулся к нему чтобы помочь, но подбородок эльфа безвольно уперся в грудь, и он умер раньше, чем парень успел дотронуться до него.       Коул моргнул. Губы его приоткрылись, желая что-то сказать, но он тут же их поджал, плотно стиснув челюсть. Даже видя смерть множество раз с ней нельзя свыкнуться, все-равно что-то в душе возьмет да дернется, откликаясь. И так каждый раз…       Коул мотнул головой, отгоняя назойливые воспоминания, которые отчего-то всполошились и, оглядевшись еще раз, попытался найти причину конфликта. Оба мужчин были орлесианцами, маску первого парень нашел под тумбочкой — похоже, она слетела, когда он упал. На эльфе была форма прислуги, точно такая же, как у тех, что следили за достаточным количеством закусок и напитков в бальной зале. Следовательно, он либо был слугой, либо хотел, чтобы его таковым воспринимали. Может быть, он был из венатори?       — Может быть, — уклончиво согласился со своими же мыслями Коул, а затем углядел скомканный листок пергамента, который эльф сжимал во второй руке. Бережно высвободив листок из еще неостывших пальцев, он встал и, подавшись к окну, попытался прочесть написанное. Но света было явно недостаточно и темные кляксы пятен крови очень сильно мешали. Нахмурившись, Коул вздохнул, бросив унылый взгляд на растоптанную в пылу резни свечку и мятый подсвечник, выглядывающий из-под кровати, и решил поискать источник света по дороге к Лелиане. Письмо, ставшей причиной смерти троих — это явно те самые скелеты из шкафа, про которых она рассказывала.       Дверь в комнату оказалась не заперта, в коридоре было пусто. Впрочем, Коул все равно не опасался, что его кто-то сможет увидеть и подойти с расспросами. Поэтому преспокойно отправился на поиски горящего канделябра, но уже другим путем. Проход обратно закрывали массивные двери, а фокус с просачиванием Коул решил попридержать, чувствуя, что еще не пришел в себя после бега сквозь комнаты. Ему вообще не особо нравилось проходить сквозь стены, это требовало больших усилий и при этом, каждый раз парня охватывало зыбкое чувство, что он случайно провалится за Завесу. Хотя Коул твердо понимал — что это не так, но от тревожности отделаться не мог, поэтому прибегал к этому только в крайних случаях.       Спустившись по лестнице, Коул оказался у входа в библиотеку. Из диалога Ди и мадам Вивьен он знал, что она занимает собой целый этаж, имеет несколько переходов на соседние галереи и всегда открыта. Значит так можно вернуться в крыло бальной залы. А заодно и прочитать наконец-то что написано в пергаменте — за разноцветными стеклами дверей Коул видел, как в глубине библиотеки горит маленький источник света. Похоже, кто-то предпочел общество страниц танцам и выпивке.       Тяжелая дверь негромко скрипнула, в носу защекотало от мягкого запаха библиотечной пыли и старых переплетов. Туфли слегка скользили по мозаичному паркету, недавно натертому воском. Источником света оказался стенник по левую сторону от массивного камина черного мрамора в виде разинутой львиной пасти. Небольшой читальный «уголок» — по обе стороны от камина стеллажи с книгами, а перед ним невысокий столик и два кресла. В голове Коула промелькнула мысль, что здесь довольно уютно, хоть пасть и смотрится устрашающе, особенно ее полые глазницы, смотрящие не пойми куда. Но затем он развернул мятый пергамент, аккуратно разгладил складки и подошел поближе к свету, забегав глазами по строчкам.       Письмо было адресовано Императрице от герцога Гаспара де Шалона. Коул поморщился. Этот человек вызывал у него внутри непонятное чувство отвращения. И мысли его не нравились парню, особенно те, в которых фигурировала Ди. Пускай в них не было ничего общего с пошлыми мыслями одного персонажа из книги Варрика, которую так обожала Кассандра, но он собственнически приписывал и Ди, и Инквизицию к своему военному потенциалу. Жаждал наращивания мощи и превосходства. Даже в этом письме — открыто предлагал Селине объединится против Бриалы, чтобы поглотить ее ресурсы… О чем именно идет речь Коул не понял, и имя — Бриала ему ничего не говорило, он ее точно не встречал.       На обороте пергамента было пусто, и Коул подумал, что стоит поспешить к Лелиане, как вдруг пламя свечи мигнуло над его головой.       Едва слышно что-то щелкнуло рядом и часть стеллажа по левую сторону от камина, отодвинулась вовнутрь, открывая проход в тайную комнату. Из глубины, освещая себе путь колдовским светлячком, парящим над ладонью, появилась женщина. Тяжелое колье на ее шее негромко звякнуло, а темно-бордовое платье тихо зашуршало складками пышной юбки, когда она обернулась, закрыть за собой потайную дверь. Мановением руки она погасила свечу в стеннике и направилась было в сторону галереи, но затем неожиданно остановилась и оглянулась, морща нос. Ее лицо не скрывала маска, поэтому Коул прекрасно видел, как желтые глаза под смоляно-черной челкой прищурились, выискивая что-то в темных проходах меж полками и, наконец, уставились прямо на него.       Парень испуганно вжался в стену рядом с камином, смотря на нее во все глаза и про себя повторяя: «Меня не видно. Я невидим. Она меня не заметит. Сейчас уйдет. Вот сейчас… Давай же!».       — Так-так, кто же этот молодой человек, с любопытством своим сующий нос куда не следует? — едкая ухмылка растянулась на губах женщины, а в глазах блеснули недобрые огоньки.       Коул в панике рванулся прочь, но щелчком пальцев магесса выдернула ковер у него из-под ног, и он неуклюже грохнулся на паркет. Сжав пергамент, парень перевернулся и охнул, когда внезапно тяжелая нога припечатала его к полу, с намеком черканув каблуком по паху. Не то чтобы это заставило его переживать, все же Коул ощущал боль не так, как люди, и ему было невдомек, отчего так корчился Блэкволл, когда Сэра случайно зарядила коленом ему между ног во время дружеской потасовки. Поэтому он выжидал, стараясь подгадать момент для нового побега. Хотя он ощущал магическую силу этой женщины и немного сомневался — получится ли.       — Маленький мышонок попался, — женщина наклонилась к нему, с интересом разглядывая. — Серенький и совсем неприметный, из какой же норки ты выполз, мальчик?       — Я с Инквизицией, — хмуро буркнул Коул, подобравшись на локтях.       — Я герба, расшитого на груди твоей, не вижу, думаешь? — фыркнула женщина и надавила ногой сильнее. Коул стиснул зубы плотнее и засопел. Чувство и прям было неприятное. — Ну-ка поведай мне, как тебя зовут?..       — Коул? — удивленный голос Соласа раздался из-за спины женщины, и сердце Коула отчаянно застучало. Как же он был благодарен столь внезапному появлению эльфа! Подойдя поближе и переведя недоумевающий взгляд на женщину, Солас спросил, — леди Морриган? Что случилось?       — Нечто неподдельно интересное. Не ведала я, что в рядах Инквизиции есть такой занятный юноша. В складках Завесы прячется, словно это шторы у окна. Любопытная магия! — Морриган хитро сузила глаза, наконец-то убрав ногу. Коул поспешно поднялся и на всякий случай встал позади Соласа, хмуро смотря на Морриган исподлобья. — Если бы я не ощутила ее шелест, пропустила б мимо глаз.       — В складках… Завесы? — повторил Солас, смерив женщину осторожным взглядом. Словно бы увидел перед собой чокнутую, сумасшедшую или набравшуюся настолько, что вокруг ворох бельчат собрался. — Коул, конечно, славиться своей незаметностью, но в том исключительно его заслуга. Едва ли не маг мог бы потрогать ее, не то, что спрятаться…       — Вы никак мне голову морочить пытаетесь? — Морриган вскинула бровь, возмущенно хмыкнув. — Ваши «экспертные» умозаключения подействуют на несведущих простаков в золотых штанах, кои так необходимы Инквизиции, но не на разбирающихся в вопросах...       — В таком случае, как разбирающийся в вопросе человек, вы должны были заметить, что Завеса то и дело вздрагивает повсюду этой ночью, — холодно улыбнулся Солас.       Морриган прищурилась. Действительно, она не могла не признать, что заметила эти слабые колебания и, признаться, только поэтому задержалась в библиотеке — высматривая причину. Может ли быть, что Коул просто оказался не в то время не в том месте? К сожалению, Морриган как ни старалась, но вспомнить не могла, появился ли юноша прямо у нее на глазах, или же просто слился с черным камином. Оттенок одежд как некстати, располагает к маскировке на фоне темного.       Между тем, Солас продолжил:       — Я, собственно, за этим решил вас разыскать. Не обнаружив в бальной зале, подумал, что смогу найти вас в кабинете и оказался прав. Впрочем, вы, похоже, не знаете причины?       — Отчасти догадываюсь. И не вижу абсолютно никакой выгоды скрывать, — выделила она тоном, и ее брови чуть приподнялись. Выдержав небольшую паузу, она продолжила, — поскольку, я надеюсь, мы с вами фигуры одного цвета в шахматной партии на эту ночь. Да и потому, что я не могу себе позволить отлучаться от императрицы надолго, а Инквизиция вполне может, — вздохнула Морриган. — Тевинтерский лазутчик пытался прокрасться в Императорское крыло. Я выследила его и поймала, но дурак раскусил стеклянный пузырек с ядом и умер прежде, чем начались расспросы. Достаточно ли вам такого жеста доверия, чтобы не лгать мне в лицо? — язвительно поинтересовалась Морриган, насмешливо растягивая губы.       — Я не сказал ни слова неправды, — с прохладцей ответил Солас.       — Со… лас, — Коул неловко одернул мужчину за рукав и протянул ему пергамент.       — О, так ваш мышонок не просто шнырял в темноте, а кусочки сыра из закрамов выуживал? — Морриган с любопытством пристроилась рядом, вчитываясь в текст.       — Где ты это нашел?.. — спросил Солас, нахмурившись.       — Наверху в комнате. Трое умерли, один отчаянно не хотел, а последний злился и проклинал всех за все... Эльф в одеждах как у прислуги. У него был нож и дыра в животе, — опомнившись, добавил Коул.       — Действительно необходимые подробности, — с долей сарказма фыркнула Морриган, бросив на Коула кроткий взгляд. — Хм-м-м, похоже птичкам Бриалы не понравилось, что ее хотят обвести вокруг пальца. Прочти она это письмо и характер ведения переговоров сменился бы с ядовито-приветливого на обоюдоострый. Впрочем, как сложилось впечатление, Бриала из тех, кто может позволить себе холодную голову. В противном случае она бы давно валялась в канаве с перерезанным горлом… — задумчиво протянула Моррига.       — Сегодня она выжидает исхода переговоров, как и все на балу. Чтобы прицепиться к победителю, как паразит, и выесть из него максимум выгоды в свою пользу. В случае императрицы, возможно, пробраться к ней обратно в постель, а на счет Великого герцога... Пресловутая «защитница» эльфов… действовала бы ты так же уверенно во время восстания в Халамширале, может бы что и выгорело тогда, а сейчас… — протянул Солас, перевернув пергамент, чтобы проверить обратную сторону, а на чуть озадаченный взгляд Морриган спросил, — что вас удивило?       — Ваша степень осведомленности. Крайне несвойственная чужаку, попавшему в стены резиденции столь недавно, — задумчиво произнесла она, сузив глаза. — О тесных связях императрицы. Мало кто знает, что было это взаправду, а не в фантазиях придворных. А вы звучите с уверенностью знающего в голосе. Интересно… при первом нашем разговоре вы производили впечатление до противности навязчивого исследователя, пихающего через каждый три строчки слово «Завеса», будто других явлений в магии для обсуждения не осталось.       — Что ж, — губы Соласа растянулись в сухой, но довольной улыбке, — мне нужно было, чтобы во мне видели такого исследователя. А насчет тесных связей… при должном навыке отголоски в Тени о многом способны поведать. И это мой вам ответ на обмен информацией, как фигуре того же цвета на шахматной доске, — эльф оглянулся на Коула, затем вновь перевел взгляд на Морриган. — Инквизиция сделает все возможное, в конечном счете мы здесь исключительно за этим.