***
" — Лэнс, поторопись, нам нужно спешить! — молодая женщина подгоняла мальчика лет девяти, но тот продолжал лежать на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Ему не хотелось абсолютно ничего, кроме сна. Желательно вечного. Мама подошла к Лэнсу и, подхватив того под подмышки, поставила на ноги. Она взяла недовольного мальчишку за руку и повела того в школу.»***
« На улице уже темнело, но Лэнс бегал по дороге, катая мячик. Все дети давно уже разошлись по домам, только он продолжал играть, насвистывая какую то мелодию. После того, как у него выпал зуб, свистеть стало гораздо проще. Немного понаблюдав за сыном, мать вздохнула и позвала мальчика домой. Под глазами женщины залегли синяки из-за недосыпа, а на лбу появились небольшие морщинки. Неугомонный Лэнс не давал спать никому в доме, требуя внимания и днём и ночью. А ведь совсем недавно он мог просто спать весь день напролёт.»***
« Сегодня Лэнсу ровно десять лет. Все родственники уже успели поздравить его с днём рождения и подарить подарки, но веселиться не хотелось. Мальчик просто сидел в кресле и смотрел в белый потолок, скользя взглядом по узорам на потолочном плинтусе. МакКлейна давно уже позвали на завтрак, но только от одной мысли о еде в горле появлялся ком и начинало подташнивать. Небесно-голубые глаза прикрылись тяжёлыми, словно отлитыми из свинца, веками и Лэнс упал в объятья Морфея.»***
« Уставшая женщина с ожиданием смотрела на человека в белом халате, рассматривающего какие-то бумаги. Лэнс сидел на стуле и развлекал себя тем, что пересчитывал каждую плитку, которой был выложен пол кабинета. — У меня для вас плохие новости. У вашего сына биполярное аффективное расстройство Ⅰ вида. Предположительно правильно-перемежающегося типа течения. Оно очень редко проявляется у детей, но случаи есть. Нужно срочно принять меры, иначе болезнь будет прогрессировать.»***
«Лэнс стоял на кухне возле наполненного водой стакана. Он держал в своей ладони небольшую горстку таблеток и с отвращением смотрел на них. Мальчик никогда не любил лекарства, но с недавнего времени его заставляли их принимать. Мать утверждала, что это всё нужно для того, чтоб он выздоровел, но ведь МакКлейн ничем и не болел! Он не видел разницы между собой и другими детьми. Лэнс был таким же, как и все, ведь так? Решившись, он положил все разом таблетки в рот и, запив водой из стакана, проглотил. За прошедшую неделю он так и не привык к этому действию. На языке осталась неприятная горечь, которую хотелось заесть чем-то вкусным, но мальчик, считающий себя уже взрослым, поборол это «глупое детское желание». Улыбнувшись тому, что он уже вырос и не ведёт себя как ребёнок, Лэнс поправил свою футболку и вышел из комнаты.»***
После этих воспоминаний всё встало на свои места. Попав на корабль, парень и забыл о своей болезни, а значит и про таблетки. Видимо, ситуация ухудшилась. Ещё и психоз, судя по всему, вылез наружу неизвестно откуда. Хотя… сейчас уже всё равно. Он ведь скоро умрёт и никакие лекарства ему больше не помогут. Теперь он чужой на этом празднике жизни. Команда уже собралась на мостике, когда они с Китом зашли в помещение. Все разговоры прекратились и друзья посмотрели на вошедших парней. — Узнал что-нибудь от Синего? — поинтересовалась Аллура, с любопытством заглядывая в глаза Лэнса. — Что-то вроде того. Я теперь имею представление о том, как мне стоит уничтожить это устройство. — Тебе? А ты, случаем, не забыл, что это и наша задача тоже? — нахмурилась Пидж, посчитав слова синего паладина за оговорку. — Да мне. У вас ничего не получится. Я должен буду сделать это сам, — Лэнс говорил спокойно, ничем не выдавая своего волнения. — Чтооо? Не объяснишь? — удивились ещё раз товарищи. — Я не думаю, что стоит… Просто поверьте мне. Вы не справитесь. И пусть на душе скреблись кошки, парень просто прикрыл глаза и, развернувшись на пятках, ушёл обратно к себе в комнату. Пилот красного льва хотел было последовать за ним, но МакКлейн просто остановил того жестом. В его жизни стало слишком много Кита. Не сказать, чтобы он был против, но сейчас хотелось побыть одному. Завалившись на кровать, Лэнс снова начал смотреть в потолок пустыми глазами. Хах, это уже входит в привычку. Парень прикрыл глаза рукой и прикусил губу. На ней выступила небольшая капелька крови, но это не стоило его внимания. Его терзали сомнения. Хотелось бросить все дела, бросить это чёртово спасение мира и прожить остаток времени, положенного ему, себе в удовольствие, но совесть начинала подавать голос, буквально вопить о неправильности этого поступка. И МакКлейн поддавался ей. Он понимал, что просто не сможет поступить иначе, тогда все люди, которые ему дороги, умрут ужаснейшей смертью. Лэнс не мог этого допустить. Непроизвольно мысли вернулись к Киту. От одной мысли об этом парне в груди появлялось странное тепло, а на лице расцветала улыбка. Хотелось прямо сейчас пойти, сжать того в крепких объятиях и никогда больше не отпускать. Сейчас эти желания не вызывали у синего паладина былой ярости. Его вялое состояние препятствовало подобной реакции. Видимо, пора бы уже признать, что он относится к Когане не как к другу или брату. Это нечто большее. Но говорить слово, наиболее подходящее к его чувствам, Лэнсу было страшно. Признание этого может слишком сильно изменить его восприятие товарища. Ощутив острое желание выговориться кому-то, МакКлейн поднялся и пошёл к своему льву. С недавнего времени мыши стали его бояться, поэтому у него больше никого нет, кроме Синего. В ангаре всё было так же, как и всегда. Хотя, что могло бы измениться? Лэнс усмехнулся в ответ на свои мысли и уже привычно сел возле лапы металлического животного, прислонившись к ней спиной. Глаза льва снова зажглись жёлтым огоньком. Странно, раньше синий паладин не наблюдал подобного. Ну, так даже лучше, он, хотя бы, будет знать, что его слушают. Примостившись поудобнее, парень начал жаловаться на жизнь и на то, что его тревожит. Немного увлёкшись, он и не заметил, как в помещение кто-то вошёл. Поэтому Лэнс аж дёрнулся, когда над ним нависла чья-то тень. Подняв глаза, он заметил Кита и шумно выдохнул. — Так и знал, что найду тебя здесь, — красный паладин осторожно присел рядом и уставился в пол. В ангаре воцарилось неловкое молчание. Оба не знали, как начать разговор, поэтому просто сидели, соприкасаясь плечами друг с другом. Первым не выдержал Когане, сказав фразу, которую так боялся услышать пилот синего льва. — Скажи, что ты имел ввиду, когда говорил, что должен сделать всё сам? — Понимаешь, мне не очень хочется рассказывать об этом кому-либо. Даже тебе, — голос парня был слегка хриплым от волнения. — А может… — начал говорить Кит, но, наткнувшись на просящий взгляд товарища, замолчал. Так прошло несколько минут, пока не случилось то, что Лэнс уж точно не хотел показывать другу. Выдержать его волнующийся и сочувствующий взгляд он точно не смог бы. Его всего начало колотить. Мелкая дрожь пробирала до костей. МакКлейн схватился за голову. Казалось, что его вот-вот вывернет наизнанку. Хотелось убежать. Убежать как можно дальше от Кита, но ноги предательски дрожали. Когане подорвался и подбежал к парню, хватая того за плечи. — Лэнс, что происходит. Что… — он резко застыл, заметив то, чего испугался синий паладин в прошлый раз. Тело начало мигать, почти исчезая, а потом снова становиться обычным. Этот приступ пережить было легче. Сказывался прошлый опыт, да и страха поубавилось. Поэтому МакКлей успокаивающе улыбнулся паникующему товарищу и положил ладонь тому на щёку, погладив её большим пальцем. Видимо, придётся рассказать ему всё от начала и до конца. Только, нужно подождать, пока закончится припадок, а то сейчас говорить будет трудно. После объяснений, кажется, стало только хуже. Кит сильнее сжал в пальцах кофту друга и, закусив губу, заглядывал в его глаза, пытаясь что-то в них найти. — Почему ты сразу не сказал это остальным? Мы могли бы что-то придумать! — срывающимся голосом говорил Когане. — Ты не понимаешь. Я уже умер. Это ничем не исправить. А я не хочу лишний раз тревожить вас. Если бы не этот случай, я бы и тебе ничего не рассказал, — спокойно говорил Лэнс. Странно, обычно это именно он психовал, а Кит его успокаивал. Сейчас же им пришлось поменяться ролями. — Из любой ситуации есть выход! И из этой тоже! — начал протестовать парень, но МакКлейн приложил указательный палец к его губам, заставив помолчать. — Выхода нет, Кит. И, умоляю тебя, не рассказывай об этом команде. Так будет лучше всем. Красный паладин глубоко вдохнул и, наконец-то, расслабил крепко сжатые пальцы. Его руки безвольно повисли по бокам. Когане быстро сполз с бёдер Лэнса, на которые успел залезть во время припадка, и сел рядом. — Не беспокойся ты так, не такая уж я и бездарность. По крайней мере, вселенную спасти смогу, — улыбнулся ему МакКлейн, пытаясь взбодрить. — Я, вообще-то, не за вселенную переживаю, а за тебя, дурак. — Кит нахмурился и, как обычно, сложил руки на груди. Лэнс только усмехнулся. А этот парень всё такой же, как и раньше — серьёзный и хмурый. Если честно, то ответ парня грел душу синему паладину. Он был рад, что Когане будет скучать по нему после его смерти. Это действительно многого стоило для МакКлейна. Дальше они сидели в тишине. Лэнс буквально чувствовал кожей напряжение, исходящее от друга. Тот всё никак не мог успокоиться после ошеломляющей новости. Лишь сидел и угрюмо дышал. Такими темпами они скоро вообще без воздуха останутся. Решив прервать молчание, МакКлейн напомнил, что они вдвоём ещё не ужинали. Согласившись, Когане поднялся и подал руку слегка шатающемуся пилоту синего льва. Его координация была немного нарушена после пережитого. Как хорошо, что у него есть Кит — думал Лэнс и, тепло улыбнувшись своим мыслям, последовал за другом.