El Alma

      Это была хмурая осень. Днем за окнами то хлестал холодный ливень, превращающий аккуратные дорожки в саду в непроходимые грязевые тропы, то накрапывал противный дождик. А по утрам на короткое время воцарялась тишина, и от земли поднимался плотный густой туман, окутывающий поместье белым покрывалом. Но осень была не только по календарю. Казалось, она одолела и самого владельца особняка.       Граф Фантомхайв не покидал своего кабинета в течение дня, закрываясь там сразу после завтрака, обед просил оставлять за дверью, а на ужин вовсе не спускался. Он игнорировал визиты знати, не отвечал на корреспонденцию, и слуги гадали, чем же таким важным он занимается у себя, что у него не остается времени даже на малейшие радости жизни. Или, не иначе, так на него действуют затяжные дожди, что шли уже вторую неделю. Они даже пробовали спросить дворецкого, но оставили эту идею, потому что мистер Михаэлис сам ходил мрачнее тучи. А нарываться на новые поручения, когда не закончил со старыми, мало кому хотелось. Потому эта тайна продолжала жить, и все поместье Фантомхайв продолжало тонуть в хандре графа и неразрешимом любопытстве слуг.       — Может, они поссорились? — Мэйлин, проходя с корзиной грязного белья, остановилась в дверях кухни.       — С чего ты взяла? — Финниан, тягавший мешки с углем, остановился и вытер пот со лба.        — Хозяин больше не зовет Себастьяна к себе, и я вынуждена носить ему обеды и забирать посуду. Раньше это делал господин Себастьян, а теперь я. Мне кажется, что-то случилось.       — Да это все переходный возраст, я тебе говорю! Сколько господину лет? Пятнадцать? Самое время! — Бард играючи взмахнул скалкой и снова принялся за раскатку теста для пирога, недовольный, что его отвлекли.       На самом деле, он тоже был уверен в том, что между господином и дворецким не все ладно. Иначе как объяснить то, что вся готовка теперь на нем? Раньше его на пушечный выстрел не подпускали к приготовлению десерта для хозяина, это всегда делал только Себастьян. А теперь пирог с яблоками приходится стряпать уже пятый день подряд, и никаких нареканий ни со стороны дворецкого, ни от юного господина.        — Врешь ты все! — Финни, с черными разводами на лице, шмыгнул носом. Из-за того, что вся работа в саду теперь лежала на нем, он умудрился простудиться, пока тщетно пытался уберечь розы от наступающего осеннего холода. — Господин просто влюбился. Это все после того приема. Помните ту леди в черном платье? Они провели с хозяином весь вечер, а после этого он стал сам не свой. Тогда все и началось, я точно говорю!       Финни был уверен в своей теории, хотя она и отличалась от той, что он озвучил друзьям. Потому что в тот злополучный вечер, решив проверить перед сном оранжерею, он умудрился подслушать разговор юного господина и той самой загадочной леди. Ее голоса он не слышал, но видел ее силуэт. Да и реплики хозяина он едва смог разобрать, но по тону его голоса понял, что граф сильно взволнован и огорчен одновременно. Единственное, что он услышал, это слова «Всё сгорело!». Была ли это метафора или же речь шла об одном из дел Цепного пса королевы, Финни не знал, но эти слова показались ему очень зловещими. После этого вечера и начались проливные дожди и затворничество юного господина.