Кем я стану, когда вырасту

— Двойной американо, черный, — я сделала заказ, не поднимая глаз на официанта. Давно знакомый официант в давно знакомом кафе, часть давно знакомого распорядка дня. Никто из моих друзей не разделял моей любви к маггловскому Лондону, тем он меня и привлекал. Здесь я не рисковала встретиться с малознакомыми лицами и любопытными взглядами. Умом я все прекрасно понимала — я одна из тех, кто спас магическую Британию, на меня просто нельзя не обращать внимания. Но как же я устала от постоянных взглядов. Конечно, Гарри доставалось сильнее. Не проходило и дня, чтобы его не попросили сфотографироваться. Больше всего меня умиляли фотографии с круглолицыми малышами с нарисованными шрамами. Гарри вечно ругался на чрезмерное внимание, но все мы знали, что на самом деле он доволен. Он наконец-то наслаждался своей жизнью. А я наслаждалась тишиной. Не знаю, что мне нравилось в этой кофейне больше — вкус кофе или вид на Темзу. Кажется, за три года, что прошли с Битвы за Хогвартс, я провела здесь сотни часов. Сначала я просто пялилась в одну точку, не желая ни о чем думать. Потом придавалась воспоминаниям. В разное время в голове всплывали шутки Тонкс, сотни смешных моментов с близнецами, вечно усталый взгляд Ремуса. Потом я стала фантазировать о том, какого было бы просто проучиться семь лет в Хогвартсе, без войн и смертей. А после этого осталось просто читать. Я переплетала историю магического мира с маггловской художественной литературой, биографии волшебников со стихами Роберта Фроста. Каждый миг, пока я читала, я не чувствовала угнетающую тоску. В какой-то момент я даже подумала записаться к психотерапевту, потом слишком живо себе это представила. «Меня взял в плен оборотень, злая ведьма пытала меня и оставила шрамы, назвав гразнокровкой, мой парень порвал со мной, влюбившись в потомку вейл…» Ставлю десять галеонов, что в психушку меня попробуют закрыть через 20 минут после начала первой сессии. Я встряхнула головой, отгоняя цепкие мысли. Сегодня не взяла с собой никаких книг. Из всех развлечений — мысли да окружающие магглы. Справа сидела молодая пара с годовалым ребенком. Мальчишка был круглолицым, рыжеволосым и очень улыбчивым. На мгновение я подумала, что такой мог бы родиться у нас с Уизли… Повернув голову налево, я замерла. Длинная черная юбка, черный же корсет под свободным пиджаком. Черные кудрявые волосы полностью закрывали лицо, но у меня не было никаких сомнений в том, чьи они. Время будто замедлилось. Я схватила и крепко сжала в руках палочку. Если я успею заморозить ее быстро, то никто не пострадает. Особенно мне показалось важным, чтобы не пострадал рыжий мальчишка справа. Почему-то однако я не смогла бросить заклинание. Я стала ждать. Вот черная голова повернулась и я убедилась в своих предположениях. Слева от меня садилась Беллатриса Лестрейндж. Я бросила деньги на стол, невербально наложила на себя дезиллюминационное заклятие и тихо присела за стол напротив Лестрейндж. Черные глаза ведьмы заметались по заведению. Она легко ухмыльнулась, будто не чувствуя никакой опасности. — Я знаю, что ты здесь. Появись. Ее руки спокойно лежали на столе, что придавало мне уверенности. Я сняла с себя заклятие. — Грейнджер! — она произнесла это со смесью недоверия и неожиданного для меня уважения. — Какого черта вы здесь делаете? — я прищурилась, не переставая следить за ее руками. — Здесь подают приличный кофе, — с насмешкой ответила она. Будто в подтверждение ее слов рука официанта пронесла перед моими глазами чашку фильтрованного крепкого кофе и оставила на столе перед Лестрейндж. Ее взгляд переходил с моей палочки на глаза и снова на палочку. — Ты не устала готовиться к бою? Заказать тебе зеленый чай? Говорят, он хорошо действует на нервную систему. Чувствуя себя идиоткой, я смогла лишь повторить: — Какого черта вы здесь делаете? В ответ я получила спокойный взгляд черных глаз. Я пыталась отвечать столь же спокойно, но чувствовала мурашки, пробегающие вдоль позвоночника. Неловкость нарастала. Я уже стала придумывать новую фразу, когда она вдруг ответила: — Ты представляешь, что я сидела бы с чашкой кофе в Косом переулке? Честно говоря, я не представляла. Я помнила шум и протесты, которые сопровождали решение Министерства о разрушении Азкабана. Я помнила споры о том, заслуживают ли Пожиратели Смерти казни, поцелуя дементора или запрета на использование магии. Я помнила шум и протесты, связанные с решением сохранить им жизнь, но сломать волшебные палочки. Но я никогда не думала о том, что Беллатрисе Лестрейндж когда-нибудь захочется выпить кофе на улице. В ответ я лишь покачала головой. Этот разговор, как и вся эта встреча, вовсе не казались мне адекватными. Но я чувствовала необходимость сказать что-то еще. — Вы кажетесь такой… нормальной. На секунду черные глаза напротив зависли, будто обрабатывая поступившую информацию. Но сразу после красные губы начала расплываться в улыбке, которая становилась все шире и шире, превращаясь в искренний смех. — Нормальной?! Девочка, ты сказала, нормальной? Я нахмурилась, вновь сильнее сжимая палочку. — В последнюю нашу встречу вы пытались меня убить. А до этого пытали. Да, черт возьми, я удивлена, что вы кажетесь нормальной! Она выдержала эффектную паузу, позволив моему восклицанию повиснуть в воздухе над столом. — Я лишь делала то, что от меня требовалось. Не больше и не меньше. — Вы убийца! Вы воплощение зла! Вы ненавидите магглов и магглорожденных. Вам нечего делать в новой магической Британии! — мой голос становился все громче. Краем глаза я даже уловила, как посетители за соседнем столом обернулись в мою сторону. Ведьма вновь рассмеялась в ответ. Странно, но в этом смехе не чувствовалось ни веселья, ни натянутой актерской игры. Это был усталый печальный смех. — Я была верна Темному Лорду, но не его идеям, — с грустной усмешкой произнесла Беллатриса. — Им незачем держать меня взаперти. Теперь я не опаснее самого жалкого сквиба. У меня даже палочки нет. — Разве это делает вас доброй? — с недоверием уточнила я. — Ты слишком взрослая, чтобы верить в добро и зло, девочка. Я открыла рот, чтобы ответить что-то, но так и не придумала, что. Лишь покачала головой. Я встала из-за стола, убирая палочку в карман. Это была вовсе не та Беллатриса Лестрейндж, которую я помню. Мне даже показалось, что этот нелепый разговор мне приснился. Я бросила быстрый взгляд на собеседницу, намереваясь уйти без прощания. Но стоило мне сделать пару шагов к выходу, она окликнула меня. — Грейнджер! Я развернулась, вопросительно приподняв левую бровь. — На следующей неделе я буду здесь в это же время. Я постаралась ничем не выдать своего удивления. Лишь задержала взгляд на ее глазах чуть дольше, чем того требовала ситуация, а потом развернулась и уверенно вышла из кофейни.