I see in your eyes a reflection of hurt

— Как я и думал, ты ни на что не годишься.       Строгий голос прорезал слух, заставляя изнеможённые продолжительной тренировкой мышцы натянуться словно струны. Уткнувшиеся в землю, истерзанные лезвиями ладони сжались в кулаки, загребая под ногти толщи рассыпчатой грязи. Шатенка не решалась поднять покрасневшие от обжигающих слёз глаза на отца, зная, с каким выражением его строгого лица столкнётся. То разочарование и укор, что ядовитыми нотками сочилось сквозь его слова, уже начало давить на предательски подрагивающие плечи. — Я стараюсь... — попыталась оправдаться девочка, сильно зажмурив глаза. Голос дрожал, а в пересохшем горле застрял тугой ком. — Этого недостаточно. Как я и думал, ты ничего не добьёшься, Асами. Просто прекрати пытаться и позорить своё имя.       Мужчина, не скрывая презрительного взгляда, сложил руки на груди, продолжая испепелять темную макушку дочери глазами. Ичиро не собирался проявлять милосердия или сострадания, требуя от ребёнка больше, чем следовало бы, но меньше, чем ему бы хотелось. Бросив последний короткий взгляд на красно-белый веер, вышитый на спине девочки, и на мишень, окружённую множеством брошенных сюрикенов, всего два из которых смогли достичь лишь края начертанного круга, мужчина тяжело вздохнув, развернулся спиной к дочери. Видеть её бессильно склонившуюся перед ним на коленях Учиха не желал, как и слушать противные слуху всхлипывания. — Я сегодня вернусь поздно, не задерживайся здесь. Иди домой.       Вьющиеся шоколадные локоны, кончиками касавшиеся земли, слабо качнулись при новом дуновении ветра, слегка защекотав оголенные плечи. Загорелая под жарким июльским солнцем кожа покрылась волной мурашек, когда морозный воздух проник под каждую напряженную клеточку её тела. Застыв в склонившимся над землей положении, Асами вслушивалась в отдаляющиеся глухие шаги отца, что эхом отбивались внутри, заставляя сердце ощутимо сжиматься. Казалось, что-то в детской душе с хрустом надломилось, оставив глубокую кровоточащую рану, саднящую в тысячи раз сильнее, чем многочисленные порезы на руках. Воздуха в легких стало катастрофически мало, а дрожащие руки согнулись, больно прижавшись локтями к холодной траве, на которой засверкали капельки росы и слёз, полившихся с голубых, словно с заставшими в них льдами глаз. ***       Солнце сгущало краски на небе, всё ближе подходя к горизонту и удлиняя падающие от деревьев тени. Тёплый ветер разгонял редкие, окрашенные золотисто-розовым облака по направлению к догорающему закату. Шелест листвы и пение птиц прерывались лишь мерными и усталыми шагами девочки, что спустя ещё несколько безуспешных попыток, всё же смогла достигнуть сюрикеном цели в самом центре злосчастной мишени. Направляясь домой в утомленном, совершенно опустошенном состоянии, Асами никак не ожидала краем уха услышать тяжелые отрывистые вздохи и глухой шум колыхающихся языков пламени. Ближе подойдя к озеру, краски в котором были отражением оранжевого неба, девочка зацепилась глазами за силуэт мальчика с чёрными волосами и в темной одежде, с тем же самым гербом на спине, украшающим и её светло-синее кимоно. Он стоял на самом краю небольшого утеса, слегка сгорбившись над водной поверхностью. Плечи его заметно поднимались с каждым новым вздохом, а руки были уперты в колени. Вокруг плясали завитки остаточного дыма, один за другим растворяясь в разряженном воздухе. Даже с расстояния Асами смогла заметить, в каком напряжении пребывало тело незнакомца. Спустя несколько мгновений и быстрых движений рук, над озером образовался выпускаемый брюнетом огненный шар, палящий жар которого мигом впитался в воздух. Проследив за успешно выполненной техникой, Асами замерла на месте, удивившись способности мальчика к подобному. В голове тут же стало невероятно пусто, а ноги словно пригвоздило к земле. Пребывая в немом изумлении, Учиха не сразу заметила, что мальчик, повернувшись, узнал о её нахождении здесь. — Ты что тут делаешь? — слегка нахмурившись, спросил брюнет, всем своим видом выказывая недовольство, вызванное её бестактным присутствием.       Услышав слегка ломанный голос, Асами, словно очнувшись, проморгала глазами, отгоняя от себя охвативший ступор. Встретившись с непроницаемыми, темными глазами напротив, она словно проглотила язык, не сразу сумев выдавить из себя хоть слово. Под пристальным взглядом она ощутила покалывание на щечках, что тут же покрылись румянцем, поэтому поспешила отвернуться. — Я...я случайно увидела как ты тренируешься, — выдавила та осипшим голосом, краем зрения замечая, что брюнет сделал несколько шагов навстречу, видимо, чтобы лучше расслышать её слова. Сглотнув волнение и набравшись чуть больше смелости, она уже увереннее продолжила, вновь повернувшись к нему, — У тебя так хорошо уже получается! Может...может ты и меня научишь? Как тебя зовут? — У...Учиха Саске, — мальчик подозрительно на неё покосился, просканировав угольными глазами. На вид не старше его самого, представшая перед ним девочка тут же зацепила его внимание своими яркими голубыми глазами, цвет которых напомнил ему это самое прозрачное озеро, только зимой, когда тонкий слой льда покрывает поверхность, впитывая в себя голубизну серо-голубого неба. Слегка опустившись взглядом чуть ниже, Саске заметил покрытые ранками руки, что девочка тут же поспешила спрятать за спину, слегка засмущавшись наблюдательности брюнета. — Я...Учиха Асами, — проговорила та, вновь приковав внимание к себе, но заставив Саске ещё больше нахмуриться. Он ещё не разу не встречал таких голубых глаз в квартале клана, и вряд ли бы забыл, если бы увидел хоть однажды, поэтому поверить достоверности её имени и принадлежности к клану ему было сложно, — Ну...т-ты научишь? — У меня нет на это времени, — твёрдо заявил тот, слегка вздёрнув острый нос к верху. У Саске было полно своих забот, а вписывать туда ещё и непонятную девчонку не входило в его планы. Только разобравшись со сложной техникой, всё, о чем он мог думать сейчас — это скорее показать свой прогресс отцу, за внимание которого младший Учиха так упорно ведёт борьбу.       Бросив последний, короткий и пренебрежительный взгляд в сторону заметно поникшей шатенки, Саске уверенно зашагал вперёд, оставляя девчонку позади. Лишь пройдя несколько шагов, он вновь остановился, оглянувшись на так и не сдвинувшуюся с места Асами. Только узнав вышитую на спине эмблему, брюнет признал в ней Учиху, но менять своё решение и забирать свои слова он не стал, вновь продолжив путь домой.       Асами долго колебалась, испытав неподдельную обиду на столь резкий ответ со стороны новоиспеченного знакомого. В голове в тысячный раз за день пронеслись слова отца о слабости девочки, отчего та аж зажмурилась, ощутив как предательские слёзы вновь просятся наружу. Решив для себя, что она тоже научится этой технике, показав её однажды отцу, девочка глубоко вздохнула, позволив нахлынувшим эмоциям слегка отступить, а кому в горле развязаться. — Ну и ладно, — вдруг послышалось за спиной Саске, что вновь заставило его замереть и оглянуться.       Гордо выпрямив спину, шатенка круто развернулась и сама зашагала вперёд, обескуражив брюнета резкой сменой своего настроения. В голубых глазах загорелось пламя, по силе не уступающее тому, что несколько минут назад сотворил Саске. Не ожидая подобного поведения от показавшейся достаточно ранимой девчонки, он ещё какое-то время не мог сдвинуться с места, провожая взглядом девичий силуэт, уверенно оставляющий его позади себя. — Я и без тебя научусь, если захочу, — напоследок бросила та, на секунду развернувшись и одарив брюнета хитрой ухмылкой, что в очередной раз сотрясло его сознание. Всего за несколько минут едва ли состоявшегося знакомства, эта юная особа уже успела вызывать слишком неоднозначные эмоции у Саске. Когда тонкая фигурка скрылась из виду, брюнет лишь недовольно хмыкнул, пробормотав под нос что-то нелестное про помешавшую его тренировке девчонку, которую — как он надеялся — больше никогда не встретит. Тщетно надеялся.       С того самого дня, она словно назло попадалась ему на глаза, при этом совершенно не замечая на себе его взгляда. А может и замечая, но искусно игнорируя. Он видел её каштановую макушку в толпе, на переполненных улицах и пустующих полигонах, и не заметил, как в какой-то момент и сам начал искать её глазами.       Асами смотрела на него лишь тогда, когда он отворачивался, иногда приходя к тому самому озеру, на котором он любил тренировать технику огненного шара. Любопытство к исполнению джуцу, слишком незаметно для неё, переросло в любопытство к самому Учихе, который, как она позже узнала, был младшим сыном главы клана.       Гляделки продолжались какое-то время, пока однажды Асами сама не подошла к нему, заметив его не самые удачные попытки в метании сюрикенов, с которыми у неё дела обстояли немного лучше. Тот долго отказывался от ее помощи, ссылаясь на то, что справится и сам, хотя давно знал, что шатенка долго и упорно тренировалась именно с этим оружием, снова и снова пуляя сюрикены, а позже и кунаи в многочисленные мишени, что расставляла на тренировочном поле недалеко от этого озера. Учихе доводилось лишь раз наблюдать её тренировку и то, с каким усердием и наработанной часами точностью она поражала мишени, удивляя Саске своими неожиданными навыками. — Но ты взамен научишь меня технике Огненного Шара! — выдвинула своё условие Асами, протянув маленькую ладошку к брюнету, что спустя несколько минут уговоров, все же поддался, приняв помощь от неё. Не особо удивившись её наглости, он тяжело вздохнув, всё же согласился показать пару раз эту технику снова. Он нехотя сжал её, оказавшуюся тёплой руку, закрепив тем самым их «сделку». — Ладно, — протянул Учиха, слегка отвернув глаза, ведь ходить на уступки ещё и раздражающей девчонке ему не особо-то нравилось. Но Асами лишь ласково улыбнулась, оставшись довольной своей маленькой победой, желая игнорировать лишенный энтузиазма вид брюнета.       Их совместные тренировки продлились от силы два дня, после чего, на одну из них явился разъяренный отец Асами, прогнав ту домой, со словами о пустой трате времени на то, что у неё никогда не выйдет. Тогда, Саске впервые после их самой первой встречи, увидел как погас в голубых глазах огонёк. А взгляд, выражавший уверенность, потускнел под тяжёлым напором обидных высказываний мужчины. — Прости, Саске. Мне пора, — оглянувшись на дожидающегося её отца, проговорила шатенка, — И...поздравляю с поступлением в академию! — Асами слабо улыбнулась, стараясь игнорировать подступивший к горлу ком и едва уловимую дрожь в голосе, которую мальчишка всё же заметил. Огонёк, что совсем недавно горел в голубых зрачках, сейчас сменился на тусклый блеск влажной пелены, что застелила собой ясное небо в погрустневших глазах. Саске узнал, что Асами не будет учиться в академии, когда, оказавшись на церемонии поступления, не нашёл среди толпы её каштановую макушку, которую, неожиданно для себя, все же надеялся там встретить. Верить в то, что она не сдала проходной экзамен он отказывался, но услышав сейчас от её отца нелестные высказывания по поводу будущего шиноби, что ей явно не светит, догадаться о настоящих причинах её отсутствия юному мальчику не составило особого труда. — Я говорил тебе, перестать тратить на это время, — проводив глазами приблизившуюся к нему фигуру дочери, грозно отозвался Ичиро, совершенно не обращая внимание на её поникший вид и внимательный взгляд мальчика неподалёку. И это была последняя их встреча до роковой ночи, что изменила судьбы. — Отец! — коленки предательски тряслись, а глаза, наполненные слезами, не выражали ничего, кроме животного страха. Видя в кромешной темноте силуэт, возвышающийся над окровавленным телом мужчины, девочка наделялась, что всё увиденное — всего лишь сон. Тусклый свет луны, пробиравшийся сквозь приоткрытое окно, отражался от длинного меча, с лезвия которого капала на паркет алая жидкость. Асами на ватных ногах отшагнула назад, слыша собственное, неистово участившееся сердцебиение. Лопатки уперлись в деревянную стену дома, оповещая о неимении путей к отступлению. Ужас, охвативший всё тело, лишил дара речи, а глаза не сумели оторваться от темного силуэта перед собой, что начал медленно приближаться к ней. Хотелось бежать, закричать от страха и просить о помощи, но голос предательски пропал, а инстинкт самосохранения проиграл в схватке с шоком и неподдельным испугом. Чувствуя, как ослабевают ноги, девочка сползла на пол, не прекращая тихих слез и лихорадочной дрожи. Заметив, как сверкнули в темноте огненно-красные зрачки, а катана в руках незнакомца замахнулась для удара, Асами широко распахнула глаза, в следующую же секунду испытав на себе смертельное касание лезвия и оглушающую боль. Мир перед глазами тут же померк, позволив сознанию окунуться в пустующую темноту, полную немой неизвестности. *** — Её состояние стабилизировалось, — послышался женский голос за пеленой сознания, через секунду сменившись гулкой вибрацией близстоящих приборов.       Неожиданно возникшая в теле паника заставила — вздрогнув — распахнуть глаза, которые тут же обожгло ярким белым светом, разлившимся по и без того светлому помещению. Сбившееся дыхание прервалось лишь тихим шипением, когда мышцы сковало ломящей слабостью, болезненными волнами распространившись по всему телу. Глаза забегали по белым стенам комнаты, а затем опустились на место ранения, где ещё недавно ощущалась боль, вот только сейчас, ничего не было. Ни крови, ни ранения, ни боли. Словно всё это было страшным сном, слишком похожим на реальность. — Тебе лучше меньше двигаться сейчас, — вновь раздался уже запомнившийся женский голос над ухом, когда плеча коснулась приятная, тёплая ладонь, помогая опустится на подушку, тут же оказавшуюся слегка приподнятой для удобства сидячего положения.       Сглотнув, Учиха устремила изучающий, но немного растерянный взгляд на девушку в белом халате, что так заботливо вернула её спиной к подушке. Тело вдруг покрылось мурашками, когда кожи коснулся лёгкий ветерок, просочившийся сквозь приоткрытое окно неподалёку от кровати. События, что отпечатались в памяти, вспышками пронеслись перед глазами, вновь вернув сознанию беспокойство, а глазам слёзы. Стоило медсестре слегка отойти, как за её спиной показалась знакомая белая мантия и широкая шляпа. Смуглое лицо, покрытое морщинками и складками, обрело печальный вид. Тёмные глаза выражали искреннее сочувствие и плохо скрываемую тоску. Лишь один взгляд на подошедшего к ней Хокаге заставил осознать, что всё произошедшее и увиденное ночью было не сном. — Асами, — произнёс он хриплым и мягким голосом, завлекая в утешительные объятия, — Хорошо, что ты очнулась.