Личное карманное солнце

      Напряжённая тишина всё сильнее давила.       Рука Элспет едва подрагивала не то от осознания ситуации, не то от всё сильнее ноющих каналов, по которым медленно текла энергия. Пятнадцать минут. Она продержалась пятнадцать минут, а потом резко осела на пол с шипением, обхватив свою правую руку. Баюкая её, Уинтон нашёптывала, как учила весь третий курс мадам Помфри, утирала опять скатившимся левым рукавом кофты слёзы и судорожно искала в сумочке хоть какую-то обезболивающую мазь. Эрик, всё ещё скрюченный и обездвиженный, странно осознанно всматривался в неё.       В сумочке ничего не было и пришлось только ждать. Осмотрев комнату сквозь дымку слёз, Элспет достала правой ногой укатившуюся под тумбу палочку и взяла её в левую руку. Амбидекстером она никогда не была, но Грюм вбил в весь четвёртый тогда курс Остолбеней, Протего и Экспеллиармус на обе руки. Элспет добавила к этому Жалящее. Кряхтя, Эрик с трудом поднялся с пола и подполз к девушке поближе. Его лицо скривилось, когда попытался потянуться.       — Через пару минут боль пройдёт и тогда разомни мышцы. А пока просто сиди и постарайся не двигаться.       — Почему у тебя так много? Зачем... Зачем ты, — Эрик неопределённо махнул рукой и устало откинулся к стене. — Я ведь действительно хочу помочь и разобраться, Элсп.       — Гиперфиксация. Или что-то в этом роде. Он нахмурился.       — Я не уверена, ведь я никогда с ними не общалась, а бабушка Элла была сквибом. Это... Это семейная черта. Олдрижи — относительно древняя семья чистокровных, естественно, что у них была какая-то отличительная черта.       — Почему ты говоришь о них в прошедшем? Ведь, как я понял по оговоркам, ты и сама Олдриж.       Элспет рявкнула: — Уинтон и никак иначе.       Через десяток секунд, достаточно успокоившись, она продолжила:       — С самого начала моего существования, с первых недель, как я начала сформировываться, даже не став ещё эмбрионом — так, быв ещё кучкой клеток, — меня травили. Такое было заключение в Мунго после полного обследования. Впрочем, это и не удивительно, многие волшебницы пытаются заставить свой организм отторгать нежелательную проблемку, — Уинтон перевела взгляд на окно, на стучащую в стекло ветку. — Отцу пришлось в кратчайшие сроки переезжать из нашего тихого района в полу-магическое селение. И то, это после того, как удалось связаться с бабулей Элладорой. Мне было четыре и я плохо помню как впервые с ней встретилась. Точно помню, что Олдрижи были ещё живы, а у неё ещё сильнее начались портиться отношения с семьёй. Ха, извини за сумбурщину, просто... Говорю так, как вспоминаю.       Из-за того, что травили, в пять лет после первого выброса — слава Мерлину, что бабушка и её друг Родрик тогда были с нами, — у меня кожа пошла сыпью. И вот, мы переехали в небольшой посёлок около Диагон-аллеи, где впоследствии отец познакомился с Самантой, моей мачехой.       Знания... Да какие там знания. Гиперфиксация и точка. Все Олдрижи помешаны на этом были, они только за счёт копий разных свитков и продержались так долго. У меня это всплыло после некоторых книг бабули, а потом в Хогвартсе только усилилось. Как маньячка какая-то, честное слово, выписывала всё, что спасёт меня или подавало надежду.       Голос становился всё тише, пока она не замолчала, окончательно охрипнув. Фераверто, Агуаменти. Запястьем вытерла рот и продолжила.       — В начале октября на четвёртом курсе, мы выбрались в Хогсмид. Министерство уже загнало дементоров обратно, но авроров всё ещё было пруд пруди. Как оказалось, это не только из-за трясучки по Блэку, а больше из-за турнира. Стоило, наверное, отблагодарить того аврора потом, — девушка почесала кожу рядом с ожогом и тяжело выдохнула. — В деревушку вывалился Грейбек. В полу-форме, хотя чем ближе аппарировали авроры, тем быстрее он бежал на нас и тем яснее я видела, что он полностью перекинулся в волка. Полнолуние было два дня назад, поэтому мало кто беспокоился об оборотнях. А Грейбеку было, извини, глубоко насрать. Вот понятия не имею, чего он высунулся тогда, но чётко помню, как он нас с Келлой припёр к стенке и угрожал аврорам.       Келла, к слову, через полгода перевелась в Дурмстранг.       — Эй, — Эрик вяло повернул голову в сторону девушки и едва ли часто моргая уставился на неё, — почему ты так говоришь об оборотнях? Типа... На сколько я понял, ты сейчас в другой вселенной или где-то в этом роде.       — Потому что в девяти милях от сюда живёт двадцать потенциальных оборотней и уже обернувшийся альфа.       Стук. Элспет повернулась от окна к Эрику, который методично, раз в три секунды, ударялся затылком о стену. Ровно через тринадцать ударов он остановился и стал растирать шею.       — Ты нарочно вывалила на меня тот факт, что рядом с нами несколько дюжин неуправляемых волков-убийц?       — Да, но я сказала про оборотней, которые пока не могут контролировать фазу. И их пока только Сэм.       — А разница?! Чёрт, — он закусил губу и стал отстукивать пальцами какую-то песню.       — Допустим.       Тихо. Снизу доносились крики телевизора и бурные переговоры Джейн с подругами. Элспет почесала затылок.       — Допустим, — выдохнула она, — у меня сейчас очень сильно расшатана психика, хотя возможно так было всегда, и я могу делать очень необдуманные поступки. Или резко менять настроение, — Элспет крутила в руках палочку, успокаиваясь. Эрик слушал с прищуром, — и я не знаю как с этим справиться. У меня такая гора дерьма за плечами, даже без учёта того, что я сейчас рассказала, что я просто даже осознать это до конца не могу. И... — закусила губу. Секунд тридцать обдумывала продолжение, мягко легла на пол и прикрыла глаза. Потёрла ожог и слегка помассировала правую руку. Ответила хриплым шёпотом: — Я очень хочу домой, Эрик.       Опять замолчали.       Йорки ушёл в себя, что-то обдумывая. Пока у неё условно стабильная психика, стоит вновь прокрутить свои проблемы. Это странным образом прочищало мозги и дарило надежду. Какую и во что не ясно, но дарило же.       Вернуться домой. Для этого нужен маховик. А для него нужно время, ресурсы и мозг. Время... Ну, что-то около пяти лет у неё ещё есть. Почему? Не знаю, возможно, просто необходимы какие-то рамки. Хотя очень сильно хочется домой немедля. С ресурсами сложнее. Она просто не знает что нужно. Про маховики нигде особо не распространяются, а в Отделе Тайн это очередной секретный подотдел. В его защиту надо сказать, о нём действительно мало кто знает. В отличие от Отдела Тайн. Мозг... Ну, она явно не страдает дебилизмом. Но и не гений. Н-да. Придётся туго. Ещё и постоянное внешнее давление, объяснение которому она так и не нашла.       Здоровье. Вот тут всё очень хреново. Почти треть растений отказывается приживаться из-за низкого магического фона. Но при этом, они его и вырабатывают... Круг. Это просто Мордредов круг. А ещё маленький, на пол-литра золотой котелок приказал долго жить. Феликс-Фелициса ей не видать.       Оборотни. Вот тут у неё огромная мать её жо—       — Научи рунам.       Элспет проморгалась.       — Ты это на полном серьёзе?       — После того, как я узнал, рядом с кем жил семнадцать лет? Конечно да. Я теперь до усрачки боюсь выходить из дома, а ты ещё и ежедневно в этот, извини, блядский лес мотаешься. У меня нервов не хватит на всё... всё это.       — Ну, — буркнула она, почесав левую бровь, — я не могу быть уверена, что у тебя они в принципе будут работать. Они у меня-то тут только на крови и пашут. Эрик кивнул и что-то застрочил в телефоне. Ведьма стала мягко массировать правую руку, нашёптывая. Кажется, у неё скоро начнётся нервный тик. Подтянув правую ногу и схватив её под колено, оглядела чердак. Хм. Ну, окно тут есть. Даже выход на крышу имеется. Можно ли паразитировать на страхе Эрика и перетащить чемодан сюда? Ну, под предлогом, что ей чертовски страшно опять остаться одной? Что она боится в какой-то момент наложить на себя руки? Нет, конечно, не надо так думать о бравых гриффиндорцах, у которых желания жить побольше некоторых. Парочку цепочек вокруг люка можно написать краской — в будущем будет меньше проблем с уничтожением улик.       Э, не. Дерьмовый она друг, если думает об этом.       На наручных часах Эрика время было половина шестого и Элспет задумалась о том, чтобы забрать ту серую хреновину и умотать в лес. Может она даже напишет Анжеле и Джессике, что заболела и никуда в ближайшую неделю не пойдёт. Попытавшись встать, ей свело руку и Уинтон неосознанно чертыхнулась "Мордред". — Оох, как же я хочу домой. Мне так не нравится этот мир, его глупая закостенелая ноосфера и постоянное ощущение, что из меня вытягивают все соки. Чёрт, Эрик, извини, ладно? Я ни на кого взваливать это не хотела, просто... — она вся сгорбилась и запустила руки в свои короткие волосы, успокаивая себя. — Я ничего не понимаю.       Он дёрнул себя за чёлку и всмотрелся в её левую руку. Элспет задумчиво ковыряла уродливо-багровый рубец и иногда дёргала средним пальцем, тёрла его по привычке, хотя помнит, что, вот — висит у неё колечко вместе с маховиком на шее. Ожог не сошёл и не посветлел спустя полтора года и пересадку кожи. Как Хагрид вообще умудрился вывести своих соплов Элспет предпочитала не думать. Шкрябнув в очередной раз она опять повернула голову к окну и вгляделась в порозовевшее небо. Выдохнула. Моргнула пару раз и устало посмотрела на Эрика. Зачем она опять это сделала? Поддалась глупому порыву и рассказала чужому абсолютно человеку то, что не каждому другу говорила. Хотя сколько друзей то у неё? Лаванда и Келла, Шеймус и Дин с гриффиндора, пару человек с курсов постарше с каждого курса и даже слизеринец. А кто ей Эрик? Ну не друг же?       До этого диалога.       Теперь. Товарищ по несчастью? Бедный слушатель? Хотя он сам навязал ей этот диалог.       А стоит ли ей сохранять ему память? Ведьма почесала левую бровь, едва не задевая родинку и покрутила пару раз палочку. Он же маггл. Что ему будет, верно? Одно заклинание, три минуты мороки, но зато потом никаких проблем!       Тц. Нет конечно. Выдохнув, она достала из кармана блокнот, опёрлась спиной о стену и стала листать его. Без какой-либо определённой цели, просто успокоить нервы. Парень всё ещё молчал, хотя что-то агрессивно делал с тетрадью. Ладно.       Боже блять, она ещё худший человек, чем она думала. Молчание затягивалось.       — Эрик.       Он моргнул, потупил взгляд секунды три и только потом посмотрел на неё. Вид был у неё раскаивающийся. Каштановые волосы все будто наэлектризованные, глаза красные, натёртые, левая рука вся исчёсанная и раскрытый блокнот едва-едва подрагивал. Йорки подскочил и обнял Элспет. Она тихо заплакала. Час назад, когда он затеял этот разговор и двадцать минут назад, когда спросил об оборотнях, она выдала ему, что да, эти ублюдки действительно бегают тут и её очень сильно это всё пугает. Что живёт она на окраине леса и чертовски сильно трясётся от этого соседства. Как её вены жжёт, от недостатка магии, от закостенелости и теперь ещё и от внешнего подсоса. И фраза, как сильно у неё скачет настроение совсем не удивляла. Вот она сильная, весёлая и резкая, а через мгновение вся угловатая, пыльная и будто надломленная. Прикрывая рот руками, чтобы заглушить завывания, она слегка качалась влево-вправо, иногда краем кофты промачивала глаза и опять съёживалась, теребила правой рукой маховик.       — Мне вот интересно... Что сейчас дома? — отрешённо сказала она в пустоту. Рука продолжала болеть, Элспет повертела левой рукой палочку. Ель.       Олливандер говорил, что она требует твёрдой руки, ведь часто у ели имеется своё чувство того, как должно выглядеть всё на выходе. Сейчас из-за переноса в другой мир или из-за ситуации — да из-за чего угодно! — палочка слушается откровенно хреново и по заклинаниям, дальше простецких с начала четвёртого курса она не продвинулась. Нет, через раз проскальзывает что-то с пятого, но так паршиво, что лучше просто забить и— Гриффиндор. Да. Она с Гриффиндора. Поддержка-забота-стая и прочая чепухня. Возможно, ей стоило идти на Хаффлпаф? У них, говорят, не столько башня, сколько действительно огромная сеть туннелей внизу. У Слизерина, кажется, тоже хоть и не то. Вот у них с Рейвенкло — башни. И вообще, почему она об этом думает? На Гриффиндоре было хорошо, громко и ярко. Постоянные подшучивания и прилетающие во всех подряд взрыв-карты, жалящие и облизанные берти-боттс. Там было круто. И хаос. Мешанина всего, прям как у неё в голове сейчас.       Парвати говорила, что хоть её сестра у умников, которые вроде как считаются одиночками и вообще там сборище мозгов со всей Матушки Британии, она частенько попадала в отработки за соучастие в масштабных шутках. Они у них проходили как то локально, о них узнавали-то только после отработок участников. И вообще, в анналах истории они остались тихими гениями, марионеточниками, жуткой жутью и верными умами отечества, нередко подменяя как лидеров перегоравших гриффиндорцев.       — А ещё, это нечестно подразделять на чисто слизеринца или какой-либо другой факультет.       Эрик отодвинул Элспет от себя за плечи, выдохнул и положил её голову обратно к себе на грудь, но подальше от уже довольно большого пятна от её слёз.       — Нет ну смотри, — Элспет продолжила бормотание, не ожидая отклика. Как если бы она опять говорила с пустотой.— Вот есть же храбрые умники? Да у них вся башня из них. Храбрые до безрассудия, что страшно становится, почему у них опять какой-то дым валит. А они приходят потом всем факультетом лысые, но жутко чем-то довольные, а Флитвик только вздыхает. И вот разве можно их считать "умниками" с таким, знаешь, пренебрежительным оттенком. Вот был у нас проект на месяц на третьем курсе по зоти, смешали половину гриффиндорцев с воронами и знаешь, что? В итоге, из наших только Гермиона и Гарри умудрились быть лидерами в группах, в остальных это были вороны. Хотя команда Гарри справилась на удивление отвратно, потому что, хэй? Это же не зелья, Гарри. О, но все признали, что у этих бешеных мозгов куда больше рассудительности и качеств бытия лидером. Но, кажется, Пенни? Да, Пенни Олдбрук, очень долго потом собачилась с Гермионой по поводу, что у гриффиндурков лучше получается мотивировать, а вороны просто умеют хорошо манипулировать временем. И это не удивительно, да? Ведь именно их выходок придумал первый прототип хроноворота в Британии. Да по всей Европе уже начали создавать что-то такое, вдохновившись Фламелем и его трижды проклятым камнем.       Эрик похлопал её по спине.       — Я почти ни черта не понял, но ты действительно вывалилась из поттерианны. Ну и дерьмо, Элсп. Они оба фыркнули.       — Какой придурок придумал это название?       — Фанаты.       — Ну и дерьмо. — На десять секунд повисла мягкая тишина, прежде чем Элспет опять начала бормотать, — и почему именно Поттер? Нет, он, конечно, мальчик-который-выжил и всё такое, но, хэй? Есть как минимум десять детей, чьих родителей, и иногда многих других родственников, вырезали. Даже на слизерине такие есть. Астория Гринграсс — троюродная кузина отца Дафны. Там такая морока во всех этих главных и побочных ветвях, но смысл в том, что кем-то из мелких пособников Воланд— ну, ты понимаешь, кого, короче. За час вырезали почти сорок человек. И это, через два года после смерти Того-Самого. Ужас, а? И вот, почему Поттерианна? Почему не Григрассарианна? Звучит жутко, но почему именно Гарри? Ведь можно было и про Невилла рассказать...       — Эй, Элсп.       Девушка выдохнула, села по-человечески, прекратив использовать бедного друга как подушку для слёз и посмотрела на его серьёзное, слегка грустное лицо. В его мыслях пролетело что-то бледное с запахом хлорки.       — Какие планы на выходные? У меня нету и если тебе нужно куда-то, в Сиэтл, например, я могу тебя свозить.       — Зачем?       — Ну, знаешь... Мистер Каллен доктор... Широкого профиля. Каждое второе воскресенье он принимает как психолог. В Сиэтле. Был у него пару месяцев назад, помог.