Согласно инстинкту

      — Джин, ты точно не хочешь пойти со мной? Уверен, ребята тебе понравятся. — Молодой человек, аккуратно складывающий свой медицинский костюм, чтобы затем убрать его в обозначенный его именем шкафчик, с участием и как будто надеждой смотрел на сидящего рядом на небольшом, но безумно уютном на вид кресле облаченного в голубой медицинский костюм и халат широкоплечего врача, который больше походил на высокооплачиваемую модель, чем на ветеринара.       — Спасибо, Боб, но я пас. — Он очаровательно и устало улыбнулся, про себя оценив проявляемую в его сторону заботу, о которой он никогда не просил, но в напоминании о которой все-таки нуждался.       — Почему ты не заведешь себе друзей? — Боб сел на низкую скамейку, закончив с костюмом и теперь начав неспешно справляться с обувью.       — Четвероногих? Я слишком люблю свою работу и…       — Слишком много времени на ней проводишь. Это не работа, Джинни, это уже образ жизни. Но я говорил о двуногих приматах, по воле эволюции получивших разум. Не все, конечно, но большая часть.       Джин улыбнулся. Он любил своего коллегу, безусловно. С безопасного расстояния, не рискуя подпускать слишком близко, но все-таки он ему нравился. Не нравилось только напоминание о том, что Джин был одинок. Нет, не так. Он выглядел одиноким, давно для себя решив, что не нуждается в чьем-либо обществе.       — Я больше доверяю четвероногим. Ну, знаешь, как говорят, они не способны на предательство, никогда тебя не покинут просто потому, что найдут кого-то получше и всегда безмолвно благодарны за проявляемую к ним заботу, не имея возможности и потребности выражать ее вслух.       — А еще они больно кусают и зачастую воспринимают тебя как лакомство, или кусок лакомства, если в силу размеров не могут широко разинуть пасть. — Боб улыбнулся, выпрямившись и взяв в руки сумку. — Не хочу лезть к тебе в душу. Но тебе правда стоит задуматься о том, чтобы найти себе в ком-нибудь отдушину.       У Джина была отдушина. Его безотчетная любовь к животным и стремление быть им полезным. Руководствуясь исключительно этими благими намерениями, он довольно быстро стал ветеринаром широкого профиля, пройдя огромную череду обучений, курсов и повышений квалификаций. Он гордился тем, что может лечить всех: от цыплят до слонов. Слонов ему пока лечить не приходилось, но крупных котов и рогатый скот вполне. Проводив, наконец, своего коллегу, он выключил в ординаторской свет, закрыл дверь и отправился к главному входу в ветеринарную клинику, чтобы поприветствовать заступившего на дежурство вооруженного охранника. Это была необходимость, потому что в клинике содержался значительный запас необходимых для лечения животных наркотических веществ, и Джин про себя радовался тому, что по ночам он находился здесь не один. Несмотря на отсутствие потребности в компании, он все-таки чувствовал себя неуютно в большом помещении ночью, в полном одиночестве. Это, черт подери, страшно. Особенно если у тебя нет внушительных клыков или заточенных когтей.       — Привет, Хан. — Джин дружелюбно улыбнулся уже успевшему переодеться в форму высокому, мощного спортивного телосложения коротко стриженному брюнету, который, обернувшись на голос, тут же вернул ему улыбку.       — Привет, Джинни. Опять несешь ночное дежурство? — он устроился за своим столом, проверив нацепленный на его пояс револьвер и находящуюся под столом тревожную кнопку вызова подкрепления.       — Да, кто, если не я. — Джин забавно развел руки. — Сейчас закончу обход и соображу нам с тобой кофебрейк.       — Будет не лишним. Жена снарядила меня солидной порцией сэндвичей с индейкой, и я очень хочу услышать твое мнение насчет ее кулинарных способностей. — охранник хитро сощурился, заставив Джина улыбнуться.       — Знаешь, я не рискну сомневаться в способностях твоей супруги, особенно теперь, когда получше, наконец, рассмотрел висящий у тебя на поясе пистолет.       Охранник басом рассмеялся.       — Ну, значит, ты не разочаруешься.       Джин с наигранным сомнением кивнул, уже направившись к оборудованным клетками помещениям, в которых содержались находящиеся на лечении животные. Теперь в клинике было всего лишь несколько домашних питомцев, с не слишком серьезными проблемами, не требующими постоянного ухода, и Джин не мог этому не радоваться. Не только потому, что в скором времени он сможет обратить все свое внимание на рабочий компьютер, оснащенный самыми любимыми и увлекательными играми, но и потому, что он терпеть не мог, когда кто-то страдал или испытывал боль. Особенно животные, которые никогда в такие моменты не могли о себе позаботиться достаточно, чтобы избавиться от боли. Он испытывал физическое отвращение к чужим физическим страданиями, и всегда старался максимально по мере сил их уладить.       Он только успел закрыть последнюю клетку, когда услышал знакомый и очень обеспокоенный голос.       — Джин, иди сюда! — Это был Хан, и Джин поспешил на услышанный зов.       Первое, что он увидел — находящегося в полной боевой готовности охранника, напротив которого стоял до края растерянный молодой человек. Увидев Джина и сразу распознав в нем врача, молодой человек тут же обратился к нему.       — Здравствуйте, сэр. Прошу прощения за беспокойство, но… Я не знал, куда можно было обратиться…       — Что случилось? — Джин подошел ближе, теперь заняв место рядом с напряженным и сосредоточенным Ханом.       — Я сбил на трассе бенгальского тигра. Нам с напарником удалось положить его в машину и… Сэр, он появился просто из неоткуда! У меня даже не было возможности затормозить и как-то избежать столкновения. — Слыша в голосе молодого человека полное раскаяние, граничащее с рисковавшими выступить на глазах слезами, Джин смягчился, теперь стремясь максимально быстро успокоить его, чтобы приняться за тигра. Бенгальского тигра. Откуда здесь свободно разгуливающий на свободе бенгальский тигр?       — Прошу, не волнуйтесь. Вы доставили его сюда, и я постараюсь сделать все, чтобы его спасти. А вы сделали все от вас зависящее. Животные зачастую слишком непредсказуемы. А теперь, где пациент?       — Хан, ты же умеешь обращаться с оружием? Возьми транквилизатор, и как только я подам сигнал, в чем я сомневаюсь, стреляй в тигра. Желательно, туда, где больше мышц. Возможно, это сможет меня спасти, если что-то пойдет не так. — Джин звучал уверенно, и эта уверенность, кажется, передалась охраннику, который решительно направился к стойке с медицинскими инструментами.       — Малыш, как тебя угораздило…       Джин приблизился к с трудом помещенному на медицинский стол молодому бенгалу, бело-серая шерсть которого лоснилась и отдавала мягким блеском, нигде не испачканная кровью, что вселяло надежду. Однако тигр явно был без сознания. Джину пришлось применить фонендоскоп, чтобы распознать в нем слабое поверхностное дыхание и тихое сердцебиение.       — Внешних повреждений нет. Значит, здесь только внутренние ушибы. Водитель сказал, что удар пришелся в правый бок, значит, скорее всего, у нас будет несколько переломанных ребер. Нужно удостовериться, что нет внутренних кровотечений.       Убедившись, что тигр не опасен, Джин осторожно приоткрыл его глаза, чтобы удостовериться в том, что у него нет серьезного повреждения головы. Черные зрачки ярко голубых глаз были расширенны, но при попадании на них света тут же сузились, что явно свидетельствовало о том, что опасных для жизни повреждений не было. Однако, Джин все-таки максимально мягко ощупал пушистую голову на предмет внешних повреждений и гематом. Не обнаружив ничего значительного, он перешел к груди тигра. Его руки скользили по испачканной дорожной пылью шерсти согласно однажды изученным учебным статьям, и пока он не мог обнаружить никаких повреждений. Однако в любом случае нужно провести полное обследование, чтобы исключить любые, теперь рискующие угрожать жизни и благополучию животного возможности.       — Хан, уйди за загородку. — Джин уже облачался в рентгеновскую защиту, настраивая переносной рентгенографический аппарат, который на бюджетной основе ему удалось выбить у муниципалитета в прошлом году. — Сейчас я сделаю снимок грудной клетки, чтобы исключить внутреннее кровотечение.       Ловко орудуя с тяжелым аппаратом, крепко закрепленным на движущейся и свободно поворачивающейся металлической направляющей, Джин в скором времени убедился, что край нижней доли правого легкого был затемнен, невозможно было проследить четкий контур, что явно говорило о том, что там скопилась кровь. Ребра были целы, значит, в этом случае, можно было обойтись пункцией плевральной полости, путем постановки дренажей.       Выключив и убрав в сторону рентгенограф, он избавился от защитного костюма и принялся за измерение жизненных показателей тигра, решая, так ли необходимо применение наркоза или это будет слишком опасно для итак еле-еле бьющегося сердца. И в следующий момент, закончив жизненно важные для тигра измерения, он пришел к выводу, что применение наркоза скорее навредит, чем поможет, тем более что установка дренажей в принципе полного усыпления не требует. Это же не полостная операция, не... Тянуть нельзя было, как и сомневаться в собственных знаниях и навыках, потому что легочные кровотечения слишком быстро источают жизненные и кровяные ресурсы. И у Джина быстро не осталось сомнений.       — Хан, у тебя есть шанс поучаствовать в спасении редкого вида тигра. Делай все, что я буду тебе говорить.       Джин сидел напротив бледного охранника, который уже несколько минут держал в дрожащих руках сэндвич, не решаясь поднести его ко рту.       — Как ты можешь сохранять такое хладнокровие? Тебе совсем не страшно? — Хан смотрел в свою чашку, кофе в которой уже начал остывать.       — Мое хладнокровие спасает жизни. И мне страшно. Просто я знаю, что в таком состоянии зверь будет не опасен. Пока не начнет приходить в себя, но со степенью повреждений, это случится не раньше, чем через пять часов. Я сделал все, что было в моих силах, и теперь все зависит только от тигра. — Джин участливо смотрел на слишком медленно приходящего в себя охранника. — Не я, а мы сделали всё. Твоя жена может тобой гордиться, как и ты ею. Сэндвичи исключительно вкусные, тебе тоже стоит попробовать.       Охранник, наконец, взглянул на Джина.       — Спасибо.       — Тебе спасибо. Ты очень мне помог. Ты очень помог этому тигру, и когда я выясню, как он оказался на дороге и верну его туда, откуда он странным образом сбежал, я обязательно упомяну, кто спас ему жизнь.       Охранник грустно улыбнулся.       — Запри двери, поставь сигнализацию и ложись отдыхай. Если что, я позову. — Джин, допив кофе и доев сэндвич, поднялся.       — А как ты будешь с ним один на один? А вдруг…? — Охранник с сомнением и беспокойством наблюдал за самоотверженным врачом, который уже направлялся в сторону операционной, в которой они до этого оставили прооперированного тигра.       — Я вооружен. Его реакция теперь слишком ослаблена, и я успею за себя постоять. К моменту, когда он придет в себя, транквилизатор уже не нанесет его здоровью непоправимый вред. Так что… Не переживай. Иди отдыхай. Ты сегодня большой молодец. — Джин подмигнул вымотанному сильными впечатлениями охраннику, и тот лишь улыбнулся в ответ.       — Ты тоже.       — Ай, не говори очевидных вещей. — Джин забавно закатил глаза, и в следующее мгновение уже направлялся к операционной.       Тигр неподвижно лежал на столе с заботливо вытащенным Джином языком, чтобы лишить животное возможности им задохнуться. В нем была всего пара дырок от лапароскопа, которые Джин очень искусно залатал. Он молодец. Разумеется, он молодец. И с утра он обязательно выяснит, откуда взялся этот дикий красавец, а пока… А пока он отдохнет. Удостоверившись, что тигр дышит, Джин вышел из операционной, заперев ее, и направился в ординаторскую. Таймер на два часа. У него будет целых два часа, чтобы, провалившись в сон, немного оправиться от приложенных до этого усилий и затем вновь приняться за наблюдение за тигром. Это был хороший план, только в этой форс-мажорной ситуации Джин вдруг совершенно забыл о необходимости обездвижить дикое животное, связав ему лапы.       Два часа прошли слишком незаметно, чтобы Джин мог чувствовать себя отдохнувшим. Особенно на этом мягком, но совершенно не предназначенном для длительного лежания на нем диване. Джин каждый раз собирался его заменить и каждый раз забывал, потом снова и снова в этом раскаиваясь. Но у него был выход. Он взял стоящий в углу мягкий прорезиненный коврик для йоги и направился проведывать тигра.       Было 3 часа ночи, и в клинике было очень тихо. Почти умиротворяюще, если не считать перенесенного недавно стресса. Джин проверил сигнализацию, мирно спящего охранника и находящихся на реабилитации в клетках домашних питомцев. Все было благополучно. Затем он, все еще держа подмышкой коврик для расслабления, наконец, добрался до операционной, в которой тигр продолжал лежать все в той же позе.       Взяв фонендоскоп и заряженный транквилизатором пистолет, который положил в карман своего медицинского халата, Джин подошел к тигру и проверил его жизненные показатели. И дыхание, и сердцебиение были достаточно стабильными для того, чтобы больше не испытывать опасения за жизнь животного. Очевидно, тигр в силу возраста и условий содержания, о чем говорили его здоровая шерсть и идеальный с точки зрения соотношения мышечной и скелетной массы экстерьер, обладал завидным запасом жизненных сил. И теперь Джин мог позаботиться о своей спине.       Расстелив на белом кафеле коврик, он тут же улегся на него, на всякий случай вызволив из кармана и положив рядом транквилизатор. Джин с удовольствием потянулся, почувствовав, как твердая поверхность сразу позволила до этого скрюченным на диване в неудобной позе мышцам выправиться. Он еще раз потянулся и закрыл глаза. Возможно, ему стоит спать на полу, пожертвовав мягким комфортом, но при этом спасая позвоночник в целом и плечи в частности.       В клинике было по прежнему тихо, и теперь поза Джина и его умиротворение от испытанного мышечного облегчения совершенно обезоружили его чувство самосохранения. Единственное, о чем теперь думал Джин — как бы не уснуть. И для этого он сосредоточился на своем теле, усилием мышц еще лучше распрямив его на твердом кафельном полу. Сейчас бы, конечно, не помешал хороший массаж. Возможно, ему стоит возобновить свои походы к мануальному терапевту, который уже предупреждал его о том, что чем самоотверженнее Джин будет становиться во всем, что касается работы, тем быстрее будет уставать и каменеть его тело. А Джин был еще слишком молод для того, чтобы добровольно растерять свою природную гибкость.       Мысли в голове слишком стремительно сменяли друг друга, чтобы была возможность либо задержаться на одной из них, либо обратить внимание на то, что происходило вокруг. Джин уже начал проваливаться в сон, ощущая как расслабляются его мышцы и ослабевает сознание, потому он пропустил тот момент, когда на белый кафель чуть поодаль от него опустились четыре мягкие лапы. Первое, что заставило его отвлечься от настойчиво надвигающегося сна, были странные звуки, которые доносились в районе его ног, похожие на обстоятельное обнюхивание.       ОБНЮХИВАНИЕ?! Джин открыл глаза, и сразу ощутил, как его пробил холодный пот, моментально неприятно увлажнив прилипшую вдоль позвоночника футболку. У его лишенных ботинок ног была тигриная морда. Огромная страшная тигриная морда, которая теперь нюхала его ноги. Которых Джин вполне мог теперь лишиться, но нужно было помыслить логически, тем более, что он знал, что нужно делать в таких ситуациях.       Дикое животное нападает первым только когда испытывает голод или чувствует опасность. Джин лежал, а значит, опасности не представлял. Плюс к тому, тигр только недавно перенес почти несовместимую с жизнью в дикой среде травму, а значит, вряд ли успел проголодаться. Значит, у Джина был шанс спастись, если он не будет совершать резких движений. Тем временем, морда тигра переместилась чуть вверх, и Джину пришлось очень нервно сглотнуть, когда большой нос оказался в районе его промежности. Еще более нервно он сглотнул тогда, когда этот нос начал тыкаться прямо в район и так сжавшейся от напряжении мошонки, как будто побуждая его обеспечить более лучший доступ к источнику природного запаха. Джин аккуратно чуть развел ноги, и тигр тут же стал обстоятельно обнюхивать, совершенно не стесняясь тыкаться носом, доставляя при этом достаточно болезненные, особенно в сочетании с расползающимся по Джину страхом, ощущения. Как будто насытившись, он, грациозно нависая и расположив с свои лапы по бокам от смертельно напряженного тела доктора, стал продвигаться выше, теперь остановив свое внимание на груди Джина и его руках.       Пока тигр не проявлял никакой агрессии. Скорее, это был интерес, который в диких условиях он бы проявлял к своему сородичу женского пола или котенку. Он вдыхал и выдыхал воздух, вбирая в себя неуловимые для человеческого носа запахи, и кожу Джина то и дело обдавало горячим воздухом. И вот морда тигра приблизилась почти вплотную к лицу замершего в предвкушении неизвестности доктора. Яркие голубые глаза, взгляд которых был неожиданно умным и глубоким, как будто за ним скрывались размышления или вполне незаурядная личность, смотрели внимательно и как будто изучали. Потом нос опустился к волосам Джина, затем проследовав к уху и… Шее.       Шея — это то место, куда метит любой хищник. Достаточно одного крепкого сжатия челюсти, и жертва тут же обмякнет, постепенно теряя сознание и вместе с ним жизнь, выпуская из себя пока еще горячую кровь. Джин стал медленно прощаться с жизнью, пока тигр тыкался в холодную, покрывшуюся испариной кожу, по которой в следующее мгновение провел языком. Это было слишком неожиданно и непредсказуемо. Для тигра язык был проявлением нежности и слабости, которую они могли позволить себе только при взаимодействии с самкой во время ухаживания или с котятами, до этого насытившись и отдыхая где-нибудь в тени.       Тем временем, тигр еще раз провел языком, расположив свой нос в районе ключиц не знающего теперь чего ожидать Джина. И вдруг… Скорее всего, он потерял сознание. Или же умер, не успев ощутить, как в его кожу впиваются острые как бритвы клыки. Его глаза были открыты, но он больше не видел перед собой тигра. Вместо этого над ним нависала человеческая голова с прямыми светло-пепельными волосами, спадающими на лоб и мягко обрамляющими уши. Это была мужская голова. Это была красивая мужская голова, и Джин смог обратить на это внимание, потому что ожидал, что его воспаленное страхом и ужасом воображение выдаст однажды увиденный им образ, но он никогда не видел этого молодого человека. Он бы обязательно запомнил этот волшебно причудливый разрез постепенно темнеющих глаз, которые из голубых стали карими.       Он сразу попал в рай? Это был его ангел-хранитель? А где крылья? Джин перестал адекватно воспринимать действительность и закрыл глаза. Но стоило ему их открыть, он снова увидел перед собой лишь красивое лицо, не решаясь посмотреть на все остальное, к лицу прилагающееся. Молодой человек явно вполне удобно устроился между его ног, раздвинутых, с надеждой не умереть, для носа тигра. Однако внезапно объявившийся молодой человек был слишком близко, расположив свои предплечья по бокам от головы Джина, и он молчал.       — Я умер? — Джин отчетливо слышал свой голос, как будто он был в сознании.       — Нет. Но ты спас от смерти меня. — тихий низкий голос молодого человека завораживал, особенно в сочетании с его внимательным взглядом, в котором не было ничего, кроме взрослой серьезности.       — Ммм… — Джин не знал, что еще сказать своей галлюцинации.       — Меня зовут Тэхен. И я теперь обязан тебе жизнью за спасение.       — Ааа… — Джин нервно и неосознанно кивал головой. — Я спас только тигра. Но тигр куда-то исчез, и я теперь чувствую себя обманутым. Наверное, это сон.       Совершенно в этом уверившись, Джин оглядел нависающего над ним молодого человека, сразу приметив, что он голый. Абсолютно. Возможно, это был навеянный романтическим одиночеством эротический сон, который должен был послужить утешением его сексуально озабоченному подсознательному. Очевидно, это был эротический сон, потому что Джин ощутил упирающийся в него твердый член. Что ж.       — Это не сон. — Молодой человек, как будто игнорируя свою вполне очевидную эрекцию, все так же серьезно смотрел на Джина.       — У тебя встал. И если это не сон, мне придется вызвать полицию за попытку изнасилования.       После этих слов глаза молодого человека мигом округлились. Он опустил голову и сразу удостоверился в том, что произнес до этого все еще не воспринимающий адекватно действительность Джин.       — Извини, пожалуйста, я… — Молодой человек попытался резко подняться, но его лицо тут же исказилось гримасой боли, и он от неожиданности опустился на Джина, тихо зарычав.       И Джину вдруг стало казаться, что это все не сон, но что-то явно противоречащее здравому смыслу.       — Это твой запах. Я просто… У меня очень острое обоняние и… Он… — молодой человек, все еще хмурясь от боли, привстал. — Я не специально.       — Я понимаю. Эрекцию почти никогда не удается контролировать. И я совершенно ничего не понимаю, но очень надеюсь, что ты меня не убьешь. И тигр меня не убьет, где бы он теперь не был.       Молодой человек вновь удивленно поднял брови.       — Убить тебя? Я обязан тебе свой жизнью и, по закону, отдам ее, если ты окажешься в опасности.       — Я в опасности. Но мне не нужно отдавать жизнь, просто, пожалуйста, попытайся встать, потому что я боюсь тебе причинить боль, если самостоятельно начну из-под тебя выбираться. Просто поднимись на колени — я смогу встать.       Молодой человек осторожно и послушно поднялся, как будто совершенно не стесняясь своей наготы, на которую Джин не мог не обратить внимание. Слишком доступная и слишком привлекающая внимание нагота, от которой, если подольше задержать взгляд, наверняка можно будет ощутить прилив крови к тому месту, к которому у одного из них уже прилила кровь. И Джин чувствовал, что покраснел, стоило ему только не слишком случайно взглянуть.       Однако, в следующее мгновение, он уже встал, наблюдая за тем, как молодой человек все еще растерянно сидел на коленях, теперь не слишком удачно прикрывая свой член большой узкой, с длинными выточенными пальцами ладонью, на которой Джин задержал свой взгляд. В общем и целом тигр теперь производил впечатление ребенка, который еще совершенно не стесняется своего голого тела, однако уже начинает осознавать, что у него есть член.       Джин быстро снял с себя халат и накинул его на плечи молодого человека, сев напротив него на колени.       — Как тебя зовут? Что произошло? И как ты себя чувствуешь?       Молодой человек поднял на него глаза, и у Джина сразу защемило сердце от растерянного и полного доверия взгляда.       — Меня зовут Тэхен. Я оказался здесь по воле Юнги, которого по возвращению обязательно порву на части. — На этих словах в глазах молодого человека мелькнула хищная ярость, сразу агрессивно исказив его красивое лицо, но затем, взглянув на доктора, он смягчился. — Юнги выбросил меня в ваш мир, и последнее, что я помню — яркий свет, который ослепил меня, и дикий рев. Все. А потом я проснулся здесь. И увидел тебя.       — В наш мир? Ты превратился из тигра? Как такое возможно? — Джин смотрел на Тэхена с сомнением, но не мог разглядеть в нем ни намека на игру или ложь — он полностью верил в то, что говорил.       — Я и есть тигр. Тигр и человек. В моем мире все такие, наполовину животные, наполовину люди. Меня выбросили сюда, потому что над моим отцом нависла угроза, а я не хотел стоять в стороне и… Мне нужно вернуться обратно. И я буду рад, если ты мне поможешь.       — Так… — Джин очень усиленно соображал. — То есть ты не представляешь никакой угрозы, если меня зовут не Юнги, правильно?       Тэхен кивнул.       — А как тебя зовут?       — Джин. Ты можешь звать меня Джин. И Джин обязательно придумает, как тебя отсюда вывести. — ветеринар потирал подбородок. — Только нужно подумать, что сказать Хану…       — Хан, я поехал домой, когда Боб придет, скажи, что меня сегодня не будет. — Джин, как ни в чем ни бывало обращался к удивленно смотрящему на Тэхена охраннику. — А, это практикант. Всю ночь писал…ммм… истории болезней.       — Да, очень болезненные истории, так устал, что…       Лицо охранника продолжало вытягиваться от удивления, вместе с выползающими из орбит глазами.       — Он переработал, не обращай внимание. — Джин по-дружески потрепал Тэхена по голове, и тот, как кот, подался за его движением, закрыв глаза.       — А где тигр? — Хан медленно перевел взгляд на Джина, с удивлением смотрящим на Тэхена, который стоял к нему теперь очень близко и водил носом рядом с его волосами.       — Какой тигр? — Джин, старательно игнорируя вынюхивающего его тигра, придал своему голосу максимум удивления. — А, это клофелин. У тебя вчера резко подскочило давление, и мне пришлось оказать тебе максимально скорую помощь. Тебе, наверное, что-то приснилось.       — У меня подскочило давление? Ах, опять придется идти к врачу. — Охранник устало опустился на стул, кажется, совершенно поверив в высказанную легенду.       — Обязательно. Я бы мог посоветовать тебе хорошие таблетки, но лучше обратиться к человеческому врачу. Береги себя. — Джин по-дружески похлопал охранника по плечу, уверенно взяв Тэхена за талию и отодвинув от себя, при этом направив к двери. — Бобу привет.       Выйдя на улицу, Джин облегченно вздохнул, опять заметив на себе нос своего невольного знакомого.       — Я начинаю верить в то, что ты животное, потому что так старательно меня обнюхивали до этого только собаки. Домашние, правда, но, и это доказано, дикую натуру до конца не искоренить.       — Просто ты как-то по-особенному пахнешь. — В глазах Тэхена появилось не поддающееся логическому объяснению восхищение.       — Сочту это за комплимент. Хотя, в свете того, что я не принимал душ больше 12 часов, у меня все-таки есть сомнения. Но я скоро смогу это исправить. — Джин уже открывал свой автомобиль. — Забирайся на пассажирское сидение.       — Куда? — Тэхен растерянно смотрел на автомобиль, активно борясь с желанием прикоснуться к капоту.       — Ах, да. — Джин обошел машину кругом и открыл дверцу пассажирского сидения. — Вот сюда. Мы сейчас поедем ко мне домой, я смогу тебя нормально одеть, и ты мне все расскажешь.       — А почему я не могу остаться в этом? — Тэхен, прежде чем сесть в машину, оглядел себя. — Мне нравится этот костюм. Он пахнет тобой.       — Так, мне льстит, конечно, что ты так проникся, но пожалуйста, не говори об этом вслух. Я чувствую себя… странно. Договорились? Если хочешь, можешь оставить его себе. Только ничего не говори мне больше о моем запахе.       — Но ведь это важно. — Тэхен серьезно смотрел на Джина, который решительно пытался впихнуть его, наконец, в машину.       — Я понимаю. Я кое-что знаю о животных, но ты ведь человек, правда? Сконцентрируйся на этом.       Тэхен сел и принял максимально серьезный вид.       — Ты прав. Да, я человек. Умный, рациональный, умеющий ладить со своими инстинктами и держащий их под контролем. Такие как ярость, гнев и голод.       — Похоже на мантру, но все правильно. Особенно в моем присутствии нужно позабыть о всем том, что ты перечислил после слова контроль. Однако… — Джин, закрыв дверцу, быстро поместился на водительское сидение. — Ты голоден?       — Нет. — Молодой человек сосредоточенно смотрел перед собой.       — Ребра болят?       — Да, но я справлюсь. — в голосе Тэхена появилась очень мужественно прозвучавшая уверенность. — И еще раз спасибо. Я не знаю, как тебя благодарить, но отец точно знает.       — Оу, это будет лишним. — Джин наклонился к Тэхену, чтобы пристегнуть ремень безопасности, и стоило ему поднять голову, он увидев перед собой проницательные карие глаза, слишком близко, чтобы не испытать волнение или не покраснеть.       Вот теперь Джин мог убедиться в том, что перед ним действительно был совсем недавно спасенный тигр. Тот же взгляд, не смотря на изменившийся цвет радужки, продлился всего несколько секунд, но он был наполнен слишком очевидной силой, чтобы быстро забыть о нем. И Джин поспешил отвести глаза и, наконец, обратить внимание на руль. А также подумать о том, чем все это в итоге может для него обернуться.