Небо идеально покрытое синяками

Кругом пестрели разноцветные огни веселья. Украшенные гирляндами лавки со сладостями, запах, которых исходил от свежей выпечки, привлекали внимание покупателей. Мы шли в центре потока людей, останавливаясь чуть ли не у каждой торговой точки в поисках корн-дога для Райли. Смех прохожих, улыбки продавцов и ароматы пряностей делали моё лицо менее недовольным. — Я возьму сладкую вату и корн-дог, пожалуйста! Райли, наконец, удалось получить желаемое. Мы двинули дальше, подходя к колесу обозрения. Подсветка, украшающая аттракцион переливалась всеми цветами радуги, образуя собой огромную светящуюся прялку. Картина радовала глаз. Огни всегда ассоциировались у меня с праздниками. Особенно с Новым годом, когда в детстве я вместе с родителями украшал ёлку, поверх вешая волшебные огоньки. Эти воспоминания были любимыми и такими теплыми, что я невольно засмотрелся на крутящуюся прялку, желая растянуть это приятное чувство в груди. Очередь стояла длиннющая. Люди в костюмах неизвестных мне персонажей, заполняли собой всё пространство, о чём-то громко говорили и смеялись. Подготовка к ярмарке длилась не один день. Похоже, об этом мероприятии было давно всем известно. — Надеюсь, ты не собираешься ждать здесь, — обратился я к Райли, кивая в сторону колеса. — Хотелось бы, но нет. Боюсь, когда до нас дойдет очередь, они закроются. Я с облегчением выдохнул, искоса глянув на Чейза. Он с любопытством озирался по сторонам, будто никогда не был в подобных оживленных местах. Рассматривал лавки с различными товарами, людей в костюмах и даже аттракционы. А может… он действительно никогда не был на ярмарках? Тут мне как-то даже совестно стало за свое поведение в кафе. Он просто хотел сходить сюда, а я пытался жестко обрубить желание, связывая его с собой. — Ты чего, — одержимый раскаянием, обратился к парню я, — никогда не был на таких мероприятиях? Он качнул головой. — Не было ни времени, ни интереса. Но здесь неплохо. Мне стало ещё хуже от его слов. У мальчика и вправду не было ни крупицы счастливого детства. Не то, чтобы родители были со мной каждую секунду, однако они всегда уделяли мне должное внимание, и нехватки в общении с ними я никогда не чувствовал. И зная это, я продолжал вести себя, как мудак. — Звучит грустно, — сказала Райли, отрывая зубами вату. — Но теперь ты здесь! Не упусти возможность повеселиться от души. Хадсон хмыкнул, снова оглядываясь. — Не думаю, что сейчас это принесёт мне удовольствие. — Давай займемся тем, что может принести тебе удовольствие? — выдав эти слова, я моментально сделал глубокий вдох, что не смогло скрыться от глаз этих двоих. Я подразумевал совсем не то, о чём можно было подумать, опираясь на свои больные фантазии! Не знаю точно: мой ли вдох осознания натолкнул их на такие же мысли, или у них в головах просто ветер сквозил, но, к сожалению, я был понят именно неправильно: Райли замерла на полпути к сладкой вате с открытым ртом, а Чейз еле пытался сдержать смех, сжимая губы. — Вам с Чейзом точно нужно обсуждать это при мне? — спросила подруга, краснея. — Он не то хотел сказать, — начал было Чейз, но замолчал, прикрывая рукой улыбку. — А зачем тогда сделал такое выражение лица, будто только вспомнил обо мне и пожалел, что начал говорить? Райли пребывала в наивно растерянном состоянии, что заставило меня злиться и на себя и на неё. — Я не это имел в виду! — хмурясь, заявил я. — Да ладно тебе, можешь уже не смущаться. — Хватит, вопрос снят! Наш спор тут же прекратился, когда мы заметили подозрительный взгляд Хадсона, обращенный на нас. — Что не так? — спросила девушка, также насторожившись. — Ранее мне кое-что показалось странным, но я как-то опустил факт возникновения этого чувства. Я понял, что вы когда-то обсуждали меня между собой, как только зашел в кафе, но сейчас ты произнесла моё имя, да ещё и разглядела двусмысленность в словах Ноена… Это наводит меня на мысль, что вы говорили обо мне не в контексте «просто сосед по комнате». Ангел, я удивлён, что ты решил рассказать кому-то о наших отношениях. У меня как будто отобрали способность дышать. Он назвал меня ангелом при Райли! Что она теперь подумает? Небось, предположит, что у нас роман. Какой стыд… — Думай, что говоришь, Чейз! У нас с тобой нет никаких отношений, — гневно рявкнул я в его сторону. — Ладно, — поднял парень руки, словно бы сдавался. — Прости, Ноен, — пролепетала только что пришедшая в себя девушка. — Я не хотела… — Ничего. Я не скрывал то, что мы говорили о нём. Просто не думал, что нужно ставить его в известность. Она кивнула, соглашаясь с тем, что нет смысла скрывать наш разговор. — О тебе знает не только Райли, но и Зоуи. Зу знала ещё с тех пор, как вся эта фигня только началась. — Вот как… — Да. Не вижу смысла что-то утаивать. При том, что ничего такого во всём этом нет. — Ну, я думал, что ты будешь молчать по крайней мере потому, что находишься в отношениях. — Я расстался с Барбарой. И, да, мне очень стыдно за то, что так получилось. Этого никак не исправить, но я очень сожалею. — Вздернув голову, я с вызовом спросил: — Жалеешь, что мы с ней расстались? Ведь нечем больше угрожать мне. Парень поджал губы и пристыжено отвёл взгляд. Я заметил в его глазах огонек раскаяния за тот случай, но меня это не волновало. — Прости за это… — Да плевать мне, — покачал головой я, усмехнувшись. — Райли, идём. Я больше не хочу обсуждать мои отношения с бывшей девушкой с этим человеком. Начальница кивнула и, бросив последний взгляд на Чейза, двинулась рядом со мной. Какое бесстыдство! Он ещё смеет насмехаться над тем, что я делюсь подробностями своей личной жизни с друзьями. Завидует, потому что у него их нет. Козлина. Только настроение мне испортил. Когда мы прошли достаточное расстояние, Райли вдруг спросила: — Ты чего такой нервный? — А что, по-твоему, я должен броситься ему на шею? Может, поблагодарить его за то, что время мне уделял? Герой чёртов. — Ты взъелся на него на пустом месте, — покачала головой девушка. — И ты туда же! — Что «туда же»? Я просто говорю с точки зрения незаинтересованного лица. Мы пришли сюда отдыхать, а вы устроили драму. М-да, испортили вечер Райли. Выдохнув накопившийся в душе негатив, я произнёс: — Прости, что тебе пришлось стать свидетелем этого. Пока я был в одиночестве два месяца, пришлось многое переосмыслить. Моё прежнее поведение по отношению к Чейзу… было таким ничтожным и жалким. Он относился ко мне ужасно, а я всегда ждал его с распростертыми объятиями, насколько бы сильно этот идиот не обидел меня. Сейчас Чейз, по его словам, изменился, а вот я снова измениться не могу. Я хочу уважать себя, а не быть его подстилкой. Только когда он перестанет воспринимать меня, как удобный матрас, я смогу начать разговаривать с ним нормально. Райли долго молчала, а потом, вскользь, произнесла: — Ты прав. Не давай себя в обиду. Я глянул на нее, замечая бегающие глаза и сжатые губы. Что-то она явно не договаривает. — Говори уже. Мне интересно узнать, что ты думаешь на самом деле. Девушка подняла на меня глаза, высматривая что-то в моем лице. Убедившись, что мне действительно важно её правдивое мнение, сказала: — Я наблюдала за ним весь вечер и… не могу сказать, что заметила за ним хотя бы что-то из того, что ты причисляешь ему. Конечно, тебе виднее, и, возможно, он проявляет свое истинное «я» только наедине с тобой, но он показался мне… неплохим? — Думаешь, нормально давить на то, как я поступил с Барбарой? — Ох, не знаю… Не уверена, что он собирался давить на тебя. — Ладно. Я понял. Агрессор здесь я, — обиделся я, чувствуя, что нет никого на моей стороне. Хотя это было ожидаемо. Никто не знает Чейза таким, каким его знаю я. Не верю в его «я всё понял, я изменился», хоть убейте. — Не искажай мои слова. Ты не можешь быть агрессором, Дриззи. Я промолчал, не желая и дальше говорить о Чейзе. Мне правда нужно успокоиться. Месяцы беспрерывной учёбы сделали меня очень нервным и восприимчивым ко всему. И где моя прежняя толстокожесть? Сметая прилипшее к земле грязное конфетти носком ботинка, я обдумывал причину своего поганого настроения. В чем было дело? В Чейзе? Но почему? Неужели я злился на него за долгое отсутствие? Конечно, он как снег на голову свалился спустя два месяца, ещё бы не злиться! Но разве дело в этом? А что если на самом деле я… волновался за него? Боялся, что больше не увижу? Тьфу, это не может быть правдой, он просто… просто кинул меня, как делал это постоянно. Исчезающий, пропадающий, теряющийся Чейз Хадсон. Да иди ты… — Ноен, давай поговорим? — этот глубокий голос заставил волосы на моем затылке приподняться. Он следовал за нами? Видел ведь, что я сейчас не расположен к разговору. И сколько раз раньше я просил его поговорить? Что он отвечал мне? Ах, да! «мне не о чем говорить с тобой». Я прикрыл глаза, восстанавливая дыхание. — Чейз, сейчас не время… — начала было Райли, но я остановил её, положив руку на плечо. — Ничего, я поговорю с ним, — ободряюще улыбнулся я девушке. — Прости, что твоя прогулка выдалась такой ужасной. Мой косяк. Я заглажу вину позже, но сейчас мне придётся оставить тебя. Райли кивнула с долей облегчения. — Я всё понимаю. Увидимся завтра на работе. Удачи! — девушка помахала рукой и удалилась, исчезая в толпе за колесом обозрения. — О чем ты хочешь поговорить, Чейз? — спросил не сразу я, нехотя оборачиваясь к нему. Он смотрел на меня прямо, не отводя своих серо-голубых глаз. У меня не было способности читать людей по взгляду, так что мне оставалось только гадать, о чем думает Хадсон. — Я не хочу, чтобы ты думал, будто я специально напомнил о твоей бывшей девушке. Не это я имел в виду, когда сказал об отношениях с ней. Я сощурился. Мне было смешно от того, что он пытается как-то оправдать свои слова. — А что ты имел в виду? — терпеливо уточнил я. — Я правда думал, что ты не станешь ни с кем говорить о нашей связи из-за Барбары. Здесь не было какого-то насмешливого подтекста. Я с искренностью кивнул. — Это всё, что ты хотел сказать? — Нам ещё много чего нужно обсудить, но я не хочу говорить обо всем здесь. — Хорошо, куда ты хочешь пойти? — Туда, где не так много людей. — В нашу комнату? — Нет. Я не люблю атмосферу нашей комнаты. Я удивлённо вскинул брови. — Значит, ты тоже чувствуешь это? — Чувствую что? — Что эта комната… какая-то холодная. Чейз пожал плечами и спрятал ухмылку, опустив голову. — Думаю, это нас ничего приятного с ней не связывает. Я согласно покачал головой. — В таком случае, что ты предлагаешь? Куда мы можем пойти? — Можем выехать за пределы кампуса и заодно выполнить один пункт из твоих условий. Волнение вспыхнуло во мне, будто зажженная спичка. Я узнаю сейчас часть правды? Ветер был холодным, однако он не помешал одинокой капельке пота скатиться по моей спине. — И какой же? — не скрывая любопытства в голове, осведомился я. — Пойдём со мной и узнаешь. Убедившись, что я не против следовать за ним, Чейз двинулся вперёд. Мы шли молча, но это молчание нельзя было назвать тяжелым, оно только подогревало мой интерес к предстоящему. Когда мы подошли к общежитию, я немного растерялся, помня слова Хадсона о том, что он не хотел продолжать разговор в комнате. Но он неожиданно свернул на парковку. Тут я уже начал догадываться, какой пункт он собирается выполнить, а когда мы подошли к его мотоциклу, так вообще всё стояло ясно. — Тебе необязательно было писать о поездке в том списке. Достаточно было сказать мне о своем желании. Я хмыкнул, разглядывая шлем в руках Чейза. — Я знаю, какой ты занятой человек. Вижу тебя раз в месяц. Тебе не до этого. Он пропустил мимо ушей мой колкий комментарий, на этот раз самостоятельно надевая на мою голову шлем. Когда мы сели на этого блестяще-чёрного зверя, я почему-то занервничал. Ну что может случиться? Чейз ведь не первый день на мотоцикле, управлять им умеет. В этом деле я доверял ему больше, чем себе. — Не забывай держаться, — напомнил парень под громкий рёв убийственной машины и, буквально в следующую секунду, мы двинулись с места, медленно покидая парковку. — Дай знать, когда будешь готов, и я ускорюсь. Мы ехали медленно, даже медленнее, чем в прошлый раз, оттого я не мог насладиться поездкой сполна. Конечно, я попросил набрать скорость. Не так уж круто плестись, позволяя обгонять себя каждому встречному. Хадсон набрал скорость. Мы не мчались со скоростью света и не двигались, словно черепахи. Я мог чувствовать, как ветер обдувает оголившуюся шею и запястья, которые я сцепил у живота Хадсона. Но этого было недостаточно. — Ты можешь набрать такую скорость, которую набираешь, когда ездишь один? — Не знаю… — Всё нормально. Мне интересно почувствовать это. Чейз колебался, но в итоге, видимо, сдался, потому что я начал ощущать, как заметно мы набираем скорость. Моё сердце забилось во сто крат быстрее. Я, как человек, не передвигающийся на мотоцикле, был взволнован и, признаться, напуган. Но Чейзу об этом говорить я не стал. Это было словно вызовом самому себе, и я смог. Прижимаясь ближе к Чейзу, я заметил, как мы выезжаем на встречную полосу и напрягся. Ловко маневрируя, парень объезжал ранее обогнавшие нас машины, оставляя их далеко позади. Было так приятно и свободно. Поездка на мотоцикле однозначно делала моё настроение лучше. Мы мчались мимо заброшенных домов на окраине города настолько быстро, что весь пейзаж сливался перед глазами в серое полотно. Кампус был уже далеко позади, а Чейз пока не планировал останавливаться. Давящий порыв ветра играл с моей одеждой, а руки так заледенели, что я осторожно переместил их в карманы куртки Чейза, по-прежнему крепко держась за него. Я тоже не горел желанием останавливаться. Мог бы часами ездить вот так, забывая обо всем. И если бы не парень, который сидел рядом, я бы мог сказать, что оставил все свои незавершенные дела и пробелами далеко позади, но его присутствие ломало эту метафору. Самая большая моя проблема всюду таскалась за мной. Я улыбнулся своим мыслям. Езда на мотоцикле сделала меня чуточку добрее? Скорее всего. Мы потихоньку съехали к обочине и, когда я снял шлем, то в замешательстве уставился на раскинувшуюся перед нами автостраду. Я-то надеялся, что чего-то не разглядел, а нет! Мы действительно стояли у пустой дороги. — Понятия не имею, куда можно съездить, — подняв забрало, сказал парень. — Давай на озеро Ок Холлоу? Здесь недалеко. И вечером там не очень шумно. Чейз опустил забрало, и я, расценив это как согласие, снова обхватив его талию руками. Дорога от университета до озера была очень близкой: пешком можно было добраться минут за пятнадцать, если идти неторопливо, но так как мы с Чейзом до этого ехали в другом направлении, то знатно отдалились. Вечер густой дымкой окутывал озеро, позволяя отражать свет фонарей в чёрной, бездонной воде. Людей, как я и предполагал, было немного, оттого здесь сделалось тихо и спокойно. Мы слезли с байка и двинулись к пустой аллее, располагаясь на ледяных прутьях железной скамьи. Холодный, но уже не морозный воздух был свежим и легким, без каких-то примесей посторонних запахов. Я провел рукой по скамейке и, убедившись в том, что она была чистой, сел. Чейз опустился рядом, но ни один из нас не хотел начинать разговор. Казалось, что если мы заговорим, то нарушим эту волшебную безмятежность природы, и состояние спокойствия испарится. — Спасибо за поездку, — сдался я первым. — Было круто. — Ерунда, — отозвался парень, прочистив горло. — В следующий раз просто скажи мне о своем желание покататься. — Ладно. Так о чем будем говорить? — напомнил я о цели нашего прибытия сюда. — На данный момент я не готов рассказать то, что не говорил никому много лет, но, чтобы ты убедился в честности моих намерений открыть тебе правду в дальнейшем, без утайки поделюсь тем, о чём раньше лгал тебе без особой надобности. Ну, так, по крайней мере, я не останусь ни с чем, приехав сюда. — Я слушаю тебя. Сглотнув, парень неохотно начал говорить: — Ты знаешь, почему я разозлился на Ника в тот день, когда избил его? — Да. Это придурок рассказал мне, что предал тебя. Чейз подтвердил это кивком. — Он был единственным человеком, которого я держал рядом с собой. Из-за близкого общения, мне пришлось кое-что рассказать ему и попросить ни в коем случае ничего не говорить обо мне, кто бы что ни спрашивал. Если бы я не сделал этого, он бы мог проболтаться человеку, от которого я долгое время скрывался. Я скрывался от Коула. Я тяжело вздохнул. Снова это имя. Почему же он не дает покоя своему сыну, если он действительно здоров? — Что твой отец снова хотел от тебя? Лицо парня побледнело. — Не называй его моим отцом. Его требовательный тон немного уколол меня, но сейчас было некогда разыгрывать обиды. — Прости, я понял. Так что в итоге произошло? — Ник сдал меня ему. Он слил всю информацию о моем месте проживания этому уроду. И за что? — он пренебрежительно хохотнул, — За какие-то гроши. Тогда мне пришлось уехать. Я солгал тебе, что поехал домой бить тату. Конечно, тату я набил, но это не было целью моего отъезда. Целью было залечь на дно и не высовываться, пока этот ублюдок Коул ищет меня. — Но зачем тебе убегать от него? — не понимал я. — Что он мог сделать? Чейз усмехнулся так, будто ответил «здесь можно позволить фантазии разгуляться». — Не знаю. Когда речь идёт о нем, я вообще не могу быть в чем-то уверенным. Но абсолютно точно могу сказать, что ничего хорошего. И дело даже не в том, что я боюсь и бегаю от него. Я перестал бояться Коула в лет пятнадцать, и вот тогда-то и начались проблемы. Мне приходится делать все это ради Долорес. Не хочу, чтобы она жила той жизнью, которой жил я. Это единственный и самый большой мой страх. Мои ладони вспотели. Я сидел молча, потому что ничего не мог ответить ему. Не было возможности подобрать слова, чтобы выразить своё сочувствие, и поэтому я просто продолжил слушать его. — Это первое, что я хотел рассказать сегодня. И… мне нужно предупредить тебя кое о чем. Я знаю, что не имею права просить у тебя, но, пожалуйста, когда Коул найдёт тебя и попросит что-то рассказать… — Чейз, я ни за что не расскажу ему. Одного твоего нежелания мне уже достаточно, чтобы держать рот на замке. Он, наконец, поднял глаза на меня. В них искрилась чистая благодарность. От этого взгляда мне стало тепло, и я улыбнулся. — Спасибо. — Он снова уставился в землю. Немного подумав, я спросил: — А разве он не знает, что ты учишься здесь? Почему не может приехать сам и найти тебя тут? — Людей слишком много, — ответил он, не задумываясь. — Не уверен, что ему нужно лишнее внимание. Меня здесь многие знают. Я кивнул, рассуждая над тем, зачем Коулу могло понадобиться преследовать своего сына. Если только он действительно не болен… Хоть Чейз и выглядит здоровым, я не мог опустить тот факт, что он не всегда ведет себя нормально. А вдруг… — Ещё хотел расставить точки над «i» в ситуации с Сэмом. Я поднял на него взгляд, возвращаясь мыслями к нашему разговору. — Помнишь его? — Тот светловолосый парень с больной сестрой? — Именно. Я действительно помог его семье. Просто подумал, что сделал бы всё, что угодно, если бы Долорес была на её месте. Мне захотелось ему помочь. Не говорил тебе об этом, потому что о таких делах не следует рассказывать, — его губы дрогнули в улыбке. Стоп. Чейз помог… просто так? Значит, его помощь исходила не из корыстных побуждений? — Зачем же ты выставил себя мудаком? Ты сказал, что сделал это за услугу. — А что я должен был сказать? Ты терпеть меня не мог, а у меня не было желания переубеждать тебя в этом. Мне не хотелось всё усложнять. Ну, супер! Решил поддерживать имидж придурка и дальше. Ничего более дурацкого от него не слышал. — Это так глупо. — Зная тебя, ты бы обязательно сказал, какой я молодец, — хмыкнул парень. — А мне этого слышать не хотелось. Я не считаю, что сделал что-то невероятное. — Возможно, это и так, но для семьи Сэма ты стал спасением, — улыбнувшись, я добавил: — Ты молодец. Хадсон тоже прыснул, покачивая головой. — Но откуда у тебя деньги? — осведомился я. — Отдал все накопленные за жизнь сбережения. Сэм сказал, что вернёт их мне. Вернул, кстати, уже четвертую часть от общей суммы. Я вздохнул, глядя на водную рябь. Чейз умеет удивлять. Оказалось, он не такой мерзавец, каким я представлял его раньше, а за его поступками крылись весомые причины. Не спорю, вряд ли как-то возможно оправдать его отвратительное отношение ко мне, но теперь я хотя бы знаю, что он делал это не потому, что ему нравилось изводить меня, а потому, что у него была причина. Он понимает, что ошибался, но… играет ли это хоть какую-то роль сейчас? А самое главное — смогу ли я простить его, когда узнаю всю правду? — Чейз? — Да? — Когда ты узнал меня? — Ты имеешь в виду, когда я понял, что ты — это ты спустя семь лет? — Да. — В первую же нашу встречу. Как только увидел твои глаза. — Ты помнишь, как вёл себя? — Твою мать, Ноен, — Чейз стыдливо прикрыл руками лицо. — Ты можешь не напоминать мне об этом? Никогда. Я расхохотался. — Ни за что. Это было ужасно и тупо одновременно. Не знаю, что было у тебя в голове, когда ты снял рубашку на вечеринке и кинул её мне, — я не мог говорить ровно из-за смеха. — Зачем ты вообще сделал это? Чейз не мог стереть с лица пристыженную улыбку. — Мне стыдно за тот случай, признаюсь. Просто… я был зол, наверное. Я знал, что ты учишься в этом университете, поэтому наша встреча не стала для меня неожиданностью. На тот момент я ничего помимо злости к тебе не испытывал. Никаких теплых чувств для веселой встречи старого друга. Стоило мне увидеть тебя, как сейчас помню, мне захотелось сделать что-то ужасное, как-то задеть тебя. — Какой ужас, — посмеиваясь, качал головой я. — Мне в самом деле было тогда плохо, ты своего добился. Я не понимал, какого черта ты вытворяешь. — Прошу прощения за этот убогий спектакль. — Ничего, главное стоящий рядом Ник оценил, — снова расхохотался я. Чейз только скорчил лицо при упоминании Ника. Никогда бы не подумал, что спустя полгода с лишним буду сидеть с Чейзом и смеяться над той ситуацией. Я давно отпустил всё это, и на данный момент воспоминания о первой нашей встрече не могли вызвать у меня ничего, кроме смеха. Сами посудите: Чейз выглядел тогда ну очень глупо! А как же я переживал тогда! Буквально мучил себя рассуждениями о причине ужасного поведения старого друга. Как же, кажется, давно это было. — Мне очень интересно узнать, что такого ты узнал, из-за чего кардинально изменил своё мнение обо мне. Лицо Чейза снова потемнело. — Для того, чтобы рассказать тебе об этом, мне нужно для начала открыть кое-что другое, а для этого мне нужно время и доказательства. Я согласно кивнул. — Я подожду, только не затягивай с этим. Он промолчал, перевёл взгляд на озеро и о чём-то задумался. — У меня есть ещё один вопрос, — сказал я, не желая упускать возможность спросить побольше: — Почему ты помог мне с проектом, когда был освобожден от него? — А, ты про тринадцатый пункт, — вспомнил Хадсон. — Тут нет четкого ответа, почему я так поступил. Просто мне захотелось помочь; к тому же само задание было легким и интересным. Я вздёрнул брови, сохраняя каменное выражение лица. — Интересным? — Да. — Задание было интересным? — саркастично уточнил я. — Да, а что такого? Закатывая глаза, я произнёс: — Ох уж эти причуды гениев. Мне вас не понять. Хадсон снова улыбнулся. — Ты слишком идеализируешь мои способности к учёбе. Не задумываясь, я выпалил: — Иногда мне кажется, что я идеализирую тебя самого, ведь иначе не сидел бы сейчас здесь. Парень осторожно коснулся пальцем тыльной стороны моей руки. — Я удивлен, что после всего того, что я сделал, ты не ненавидишь меня. Поверь, я ценю это. Обхватив его указательный палец своим, я посмотрел ему в глаза. — Я очень надеюсь на это. Потому что, клянусь, хотя бы еще один проёб… — Можешь не говорить этого. Я всё понимаю. — Какое-то время спустя, Чейз сжал в ответ мой палец и сказал: — Я часто думаю, была ли другая причина так паршиво относиться к тебе помимо той, что я пока озвучить не могу. Скорее всего, я вел себя так ещё и потому, что не хотел привыкать к тебе, держал тебя на расстоянии, не желая впутывать во всё это. Я не смог бы защищать вас всех. Долорес, её мать… всё очень сложно. Ответственность, которая лежит на мне, давит. Не знаю, зачем говорю тебе об этом. Возможно, просто хочу, чтобы ты знал. Я боялся сближаться с тобой. И сейчас боюсь. Боюсь, моя жизнь погубит не только меня. Моё сердце будто сжали в тисках. Стало очень тяжело дышать. Я не хочу, чтобы он всё это чувствовал, не хочу, чтобы тратил свою молодость на ужасные переживания. Почему всё так? Он всегда бывает холоден и собран из-за груза, который лежит на его плечах, из-за страха сблизиться с кем-то. Разве кто-то заслуживает жить так? Эти обстоятельства ломают его, а я ничего не могу с этим сделать. Я осторожно опустил руку на щеку парня и повернул его лицо к себе. — Доверься мне, Чейз. Я буду рядом и помогу справиться тебе с чем бы то ни было. — От этих слов мне ещё тяжелее, ангел. Я не хочу, чтобы ты становился частью этого, — он опустил глаза и его ресницы затрепетали. Я опустил голову следом и осторожно прижался губами к напряженным губам Чейза, оставляя на них мимолетный поцелуй. — Прости за то, что грубил тебе сегодня целый день. Я был зол на тебя за твою двухмесячную пропажу, потому что мне показалось, что только-только между нами установились мирные отношения, как ты снова решил меня игнорировать. Он быстро покачал головой. — Я улаживал дела и проводил время с Долорес. Расскажу тебе всё потом. Я кивнул, немного отстраняясь от него. — Давай вернёмся в общежитие? Нужно сделать домашку, а я очень устал, поэтому поторопимся, пока у меня ещё есть силы на что-то. — Я сделаю её за тебя, — вставая, сказал парень. — Ни в коем случае. Я сам должен понять темы. — Но ведь это я задержал тебя здесь. В конце концов, я твой учебный партнёр. Нам полагается помогать друг другу. — Точно не в решении домашнего задания, — усмехнулся я, идя рука об руку с Чейзом к парковке. — Это ерунда. Если понадобится, я готов объяснять тебе каждую тему. Я смущенно фыркнул. — Это так странно слышать от тебя. Никак не привыкну к твоей хорошей стороне. — И я постараюсь сделать так, чтобы плохую мою сторону ты больше никогда не увидел. Я настырно пытался вернуть уголки поднявшихся вверх губ в обычное положение, но никак не мог перестать улыбаться.