***
Малфой проснулся в кромешной темноте. Дотянувшись до палочки, он обвил ее пальцами и прошептал: — Л-люмос. На конце палочки появился слабо мерцающий огонек, осветивший прикроватные часы. Было почти одиннадцать вечера. В животе урчало. Он, должно быть, проспал обед. Хотя Драко был недоволен тем, что Грейнджер не разбудила его, вовремя понял, что она решила: сон важнее. Он отбросил одеяло и попытался встать, чувствуя, как его ноги шлепнулись на пол. С грацией новорожденного теленка Малфой поплелся к двери и рискнул войти в темный коридор. Палочка задрожала в его слабой хватке, и свет погас, заставляя его продолжать путь, ориентируясь на шум с первого этажа. Он медленно переставлял ноги со ступени на ступень, прежде чем на первом этаже, у подножия лестницы, появилась копна кучерявых волос. — Драко! — крикнула Грейнджер, торопясь ему на встречу. — Что ты делаешь? — Я ч-чертовски голоден, — проворчал он, прислонившись к перилам. — Тебе не следует спускаться с лестницы в одиночку, — отчитала его Гермиона. Она обхватила его одной рукой за талию, чтобы поддержать, а вторую положила ему на грудь, продолжая осторожно вести Драко вниз по лестнице. Малфой остро ощущал ее тело, прижатое к нему, напряженное и теплое. — Спасибо, — пробормотал он, когда они спустились на первый этаж. Драко ожидал, что Гермиона отпустит его, как только они преодолеют лестницу, но она продолжала вести его до самой кухни, отступив, только чтобы открыть ему дверь. Когда он зашаркал внутрь комнаты, на него уставились несколько пар глаз. За кухонным столом сидели Поттер, Джинни, Чарли и Чжоу. Чарли немедленно встал и подошел, чтобы похлопать Драко по плечу: — Рад тебя видеть, приятель. Присаживайся, — Уизли улыбнулся. Драко осторожно подошел к столу и опустился на пустой стул рядом с креслом Чарли. Он не планировал как-либо взаимодействовать с таким большим количеством людей, но голод оказался сильнее любых других мыслей. Грейнджер немедленно начала суетиться по кухне, чтобы приготовить ему еду. — Каково быть вне больницы? — бодро спросила Чжоу. — Хорошо, наверное. П-правда, я так д-долго спал. Некоторые из улыбок членов Ордена дрогнули от его заикания, и Драко почувствовал, как его щеки вспыхнули от смущения. Джинни перестала разглядывать Малфоя, и сделала большой глоток янтарной жидкости, стоявшей перед ней. Драко заметил, что все они пили, прежде чем он вошел. Напротив него, у пустующего места, стоял стакан с огневиски. Грейнджер. Возможно, если он тоже выпьет, перестанет испытывать неловкость. Драко указал на бутылку: — М-можно мне н-немного? — с надеждой спросил он. Поттер наклонился вперед, чтобы налить ему стакан, кивнув, но резкое "нет" от Грейнджер остановило его. Драко уставился на нее с открытым ртом. Она подошла к столу и поставила перед ним тарелку супа и стакан воды. — Мне жаль, — начала Гермиона, — нельзя смешивать зелья и алкоголь. Мы не хотим замедлять твое выздоровление. Она села напротив него и отодвинула свой стакан в сторону. Будто находясь на работе. Профессионально. — Я могу заварить чай! — весело предложила Джинни. — Не нужно, — раздраженно прорычал Драко. Он взял ложку и набрал супа. Путь ложки к его рту был сложным. Его руки так сильно дрожали, что с трудом удерживали столовый прибор. Суп вылился назад в тарелку. Униженный, Драко попробовал еще раз. После нескольких неудачных попыток ложка наконец выскользнула из его пальцев, упала обратно в тарелку и разлила суп по столу. — Ч-черт, — он даже не смог выругаться, что расстроило его. Грейнджер подошла к нему и взяла его ложку. — Вот, позволь мне, — предложила она, поднося столовый прибор к его рту. Драко вздрогнул. — Что ты делаешь? — рявкнул он. — Я тебе помогаю! — Мне не нужна твоя помощь! — Ты так ничего и не поел. Хочешь провести здесь всю ночь? — зашипела она, нахмурив брови. — Не относись ко мне как к ре-ребенку. Я-я не гребаный ин-инвалид. Он выхватил ложку из ее рук и низко склонился над своей миской. Трясущимися руками Малфой решительно сгреб суп в свой рот. — Это нелепо, — умехнулась Грейнджер, — почему ты просто не позволишь мне помочь? — Гермиона, — мягко предупредил Поттер, — перестань. — Так ты на его стороне? — обвинила она друга. — Здесь нет сторон, — парировал гриффиндорец, — ты предложила помощь — он отказался. Значит, хочет сделать это сам. Уважай его стремление. Рот Грейнджер закрылся, ее брови нахмурились от разочарования, а щеки залились розовым румянцем смущения. — Ладно, — ответила она. — Я иду спать. Один из вас должен сопровождать его обратно в его комнату. Ее сердитый взгляд упал на Драко. — Упрямство не помешает тебе сломать шею, если упадешь с лестницы. Нахмурившись, она поднялась из-за стола и вышла из кухни. В отсутствие Грейнджер в комнате воцарилась напряженная тишина. — Гермионе просто не нравится видеть, как люди борются, — бросила Джинни. — Тогда почему она целительница? — усмехнулся Драко. — Потому что не может не спасать нуждающихся, — закончил Поттер. Холодный камень вины поселился внутри Малфоя. Грейнджер спасла его. Нашла его, спасла ему жизнь, каждую ночь в Мунго сидела рядом, варила зелье за зельем и потеряла бесчисленные часы сна ради его благополучия. И как он отплатил ей? Наорал, когда она пыталась ему помочь. Он молча допил суп, поднеся миску ко рту, чтобы дрожащие руки не слишком мешали есть. Члены Ордена за столом снова заговорили, стараясь не смотреть на Драко, пока тот небрежно доедал. Каким жалким он, должно быть, выглядел, сгорбившись, сгребая тушеное мясо в рот, как обезьяна. Малфой опустил глаза, чтобы избежать их жалостливых взглядов. Драко наконец отложил ложку, вытер лицо салфеткой и отодвинул миску. Когда он встал из-за стола, решив уйти как можно тише, Чарли тоже встал и пошел с ним. Уизли не стал помогать Драко подняться по лестнице, как сделала бы Грейнджер, но вежливо поспешил за ним и завел разговор о книге, которую недавно прочитал. И хотя Драко знал, что Чарли идет с ним только для того, чтобы убедиться, что его ненадежные ноги не подогнуться прямо на лестнице, он ценил его попытку делать вид, что ничего не произошло. Попрощавшись с Чарли перед дверью спальни, Драко пересек комнату и неуклюже забрался обратно в кровать. Несмотря на все, сон быстро настиг него. Когда серые глаза закрылись, в животе у Малфоя возникло непривычное тревожное чувство, когда он вспомнил, как Грейнджер обвила его руками.***
Шли дни, а остальные обитатели дома по-прежнему старались не заводить тему о состоянии здоровья Драко, как будто тот был сделан из стекла и мог рассыпаться. Большинство членов Ордена, казалось, даже не знали, о чем с ним можно поговорить. Несмотря на это, несколько человек из вежливости пытались завести с Малфоем беседу, но, заметив трясущиеся руки и ужасное заикание, неловко улыбались и придумывали какой-нибудь глупый предлог, чтобы покинуть его спальню. Хотя некоторые из его новых знакомых добились определенного прогресса в общении с ним. Чарли и Поттер особенно умело игнорировали новые недуги Драко, но даже им было немного неудобно наблюдать, как он борется с выполнением простых повседневных задач. Только Полумна, казалось, относилась к нему так же, как и всегда. На следующий день после того, как он вернулся из Святого Мунго, она несколько секунд смотрела на Драко, пока он ел завтрак трясущимися руками, прежде чем прямо сказать: — Это, должно быть, ужасно неудобно. Он только скривился в ответ и вернулся к своему тосту. После этого небрежного комментария Лавгуд больше не отмечала его недостатки. Не было никаких неловких, вынужденных улыбок или оправданий, чтобы побыстрее выйти из его комнаты. Обычно она сидела рядом с ним и долго рассказывала о чем-то своем, в то время как Драко делал вид, что внимательно слушает, и без особого успеха практиковал простые заклинания. В течение нескольких дней Драко носил только пижамные штаны и футболки, но с наступлением субботы дом начал заполняться членами Ордена. Все вокруг готовились к еженедельному собранию, и Малфой смирился с тем, что придется одеться поприличнее. Он стоял в своей спальне, ощущая себя самым успешным человеком из всех живущих на земле, когда сам смог застегнуть брюки. Но пуговицы на его рубашке были намного меньше, и его дрожащие пальцы снова и снова не могли протянуть их в петли. — Драко? — послышался мягкий голос, сопровождавшийся тихим стуком в дверь. Он подошел к двери и распахнул ее. Рот Грейнджер слегка приоткрылся, когда ее взгляд упал на его голую грудь. Не прошло и секунды, как она посмотрела ему в лицо и откашлялась. — Собрание скоро начнется. Хочешь спуститься со мной по лестнице? — Конечно. Дай мне м-минуту, — ответил Драко, снова повернувшись к зеркалу, чтобы продолжить бесполезно перебирать пуговицы рубашки. В отражении зеркала он увидел, как Грейнджер вошла внутрь, оставив дверь открытой. Малфой слышал, как внизу собираются десятки людей. Гермиона смущенно опустила взгляд, возможно, боясь снова предложить ему помощь после его грубого отказа несколько дней назад. Ее щеки были слегка розовыми, и она перекладывала вес с ноги на ногу, как делала всегда, когда была взволнована. — Так мы точно опоздаем, — проворчал он, все еще упорно пытаясь застегнуть рубашку. Грейнджер посмотрела на него, ее губы дернулись в ухмылке, как будто он пошутил. Подавив гордость, Драко отвернулся от зеркала. — М-можешь помочь? Удивленно приподняв бровь, Грейнджер кивнула и сделала несколько неуверенных шагов, как будто думала, что он может убежать или отмахнуться от нее руками. Малфой стоял совершенно неподвижно, пока она возились с пуговицами. Дважды ее пальцы коснулись его обнаженной кожи, и он задрожал, хотя её руки точно не казались холодными. Когда она добралась до верха его рубашки, он выдохнул и осознал, что все это время задерживал дыхание. После того, как Грейнджер закончила застегивать рубашку, она поправила его воротник и разгладила ткань на груди и плечах, прежде чем отступить. — Готово. — Как я выгляжу? — поддразнивающе спросил он. Драко взглянул на свое отражение в зеркале. Две верхние пуговицы она оставила расстегнутыми, обнажив ключицы и грудь. Интересно. — Ты выглядишь… Вполне приемлемо, — сухо сказала она. Драко усмехнулся. Вполне приемлемо? Почему она так странно себя ведет? Возможно, Грейнджер просто боялась снова его обидеть. Или, может быть, все еще злилась из-за того, что он на нее рявкнул. Оба эти объяснения казались логичными... Но что-то особенное было в ее румянце на щеках. То, как она отказывалась встречаться с ним взглядом дольше, чем на несколько секунд. Что-то в наглухо застегнутой рубашке смутило её. Может быть... — Пойдем, — настаивала она, пробираясь к двери и ожидая, что он присоединится к ней в коридоре. Малфой послушно последовал за ней, и они медленно спустились по лестнице в столовую.***
Прогресс был мучительно медленным. Каждое утро Драко выполнял серию физиотерапевтических упражнений, которые ему посоветовал Макдугалл. Иногда он делал это в одиночку, а иногда Грейнджер руководила процессом и давала советы. Обычно она сидела на краю его кровати, пока он стоял, балансируя на одной ноге так долго, как только мог. Драко несколько раз ходил по комнате в разных направлениях, подняв колени как можно выше. Затем он садился рядом с ней и работал над подвижностью лодыжек и ступней, сгибая их не менее двадцати раз. После этого были упражнения на ловкость пальцев, которые он делал так быстро, как только мог, до тех пор, пока его пальцы не становились похожими на желе. Грейнджер была терпеливой, мягко ободряла Драко каждый раз, когда его тело переставало слушаться, и Малфой был не в состоянии заниматься. После упражнений она наблюдала, как он пробовал использовать простые заклинания, время от времени предлагая помощь. Каждое утро она приносила зелья, а иногда делилась с ним экспериментальными вариантами лекарств, основанных на ее исследованиях. Шестой день своего возвращения в штаб-квартиру Малфой провел в туалете, потому что его рвало из-за очередной сомнительной грейнджеровской смеси. Гермиона предложила ему несколько склянок, прежде чем наконец нашла то, что могло остановить побочные эффекты от лекарств. Драко слышал, как она извинилась, по меньшей мере, сто раз, пока помогала ему вернуться в спальню. — Конечно, есть более простые способы убить меня, — невозмутимо сказал Драко, когда она вытерла его лоб прохладной тряпкой. — Мне очень жаль, — снова сказала она. — Я думала, что водоросли могут ускорить твое выздоровление, но, должно быть, они плохо реагируют на морозник в составе другого зелья. — Прошло уже много м-месяцев, — произнес он нараспев. — Может быть, от этого невозможно полностью излечиться. Грейнджер покачала головой. — Не говори так. Ты поправляешься. Виден большой прогресс. — П-прогресс? — Драко усмехнулся. — Посмотри на меня, Грейнджер. И она это сделала. Впервые за несколько дней ее взгляд встретился с его с неистовой решимостью. — Я даже не могу застегнуть с-свою чертову рубашку. Или разговаривать не заикаясь. Я хуже П-профессора Квиррела. Я е-едва ли могу держать с-свою палочку, — с горечью сказал он. Грейнджер нахмурилась, ее глаза заблестели. — Я не сдамся, — поклялась она. — И ты тоже не должен. — И как я-долго ты будешь моим целителем? В конце концов война закончится, ты купишь свой дом и, возможно, выйдешь замуж за Уизли. У тебя не будет времени варить мне дюжину зелий каждый день. Грейнджер сморщила нос и закатила глаза. — Ты слишком драматичен. Ты вернешься к своему прежнему режиму задолго до того, как закончится война. И для справки, я не знаю, почему ты решил, что я собираюсь выйти замуж за Рона. Могу заверить тебя, что не помолвлена с ним. Я не планирую обручиться ни с ним, ни с кем-либо еще. По крайней мере, в ближайшее время. Она слегка смягчилась, наклонилась и убрала его волосы со лба. — Ты мой пациент, — сухо сказала она. — Я буду ухаживать за тобой до тех пор, пока это будет необходимо с медицинской точки зрения. Драко не ответил. Его захлестнуло унижение. Когда он стал таким жалким? — А теперь, — сказала Грейнджер, встав с кровати и поправляя свитер. — Я собираюсь принести тебе чай с имбирем. Ты можешь потратить остаток дня на то, чтобы пожалеть себя, но завтра мы вернемся к теме твоего выздоровлением, и я не хочу больше слышать ничего о том, что ты не поправляешься. Понимаешь? Драко ощетинился, когда его отругали, как ребенка, но жестко кивнул. — Отлично, — отрезала она, прежде чем повернуться и выйти из комнаты.***
Несмотря на его нежелание признавать это, Грейнджер была права. Еще через неделю Драко начал замечать подлинный прогресс в своем выздоровлении. Он стал лучше контролировать ноги и пальцы лучше держали палочку в руке. Однако Малфой продолжал заикаться и громко топать при ходьбе. Когда он впервые стал жить с Орденом, мог незаметно красться даже по самым скрипучим полам. Теперь его неуклюжие ноги ударялись об пол с таким грохотом, что все в доме наверняка знали его местонахождение. Хотя он знал, что постепенно выздоравливает, ничто не раздражало его больше, чем снисходительный, искренний способ, которым люди указывали на это. Каждый раз, когда кто-то из его товарищей по Ордену улыбался и хвалил его успехи, Драко не мог удержаться от насмешки и резкого возражения. Из-за того, что ему часто приходилось контактировать с Грейнджер, он огрызался с ней сильнее всего. И хотя раньше она не обращала внимания на все его язвительные слава, казалось, с каждым днем его агрессия все больше задевала её. Тем не менее, она продолжала приносить ему зелья и ежедневно помогать с физиотерапией. — Ты сможешь это сделать, — подбодрила она, когда он попытался создать волшебный щит вокруг себя. — Я слишком сильно тр-трясусь, — рявкнул он, разочарованно опустив руку. — Тебе нужно начать выполнять упражнения на пресс, чтобы поддерживать силу мышц, — посоветовала она, сидя на краю его кровати. Он переставил ноги в более устойчивую позу и снова поднял палочку, сосредоточив внимание на стабилизации дрожащей руки. — Протего. Перед ним ненадолго появился слабый щит. — Хорошо, — мягко похвалила его Грейнджер. — Если бы на меня на-напали, я был бы убит, — усмехнулся Драко, бросив на нее злой взгляд. — Но на тебя не нападали, — строго напомнила ему Грейнджер. — Просто попробуй еще раз. Он наколдолвал новый щит, еще более жалкий, чем предыдущий. — Блять! — Драко громко выругался. — Сохраняй спокойствие, — предостерегающе сказала Грейнджер. — Перестань говорить мне, чтобы я ус-успокоился! — он взревел. — Д-да ты хоть знаешь, как это неприятно, когда тебя всего ли-лишают? Л-лишают м-магии, подвижности, даже нормальной р-речи. — Восстановление требует времени, — спокойно сказала она. — Ты так хорошо поработал. Просто будь терпеливее. Он подошел к ней, его ноги громко стучали по деревянному полу. — Мне так н-надоело это. Все говорят мне, как хорошо у меня об-обстоят дела с выз-выздоровлением. Грейнджер недоверчиво посмотрела на него. — Что бы ты хотел слышать? — П-правду! — Это и есть правда! Ты слишком категоричен по отношению к себе. — Мне не н-нужна всеобщая неискренняя по-похвала. Я-я не младенец, делающий первые ш-шаги, — прорычал он. — Никто не обращается с тобой как с младенцем, — насмешливо произнесла Грейнджер. — О, н-нет? — с вызовом он спросил. — Обрати внимание в следующий раз, когда мы соберемся все вместе. Он-они будто держат меня в д-детских перчатках*, Грейнджер. — Что ж, может быть, если бы ты не ругался со всеми, кто пытается тебе помочь, они бы относились к тебе по-другому, — резко возразила она. — На моем месте ты бы тоже со всеми ругалась. Взгляд Грейнджер был пронзительным, спина прямая, как стрела, а голос пугающе ровным и безэмоциональным. — Я знаю, ты через многое прошел. Я в полной мере не могу ощутить все то, что тебе приходится чувствовать. Но мне кажется, я кое-что знаю о странном отношении к тебе. Понимаю, каково это, когда все считают тебя неполноценным. Драко усмехнулся. — Ты — Гермиона, черт возьми, Грейнджер. Идеальная маленькая всезнайка. Ты можешь делать все, что хочешь. Неужели кто-то обращался с тобой так, будто ты неполноценна в чем-либо? Лицо Грейнджер было лишено эмоций. — Ты обращался. Её ответ ощущался как удар в грудь. Гермиона неподвижно сидела на его кровати, скрестив ноги в коленях, аккуратно сложив руки на коленях. Магглорожденная. В волшебном мире. Вечно борющаяся за право на свое место в нем. Он прочистил горло, чувствуя, как его щеки горят. — Черт, Грейнджер, я-я… — пробормотал он, не зная, что сказать. — Т-ты действительно хочешь потянуть за эту нить прямо сейчас? — Мы никогда об этом не говорили, — заметила она. — Эт-это обязательно? — Нам не нужно говорить об этом прямо сейчас, но когда-нибудь я хотела бы во всем разобраться. — Чертовы ведьмы, — проворчал он себе под нос. — Мы сейчас работаем вместе, — строго сказала она. — И живём под одной крышей. Это вряд ли изменится в ближайшее время. Я, например, хотела бы знать, по-прежнему ли ты придерживаешься тех же убеждений, что и раньше. — Я-я…, — слов не хватало. Изменились ли его убеждения? Он особо не думал об этом. В последние годы эта проблема стала в его глазах такой тривиальной. Она продолжала настаивать, не сводя глаз с его лица. — Я уверена, что ты не убьешь меня. Но это не означает, что я забыла все, что ты когда-либо мне говорил. Все, что ты когда-либо делал. Драко стиснул челюсти. Очевидно, доверие и прощение — две разные вещи. Она встала и подошла к нему. Достаточно близко, чтобы коснуться, если бы он только протянул руки. Ее медовые глаза скользнули по его чертам лица. — Я все еще для тебя грязнокровка? — на выдохе произнесла Гермиона слегка дрожащим голосом. Драко вздрогнул от этого слова, и воздух вырвался из его легких, пока она ждала ответа. Нет. Ты великолепная. Это было бы так легко сказать, но язык подвел его. Или подумать об этом — вверх его возможностей? Должно быть, он слишком долго думал. Она нахмурилась и отошла от него. Грейнджер опустила взгляд. На мгновение Драко подумал, что она может ударить его, но Гермиона протиснулась мимо него к двери. Взявшись за ручку, она остановилась и посмотрела на Малфоя через плечо. Грейнджер открыла рот, будто хотела что-то сказать, но затем резко закрыла его, прежде чем уйти, захлопнув за собой дверь.***
Поздно вечером Драко спустился вниз в надежде выпить немного огневиски. Однако, открыв дверь на кухню, он обнаружил, что Поттер сидит за столом и пьет в одиночестве. Он поднял взгляд, когда Малфой вошел с хмурым взглядом. Не говоря ни слова, Поттер призвал еще один стакан и налил в него немного янтарной жидкости, прежде чем толкнуть его через стол. Драко моргнул, но взял стакан и сел напротив Мальчика-Который-Выжил. — Не говори Гермионе, — пробубнил Поттер, прежде чем отпить из своего стакана. Драко криво улыбнулся, прежде чем сделать небольшой глоток. — Эта ведьма... Клянусь, она сведет меня с ума. Поттер покачал головой. — Ты знаком с ней так близко всего несколько месяцев… Я терплю ее почти девять лет. Не пойми неправильно, она действительно мой лучший друг, но я знаю, какой невыносимой она может быть. Гермиона всегда права. — Конечно, о-она не... — начал Драко. — Нет, нет, — прервал его Поттер, подняв руку. — Она всегда права, — решительно повторил он. — Даже не пытайся защитить собственное эго. Ты никогда не переспоришь ее. Поверь мне. Драко вздохнул и сделал еще один глоток, наслаждаясь вкусом алкоголя. — Она в пос-последнее время ведет себ-себя с-странно. Более у-угрюмая, чем обычно. Или это только с-со мной? Поттер какое-то время внимательно наблюдал за ним. — Дело не только в тебе, — уклончиво сказал он. — Женщины... — усмехнулся Драко. Поттер не засмеялся вместе с ним, а просто задумчиво посмотрел на него. — Как думаешь, когда она начала вести себя "странно"? — задумчиво спросил гриффиндорец. Драко задумался. Его дни с Орденом можно разделить на две части: все, что было до его столкновения со смертью, и все, что произошло после. Конечно, он неизмеримо изменился в тот момент, когда дым впервые проник в его легкие, но, похоже, Грейнджер тоже. Возможно, это просто совпадение, но до того, как его поймали, она была свирепой. Сильной. Могла быстро поставить его на место или осадить резким замечанием. Но теперь Гермиона казалась... Копией прежней себя. По-прежнему свирепая, но более сдержанная. Побежденная. Посмотрев на Поттера, он увидел, что волшебник понимающе смотрит на него. — Думаю, она слишком мало сп-спала, пытаясь найти м-меня. К тому ж-же, она д-долго варила все эти з-зелья. Ус-устала, — пожал плечами Драко. Поттер нахмурился. — Как ты думаешь, почему она все это делает? Драко слегка вздрогнул. — У нее просто к-комплекс героя, что и у всех г-гриффиндорцев, — снисходительно усмехнулся он. — Может быть, — пожал плечами Поттер, наливая себе еще огневиски. — Но почему она так далеко зашла ради тебя? — Блять, П-Поттер, я не знаю! — Драко рассердился. — Она л-лучше, чел-человечнее, чем я. Ты это х-хочешь услышать? Поттер будто пытался его к чему-то подвести. Подвести к какому-то выводу, к которому Драко был явно не готов. В перерывах между изнурительными упражнениями и общением с Грейнджер с ее перепадами настроения Драко был не в настроении играть в интеллектуальные игры великого Гарри Поттера. Гриффиндорец встал, подошел к шкафу и вытащил небольшой стеклянный флакон. Затем достал палочку из кармана и поднес к виску. Тонкая серебристая струйка вырвалась из древка, и Поттер направил ее в склянку. Он закупорил флакон и поставил на стол перед Драко. — Я был частью команды, которая нашла тебя, — сказал он. — Гермиона прошла через многое, но я никогда раньше не видел ее такой. Посмотри это и, может, поймешь чуть больше. Аврор взял свой стакан, недопитую бутылку огневиски и направился к двери. — В офисе есть Омут Памяти, — крикнул он через плечо, прежде чем исчезнуть. Драко на мгновение уставился на воспоминания, вихрем кружащиеся во флаконе. Он видел свою смерть глазами Яксли. Грейнджер тоже это видела, и что-то внутри нее сломалось после этого. Видимо, найти его еле живым было большим достижением. Его любопытство взяло верх, и он залпом допил огневиски, схватил пузырек и направился в офис. Омут был спрятан внутри богато украшенного шкафа, подобного тому, который стоял в кабинете директора в Хогвартсе. Драко вылил склянку в воду, а затем нырнул внутрь. В доме Селвинов было темно, небольшая команда людей медленно шла по тропинке к особняку. Грейнджер во главе группы в окружении Долиша, Билла Уизли и трех авроров, которых Драко не узнал. Почему они позволили ей участвовать? Она должна была находиться в доме Лонгботтомов под круглосуточным надзором. Поттер плелся сзади, его глаза метались в поисках затаившихся Пожирателей Смерти. Они поднялись по ступеням и открыли двери. Руки Грейнджер дрожали, когда их отряд вошёл в дом. — Разделитесь. Нужно проверить территорию, — рявкнул Долиш, и авроры разошлись по разным сторонам. Поттер остался с Грейнджер, пока она быстро шла через холл. — Гермиона, — прошипел он, торопясь догнать ее. — Подожди. Ты должна остаться с нами. — Он здесь, Гарри. Он должен быть таким, — твердо заявила Грейнджер. — Посмотрим. Если да, мы его найдем. Но ты не можешь просто убежать. Тебе даже не положено быть на заданиях. Он схватил ее за руку и повернул к себе лицом. В ее глазах стояли слезы. — Да, хорошо, — она признала его правоту. — Просто подожди, пока все прояснится, — настаивал Поттер, крепко держа ее руку. Один за другим авроры возвращались, объявляя, что в доме пусто. — Гарри, — раздался голос Билла Уизли из комнаты слева от них. Поттер и Грейнджер ринулись по коридору в бальный зал. Знакомая S-образная вставка на мраморном полу. Было темно. Единственным источником света был небольшой огонёк света на конце палочки Билла. Сам Уизли казался большой бесформенной темной массой. Стеклянный ящик. Грейнджер зажгла палочку и на трясущихся ногах двинулась к Биллу. Добравшись до ящика, она упала на колени, не сводя глаз с мальчика, лежащего вне досягаемости. Кожа, серая и тонкая, глаза, открытые, застеленные белой пеленой. Его лицо находилось всего в нескольких дюймах от стекла, руки и ноги безвольно лежали на теле. Удушливый звук вырвался из горла Грейнджер, и она наклонилась вперед, прижавшись одной рукой к стеклу. Рыдания сотрясали ее тело и эхом разносились по темной комнате. Билл отступил, чтобы оставить ее наедине со своим горем, но Поттер подошел ближе, встал на колени рядом с ней и положил руку ей на спину. Грейнджер, казалось, почти не замечала его присутствия, ее рыдания становились все громче по мере осознания всей ситуации. Запрокинув голову, она плакала, как раненое животное. Ужасный звук, от которого скручивало все внутренности. Когда ее рыдания утихли, Гермиона наклонилась вперед, так что ее лоб уперся в стекло. Ее лицо находилось в паре дюймов от лица Драко. Она продолжала тихо плакать, когда Поттер обнял ее. За несколько минут, пока Грейнджер плакала, никто не сдвинулся с места. Билл и авроры ждали в задней части бального зала, не желая заходить. Внезапно Грейнджер подпрыгнула, изо рта вырвался сокрушительный вздох. — Он жив, — задыхалась она. — Что? — Он жив! — снова закричала она, поднося тоненький огонек к руке Драко. — Гермиона… — мягко произнес Поттер, словно собираясь сказать ей, что это невозможно. — Его палец пошевелился, Гарри, — настаивала Грейнджер. — Драко! Драко, ты меня слышишь? Она переместила палочку, чтобы осветить его лицо. Мальчик со стеклянными глазами не двинулся с места, но когда свет попал на его глаза, зрачки сузились. — Блять! — воскликнул Поттер. — Нам нужна помощь! Он вскочил на ноги и помахал аврорам. Поттер начал выкрикивать приказы, вспоминая впервые пригодившийся протокол. Грейнджер осталась возле стеклянного ящика, лицом к лицу Драко, прижавшись ладонями к стеклу. — Подожди, Драко. С тобой все будет в порядке. Только держись… Драко снова оказался в офисе штаб-квартиры. Находясь в шоке, он сгреб воспоминания Поттера обратно в склянку и заткнул флакон пробкой. Его руки дрожали. Возвращаясь в свою комнату, стараясь шагать как можно тише, Малфой думал о том, что только что видел. Возможно, Грейнджер наблюдала слишком много смертей за последние пару лет, что ужасы войны наконец настигли ее. Всем им пришлось пережить свой переломный момент. Одно можно было сказать наверняка: теперь у него было даже больше вопросов, чем до разговора с Поттером.***
На следующее утро Драко проснулся от боли в животе. Его рот наполнился слюной, а на лбу выступил пот. Он быстро вылез из постели и дошёл до уборной как раз к тому времени, когда его вырвало. Малфой тяжело дышал. Дрожа, он повалился в сторону и прислонился к стене. — Драко? Он застонал. Как Грейнджер всегда удавалось появляться в нужные моменты? — Я иду, — объявила она, прежде чем открыть дверь. Ее взгляд скользнул по нему, когда Гермиона вошла в уборную и закрыла за собой дверь. Подойдя ближе, она опустилась на колени рядом с ним, задумчиво закусив губу. Драко старался не думать о том, насколько это унизительно — Грейнджер вошла в комнату, где он только что блеванул, и села рядом с ним, будто ничего не произошло. "Она целительница", - напомнил он себе. "Она видела вещи и похуже". — Кто дал тебе огневиски? — понимающе спросила она, протягивая руку, чтобы убрать челку с его вспотевшего лба. Драко жалобно усмехнулся. — Я почти не пил. — Реакция проявилась быстро, — заметила она. — Я же сказала тебе, что это нельзя смешивать с зельями. — Считай, что мне жаль, — невозмутимо сказал он. Его желудок снова сжался, и Драко подорвался, чтобы его снова вырвало в унитаз. — Я поищу что-нибудь, — вздохнула Грейнджер. Она вышла из уборной и через мгновение снова появилась с маленьким пузырьком. — Возьми это, — приказала она, протягивая ему зелье. Драко застонал и сел, чтобы послушно принять лекарство. Он откупорил склянку. — Подожди, — быстро сказала Грейнджер, прежде чем он успел выпить зелье. — Что? — Скажи что-нибудь — Сказать что-нибудь? Например, что? — раздраженно спросил Драко, чувствуя, как его желудок опасно сжимается. — Что угодно. — Это займет много времени? — он спросил. — Меня, скорее всего, вырвет на твои тапочки, если ты не дашь мне выпить это зелье. Грейнджер многозначительно посмотрела на Драко, как будто тот сделал что-то выдающееся. Когда Малфой просто посмотрел на нее, она расплылась в ухмылке. — Ты перестал заикаться! Драко моргнул, вспоминая те несколько слов, которые он сказал сегодня утром. Наверняка, он немного заикался, просто не мог вспомнить. Малфой едва ли мог связать три слова, не заикнувшись, с тех пор, как проснулся в Лечебнице Святого Мунго. — Ты можешь выпить зелье. Я просто хотела посмотреть, действительно ли заикание прошло. Драко уставился на пузырек. — Оно вернется, как только я выпью это? — спросил он. — Я не уверена. Даже если это так, то... Это новая информация, с которой я могу работать. Что с твоими пальцами? Драко согнул их. В пальцах ощущалось небольшое покалывание, и Малфой все еще не мог их полностью контролировать. — Не лучше, чем вчера, — с замиранием сердца ответил он. Грейнджер нахмурилась. — Ну, по крайней мере, есть прогресс хотя бы в одном направлении. Она махнула рукой, призывая его принять зелье. Он проглотил горькую жидкость и сразу почувствовал, как его желудок успокоился. — Спасибо, — сказал Малфой, кашляя. — Я должна посмотреть на формулу лекарств. Что-то в огневиски тебе помогло. Конечно, тебе у алкоголя тоже есть свои побочные свойства, но их мы не можем допустить. Я буду исследовать несколько элементов в следующие несколько дней и посмотрю, поможет ли что-нибудь, — задумчиво проговорила Грейнджер. Драко уставился на нее, в его мыслях вспыхнуло то, как она плакала, когда обнаружила его "мертвым". Животные крики, которые она издавала, и горе на ее лице, запечатлелись в его сознании так же сильно, как и воспоминания о том дне, когда ее пытала Беллатриса. Она так много сделала для него за последние несколько недель по причинам, которые он не мог понять. Никто — кроме его матери — никогда не прикладывал столько усилий, чтобы обеспечить его благополучие. И как бы временами ни раздражало её чрезмерная опека, Грейнджер никогда не относилась к нему плохо. А Драко даже не мог сказать ей, что больше не думал о ней просто как о грязнокровке... — Грейнджер, — внезапно сказал Драко, прерывая поток сознания. Ее рот закрылся, медовые глаза наблюдали за ним. — Извини меня, — сказал он. — За вчерашнюю ситуацию. Он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. — Вообще-то за всё. Грейнджер моргнула. — Спасибо, — пискнула она. Бледный румянец поднялся на ее щеках, и она отвернулась от него. — Тебе еще что-нибудь нужно? Драко медленно покачал головой. — Отлично, тогда я оставлю тебя наедине. Кингсли созвал встречу сегодня в семь, —сообщила она ему перед тем, как выйти из уборной. Драко принял душ и почистил зубы, прежде чем вернуться в свою комнату, чтобы одеться к собранию. Сегодня Малфой выбрал черный джемпер, чтобы больше не просить Грейнджер о помощи. Без пятнадцати семь Грейнджер постучала в его дверь и пошла вместе с ним вниз по лестнице. Ему больше не требовалась помощь , но она все же предложила спуститься вместе, возможно, по привычке. Похоже, Гермиона была в хорошем настроении, когда они вошли в столовую и заняли свои привычные места — она за столом, а он сидел на стуле прямо позади нее, у стены. Она повернулась на стуле, когда другие члены Ордена вошли в комнату, обсуждая с ними разные идеи, которые у нее были по поводу изменения структуры лекарств Драко. — Привет, — с насмешливой ухмылкой прощебетала Джинни, когда ворвалась в комнату и села рядом с Драко. — Ты сегодня оделся? Поздравляю! — Сам не верю своему счастью. Ущипните меня кто-нибудь, — парировал Драко, хотя сам невольно ухмыльнулся. Финниган толкнул ногу Драко, когда протискивался через узкий проход. Малфой нахмурился, но подвинулся. — Все хорошо, Симус? — спросил Дин Томас, когда его друг плюхнулся в кресло рядом с ним. Финниган просто хмыкнул и скрестил руки на груди. Чарли и Билл вошли одними из последних. Посмеиваясь над какой-то общей шуткой они заняли свои места за столом рядом с Поттером. — Хорошо, все. Успокойтесь, пожалуйста, — сказал Кингсли, войдя в комнату и устроившись во главе стола. Опоздавшие заняли свои места. Всем хотелось знать, почему собрание было созвано на три дня раньше запланированного. — Спасибо всем за то, что пришли. На повестке всего пара вещей, и после вы сможете вернуться к своим делам, — спокойно сказал Бруствер. Его взгляд упал на Грейнджер. — Гермиона, как работают твои зелья? — спросил министр. Грейнджер выпрямилась в кресле, радуясь возможности произвести впечатление на Кингсли. Она делала то же самое, когда ее спрашивали в Хогвартсе. Практически подпрыгивает от волнения. — Прогресс был медленным, но я думаю, что мы наткнулись на новую информацию, которая будет полезна, — гордо сообщила Грейнджер. — Хорошо. Я уверен, что мне не нужно говорить вам, насколько важно закрепить правильную формулу. — Нет, сэр, — серьезно произнесла Грейнджер. — Затем я хотел бы представить нового члена Ордена, — продолжил Бруствер. По группе прокатился недоуменный ропот. Некоторые люди оглядывались, будто ища незнакомца, сидящего среди них. — Мистер Малфой, — начал Кингсли, заставив Драко вздрогнуть. — Похоже, ваше бегство положило начало некой тенденции. Разрешите представить нашего нового помощника. Дверь в гостиную открылась, и вошел человек, которого Драко думал, что никогда больше не увидит. Длинные темные волосы рассыпались по плечам, ледяные голубые глаза остановились на нем, а красные губы приоткрылись от шока. Кингсли улыбнулся и указал на ведьму. — Пожалуйста, поприветствуйте Панси Паркинсон.