Remain Nameless | Оставайся безымянным

      В отличие от предыдущего вечера, Драко предвкушал ужин со своим другом и его девушкой. Немного опасался, конечно, но, тем не менее, с нетерпением ждал, когда наконец познакомит Гермиону с кем-нибудь из своей жизни. Он подозревал, что Тео и Гермиона поладят. В Хогвартсе они почти не общались, и если Гермиона смогла дать Драко шанс, и стала встречаться с ним после всего, что было между ними, то, конечно, она подружится с Тео. Встреча обязательно пройдет удачнее, чем ужин с Поттером и его женой вчера вечером. Драко съежился, вспомнив, как много он рассказал своему бывшему врагу. Как смел этот очкастый мерзавец заставлять Драко оправдываться?       И все же он признавал, что все могло обернуться гораздо хуже. Поттер, казалось, к концу ужина неохотно смирился с присутствием Драко в жизни Гермионы, так что все получилось правильно.       Драко постарается проявить то же понимание, что и Гермиона прошлым вечером. Если между ней и Тео возникнет некоторое напряжение, он будет терпим. Он надеялся, что все пройдет удачно. Драко каждый день ходил в маггловскую кофейню, и они с Гермионой часто вместе проводили время в маггловском Лондоне, но ни один из этих случаев не требовал, чтобы Драко общался лично с магглом в течение долгого времени или говорил о себе, не нарушая Статут секретности.       Мерлин, как Тео справлялся все это время? Как ему удалось полностью избежать разговоров о волшебном мире? Гермиона, как умная магглорожденная ведьма, уже рассказала Драко о предыстории, которую она придумала для них. Гермиона собиралась сказать, что занимает должность советника правительства, выступающего в защиту прав животных и окружающей среды. Карьера Драко превратилась в управление активами и недвижимостью, чем он и занимался, как единственный наследник состояния своей семьи. Гермиона рассудила, что найти спортивный эквивалент квиддичу в маггловском мире будет слишком сложно, ведь вряд ли Драко сможет убедительно лгать о том, что он ищет таланты для футбола, крикета или регби. Он сделал мысленную заметку позже расспросить Гермиону об этих видах спорта, потому что они действительно звучали интригующе.       Гермиона также провела большую часть дня, перечисляя слова и фразы, которых Драко должен был избегать: Мерлин, магглы, Салазар, Слизерин, Гриффиндор и т. д. Это было похоже на подготовку к экзамену, но с гораздо более высокими ставками.       Сегодня на кону было много факторов, и один неверный ход мог привести к тому, что он выдаст своего друга. Драко не хотел быть ответственным за разрушенные отношения Тео. В принципе, он собирался по большей части молчать, предоставив говорить Грейнджер.       Когда они подошли к ресторану, Драко почувствовал, как Гермиона напрягла плечи. Он провел пальцами по ее руке, чтобы привлечь внимание. — Ты в порядке?       Она натянуто улыбнулась Драко и призналась: — Я просто надеюсь, что все это не слишком странно… Я ведь почти не знакома с Тео, и я знаю, что глупо с моей стороны хотеть произвести на него впечатление, но если он все еще думает обо мне, как о той девчонке из Хогвартса, тогда я боюсь… — Грейнджер, перестань. Поверь мне, Тео полюбит тебя.       Я люблю тебя.       Эта назойливая мысль росла с пугающей скоростью по мере того, как Драко проводил все больше времени с Гермионой. Сделав все, чтобы слова не сорвались с его губ, Драко кивнул в сторону ресторана. Гермиона тоже кивнула и нервно выдохнула в последний раз, прежде чем войти в оживленное заведение.       Саша оказалась для него чем-то вроде сюрприза. Они с Тео представляли собой поразительную картину, почти этюд противоположностей. Напряжённый, как сжатая спираль, Тео был очень худым, его кожа была почти такой же бледной, как у Драко, глаза темными, а волосы каштановыми. У девушки рядом с ним была темная кожа, часть ее черных кудрей была убрана назад заколками, а большие янтарные глаза неестественно блестели в тусклом освещении ресторана, ее поза излучала едва сдерживаемый восторг. Когда Тео заметил их, его лицо слегка дернулось от дурного предчувствия, и он криво усмехнулся. Слегка подтолкнув ее локтем, он указал на Драко и Гермиону, и лицо Саши расплылось в широкой улыбке, обнажившей ее яркие зубы. — Это они?! — голос Саши разнесся по всему ресторану. Когда Тео кивнул, она вскочила со стула и встретила их на полпути, не в силах сдержать волнение. Драко едва пришел в себя, прежде чем она обхватила его талию в бурном объятии. — О боже, как чудесно наконец-то познакомиться с вами обоими!       Она выпустила испуганного Драко из своих рук и быстро обняла Гермиону. — О, нам тоже, — еле выдавила Гермиона, явно удивленная восторженным приветствием девушки. На мгновение Драко забеспокоился, что магглам всегда свойственно такое поведение, но, судя по реакции Гермионы, девушка Тео могла быть исключением. — Милая, я не знаю насчет Грейнджер, но я точно знаю, что Драко не из тех, кто обнимается, — раздался дразнящий голос Тео из-за стола. — Да, извините, — Саша виновато улыбнулась им. — Тео сказал мне, чтобы я не нервничала сегодня вечером, но я очень рада наконец-то встретиться для разнообразия с его друзьями. Я не знаю, почему он так долго прятал вас.       Тео встал, когда они подошли к столу, и с довольной ухмылкой пожал Драко руку. Драко догадывался, что его друг находит таким смешным, и подумал об абсурдности ситуации. Драко Малфой с Гермионой Грейнджер под руку и Теодор Нотт, ухаживающий за магглой. Люциус и Теодор Нотт-старший сгорели бы на месте. — Грейнджер, давно не виделись, — нервно заявил Тео и вежливо кивнул Гермионе, его ухмылка сменилась натянутой, виноватой улыбкой. — Привет, рада снова тебя видеть, — ответила Гермиона, отражая его улыбку.       Тео встал, чтобы отодвинуть стул Саши, а Драко сделал то же самое для Гермионы. Некоторые привычки чистокровных искореняются с трудом. — И я не прятал их, я же говорил тебе, любовь моя, эти двое очень занятые люди. Я едва могу вытащить его в паб, — сказал Тео, мотнув головой в сторону Драко. — Итак, Драко — я правильно говорю? — Драко кивнул, и она взволнованно продолжила: — Извини, ты даже не представляешь, как это здорово — сталкиваться с чем-то новым. Моя семья из Ганы, и хотя я легко отделалась — Саша довольно распространенное имя — я знаю кучу семей с традиционными ганскими именами, и не могу передать, до какой степени часто они слышат: «какое уникальное имя, как вы его произносите?» По крайней мере, родители избавили меня от этого. — Она сказала все это очень быстро, а затем посмотрела на Гермиону. — Я первый раз встречаю имя Гермиона! Твои родители назвали тебя в честь Зимней сказки?       Драко с любопытством повернулся к сидящей рядом ведьме. Гермиона было странным — и прекрасным, по его мнению — именем, но он понятия не имел о его происхождении. — Да! Моя мама читала ее в университете, и это имя навсегда запомнилось ей. Ты первый человек, который понял отсылку. Это твое любимое произведение Шекспира? — Боже мой, нет, извини. Моя мама — профессор английской литературы, так что я была вынуждена читать много классики с раннего возраста. Несмотря на все ее старания, я так и не стала любительницей книг. — Господи, Саша, — простонал Тео, — если ты и могла сказать что-то такое, что не понравилось бы Гермионе, так это то, что ты не любишь читать.       Драко издал веселый смешок, но почувствовал, как Гермиона напряглась рядом с ним, не привыкшая к добродушному юмору Тео.       Саша непреклонно пожала плечами. — Вот почему моя мама любит его. Я оставляю их наедине на пять минут, и они такие: «Теккерея ужасно переоценили, вы не согласны?» — и мы с папой стараемся не закатывать глаза.       Затем подошел сомелье, и после того, как Саша вместе с остальными подтвердила выбор вина, она завела разговор на безупречном французском языке, в то время как Тео смотрел на нее с восхищением в глазах. — Merci beaucoup, — пропела она, когда сомелье налил всем по бокалу. — Спасибо, что одобрили мой выбор ресторана сегодня вечером, я ходила в школу с су-шефом, так что смогла найти нам столик. Тео всегда водит меня в шикарные места, и я решила отплатить ему тем же и постараться произвести на вас впечатление.       Драко выгнул бровь, а Гермиона снова нервно рассмеялась. — Признаюсь, я немного напугана. Мои родители были в списке ожидания в течение нескольких месяцев, чтобы забронировать здесь столик.       Сделав заказ, Саша сразу же приступила к допросу. Драко собрался с духом. Мерлин, неужели все маггловские женщины такие игривые? Такие любознательные? Похоже, они с Тео были полными противоположностями не только в физическом смысле, но и с точки зрения личности. — Заранее прошу прощения, но у меня к вам столько вопросов! — О чем? — осторожно спросил Драко. — О Тео, конечно! Вы первые люди из его жизни, с которыми я встречаюсь! Каким он был в школе?       А, ну да. Тео Нотт, богатый, одинокий сирота. Драко сделал мысленную пометку не упоминать о ныне здравствующей леди Корделии Нотт.       Драко задумчиво потягивал вино. — Ну, на самом деле я знаю его с рождения. Наши семьи дружили, — он заметил, что Тео бросил на него умоляющий взгляд, но Драко не собирался разочаровывать своего друга. За последние годы Тео слишком часто спасал его задницу. — Тео был очень серьезным студентом, а я, скажем так, более небрежно относился к учебе. Я попал в… не очень хорошую компанию, но Тео был достаточно добр, чтобы возродить нашу дружбу после окончания школы. — Драко закончил школу, так сказать, соло, получив свой диплом дома. Ему стало интересно, как Тео сдал экзамены, и Драко мысленно отложил этот вопрос на более поздний срок. Чего еще Драко не знал о своем друге?       Тео, казалось, слегка расслабился, глядя как искренен Драко. — Ух, я так и знала, что он настоящий книжный червь, — поддразнила Саша, и Драко затошнило при виде того, как его обычно очень сдержанный друг обменивается любящей улыбкой со своей девушкой. Если они начнут целоваться, он без колебаний уйдет.       Тео обнял Сашу за плечи. — Я? Брось. Никакого сравнения с Грейнджер. Она была лучшей каждый год, ты знаешь, абсолютно никто не мог даже близко похвастаться такими результатами.       Гермиона мило покраснела от удивления, услышав комплимент Тео. — О! Ммм, спасибо тебе, Тео. — Вы были влюблены друг в друга в школе-интернате? — внезапно спросила Саша, указывая на Драко и Гермиону.       Прежде чем кто-либо из них успел открыть рот, Тео громко рассмеялся. Ему потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, пока Драко свирепо смотрел на него, а Гермиона сдерживала улыбку. — Что тут смешного? — спросила Саша. — Да, Тео, я тоже не нахожу здесь юмора, возможно, ты уже достаточно выпил вина сегодня вечером, — протянул Драко.       Тео вытер уголки глаз. — Ты… ты не понимаешь. Эти… эти двое… абсолютно ненавидели друг друга в школе, — выдохнул он. — Я имею в виду, никто никогда — никогда — не подумает, что они станут встречаться. — Большое спасибо, Теодор, как мило с твоей стороны, — раздраженно процедил Драко. — Перестань смеяться, Тео, господи. — Саша хлопнула его по плечу. — Но это еще романтичнее! Запретная любовь!       Тео только громче рассмеялся, и, к ужасу Драко, Гермиона присоединилась к нему. — О, успокойся Малфой, — поддразнила его Гермиона и успокаивающе положила руку ему на плечо. — Мы встречаемся всего два месяца. — Итак, вы были врагами в школе, что изменилось? — осведомилась Саша.       Война. Пытка. Смерть. Разрушение. Зависимость. Искупление. Дружба. Любовь. Меня это устраивает.       Драко встревоженно посмотрел в глаза Тео и в панике повернулся к Гермионе, но она только улыбнулась ему, и холодный ужас, который угрожал проникнуть в его душу, сгорел в ее глазах. Она была живым патронусом, прогоняющим тьму, которая хотела поглотить его. — Мы изменились, — просто ответила она и удивила Драко, нежно поцеловав его в щеку.       Я люблю тебя.       Гермиона перевела разговор, спросив Сашу о том, как она впервые встретила Тео. Пока девушки болтали, Драко поймал взгляд Тео, ожидая увидеть, как его друг насмехается над ним после публичного проявления чувств Гермионой. Тео, однако, смотрел на Драко с понимающей, но все же немного грустной улыбкой и с болью во взгляде.       Я рад за тебя, словно говорил он. Но почему мы потеряли так много времени? Мы были ужасно слепы, и почти поплатились за это.       В середине ужина Саша извинилась и ушла в уборную. Тео подождал, пока она отойдет достаточно далеко, прежде чем глубоко вздохнуть. — Прошу прощения за выражение, но гребаные яйца Мерлина, я очень нервничаю, — заявил он и осушил свой бокал. Поставив его на стол, он обратился к Гермионе: — Грейнджер, могу я просто сказать, что ты — дар небес?       Гермиона покраснела и попыталась возразить. — А я кто, чертов флоббер-червь? — проворчал Драко, но Тео нетерпеливо отмахнулся. — Заткнись, ты просто конфетка. Держу пари на десять галеонов, что Саша сделает замечание о том, насколько ты хорош, по ее мнению, еще до конца вечера.       Тео снова наполнил свой бокал, опустив глаза и внезапно посерьезнев. — Грейнджер, я хочу, чтобы ты знала, как я ценю твое присутствие здесь сегодня вечером. Ты, наверное, думаешь, что я лукавлю, не говоря ей всей правды, но я хочу медленно познакомить ее с нашим миром. Я знаю, что у нас не самая лучшая история, и мне очень жаль, если я когда-нибудь… — Тео, — оборвала она его. — Пожалуйста, сегодня никаких извинений. Мы не очень хорошо знали друг друга в школе, и я готова начать все сначала сегодня вечером, если ты согласен.       Боги, способность этой ведьмы прощать была поразительна.       Я люблю тебя. — Это невероятно великодушно с твоей стороны, и больше, чем я заслуживаю. Спасибо, Грейнджер. — Можешь звать меня Гермионой, я не скажу никому из твоих слизеринских друзей, — с застенчивой улыбкой сказала она.       Тео рассмеялся и повернулся к Драко. — Не упусти ее, приятель.       ДА. Да, конечно. Меня это устраивает.       Драко закатил глаза и послал Тео.       Они воспользовались тем, что Саша их не слышит, чтобы говорить свободно. Или, скорее, как и предсказывал Драко, Тео и Гермиона вели интеллектуальную дискуссию. Все началось с того, что Тео похвалил ее недавний закон о резервации кентавров. Гермиона удивилась тому, что он знает о ее карьере. Затем Тео застенчиво признался, что прочитал все ее законы, а Гермиона заговорила о своих древних рунах, найденных в Венеции, а Тео стал задавать занудные вопросы о Венецианской библиотеке… и Драко кипел бы от ревности, но то, как они поладили, согрело его сердце.       По возвращении Саши, оставшаяся часть ужина прошла довольно дружелюбно. Гермиона и Тео, поладив, начали общаться более естественно. Саша по-прежнему задавала много вопросов, очень интересуясь жизнью Тео до нее.       Драко был достаточно зрелым, чтобы признать, что Тео сделал правильный выбор. Эта девушка была слишком болтлива на его вкус, но, несомненно, привлекательна, образованна, умна и уверена в себе. Если бы ей так не повезло родиться магглом, она бы идеально подошла Тео. Драко внутренне содрогнулся, понимая, что все еще считает ее ниже волшебников, но обнаружил, что ему трудно представить человека с полным отсутствием магии в венах равным себе. Он достаточно повидал магглов, чтобы не обращать на них внимания, в конце концов, они были просто людьми, и все люди (волшебники или нет) раздражали его в равной степени. Возможно, эту дискуссию лучше оставить для следующей встречи с целителем Браунингом.       Сашины расспросы Гермионы привлекли его внимание. — Гермиона, ты упомянула, что твои родители живут за пределами Лондона? — Да, они оба дантисты и владеют клиникой.       Брови Саши взлетели к линии ее волос. — Нет необходимости спрашивать, каким образом ты была обеспечена. А что же ты, Драко? Ты занимаешься благотворительностью, как мой Тео, или наследник зубоврачебной династии, как твоя девушка?       Неужели Гермиона действительно так богата? То, насколько Саша выглядела впечатленной карьерой ее родителей, заставляло его думать, что она щедро обеспечена, но тогда он должен был знать это? И еще ему нужно будет хорошенько поколотить Тео за то, что он «бедный маленький сирота, прогрызающий путь к богатству». Нотт-Мэнор занимал второе по величию место после Малфоя-Мэнора, и содержимое хранилищ Ноттов в Гринготтсе было так же переполнено. Благотворительность, в самом деле.       Тео спас Драко от ответа, фыркнув: — У семьи Малфоя денег больше, чем у бога.       Подобное замечание заставило бы юного Драко приосаниться и пробубнить о преимуществах фамилии Малфой, но теперь это не имело особого значения. Все золото в его хранилищах не могло дать того, что ему так не хватало сейчас: респектабельного имени. — Не смущай своего друга, Тео. Хотя теперь я знаю, почему эта встреча заняла так много времени, ведь твои друзья безумно привлекательны и состоятельны. Возможно, я слишком рано выбрала тебя, — закончила она свое заявление, кокетливо подмигнув Драко.       Откинувшись на спинку стула, Тео одними губами прошептал Драко: «десять галеонов мои».       Гермиона снова перевела разговор. — Ты уже почти закончила свое кулинарное образование?       Пока Саша болтала о своем обучении, Драко воспользовался возможностью понаблюдать за Тео. Его глаза горели восхищением. Когда Саша призналась, что больше всего на свете мечтает стать кондитером и стать владельцем собственной пекарни, Тео даже расхохотался: — Все, что она делает, фантастично.       Он нежно поцеловал ее в висок, и она ответила ему обожающим взглядом.       Боги, так вот как они с Грейнджер выглядели? Неудивительно, что Джинни была отвратительно самодовольной весь вчерашний вечер, в то время как Поттер сидел с таким видом, будто его вот-вот стошнит.       Позже вечером, расставаясь, девушки тепло обнялись. — Гермиона, давай обменяемся номерами! Мне бы очень хотелось встретиться, когда мальчики захотят сходить вдвоем в паб.       Тео протянул Драко руку и тихо сказал: — Спасибо, приятель… за все.       Драко не мог выдавить из себя ничего близкого к адекватности. Гермиона, в отличие от него, была хороша в таких вещах. Конечно же, когда Тео пожал ей руку на прощание и пробормотал: «Спасибо, что ты… это ты», Гермиона тепло ответила: «Не нужно благодарности, Тео. Я рада поближе познакомиться с тобой».       Гермиона взяла Драко под локоть, пока они шли к безопасной точке аппарации, демонстрируя еще одну область, в которой она преуспела: нежные жесты были так естественны для нее. Сам Драко пережил глубокий дискомфорт, прежде чем решить, стоит ли держать ее за руку на публике. — Мне понравился Тео, — тихо призналась она. — И, по-моему, он много значит для тебя. — Ты ему тоже понравилась, — заявил Драко и, не удержавшись, добавил: — Пожалуй, даже чересчур.       Гермиона закатила глаза. — Ты не можешь ревновать всерьез! Кроме того, он явно по уши влюблен в Сашу. Они очень мило смотрятся вместе.       По какой-то причине это безобидное заявление вызвало волнение в его груди. А что представляла собой пара Драко и Гермионы? Джинни это забавляло. Поттер казался озадаченным, но неохотно принял их. Тео как будто считал идею их совместной жизни самой смешной шуткой всех времен. — А как, по-твоему, другие люди относятся к нам?       Она пристально посмотрела на него, явно удивленная тем, с какой уязвимостью это прозвучало.       Она остановилась и обхватила его руками за талию. — Я думаю, наши друзья видят, что мы счастливы, даже если им нужно какое-то время, чтобы принять нас как пару. Что же касается остального мира? — Гермиона встала на цыпочки и нежно поцеловала Драко. — Весь остальной мир может идти к черту.       Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.       Меня это устраивает.

***

      Драко брел по коридору с раскрытым журналом в руке — подарком на день рождения от Гермионы — и все еще не мог прийти в себя после того, как получил его несколько дней назад. Они оба были слишком заняты работой, а потом встречами с друзьями, и решили отпраздновать его день рождения в середине июня. Но когда Гермиона преподнесла ему свой подарок, Драко подумал, что это стоило того, чтобы подождать.       Он потерял дар речи, когда снял упаковочную бумагу, открыв один из зачарованных дневников, которые подарил Гермионе на Рождество. Гермиона нервно объясняла, что она не пытается передарить ему свой подарок, и если он находит это ужасно безвкусным, то у нее, конечно, есть еще кое-что для него, но Драко остался глух к ее болтовне.       Когда он отдал дневники ей, то думал, что она вручит второй матери, или Джинни или даже самому Поттеру; подарок был намерением упростить общение с кем-то важным в ее жизни.       И она выбрала его. — …и у меня есть еще кое-что для тебя, я просто подумала… — Грейнджер.       Она глубоко вздохнула и наконец перестала ломать руки. — Да? — Ты уверена, что хочешь, чтобы он был у меня?       Ее лицо нахмурилось. — Конечно, я хочу, чтобы он был у тебя. — Но почему?       Она снова начала нервно теребить руки и густо покраснела. — Потому что, с того момента, как ты подарил мне их, я все время думала о том, с кем бы я хотела поговорить в течение дня о чем-то интересном, о том, что читала или видела на работе… Кому бы я хотела довериться в конце дня… С кем бы хотела напоследок поболтать, устраиваясь с чаем перед сном. И… Ты действительно заставишь меня это сказать?       Драко послал ей свою лучшую ухмылку. — Продолжай, в конце концов, это мой день рождения. — Отлично, — фыркнула она. — Так вот как? Это всегда был ты, эгоистичный…       Он накрыл ее рот губами и вскоре обнаружил, что вторым подарком на день рождения стала Гермиона в очень соблазнительном кружевном лифчике и трусиках.       Теперь, когда он знал о ее небольшой склонности к грязным разговорам — милый Мерлин, даже сейчас он твердел, думая об этом — возможно, он мог бы дать ей попробовать обменяться пошлыми словечками в дневнике. Усмехнувшись про себя, Драко захлопнул дневник, поклявшись, что позже придумает, что именно напишет ей. У Гермионы сегодня был запланирован чай с родителями. Драко не предложил сопровождать её, и она не просила. Пока было достаточно того, что Поттеры и Тео знали об их отношениях.       Бесцельно проведя весь день, Драко остановился, проходя мимо музыкальной комнаты. Фортепианная мелодия из «Лейлы» не оставляла его в покое последние несколько недель, и он подумал, что, сыграв ее, успокоится. Довольно простая пьеса, рассудил он, сел на скамью у пианино Блютнера и рассеянно погладил клавиши. Инструмент звучал очень гармонично. Драко задался вопросом, Крик ли поддерживает его в рабочем состоянии?       Освежив свою мышечную память, Драко попытался вспомнить песню. Но ему никак не удавалось сыграть правильно, и вскоре он оставил попытки. Он встал и поднял крышку. Возможно, его мать хранила здесь ноты.       Он нашел несколько стандартных классических этюдов — ничего, что действительно привлекло бы его внимание. Когда он собрался закрыть ее, внимание Драко привлек кусок пергамента, застрявший в одной из петель и частично прилипший к крышке. Осторожно потянув, он сумел вытащить его, не порвав бумаги, хрупкой и пожелтевшей от времени.       Развернув письмо, Драко увидел, что оно адресовано Нарциссе и дате больше двадцати семи лет.       Моя дорогая Цисси,       Я очень надеюсь, что ты прочитаешь это письмо. Я пишу, чтобы поздравить вас с мужем с рождением сына. В «Пророке» сказано, что он назван Драко. Прекрасное имя, вполне вписывающееся в семейную традицию.       Хотя мы не разговаривали уже много лет, я почувствовала себя обязанной передать тебе мои самые теплые пожелания по поводу рождения здорового сыночка. Твой муж, несомненно, чрезвычайно горд тем, что ты произвела на свет наследника мужского пола.       У меня есть дочь, Нимфадора. Я очень хочу, чтобы однажды наши дети встретились и породнились.       Возможно, это довольно самонадеянно с моей стороны, но мне хотелось бы думать, что если бы наши отношения не пострадали так сильно в свете моего брака с Тедом, ты бы взяла меня в крестные матери Драко. Углубляясь в эту фантазию, я надеюсь, что ты примешь мой подарок для него, поскольку это право крестных родителей дарить своим крестникам экстравагантные подарки.       Я хорошо помню, как прекрасно ты владела пианино, Цисси, и очень сожалею, что больше не могу слушать, как ты играешь. Ты всегда была так музыкально одарена, и я молюсь, чтобы Драко унаследовал твой талант. Даже если ты никогда не ответишь на мое письмо, пожалуйста, дай своему сыну возможность учиться на этом инструменте. Опытный музыкант, такой как ты, наверняка поймет, что его качество не имеет себе равных.       Пожалуйста, скажи Драко, что его тетя Андромеда уже любит его. Я надеюсь когда-нибудь встретиться с ним, и когда он будет достаточно взрослым, чтобы играть, я очень хотела бы увидеть, как он использует этот подарок.       И, дорогая, если тебе что-то понадобится, приходи ко мне без колебаний. Я всегда буду считать тебя своей семьей.       Твоя любящая сестра,       Андромеда.       Руки Драко дрожали, когда он закончил читать письмо. Это пианино было подарено ему тетей Андромедой при рождении. Андромедой Тонкс, урожденной Блэк, чье имя Драко никогда не слышал из уст матери, и только однажды из уст отца, хотя в тот раз ему предшествовали слова «эта грязная магглолюбка».       Андромеда Тонкс, его кровная родственница, была для него всего лишь незнакомкой, в то время как Гарри чертов Поттер называл ее своей семьей. При других обстоятельствах, возможно, Драко был бы удостоен чести быть крестным отцом Тедди Люпина, а не Поттер.       Но нет, глупая гордость его семьи снова разрушила то, что могло бы быть истинно семейными отношениями. Чего еще стоили Драко заблуждения родителей?       Пожалуйста, скажи Драко, что его тетя Андромеда уже любит его.       Слова расплылись перед его глазами, и когда жжение в горле стало слишком сильным, Драко издал сдавленный всхлип. Почему его мать сохранила пианино? Почему она никогда не говорила, откуда оно взялось? Что еще она скрывала от него все эти годы? Неужели она так горда, что холодно отвергла все попытки сестры примириться? Или, может быть, она чувствовала, что должна скрыть это от отца?       Но она сохранила его. Она, черт возьми, сохранила письмо и пианино. Почему бы не протянуть руку помощи сейчас, когда война закончилась, и отца больше нет?       Все это не имело никакого смысла, и Драко обхватил голову руками, пока слезы продолжали падать, а эмоциональная тяжесть этого открытия выкручивала его внутренности. Печаль вскоре уступила место гневу, и он вытер слезы. Часть его хотела разбить инструмент перед собой вдребезги, а затем поджечь его. Он так чертовски устал платить за выбор своих родителей.       В ярости Драко рванул вверх по лестнице в свою библиотеку. Найдя стопку писем от матери, Драко бросился за стол и просмотрел все до единого письма за последний год.       «…я встретила самую очаровательную молодую ведьму, Драко, и ты знаешь, она планирует посетить Лондон на следующей неделе…»       «…мадам Эйвери тоже шлет тебе привет, и я уверена, ты знаешь, что ее племянница — очень образованная девушка.…»       «…говорят, что им здесь не нужны домашние эльфы, и на самом деле, они так сильно заблуждаются…»       «… только вчера я присутствовала на самой восхитительной трапезе с ней и ее мужем, который, между прочим, говорил мне о нескольких политических постах, которые могли бы нуждаться в англоговорящих…»       «…не возражаешь, если я загляну в «Твилфит и Таттингс»? Их весенняя коллекция только что дебютировала в Париже, и мне нужно…»       «…она закончила Шармбатон на два года раньше тебя, дорогой, так что, возможно, ты уже познакомился с ней на Турнире Трех Волшебников…»       Тривиальная чепуха. Все ее глупые письма содержали бесполезные сплетни, хитрые намеки на то, чтобы Драко переключился на карьеру, более соответствующую темному политическому прошлому его семьи, и бесконечные рекомендации богатых чистокровных ведьм, отобранных Нарциссой, чтобы приманить Драко, наконец, заставить его остепениться.       Ни одной строчки по существу.       Если говорить честно, он едва ли был откровенным, когда отвечал. Его ответы становились все более и более поверхностными, поскольку он проводил меньше времени дома и больше времени с Гермионой.       Последнее письмо Нарциссы содержало извинения за то, что она не смогла вернуться в Англию на его день рождения, поскольку какая-то семья из высшего общества нуждалась в ее помощи в планировании ежегодного летнего праздника (истинная честь, что ее попросили помочь, заверила она его). Она вернется в июле, и тогда они смогут как следует отпраздновать это событие.       Драко с трудом запомнил информацию, отодвинул письма и тяжело откинулся на спинку стула.       Стоило ли оно того, мама? Как ты можешь продолжать притворяться, что наша семья — это не гребаный фарс?       Внезапный взгляд на часы вывел Драко из меланхолии. Он должен был скоро отправиться на матч «Ос» против «Фалмутских Соколов» и поблагодарить Мерлина за квиддич, иначе ему пришлось бы провести вечер в одиночестве, пытаясь предотвратить душевный коллапс.       Собрав письма вместе, он бросил их в камин библиотеки, поджег куски пергамента быстрым взмахом волшебной палочки и вышел за дверь.