Последняя из Слизеринов. Книга IV

РОV Драко Малфой Стоило этой черноволосой бестии ворваться, нет, вплыть в купе старост своей плавной походкой, да и еще в таком платье, как я с трудом заставил свои голову и челюсть остаться на месте. Но глаза не удержались и прошлись по хрупкой фигурке. Судорожно сглотнув, я впился чрезмерно внимательным взглядом в новую старосту школы. Признаться, я даже не помнил ее имени. В этом году ей стала какая-то когтевранка. Венера не задержалась надолго, взяла со стола инструкции для префектов и удалилась. Я тут же подскочил на ноги и, даже не успев подумать, вышел следом. Она услышала меня, остановилась и даже преградила мне путь, упершись рукой в стену. Возникло желание прикоснуться к ней, почувствовать на себе эти вечно холодные пальцы. Но, видит Мерлин, я не мог этого сделать. Переведя взгляд на ее лицо, я заметил, что она изменилась. Черты лица немного заострились, теперь глаза и губы казались еще выразительнее. — Надоело слушать этих выскочек? От ее голоса по спине пробежали мурашки. На языке вертелась сотня слов, но ни одно из них не сорвалось. Вместо этого раздались совсем другие: — Чего тебе? — я старался говорить безразлично, и у меня получилось. Почти. А по дрогнувшим уголкам губ я понял, что она это заметила. — Хотела оказать небольшую услугу. — Не интересно, — оборвал ее я, понимая, что если и дальше останусь с ней в пустом коридоре, то я за себя не отвечаю. Мимолетным касанием я отбросил ее ручку от стены и прошел мимо, чувствуя, как знакомый запах ударил по мне, заставляя сделать глубокий вдох. — Поттер видел тебя в «Горбин и Бэрк», — долетел мне в спину голос. «Чертов придурок!» Кулаки сами собой сжались, а зубы заскрипели друг о друга, грозя стереться в пыль и подпортить мою улыбочку. Венера же, воспользовавшись моим замешательством, продолжила: — И он подозревает, что у тебя на левом предплечье есть занятная картинка. Будь осторожен. Поттер, к сожалению, не так туп, каким кажется. Но все мысли из головы тут же вылетели, а я понял, что допустил еще одну ошибку. Пока я слушал, она подошла ко мне и, протиснувшись мимо, мимолетно задела меня грудью и удалилась, оставив меня смотреть, как из-под платья мелькают ее тонкие ножки. — Твою мать, — сквозь стиснутые зубы выругался я и отвернулся. — Черт возьми. Появилось острое желание догнать эту чертовку и встряхнуть. Как же мне хотелось, чтобы она выбросила моего брата из головы и перестала гоняться за мифами и легендами. А еще мне хотелось обнять её и поцеловать эти губы. С силой потерев лицо, я развернулся и направился обратно в купе. Желания торчать посреди коридора в растерянности не было никакого. Весь обратный путь меня одолевала тревога, связанная с этим придурком Поттером. Он снова сунулся туда, куда его не приглашали. Грёбаный Поттер! Стоило мне оказаться в купе, как тут же дала о себе знать Паркинсон. — Драко, ты долго, — обиженно протянула она и надула губы, очевидно, считая, что это поможет ей выглядеть мило. Не тут-то было… Я старался не смотреть на Слизерин, которая обнималась с Дафной. Но, усевшись к окну, я услышал голос Забини, который тут же привлек мое внимание. — Привет, красавица, — довольно произнес он и… притянул Венеру к себе, оставив на ее губах поцелуй. Я не должен был смотреть, но ничего не мог с собой поделать. Появилось непреодолимое желание вытащить палочку и послать в этого недоделанного итальянца какое-нибудь проклятие. Сбоку послышалось хмыканье, а сама Пэнси одарила меня победоносным взглядом, очевидно, замечая лишь то, что ей хочется. — Так на чем мы остановились? — спросил Забини, насмешливо смотря на меня. Его рука устроилась на плече у Венеры, невесомо погладив его. Отвернувшись, я принялся смотреть в окно, наблюдая за проносящимися мимо пейзажами, но они слились для меня в сплошное серо-зеленое пятно. Мыслями же я глубоко ушел в себя. «Почему она с Забини? Какого хрена происходит?» — эти и еще множество вопросов крутилось у меня в голове, а пока я пытался найти ответы, то не заметил, как они оба ушли. Спросив у Пэнси, к ее огромному разочарованию, куда они делись, я хмыкнул. Про Горация Слизнорта я многое слышал от отца и знал, что этот прохвост любит заводить полезные знакомства. Немного уколола обида, что я сам не получил приглашение. Зато Забини получил. Неприятное чувство жрало меня изнутри, заставляя копаться в себе и взращивать ненависть к Блейзу, к которому раньше я, признаться, относился довольно нейтрально. Он не спешил вливаться в мою компанию, а я не особо замечал его самого. Но не успел я оказаться в Хогвартсе, как этот ублюдок уже меня раздражал одной своей физиономией. А если учесть, какие слухи ходили о нем… Да у него девушки не задерживались дольше, чем на несколько встреч. Кулаки снова сжались, жаль, что не на шее Забини. — Какой-то ты напряженный, — произнесла с обидой Паркинсон, пробегаясь пальчиками по моей ноге. Возникло желание тут же скинуть их, но я поборол его. Венера не возвращалась, заставляя меня нервничать. Воображение подкидывало столько красочных картинок, как Забини зажимал девушек в темных углах, чему я был несколько раз свидетелем. Когда до Хогсмида осталось около получаса, я встал на ноги с ярым намерением вернуть этих «голубков» в купе. Но не успел я подумать об этом, как открылась дверь и вошла Венера, а за ней и Забини, беззастенчиво пялясь на ее задницу, Блейз хотел было закрыть дверь, но ему это не удалось, словно что-то мешало. — Да что с ней такое? — Забини повысил голос, разозлившись, очевидно, от того, что несносная дверь не желала закрываться, переманила все его внимание на себя и оторвала от созерцания прелестей Венеры, пока она не опустила их на сиденье. Вдруг Блейз, держащийся за ручку, начал заваливаться набок, словно дверь кто-то дернул на себя, и упал на колени к Гойлу. Между ними завязалась потасовка, а я, злорадно усмехнувшись, сел обратно на сидения, занимая сразу два, и положил голову на колени Паркинсон. Она тут же расцвела в улыбке и принялась гладить меня по волосам. Гойл спихнул с себя Забини и захлопнул дверь, а я готов был поклясться, что видел что-то белое, похожее на башмак, мелькнувшее перед моими глазами. Осмотревшись, я понял, что это заметил не только я, но и Венера, которая сидела и хмурилась, разглядывая верхнюю полку, где лежал наш багаж. Но потом она перевела взгляд на растрепанного Забини, опустившегося рядом с ней на сиденье. Чтобы мои взгляды не казались странными, я решил хоть что-то спросить: — Ну что, Забини, что нужно этому Слизнорту? Ещё мгновение назад он злобно сверлил взглядом Гойла, но стоило мне к нему обратиться, как он взял за руку Венеру. — Просто подыскивает людей со связями. Не сказать, чтобы он так уж много их нашел. — Кого он еще позвал?  — Маклаггена из Гриффиндора. — Ну да, у него дядя — большая шишка в Министерстве. — Еще какого-то типа по фамилии Белби из Когтеврана… — Вот еще, он такой придурок! — вставила свой кнат Пэнси. — А еще Долгопупса, Поттера и малявку Уизли. Услышав это, я резко сел и сбросил руку Пэнси. — Он пригласил Долгопупса?! — не веря своим ушам, рявкнул я. — Ну, наверное, пригласил, раз Долгопупс там оказался, — равнодушно ответил Забини. — Да чем Долгопупс мог заинтересовать Слизнорта? — на мой вопрос Забини лишь пожал плечами. — Поттер — понятно, драгоценный Поттер, очевидно, Слизнорт хотел поглядеть на Избранного, но эта малявка Уизли! В ней-то что такого особенного? — Многим мальчишкам она нравится, — сказала Пэнси, искоса наблюдая за моей реакцией. — Даже ты считаешь ее хорошенькой, правда, Блейз? А ведь мы все знаем, какой ты разборчивый! Колкость, брошенная Пэнси, повисла в воздухе и не достигла своей цели. Венера, казалось, даже не слушала остальных и сидела, отвернувшись к окну. — Да я бы побрезговал прикоснуться к такой предательнице, которая ни во что не ставит чистоту крови, будь она хоть раскрасавица, — холодно отозвался Забини, мгновенно переменившись в лице. — Успокойся, Малфой, — даже не отрываясь от окна, произнесла Слизерин. — Всем понятно, что ты просто бесишься из-за того, что тебя не позвали. Ее слова подняли во мне волну раздражения. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и сдержать порыв огрызнуться, иначе я рисковал подтвердить ее слова. Венера оторвалась от окна и посмотрела на меня. Два взгляда схлестнулись. В ее глазах был вызов, в моих — раздражение на всех подряд и злость. Она смотрела на меня испытующе, словно подталкивая к ответу. Отмолчаться было бы слишком просто для меня.

***

— В общем, вкусы Слизнорта оставляют желать лучшего. Может быть, он впал в старческий маразм? — конечно же, Малфой не заткнулся, а продолжал свой спектакль одного актёра. — Да кому вообще интересно, что его привлекает? Кто он, в сущности, такой? Просто дурацкий учителишка. К тому же, может, в будущем году меня и в Хогвартсе-то не будет, так какая мне разница, как ко мне относится какой-то толстый старикан, обломок дряхлого прошлого? Эти слова многие встретили удивлением, а Паркинсон так вообще тут же заверещала, как курица, мол, как же так. Я с трудом сохраняла на лице скучающее выражение. «Неужели он думает, что не справится с заданием? И уже готовится к тому, что ничем хорошим это не закончится?» — в голове роились разные мысли, одна хуже другой. — Да так уж, кто знает, — ответил Малфой с намеком на самодовольную улыбочку, — может быть, я… ну… пойду дальше, буду заниматься более важными вещами. Крэбб и Гойл вытаращились на Малфоя, разинув рты, а Блейз тихо фыркнул. Дафна и Тео лишь послали скептические взгляды, очевидно, никто не подозревал о его планах заняться «более важными вещами». Пэнси снова принялась медленно поглаживать Малфоя по волосам, но вид у нее был ошеломленный и какой-то подавленный. — Ты говоришь… о нем? — спросил Нотт. Малфой пожал плечами, но я снова влезла в разговор, в котором изначально не собиралась принимать участие. К кому же, внезапное появление постороннего под чарами или какой-нибудь мантией-невидимкой делало время для таких разговоров не самым подходящим. — Не думаю, что стоит обсуждать это сейчас. Но я согласна с тобой, я тоже не вижу смысла в том, чтобы дальше сидеть в Хогвартсе. — Боюсь, причины для этого у нас разные, — открыто посмотрев на меня, сказал Малфой. Паркинсон, не посвященная в наши дела, с любопытством рассматривала всех нас. — Думаю, то, что он мне поручил, совсем не требует свидетельства об образовании, — тихо добавил Малфой, а в его взгляде промелькнула тень каких-то эмоций. Крэбб и Гойл сидели с разинутыми ртами, а Пэнси смотрела на Малфоя чуть ли не со священным трепетом. Только Дафна, казалось, не была впечатлена этой картиной. — Уже видно Хогвартс, — довольный произведенным эффектом, сказал Малфой. —Пора надевать мантии. Нам ещё с тобой встречать первогодок. Последняя фраза была сказана мне, и, услышав ее, я едва заметно скривилась. — Если тебя это напрягает, то можешь отказаться от обязанностей старосты, — сказал Драко, заметив мое недовольство. — Думаю, Пэнси вполне сможет заменить тебя. Его слова задели меня, а Паркинсон эта идея, кажется, пришлась по вкусу, и она расцвела в довольной улыбке. Отказаться от обязанностей старосты? Ну уж нет! — Прости, Драко, но у меня на Паркинсон аллергия. Боюсь, нахождение рядом с ней в гостиной старост плохо скажется на сохранности подземелья. Послышались тихие смешки, а я, отвернувшись, достала мантию из сумки и надела поверх платья, и плевать, что то не соответствовало школьным правилам касаемо длины юбки. Быстро покинув вагон, я заторопилась к выходу, чтобы выполнять свои обязанности старосты, пренебрежением которых мне только что ткнули в лицо. — Чтоб его, — сквозь стиснутые зубы прошипела я, кляня всех на свете. Уже возле выхода из вагона я вспомнила, что в купе кто-то был. Сомневаться в том, кто именно, не приходилось. Похоже, Поттеры сохранили мантию-невидимку, и теперь он пользуется ею, чтобы подслушивать чужие разговоры! Ну, хоть не подглядывает в женских душевых… Впрочем, этого мне не было известно наверняка. Я не стала долго задерживаться. Находящиеся новички в моем и ближайшем вагоне уже увидели Хагрида, а не услышать его излюбленное «Первокурсники! Все ко мне!» было бы проблематично. Поэтому я с чистой совестью направилась к каретам. — Неплохо держалась, — раздался голос Блейза рядом со мной, а сам он стал выглядеть чуть более расслабленным. — Правда, под конец я думал, что ты оторвешь Пэнси голову. Обернувшись, я заметила только Гринграсс и Нотта. Чуть подальше шли Паркинсон, Гойл и Крэбб. А вот Малфоя не было видно… — Я старалась, — буркнула я и начала залезать в прибывшую карету. — Сдержаться, а не оторвать ей голову. Впрочем, не думаю, что что-то бы поменялось. Я все чаще замечаю, что она ей нужна лишь в качестве дополнения, ничего полезного и содержательного внутри все равно нет. Теодор хохотнул, услышав наш разговор. Даже не сделал вид, что он его не интересует. Остальной путь до Хогвартса мы больше не поднимали тему Малфоя и его пассии. Ребята что-то обсуждали, но я их не слушала, отвернувшись к окну и борясь со сном. Невольно вспомнился обед у Слизнорта. Признаться, он был не так уж и плох. По дороге к купе «С» я рассказала Блейзу про то, что мне нужно заслужить расположение Горация. Он согласился мне даже помочь, с чем неплохо справился — почти все внимание были приковано к нам, за исключением небольшого воспевания Поттера и его невероятных способностей, о которых у каждого было свое мнение, а Блейз своим тихим смешком красноречиво выразил сомнение и насмешку. В Большом зале, почти перед самым началом пира, объявился Малфой, и я смогла облегчённо вздохнуть. Я опасалась, что он мог что-нибудь натворить… Драко выглядел очень довольным. Быстро посмотрев на соседний стол, я не заметила черной макушки с вечно растрепанными волосами. — Поздравьте меня, — осклабился Драко, — я подарил Поттеру обратный билет до Лондона! У этого придурка есть… есть мантия невидимости. Он запнулся, бросив на меня взгляд, но после быстро взял себя в руки и начал рассказывать историю целиком и, похоже, был чертовски доволен собой. Пока Драко в очередной раз рассказывал, как сломал нос Гарри, появился и он сам — весь в крови и магловской одежде. Да уж, удивительная, однако, способность вечно влипать в неприятности. — Самого доброго вам вечера! — произнес Дамблдор, поднимаясь со своего места и широко раскинув руки. Его рукав задрался, обнажая черную руку, а мне даже показалось, что она выглядит ещё хуже, чем раньше. Многие заметили увечье директора, и послышались шепотки, а я не смогла сдержать злую усмешку. — Не о чем беспокоиться, — заверил он всех и вернул рукав фиолетовой мантии на место. — А теперь, нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвращениям! Вас ожидает еще один год обучения волшебству… Далее шла обычная речь про необходимость соблюдения школьных правил и так далее и тому подобное. Но самой ошеломляющей для многих новостью стали изменения в составе преподавателей. — В этом году мы рады представить вам нового преподавателя. Профессор Слизнорт — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение?! — удивлённые возгласы раздались со всех сторон. Признаться, я сама только сейчас поняла, что теперь зелья у нас будет вести другой преподаватель, вместо декана. Признаться, это меня немного расстроило… — Тем временем профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, перекрывая шум в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по Защите От Темных Искусств. Вторая была ещё неожиданнее, чем первая, а мне, несомненно, понравилась ещё больше. Ну, наконец-то у нас будет нормальный преподаватель! Я громко зааплодировала вместе с другими слизеринцами, а декан, лениво улыбнувшись, поднял руку в ответ на них. На этом приятные новости закончились, Дамблдор упомянул, что школа усилила защиту. Теперь ускользнуть из замка при необходимости будет чуть сложнее… Пока директор вел речь про Волан-де-Морта и его приспешников, Поттер бросил злобный взгляд на Малфоя, а потом и на меня, словно давая нам понять, что догадывается о том, что мы входим в их число.