Беточка

I'm Sorry — Glimlip, Yasper

В какой-то момент с одним событием течение существования начинает делиться на «до» и «после». Этот определённый промежуток времени, который перевернул взгляды, мировоззрения, мнения и идеалы, есть у всех: будь то разбивающее предательство, сильное разочарование, бесконечная радость или окрыляющая любовь. В один момент жизнь человека просто стирает прошлое, печатает его буквами на листах, а потом перелистывает страницу, начиная писать новую главу. Такая же новая глава в жизни Тэхёна началась со сломанной ноты. У омеги его мечты были жемчужные необъятные глаза, отливающие в ярком свете нежнейшими фиалками. Девушка улыбалась ему, показывая забавные ямочки. У омеги мечты Тэхёна было лёгкое, воздушное платье на хрупких плечах; тонкий стан, подчёркивающий образ. Её красота настолько непорочна и невинна, светла и бескорыстна. У омеги мечты Тэхёна… — Он сказал, что я пахну ванилью, — говорит виновато девушка, поджимая губы. Она боялась поднять взгляд на Тэхёна. — Похоже, мне очень нравится проводить с ним время. Он забавный и милый. Я не хочу тебя обижать, как и водить за нос тоже. Это, правда, не то, что ты думаешь. Я люблю тебя, Тэхён, но я омега, понимаешь? С моей природой справится только… ну, ты понял. У омеги мечты Тэхёна есть свой альфа. — А ты — бета. Режущие слова, исполосовывающие сердце ранами. Это больно слышать каждый раз. Вроде, нет, не так должно быть. Все вокруг повторяют ему те же слова изо дня в день, но каждый раз, как новый. Тэхён тяжело вздыхает, кивая. Он натягивает на лицо милую улыбку, выдавая чуть охрипшим голосом: — Будь счастлива. Он сглатывает ком в горле, ловя измученную, но сожалеющую улыбку. Тэхён не спрашивает больше ничего, Тэхён не просит объяснить ему все детали, Тэхёну не нужны оправдания и новые нюансы отношений совершенно чужой ему природы. Когда парень обнимает девушку, он утыкается носом в её волосы и вдыхает. Вдыхает. Вдыхает со всей силы, зарываясь пальцами в иссиня чёрные локоны и прижимая их к носу, пытаясь уловить тот волшебный аромат. Ваниль. Однако вдыхая снова и снова, бета не ощущает ничего приторного и сладкого, лишь лёгкий, еле уловимый запах кондиционера для волос и больше ничего. То природное, сокрытое от него, предоставленное на вдох только избранным людям, не чувствуется. Тэхён закрывает глаза, прикусывая нижнюю губу. Домой Ким идёт измученный днём, брошенный и разбитый. У порога Тэхён останавливается, услышав у входной двери разговор родителей, которые тихо перебрасываются фразами, включив кран, вероятно, занимаясь мойкой посуды. Ким проходит внутрь и снимает кроссовки, бросая сумку на тумбочку. — Я дома, — вяло говорит Тэхён. Он проходит к лестнице, ведущей на второй этаж. — Пришёл? — спрашивает отец. — Как колледж? — Нормально, — отвечает Тэхён. — В холодильнике ужин, — кричит мать вслед. — Как прошёл день с Мина? Расскажи что-то, а то «нормально», да «нормально». Парень останавливается на третьей ступеньке, опустившись немного вниз, держась за перила. Он заглядывает в кухню, поймав удивлённый взгляд родителей. — Меня бросили ради альфы. Всё хорошо. Это не «нормально». Сойдёт? — улыбается Тэхён. Отец застывает с тарелкой в руках, уставившись на сына и хлопая глазами. Тэхён проходит дальше, поднимаясь на второй этаж шумными шагами, а потом захлопывает дверь своей комнаты. Да так, что стены содрогаются. Бета опускается на свою кровать спиной и закрывает глаза плотнее, поджимая губы. Входит в привычку поджимать губы.

***

Мел стучит по доске. В аудитории стоит тишина. Преподаватель что-то диктует из маленького, карманного словарика в руках. Аудитория, похожая на половину амфитеатра, заполнена несколькими группами. И, как обычно, на передних рядах практически никто не сидит. Кто-то очень громко и демонстративно зевает, намекая на то, что пару пора заканчивать. Мужчина у доски откашливается, поворачивая голову к студентам. После нависшего молчания, он пожимает плечами и продолжает, поднимая мел, чтобы громко стукнуть по поверхности. Да так громко, что из-за звука Тэхён отскакивает от стола, поднимая голову и вдыхая резко воздух. Все присутствующие поворачиваются к нему. Парень открывает рот, хлопая глазами. Он спал, поэтому мало что видел. Откашлявшись и пару раз кивнув другим людям вокруг, бета снова откидывается на руки, скрывая половину лица в сгибе локтя. Рядом сидящий Хосок цокает языком, устраивая ручку между надутыми губами и носом. — Плохо спал? — спрашивает Чон. — Плохо спал, — отвечает Тэхён, выпрямляясь. Он смотрит на друга, оперев лицо руками. — Какие планы на вечер? Я собирался пойти на вечеринку, — интригующе говорит Хосок, улыбнувшись. Тэхён отрицательно качает головой, вздыхая. — Ну, не майся, — шёпотом добавляет Чон, приближаясь к парню. — Сейчас тебе очень важно просто повеселиться. — Давай без этого. Я не в настроении на вечеринки ходить. — Когда настроение на нуле, его нужно поднимать, — пожимает плечами Чон. — Заодно хороших омежек встретишь, познакомишься. — После Мина мне вообще не хочется ничего, так что не мани меня этим. Ненавижу людей, которые страдания вызволяют такими способами. Я пострадаю пару дней про себя, и всё пройдёт, — отвечает Тэхён. — Всегда проходит, — закатывает глаза Ким. Преподаватель машет в это время аудитории убираться прочь, пока следующая пара не началась. Тэхён встаёт с места, взяв сумку, и, закинув на плечо, начинает спускаться по лестнице вниз. Хосок идёт с другой стороны ряда, нагнав друга у выхода. Они оба кланяются преподавателю, с толпой выходя в прохладный коридор, встретивший их гомоном и гулом студентов. Хосок закидывает руку на плечо Тэхёна, сжав предплечье пальцами и тем самым оказывая поддержку. — Расслабься, — советует Чон, поднимая пальцами левый уголок губ Тэхёна. — Все омеги такие. Как чувствуют, что им нравится чей-то запах, так им башню сносит. Рано или поздно этот запах им наскучит. Тогда пойдут искать нового. Ничего необычного. Мина многое теряет, отказываясь от тебя. — Хотелось бы мне в это верить, — вздыхает Ким. — Не раскисай, — Хосок улыбается. — Вы условились на понимании. Значит, ты должен принимать сейчас положение. Это плохо, да, конечно. Но впереди ещё столько начинаний. Можно начать жизнь и без омег. — Без омег, — вздыхает Тэхён, кивая. Хосок выходит из здания колледжа, поднимая руку, тем самым прощаясь. — До встречи. Хорошо повеселиться на вечеринке. — Ты тоже присоединяйся, если что, — кивает Чон, побежав к остановке автобуса. Приходится мириться с судьбой. Тэхён смотрит на проходящих мимо него омег и альф, которые обжимаются и целуются на каждом углу. На их фоне беты никогда не заметны. На самом деле, в том углу, у поворота (да в том самом, левом) тоже обжимаются беты, но они серые, они не видны. В свете тех, кто броско одевается, кто бросается в глаза, кто заметен среди других, словно самцы павлина. Тэхён пожимает плечами, поднимая взор к небу и всматриваясь в серое, пасмурное небо. Он снова поджимает губы.

please don't — mxmtoon

Парень ковыряется вилкой в тарелке, делая вид, что крайне заинтересован в еде. Его даже не волнует то, что у него суп, и вилку мать дала для салата, который так и остался нетронутым. Отец с опаской поглядывает на него, бросая потом многозначительный взгляд на жену. Женщина молчит, прожёвывая во рту еду. Она замедляет действия, когда ловит взор мужа. Тэхён выглядит крайне подавленным. Мать, кашлянув пару раз, призывает сына к беседе. Однако младший Ким на это совершенно никак не реагирует, продолжая тыкать картофелину из одной стороны тарелки в другую. — Эм, — начинает мать, пару раз постучав по тарелке ложкой, опуская потом приборы на поверхность стола, и сложив руки. — Что там насчёт общежития? — Да, я скоро съеду, не беспокойтесь, — кивает головой Тэхён, выпрямляясь. — Я не поэтому спрашиваю, — улыбается мать. — Если вопросы улажены — хорошо. Это же классно: проводить студенческие годы с ровесниками. Не будешь больше по десять остановок дожидаться конца курса автобуса. — Это да, — кивает Тэхён. Отец поджимает губы. Мать тоже. Женщина, подняв брови, смотрит на мужа, давая понять, что именно ему теперь нужно с сыном поговорить. Мужчина горестно вздыхает, отрицательно качая головой. — Тэхён, — обращается к сыну отец. — М, — мычит парень. — Когда меня бросил в первый раз омега, я был просто вне себя от ярости. Примерно представляю, что у тебя на душе, — эмоционально заканчивает мужчина, кивая. Тэхён поднимает на него взгляд, уставившись на отца так, будто тот роняет очень большую глупость. — То есть да, это было тоже ради альфы. — И, — продолжает за него Тэхён, — ты не был обижен? — Нет. Меня это нисколько не обидело. Честно, я вообще не надеялся на то, что в будущем могу быть с омегой. Твоя мама спасла меня. Я ни минуты не жалею о своём выборе, — отвечает старший Ким, взглянув в сторону жены. — Для беты быть с бетой — это глоток воздуха. В этом мы и нуждаемся. Мы отдельно рассматриваемся от альф и омег. Природа распорядилась так, что те, другие, отдельные от нас, не могут существовать друг без друга. Ну, а мы живём так, как хотим сами. — Это делает нас однообразными, — цокает языком Тэхён. — Мы особенные. Каждый особенный для себя, — добавляет мать. — Но не для других, — заканчивает Тэ, вздохнув. — Почему я родился бетой? Мать от вырвавшихся слов открывает рот, посматривая то на сына, то на мужа. Отец тоже выглядит удивлённым. Оба вздыхают, возвращаясь к еде. — Это возраст, сынок, — ласково продолжает мама. — В скором времени все мы привыкаем к таким устоям. Мы не можем заставить омег или альф идти наперекор природе. Ты же сам должен понимать. Любая омега без альфы не может. Любой альфа без омеги не может. Но бета может без них. Бета может и без беты. Когда всё в твоей душе встанет на свои места, ты поймёшь приоритеты. Для нас нынешнее положение дел — это лучшее, что протянула природа. — Чушь, — выдаёт Тэхён, бросив вилку на стол. Он встаёт с места. — Мы обделены всем. Это всё выглядит так, будто весь мир устроил вечеринку, а бет не пригласили, — говорит младший Ким. Родители смотрят на него удивлённо, хлопая глазами. Тэхён под натиском этих тяжёлых взглядов начинает чувствовать холодок, пробегающий по спине. — Спасибо за ужин. Парень снова идёт поспешно к лестнице, набирая на ходу телефон Хосока. Друг поднимает трубку сразу же, крича под громкую музыку на том конце «алло, что?». Тэхён прижимает аппарат к уху, заходя в комнату. Он подходит к шкафу и в вещах копается, доставая из кучи рваные джинсы. — Я скоро буду, — говорит Тэхён. На том конце Чон, видимо, не расслышал, закричав в ответ «что, придёшь?». — Да. Где вечеринка? — «Ну, вот, другой разговор. Иногда веселье — это лучший выход», — смеётся Хосок, называя адрес. — «Скажешь, что пришёл к Чон Чонгуку. Не опаздывай» Короткие гудки разрезают шумную беседу. Тэхён бросает телефон на кровать, доставая из шкафа белую футболку. Экран мобильного высвечивается в темноте комнаты. Он поспешно выходит из дома. Сырые темнеющие улицы Блю встречают невероятной тишиной и пустотой. Ночь окутывает город. В тусклом свете полумесяца видны лишь очертания зданий и отскакивающие от стеклянных поверхностей блеклые линии лучей. Дом находился в двухстах шагах от остановки. Тэхён внимательно всматривается в цифры и, заметив открытую дверь калитки, заходит, замечая у входа чью-то тень. Кто-то стоит у двери, выкуривая сигарету и смотря в экран телефона. В темноте свет, исходящий от мобильного, делает его лицо заметным. Длинные локоны волос выглядывают из-под пугающей тёмной панамки. Тэхён оглядывает человека небрежно, пожимая плечами. Он направляется к двери, нисколько не стесняясь присутствия другого. Парень поднимает руку, между губами захватывая сигарету, и втягивает никотин, показывая в темноте блеклый, еле видный красный огонёк. Он поворачивает голову к Тэхёну, когда видит, что тот подходит к двери. — К кому? — спрашивает парень хриплым голосом. Ким, потянувший руки к звонку, который был за плечом незнакомца, застывает, смотря в тёмные глаза. — К Чонгуку, — без сомнения выдаёт Тэхён, вспоминая слова Хосока. — Ко мне? — спрашивает он. Ким обомлел, осматривая парня с ног до головы. Обычно, Тэхён никогда не встречает на таких вечеринках самого виновника торжества или праздника. Всё заканчивается тем, что он в одном плюсе друга другого друга того самого человека и уходит домой. Это даже не удивительно. Многие так делают. Тэхён всматривается в незнакомца напротив, который в мыслях тут же был назван тем самым Чонгуком. Чон выглядит типично: тёмного расцвета одежда, какая-то очень низко посаженная панама, взгляд холодный и безэмоциональный. Тэхён сглатывает на секунду, потому что парень действительно смотрит так: безжизненно и пугающе. — Да, к тебе, — вполне смело добавляет Ким.

Before the Rain Comes — softy

Чонгук смотрит на него пронзительно, поднимая руку и поддев пальцем чёлку, отводит её немного назад, всматриваясь внимательнее. Тэхён в этот момент тоже смотрит на него более отчётливо. У Чона заметный шрамик на щеке и уголки губ опущены, ни один мускул лица не содрогается. — Хорошо, — кивает парень, опуская голову набок, и поднимает руку, снова прихватывая губами сигарету. — Принеси мне пиво. — Самому сходить не судьба? — спрашивает Тэхён, закатывая глаза. — Как хочешь, — пожимает плечами Чонгук, открывая дверь. Тэхён странно смотрит на него, тоже пожимая плечами и заходя внутрь. Музыка бьёт в уши. Громкий бас чувствуется в груди. Дрожь ощущается так, словно кто-то тормошит Тэхёна за плечи. Он пробирается между толпой людей к краю, у стен, чтобы сориентироваться внутри комнаты. Хосок находится у барной стойки, попивающий коктейль и что-то очень громко рассказывающий парню впереди него. Тэхён подходит к нему, кивая бармену сделать то же самое, что и Хосоку. Чон поворачивает к нему голову, с радостью перекрикивая музыку: — Эй! Явился! — улыбается он. — Класс, ты пьяный, — цокает языком Тэхён, хлопнув друга по плечу. Мужчина у стойки протянул ему коктейль. — Можно мне ещё пиво? — просит у бармена. — Ты в хламину хочешь? — спрашивает Хосок. — Нет, я отойду на минутку, отдам кое-кому и вернусь, — улыбается Тэхён. — Но можно и в хламину. — Да, другое дело, — воодушевляется Чон. — Кстати, знакомься, Юнги, — показывает он на парня впереди него. — Это Тэхён, — указывает на Кима Хосок. Тэхён переводит взгляд на парня, но из-за светодиодов и повисшей темноты ничего, кроме платиновых светлых волос, не рассматривает, но всё равно кивает и пожимает руку. В момент, когда Ким касается его ладони, Юнги медлит, словно чего-то ожидает. Тэхён прищуривается, переводя взгляд на Хосока. — О, прости. Он омега. Забыл сказать, — смеётся Чон. Тэхён смотрит на друга с удивлением. Потом, переводя взор на Юнги, он опускает голову ниже и поднимает руку омеги, поднося к губам, целуя пальцы. — Будь осторожен сегодня, — говорит Ким, мягко улыбнувшись. Омеги должны быть в сохранности и их должны лелеять. Именно такое мировоззрение в сказках и воспевают. Юнги на этот жест, вероятно, краснеет, тут же убирая руку. Он отворачивается от Тэхёна к барной стойке и прячет лицо в ладонях. Хосок смеётся из-за его реакции. Ким берёт бутылку пива и кивает Чону подождать его. Он выходит сквозь толпу к выходу и выглядывает из-за двери, протягивая всё ещё стоящему у порога Чонгуку бутылку пива. — Я встряхнул бутылку. Будь осторожен, когда открываешь, — говорит Ким, собираясь зайти обратно. Изнутри несколько девушек выходят, громко смеясь и мало что видя перед собой, из-за чего Тэхён вместе с ними вываливается на улицу. Чонгук держит в руке пиво, смотря на него. Бета несколько раз потряхивает плечи руками и собирается пройти обратно, вздохнув. Но у входа почему-то останавливается. Чонгук открывает своё пиво, бросая крышку в сторону. — Почему не веселишься? — спрашивает Тэхён в тишину. Неизвестно зачем. Просто это странно: дом Чонгука, но сам Чонгук не на вечеринке. Парень переводит на бету взгляд, пригубив из горлышка бутылки. — Не до веселья, — отвечает Чон, усмехнувшись от выражения лица Тэхёна. Ким понимающе кивает, поворачиваясь всем телом обратно и, прислонившись к двери спиной, встаёт рядом с альфой, смотря на ночное небо. — Решил побыть жилеткой? — А ты хотел плакать? — спрашивает Тэхён, скривившись. Он поворачивает голову к Чонгуку. Тот почему-то кивает. Тэхён застывает на месте, ничего не говоря больше и, поймав тишину, молчанием держит эту тяжёлую атмосферу. — Почему? — спрашивает Ким. Чонгук выпрямляется, поднимая руку с сигаретой, и снимает панамку, потряхивая головой. Длинные мокрые волосы он пальцами зачесал назад. Тэхён из-за этих локонов до сих пор внимательнее не рассматривает лицо. Альфа откашливается пару раз, будто собирался говорить, однако вместо слов он просто выпрямляется и, повернувшись всем телом к Тэхёну, кивает, мол, отойди. Ким отходит от двери. Чонгук проходит в дом без слов. Тэхён пожимает плечами, отрицательно качая головой, уверяя себя в том, что не нужно накручивать себя чужими проблемами. Он весь вечер сидит с Хосоком и Юнги, пытаясь забыть образ бывшей омеги. С очаровательным Юнги это более или менее получается, и омега мечты Тэхёна действительно уже на каком-то стакане алкоголя прощается с ним. Дальше Ким помнит размыто. Он помнит, как целовал пальцы Юнги, как тот ему улыбался и шептал прекратить. Помнит, как потом, шатаясь из стороны в сторону, толкаясь с толпой, проходил к туалету и блевал там, в унитаз, заняв уборную на долгое время. Пространство вокруг линиями проходило. В темноте лёгкий просвет, словно поднятая вверх юбка платья Мина мерещится. Словно омега до сих пор перед Тэхёном, ярко улыбается и смотрит своими жемчужными очами. Ким вздыхает каждый раз и закрывает глаза, открывает раз за разом, пытаясь опомниться. Почувствовав неладное, бета идёт к двери, помахав Хосоку и Юнги. Видимо, попрощался. Даже в таком состоянии Тэхён давал отчёт своим действиям, но организм отказывался на этот раз воспринимать окружающее. «С моей природой может справиться только… ну, ты понимаешь». Тэхён шатается из стороны в сторону. Он держится руками за что-то, похожее на стену. Перед глазами рябит красным. Ким тянется к этому цвету, ступая вперёд. «А ты — бета». Потом крики, крики, крики. «Будь счастлива». Сдавливающая грудь боль, что распространяется от шеи до пояса, словно позвоночник как резину оттянули в стороны. Тэхён видит перед глазами свет, который с приближением становится всё чётче и чётче, пока не разделяется на две части, а гул в ушах становится слышимым. Это фары. Рёв шин. Столкновение.

***

Вдох. Выдох. Состояние — когда открывать глаза не хочется, когда каждая клеточка тела окутана импульсами боли, когда вдох разносит по лёгким тёплый, сжигающий воздух — накрывает с головой. Одно лишь стискивание зубов заставляет ёжиться. Всего человека словно закинули в тесную клетку и натянули прутья вокруг шеи, заставляя сжиматься и не дышать. Вдох. Колющие ощущения с толчками проходят. Эта сахарная волна боли странная, не имеющая источника, жерла, будто выходит напрямую из каждой клеточки тела. К Тэхёну возвращается сознание. Однако из-за нахлынувших чувств боли, парень об этом тут же жалеет, закрывая глаза плотнее. Дышать неимоверно трудно. В рёбрах что-то покалывает, с каждым неосторожным движением изрисовывая на коже остриём неаккуратные узоры. Тэхён вдыхает снова, пытаясь пошевелить пальцами. Тело еле слушается. Темнота перед глазами не отходит. Он чувствует под подушечками пальцев холодную поверхность одеяла, но не ощущает, что двигает телом, словно что-то инородное заставляет его касаться вещей. Бета медленно открывает глаза. Темнеющий потолок встречает его унылым серым цветом. Тэхён отводит взор в сторону. Взгляд не фокусируется. Всё расплывчато, видно только круглыми разводами. Ким моргает пару раз, чтобы отчётливее видеть окружающую его картину. Тэхён помнит события отдалённо. Где-то в подкорках сознания выводится картина, в которой он целует чьи-то пальцы, а в следующую секунду уже заканчивает стакан коктейля, Хосок смеётся, его смех в голове разносится эхом. Тэхён прикрывает глаза. Мина в голове из темноты выходит в белоснежном платье, улыбаясь. И когда сзади неё свет начинает становиться всё ярче и ярче, вскоре превращаясь в фары машины, омега смотрит на Тэхёна и на лице застывает ужас. Потом столкновение бьющимися стёклами разносит шум. Ким распахивает глаза. Он дёргается, внезапно ощутив власть над собственным телом. Парень поднимается с кровати, принимая сидячее положение. Тэхён выдыхает шумно и громко, глубоко и отрывисто. С каждым выдыхаемым воздухом, будто что-то изо рта выходит, раз за разом импульсы боли становятся всё меньшими и меньшими. — Лежи, не поднимайся, — говорит знакомый голос рядом. Тэхён поворачивает голову к источнику голоса и видит усталое, но в то же время радостное лицо матери. Женщина легонько толкает его обратно на кровать, натягивая одеяло до груди и поправляя систему на пальцах. — Ты должен восстанавливаться, — говорит она и успокаивающе улыбается. — Что, — хриплым голосом начинает Тэхён, — что произошло? — Тебя сбила машина, — осторожно продолжает мать, сжимая пальцами руку сына. — Ничего страшного. Твоё состояние сейчас стабильно. Парочка переломов, но всё быстренько заживёт. — Ох, — вздыхает младший Ким. — По моему состоянию мне кажется, что я пополам разломался. — Ты же ничего не ломал никогда. Не удивительно, — добавляет мать. — Спи и набирайся сил. Завтра поговорим обо всём остальном, хорошо? — Хорошо, — кивает Тэхён, закрывая глаза. В нос ударяет едкий, цитрусовый аромат, словно перед лицом Кима апельсин вытянули. Вдох воздуха заносит этот запах в лёгкие, пуская разливаться по телу необъяснимой негой. Ощущения такие чужие, такие странные и обострённые для обычного аромата. Этот запах приходит так внезапно и уходит так же быстро с выдохом, что Тэхён даже не успевает понять, что произошло. Он приоткрывает глаза, но ничего не видит. Перед ним всё тот же сереющий потолок его больничной палаты.

***

Тэхён стискивает зубы и поджимает губы, отворачиваясь от протянутого к его рту кусочка яблока. Мать вздыхает, опуская вилку. Младший Ким отрицательно мотает головой, снова опуская взгляд в телефон и судорожно что-то печатая в браузере, выискивая какую-то информацию. Женщина цокает языком, выпрямляясь, и убирает тарелку с нарезанными яблоками в сторону. — Тебе нужно что-то поесть перед обследованием. Врач будет долго с тобой говорить, — проговаривает мать. — Я не голоден, — отвечает Тэхён, поднимая голову. Женщина поднимает брови и кивает, но выглядит очень недовольной и усталой. — Спасибо. Я не голоден. Ты можешь идти. Я думаю, Хосок мне поможет с передвижением по больнице. — Я надеюсь, что это для тебя не проблема? Ты же понимаешь, что на работе дают мало выходных. Я приду вечером, обязательно, — улыбается мать. — Да, конечно, — улыбается в ответ Тэхён. Мать собирается, в сумку собирая свои вещи. Она перед уходом останавливается у двери и кивает сыну, тем самым прощаясь на недолгий промежуток времени. Тэхён в ответ кивает ей, помахав рукой. Тело начинало слушаться. При резких движениях рёбра всё ещё болели, словно высекали что-то на коже, но эта боль была терпимой. Дыхание уравновесилось, состояние мерно восстанавливалось. Тэхён несколько раз прокрутил в голове прошедшие события и даже пару раз цокнул языком про себя, обещав не напиваться до такого полуобморочного состояния. Парень боялся смотреть отцу в глаза. Бета несколько раз качает головой. Он коснулся пальцем болеющего горла. Говорить было трудновато. Дни на новом месте проходят пусто. То, что делает Тэхён, — это спит, ест, проходит обследования и снова спит. Он ещё и не ходит пока, передвигаясь по больнице в коляске, что ещё больше наскучивает. Ким зевает громко. Заходящего в его палату Хосока он встречает лёгкой улыбкой, потягиваясь от долгого отдыха и тут же охает от боли в рёбрах, сгибаясь пополам. — Осторожнее, — усмехается Чон, бросая на кровать пакет фруктов. В палату заходит за Хосоком ещё один человек. Тэхён поднимает голову, смотря на парня перед ним. Размыто, но Ким помнит: лисьи тёмные глаза смотрят прямо на него сквозь спущенные локоны платиновых волос. Тэхён кивает ему головой, робко выдавая короткое: — Привет, Юнги, — голос звучит хрипло. Хосок даже по спине его пару раз лёгонько хлопает, посмеиваясь. — Привет, — отвечает Мин, устраиваясь на стульчике напротив кровати. — Как здоровье? Как жизнь? — спрашивает Чон воодушевлённо, продолжая источать позитивную энергию. Тэхён смотрит на него. Он так и не смог сдержать улыбки, облизывая губы. С Хосоком всегда хочется только хорошее говорить. — Жизнь всё так же не меняется. Она хреновая, — кивает Тэхён. — Но здоровье — да, хорошо. Иду на поправку, — дополняет бета. — Класс. Молодец, — улыбается Хосок. — И почему твоя жизнь хреновая? — спрашивает Юнги немного тише, чем Чон. Ким поджимает губы, бросая взгляд на Мина, потом на друга, потом снова на омегу. — Он у нас особенный бета, который не любит своё положение в мире, что с одной аварией, естественно, не поменяется, — пожимает плечами Хосок. Он встаёт со стула, направившись за коляской. Тэхён закатывает глаза. Хосок что-то увлекательно рассказывает, устраивая Тэхёна на коляске и потом на бешеной скорости гоняя по коридорам. Юнги идёт позади них, иногда посмеиваясь из-за некоторых забавных моментов. Тэхён всматривается в омегу, ловя себя на мысли, что это удивительно — находясь рядом с Хосоком, окружённый стольким вниманием альф, так внимательно и пронзительно смотреть в сторону беты. Мин ловит его взгляды и улыбается немного шире иногда, кивая, мол, что такое. Тэхён отворачивается, поджимая губы. Это не весело. Внутренние обещания больше не иметь дела с омегами трещат по швам, потому что Юнги, такой далёкий и возвышенный своей природой, довольно милая личность, чем и притягивает. — Дальше он сам, — говорит врач, впуская Тэхёна в свой кабинет. Друг и Юнги машут ему, скрываясь за закрытой дверью. Врач обходит Тэхёна, направляя к столу с собранными документами и анализами. Он пододвигает к нему вазу с конфетами. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает врач. — Нормально, — кивает Тэхён. — Никаких недугов? Боль где-то сильнее? Говори, если есть жалобы. Это надо проверять своевременно. — Ну, рёбра болят при резких движениях. Думаю, это нормально. Так и должно быть, верно? В остальном — ничего особенного. Горло местами першит и нос глючит, но это было только несколько раз, — отвечает честно бета. Врач выпрямляется, взглянув на него. — Нос глючит? — переспрашивает он. — Это было при пробуждении. Я почувствовал… что-то. Или такой запах… странный, сильный. Очень. Всего на мгновенье было, поэтому я и удивился, — вздыхает Тэхён. Врач внимательно смотрит на него. — Обычно, мы используем природно-сопоставляемую кровь при донорстве. Тебя заметили немного позже на дороге, чем хотелось бы, из-за чего и приняли меры по переливанию. В последнее время практикуют особенный вид донорской крови, в которой смешаны несколько ценных составляющих от всех полов. Так мы насыщаем кровь. Это ничем не вредит организму. Возможно, сказывается на мироощущении. В этом нет ничего плохого. Когда организм привыкнет, ты и сам свыкнешься с некоторыми частями, — объясняет мужчина. Тэхён моргает пару раз, пытаясь понять то, что ему только что сказали. — А что это значит? Я начну что-то ощущать не так, как раньше? — Возможно, да. Возможно, нет. Я не встречал настолько проблематичных признаков у омег, — отрицательно качает головой врач. Тэхён кашляет от последнего слова. — Ты ведь омега? — Нет, — хмурится, — бета. Мужчина смотрит на него странно, протирая лицо ладонью. Он пожимает плечами, вздохнув, шёпотом выдавая «наверное, я устал». Врач перелистывает карточку Тэхёна, вчитываясь в заветные буквы, удостоверившись в том, что пациент не врёт. — Странно, — вздыхает врач. — Говоришь, состояние нормальное? — Вполне, — кивает Тэхён. — Ладно, — пожимает плечами врач. — Зайди завтра ко мне ещё раз. — Хорошо, спасибо, — кланяется Тэхён. Он разворачивает коляску к двери. Уже опуская ручку двери вниз, Ким засомневался, поворачивая голову к врачу и, кашлянув, заставляет его взглянуть на него. — А с чего вы решили, что я омега? — Ох, извините, — качает головой врач. — Я альфа и очень чувствителен к запахам. Думаю, сюда заходила моя дочь, чтобы поесть. Не беспокойтесь. Просто… здесь так сильно пахнет апельсинами.

Ponds — Elior

Тэхён прокручивает в голове слова врача несколько раз подряд, стараясь понять, что именно тот имел в виду под сильным запахом в том кабинете. Сам Ким ничего тогда не ощутил, потому это было ещё страннее, ведь если его дочь приходила туда и съела пару кусочков этого фрукта… то бета Тэхён тоже бы этот аромат ощутил. Парень стоит впереди зеркала ванной комнаты, смотря на своё отражение. Те же круги под глазами, тёмные отросшие мокрые волосы небрежно отведены назад, открывая вид на лоб. Тэхён внимательнее смотрит на себя: никаких изменений. Просто исхудал немного, но это неудивительно, потому что не ел Ким нормально уже который день. Белая майка плотно облегает тело, открывая вид на широкие плечи. Тэхён опускает ладони на поверхность керамической основы раковины. В зеркале видно, как с внутренней стороны локтя есть две покрасневшие точки, оставшиеся от снятой иголки систем. Ким осторожно касается их, прикусывая нижнюю губу. Это так странно. — Никакой бета не жаловался. Всё нормально. Это просто последствия, — шепчет Тэхён, поднимая руки, и ладонью накрывает щёки, оттягивая вниз. Ким выходит из ванной комнаты, полотенцем вытирая мокрые волосы. На его кровати распластался Хосок, увлекательно рассказывая Юнги какие-то события из жизни. Мин улыбается на каждой фразе, кивая и сохраняя молчание, но тем самым давая Чону шанс выговориться сполна. — И тогда мы дали дёру. Я так много ещё никогда не бегал. Мы спрятались у Чонгука от погони. Там мы и познакомились с ним. Тогда он был таким весёлым и воодушевлённым малым. Весь его дом был увешан цветами. Жаль, Тэхёна с нами не было тогда, — качает головой Хосок, рассмеявшись. — Дом был увешан цветами? — переспрашивает Юнги. — Мне показалось, Чонгук не тот тип человека, который заинтересован в таких нежностях. — С этим я согласен. Он мне показался мрачноватым, — кивает Тэхён, устраиваясь рядом с Хосоком, и тоже смотрит в сторону Мина. Юнги, смотря на него, прикрывает одну половину лица ладонью, опуская глаза вниз. Хосок, не замечая этого, продолжает, уставившись в экран своего телефона: — Да нормальный он. Я не знал этого раньше, но говорят, у него был омега. Его истинный. Недавно с ним что-то случилось и… вот. Прошло больше полугода, из мрачноватости Чонгук до сих пор не выходит, но стабильно вечеринки устраивает. Но он нормальный, правда. — Истинный? — задумчиво проговаривает Тэхён. Он вспоминает момент, когда Чонгук, смотря на него из-под опущенного края панамки, произнёс на слова «а ты хотел плакать?» уверенное «да». — Наверное, это больно — терять своего человека, — хмурится Хосок. — Ещё как, — шёпотом добавляет Юнги, выпрямляясь. — В такие моменты ты должен думать, что бетам несказанно повезло, — улыбается Хосок Тэхёну. Ким закатывает глаза, опуская руки на голову друга и ероша волосы. Он снова поджимает губы. Тревожное чувство не покидает сердце. Тэхён сомневается, пару раз смотря в глаза Юнги. Раз за разом ощущение потери не утихает. И апельсины, хоть и не чувствуются, из головы не выходят. — Юнни, — зовёт он омегу, когда ребята уходили. Мин поворачивает к нему голову. — Я пахну чем-то? — спрашивает Тэхён, закусывая нижнюю губу. Юнги хлопает глазами. — Шампунем, наверное, — неуверенно выдаёт парень. — Вот как, — улыбается Тэхён. Это просто глупости.

***

Коридоры больницы простираются широким пространством, по которому, кажется, можно идти вечно. Больные люди лениво перебирают ноги в тапочках, разговаривая с родными. Доктора проходят мимо, поспешно что-то говоря коллегам и иногда переходя на бег. В такие минуты все прижимаются к стенам, дабы не мешать ходу работы врачей, что и проделывает Тэхён, уступая дорогу одной женщине. Он идёт неспешно в сторону автомата с напитками, неся за собой капельницу. Больничная одежда стесняет движения. Тэхён, подходя к автомату, расстёгивает пуговицы на рубашке больничной пижамы. Ким кидает несколько монет в отверстие, поспешно и уверенно нажимая на кнопку с выдачей яблочного сока. Автомат не начинает работу некоторое время. Тэхён расстёгивает последнюю пуговицу, поднимая взгляд. В прозрачном стекле он видит, как его упаковка сока так и не спустилась вниз, а механизм работу не начал. Парень вздыхает, ещё раз нажимая на кнопку. — Ну, что с тобой такое-то? — отрицательно качает головой Ким. Рёбра всё ещё немного покалывают. Наверное, именно это остановило его от того, чтобы не начать пинать автомат со всех сторон. Бета уже начинает сомневаться в том, что механизм вообще сработает. Он закатывает глаза. — Этого нам не хватало. Просто класс. — Вам помочь? — спрашивает бархатистый голос у уха. Тэхён, совершенно не ожидавший такой нападки, резко поднимает руку и попадает кому-то пальцами прямо пониже лба у глаз. Своих действий парень ничуть не пугается. Он даже хмурит брови, скривившись. Бета, повернув голову, замечает перед собой довольно рослого парня. Тот держит руки у глаз, часто моргая и проверяя, потерял зрение или нет. Тэхён цокает языком, снова закатывая глаза. — Больно надо, — отвечает на заданный вопрос бета, отрицательно качая головой. — Крошка, может, извинишься? — спрашивает парень, опуская руки и пронзая Тэхёна внимательным взглядом. Ким несколько раз моргает, отворачиваясь и осматриваясь вокруг, будто искал кого-то рядом, а потом так же внимательно уставился на незнакомца. — Что… Ты ко мне так обращаешься? — переспрашивает бета. — Да, — уверенно выдаёт парень, немного подобрев, когда замечает изумлённый взгляд карамельных глаз. — Ладно. Для такой прелести я могу и за имечко достать то, что ты хочешь, — улыбается незнакомец. Вполне добродушно и мирно. Тэхён поднимает одну бровь вверх, раскрывая рот и немедля кидая в ответ: — Ты берега не попутал? — Вроде, нет, — качает головой парень, принюхиваясь. — Едкий запах. Такой банальный, но, — вдыхает воздух поглубже, наклоняясь к Тэхёну и, выдыхая, улыбается, — но такой сильный. Ким удивлённо смотрит на него, снова раскрыв рот и собираясь сказать что-то очень колкое, однако само сказанное незнакомцем заставляет его обомлеть и застыть так. Тэхён хлопает глазами несколько раз. — А чем я пахну? — спрашивает он. — Мм… играешь со мной? — улыбается парень. — Я задал вопрос, — твёрдо говорит Тэхён, мрачнея. — Оу, — немного поникает парень, отходя на шаг и закусывая губу, — это цитрусы? Наверное, кумкват или… — Апельсин, да, — утверждает за него Тэхён, вздохнув. — Так это я так пахну? — переспрашивает для закрепления мысли Ким, несколько раз указывая то на него, то на себя. Незнакомец кивает. — И я пахну как омега? — вздыхает Тэхён. — А разве ты не омега? — изумлённо поднимает бровь вверх. Тэхён стоит минуту в тишине, находя в голове ответ. Совершенно не такого исхода, последствий от системы и её помощи он ожидал. Ну, хотя бы ориентация на омег! Если не самому ощущать запахи, то хотя бы ориентация запаха на омег! Но перед Тэхёном, помимо альфы, стоит правда того, что не все вокруг него чувствуют запах, но и не все вокруг него видят в нём бету. «Шампунь, наверное», — сказал Юнги — омега. Вероятно, он ничего не почувствовал. «Просто здесь такой сильный аромат апельсинов», — сказал врач — альфа. «Наверное, кумкват», — сказал незнакомец, который, видимо, тоже альфа. Несколько раз похлопав глазами и мысли собирая в кучу, Тэхён отрицательно качает головой. — Издевательство, — вздыхает он. В этот момент автомат зарабатывает, опуская яблочный сок вниз. Однако Тэхёну сейчас было совершенно не до него. Он отходит от незнакомого парня, засеменив обратно в палату. — Эй, — зовёт его альфа, нагнав, — то есть мы не познакомимся? — Отстань. И без тебя тошно. — Брось, — улыбается он, встав перед бетой. — Меня зовут Доён. Ким закатывает глаза, проходя мимо него. Для него ничего не меняется. Сам он ничего не ощущает. Сколько бы парень ни вдыхал, смотря на альфу, который до палаты его сопроводил, Тэхён не чувствует чужого аромата. Перед уходом Доён снова вдыхает его запах и улыбается мило, радуясь чему-то, шепчет «всё-таки кумкват». Тэхён поджимает губы. Честно, ему это совершенно не льстит, не радует, не изумляет до шокового состояния, ведь он всё ещё бета.