***
Алый диск закатного солнца медленно катился по бирюзовому небу. Редкое зрелище, особенно теперь, когда ионные бури вновь испещрили разломами молний земную атмосферу. Пелена теней, бросаемая звездой дарила одинокому блокпосту ГСБ столь желаемую его обитателями прохладу. И прятала тех, кто укрывался от бдительного взора патрулей. — Десять дронов с севера, — хмуро кивнул собственным мыслям Рамирес. — Пятнадцать с востока. Эй, Тунга, что думаешь? Двое наёмников облачившихся в потертую армейскую форму лежали за припорошенными песком булыжниками, рассматривая блокпост через пыльные триплексы визоров. Турианские дроны, а именно они составляли львиную долю наружных систем охраны не обладали достаточной свободой воли, чтобы изменить привычный режим обхода. — Лоа благоволят тебе, — осклабился чернокожий старик, пригладив ладонью ершик белоснежных волос. Время, будто умелый скульптор добавило его чертам лишнюю грубость, но бугры мышц, как и раньше обрамляли бицепсы солдата Фортуны. — Ты прекрасно знаешь о чем я, нигер, — Рамирес поспешно нырнул в ближайшую яму, стоило дрону дёрнуть камерой. — У них много дронов, — хмыкнул Тунга, машинально касаясь рукоятки гаусс-пистолета. — Но не хватает людей. Быть может, милость лоа и ЭМИ-генератор дадут время штурмовой группе. Писк встроенного в шлем зуммера отвлек Рамиреса. Щёлкнув архаичным переключателем, наёмник активировал канал связи. — Центр? — хрипло переспросил латинос. — Центр, это вы? — Приветствую, брат Рамирес, — связист Изначальных Нод выслал серию отображённых триплексом снимков. — Вас вызывают в штаб. Пророку требуются люди имеющие боевой опыт для дальнейшего планирования. — У нас задание, — раздраженно бросил нодовец. — Тут… Двадцать пять вражеских машин и Кейн знает сколько обычной пехоты. — Центру известно данное вам поручение, — бесстрастно оборвал связист. — Возвращайтесь, к оговоренной точке эвакуации прибудет транспорт.***
Некогда процветающий, Ванкувер теперь напоминал один громадный концлагерь. Пережившие орбитальную бомбардировку люди ютились в неизбывном страхе перед курсирующим между пыльных улиц турианскими патрулями, ищущими любой намёк на неповиновение новой власти. Въезды охраняли кордоны дронов и единственные, кто мог относительно свободно передвигаться по городу и за его пределами были представителями коллаборантов. — Документы, — грозно пискнул турианский переводчик. — Быстро. Их остановили у самого въезда. Десятеро костерожих безразлично изучали бумажную копию фальшивого личностного идентификатора. — Хосе Санчес, — зачитал командующий патрулем декурион. — Год рождения… Место работы… Гражданин, боюсь, вышла ошибка. Сканер не может распознать штрих код. Покиньте машину, придется вас досмотреть. — А что это за модель? — другой турианец указал на масс-драйвер приваренный к крыше. — Мародёрствуете, мягкокожие? — Честные трофеи, сэр, — сопроводив доходчивый взгляд номером идентификатора ответил Рамирес. — Помогаем администрации, как можем. — Аааа… — протянул декурион. — Так вы из этих… — Добровольцы министерства охраны правопорядка, сэр, — пытаясь выглядеть максимально покорным смиренно кивнул латинос. — Все нормально, гражданин, — передав наемнику бумаги, декурион бросил отрывистые команды другим турианцам. — Езжайте. — Почти, — тяжело дыша, Рамирес вдавил педаль газа. Большая часть улиц безмолвствовала. Центральные районы кишмя кишели турианцами, а небо затягивала плёнка свинцовых облаков. Тиберий, десятилетиями ютящийся в лабораториях предъявил права на город. Пузатые труповозки неуклюже курсировали между гибнущих улиц. Иногда, тяжёлые двери распахивались, давая дорогу носящим плотные костюмы людям, чьи головы скрывали респираторы. Ядовитый изумруд собирал богатый урожай. — Вокзал? — Рамирес быстро вел через плотные шеренги серых домов. — Лоа говорят, что это нехорошая идея, — оскалил жёлтые зубы Тунга. — Турианцы перегородили всё глубже фабричных корпусов. — Там есть проезд, — латиноамериканец достал упаковку сигарет, мастерски выцепил одну и щёлкнул зажигалкой. — Будешь? — Давай, — пуская кольца дыма, чернокожий активировал древний голопроектор. — Вот? — палец Тунги коснулся тоннеля между двумя бараками. — Ехать будем через шлаки. — Мда? — переспросил Рамирес, внимательно изучая карту. — А раньше там было сухо. Чёртовы муниципальщики. — Оооо, брат, — усмехнулся во весь рот бывший ГСБшник. — Это не муниципалитет. Промзона теперь под турианцами. — Шлаки, значит, тибериевые. Дьявол, — сопроводил реплику десятком более крепких ругательств наёмник. — Тогда… — Коллекторы? — отключил голограмму Тунга. — Крысы там жирные, но… Сам понимаешь, брат.***
Армейский джип рявкнул двигателем, тормозя у станции очистки. Мутная вода медленно текла в реку через широкие трубы. Немногочисленные рабочие хмуро оглядели новоприбывших. — Доехали, — Рамирес откинул дверь, вылезая из пропахшего дешёвым табаком салона. — Тунга, мать твою, шевелись. Бормоча что-то нечленораздельное, второй наемник перелез сквозь кусты-колючки, царапающие левый бок машины. — Модель до-Примирения, — крякнул чернокожий, хлопнув капот джипа. — Помнишь, сколько таких ездило на Шаньси? — Забудешь… — латинос присвистнул, смоля папиросу. — Старина еще долго будет тянуть лямку. — Не жалеешь, что тогда подписал контракт? — проверив содержимое разгрузки, Тунга хлопнул жалобно скрипящей дверцей. — Мало кто из нашего взвода пережил отступление. — Бегство… Сэр, — усмехнувшись, Рамирес выплюнул сигарету. — Никак нет, господин сержант, не жалею. — Сержант… — печально осклабился бывший армеец. — Давно я слышал свое звание, рядовой. Ладно… Идём, нанимателю едва ли понравится опоздание. Пристегнув шлемы, соратники двинулись к будке охраны. — Хвала Кейну, — шепнул Рамиресу здоровенный детина в форме бригадира. Пятеро других техников кивнули респираторами, давая дорогу оперативникам. — У Братства всюду есть свои люди, лоа благоволят ему, — Тунга шагнул через порог насосного отделения. Механизмы давно требовали замены, однако новые власти считали иначе. Плесень скрывала дальние углы бархатным ковром, а кое-где блестели зеленоватые искры — предвестники заражения. Ещё один симптом умирающего города тупой болью саднил душу Рамиреса. Когда-то… Когда-то ему были важны исчезнувшие принципы ГСБ. Смахнув нежелательные мысли, наёмник переключил шлем в режим ночного зрения. — Сюда, — проводник хмыкнул, распахивая боковую дверь. — Может плюнем? — Рамирес активировал канал связи. — Говорят, Куба и Майами чистые. — Что, брат, — Тунга хранил деланную невозмутимость. — Решил оставить Нод? — Хах, — изучив бедные убранства цементированной кишки латинос тяжело вздохнул. — Мы оба читали собственные досье. Либо Нод, либо виселица. За «военные преступления». — Птичкам не очень нравится огонь, — Тунга качнул триплексом шлема. — Так что после «шансийских барбекью»… — Стойте! — Вскинул руку бригадир. Животный визг заставил нодовцев достать гаусс-ганы. Тибериевая крыса. Искажённое кристаллом существо, чью редкую шерсть перепахивали горсти зеленоватых наростов метнулось через тоннель. — Кого они только жрут, — скривился Рамирес. — Люди мрут от голода. — Увидишь, брат… — осклабился Тунга. — Увидишь… — Пришли, — техник щёлкнул кнопкой, включив едва светящуюся лампу. Железный люк торчал из бетона шляпкой экзотического гриба. Короста ржи скрывала его вентили, а краска давно осыпалась. Ухватив ближайший вентиль, Рамирес дёрнул. Резьба скрипнула, не желая поддаваться. — Тунга… — пропыхтел латинос. — Тащи… Сюда… — Уже притащил, — чернокожий опустился ниже и крепко вцепился в изъеденный коррозией металл. Бригадир подошёл к двум бойцам, держа небольшой ломик. На десятый удар петли гулко скрипнули. — Взяли! — хрипло рявкнув, сектанты потянули люк. Ноздри Рамиреса защекотала вонь стоков, минующая даже фильтры шлема. — Ты первым, — отдышавшись, латиноамериканец кивнул Тунге. — Мы уберём, — техник скрылся, предоставив наёмников друг другу.***
Городской коллектор никогда не был популярным местом для экскурсий. А в новом мире тиберия стал ещё и чрезвычайно опасным. Кристаллы зелёным ковром устилали цемент, мутировавшие существа таились в чёрных ответвлениях. Даже турианцы боялись опускаться слишком далеко. Наёмники умело двигались через паутину ходов, держась верхних ярусов, минимизируя так риск встретить что-либо крупнее грызунов. — В следующую вылазку идём через промзону, — категорично заявил Рамирес, пнув горящий тусклым огнём тибериевый булыжник. — Стоки доканают мои фильтры. — А ГСБшники нет? — хохотнув, чернокожий смахнул липнущую к визору пыль. — Лучше поймать пулю, чем мутации, — резонно отметил латинос. — Так хоть сдохнешь быстрее. Шум всплеска прервал двоих товарищей. Ускорившись, нодовцы вбежали в следующий «зал». Край люка едва различимо темнел между бугров плесени. — Спрашивал, что жрут крысы? — Тунга указал на плавающее в луже экскрементов тело. «Кувшин» тулова, пробитый визор, судорожно цепляющиеся за пустоту когтистые пальцы, распахнутые мандибулы. Труп был турианским. — Вот… — Рамирес оглядел нечеловека. — Шпана малолетняя, кордоны же усилят. — Маячок есть? — Тунга брезгливо перевернул чужака. — Лоа, центр ведь близко. — Есть, — латиноамериканец кинул под ноги треснувшую металлическую пилюлю. — Сломанный. — Тогда идём, брат.***
База Нод скрытая пластами грунта вырисовывалась из черноты коллекторов мягкими бликами диодов, освещающих блокпост. Первенцы Кейна прорубили десятки тоннелей соединяющих метро с верхним городом, многие пустовали, но часть защищалась вооружёнными братьями. — Стоять! — боец, чей грязный бронежилет украшал алый скорпионий хвост дёрнул масс-ганом. — Имя, звание! — Брат-оперативник Рамирес и брат-оперативник Тунга, сэр! — «отсалютовал» нодовцу латинос. — Рамирес, Тунга? — младший офицер, внимательно наблюдающий за действиями подопечных обошёл двух соратников. — Посвящённый Джефри, — респиратор главы кордона хрипло выпустил струйку пара. — Пророк ожидает вашего доклада. — Чего хочет блаженный Кейн? — спокойно кивнул Рамирес, глядя в алые линзы кустарного шлема. — Информации, — неприязненно бросил охранник. — Ваша группа должна Ему чертовски много информации. — Какая-то проблема, сэр? — окинул посвящённого глазами Рамирес. Активировав свисающий с запястья трофейный инструментрон, Джефри указал на часы. — Готовы искупить грех, сэр! — мысленно выругался латиноамериканец. — Так искупите! — теряя самообладание, посвящённый жестом приказал открыть ворота. — Быстро!***
Зал собраний меньше всего пострадал от бомбардировок. Длинный овал центральной станции располагался слишком глубоко, чтобы удары турианских масс-драйверов причинили ему большой ущерб. Да, пласты элегантного мрамора растрескались, обнажив цемент. Исчезли величественные бронзовые монументы героев Тибериевых Войн, места которых заняли громоздкие тактические проекторы. Но зал устоял, выдержал бичи перегретой плазмы, обрушенные режущими атмосферу болванками. Устоял, чтобы обратиться факелом надежды в сгущающемся мраке оккупированной планеты. Кейн, пророк Братства использовал эту станцию в качестве штаба, где планировались рейды и диверсии. Десятки людей толпились около голокарт, разглядывая переплетения световых узоров. Еще больше внимали Кейну, занявшему самодельную кафедру рядом с центральным изображением. — Блудные отпрыски явились, — взгляд мессии припечатал Рамиреса к полу. Раздались шепотки. Братство пенилось склоками, бурлило завистью. Многие желали видеть себя доверенными оперативниками. — Но! — Кейн повелительно дёрнул ладонью. — Я дарую вам милость. — Безмерно благодарны, — Рамирес отсоединил банк данных шлема. Миниатюрная флэшка легла в пальцы техника. — Добытые сведения. Проекция заискрилась, образуя рисунок турианского блокпоста. — Два часа. Два часа спустя конвой ГСБ минует западный выезд, — Кейн развернул схему. — Чтобы псы нелюдей ослабили бдительность эту цитадель порока нужно атаковать. Разрушьте столько, сколько можете, но главное — выиграйте братьям лишний час, дабы они уничтожили конвой. — Что делать нам? — Тунга почтительно склонил голову. — Мессия. — Конвой, — отмахнулся Кейн. — Блокпостом займутся неофиты, это испытание веры. Голограмма сменила форму. Её призрачный блеск рисовал широкую дорогу, чей разбитый асфальт дробили колёса тяжёлых грузовиков. Вокруг них парили репульсорные бронетранспортёры, масс-пушки угрожающе скалились невидимыми лучами прицелов. — Турианцы, — кривя губы бросил Рамирес. — Дьявол. — ПТУРы ещё остались? — обратился Тунга к начальнику склада — тучному мужчине с проседью в волосах. — Остались, — хмыкнул нодовец. — Подобьём головные машины, брат, — Тунга дёрнул Рамиреса за плечо. — И накроем ЭМИ. — Турианцы же монтируют экранирование, — скептически цокнул языком латиноамериканец. — Не для транспортов, — ухмыльнулся чернокожий. — Видят лоа, брат. — Что защищает конвой? — Рамирес вопросительно оглядел Кейна. — Масс-драйверы, — пророк кивнул, давая изображению перетечь в форму турианского ручного оружия. — Грузовики человеческие, но цель, дети мои, цель принадлежит нелюдским угнетателям.***
— ГСБ решило сменить меня? — гримаса недоумения исказила черты Джонатана, едва он перешагнул порог собственных апартаментов. Блестящий череп, проникающие в суть любой души глаза, изящная бородка. Гость напоминал Джо его новую роль. Или подлинного Кейна, хотя эту мысль внештатный фискал Совета Безопасности отогнал, как явную глупость. — Приветствую, — легко усмехнувшись, двойник поднялся с бесцеремонно занятой им кровати. — Брат мой. — Агент, — хмурясь, Джонатан медленно выудил гаусс-пистолет. — Агент, назовитесь. — Твоя ложь, — пальцы нового «Кейна» обхватили дуло пистолета. — Взрастила прекрасный сад, брат. — Звание! — выкрикнул Джо. — Или я… — Но лишь моя длань… — осклабился незнакомец. — Сорвёт его плоды. Джо надавил на курок. Ничего. Безотказный гаусс-пистолет впервые дал осечку. — Взять его, — двойник кивнул кому-то за спиной ГСБшника. — Тихо. Мгновением раньше готовый крикнуть, оперативник Совета хрипел, чьи-то пальцы крепко сдавили шею, артерии коснулась холодная игла… Дальше была только чернота.