Лишённый Пути

Одинокий странник в фиолетовой колдовской мантии шёл по туннелю, используя Копьё с синеватым остриём и золотым древком как посох. Сапоги Видящего, сделанные из псионно-чувствительного пластика, ступали по дороге из камня, переливающегося всеми цветами радуги, и от хозяина не отставал пушистый Мурзион. Паутина, возведённая ещё Древними, была поистине огромна. Извилистые туннели, в которых могла поместиться небольшая армия, пересекались и создавали сеть. Их закруглённые стенки, покрытые непонятными узорами, едва виднелись в тумане. Как и многие жители искусственного мира Эрмиарис, Видящий уже привык к странностям Паутины – по крайней мере, этой её части. Через сеть расположенных в ней порталов эльдары преодолевали огромные расстояния между разными планетами. Изгой безошибочно узнал несколько изогнутых врат, виднеющихся в конце нескольких туннелей. Одна из таких арок была деактивирована – под ней не мерцали сгустки псионной энергии, а огонь в венчающем портал драгоценном камне потух. Эти врата вели на Анубис, родную планету династии Анубарах, приговорённую имперскими силами к Экстерминатусу. Именно через него Видящий некогда привёл инквизитора Доннера, магоса Килруса и дознавательницу Ред в свой искусственный мир, чтобы срезать путь из гор до главной некронской гробницы. Другую арку – на этот раз активную – маг тоже хорошо помнил. Она связывала Паутину с имперским миром Бёртон Примарис – некогда девственной колонией Империи Эльдари. Именно через этот портал Доннер со свитой и Видящий попали под прикрытием в человеческий мегаполис, где начался финальный этап охоты за Крюгером, закончившийся битвой в искусственном мире. Но предоставленный самому себе эльдар больше не собирался возвращаться на Бёртон, где верные Императору люди до сих пор сдерживали натиск служителей Хаоса. Зрелище битв больше не забавляло мага, а отправиться туда в одиночку, чтобы помочь войскам Империума, означало верную смерть от рук Извечного Врага… или, что более вероятно, инквизиторов и космодесантников, которые не разделяли взглядов Доннера и без раздумий пристрелили бы «инопланетную ведьму». Бывший правитель искусственного мира теперь просто не знал, куда ему отправиться. Он словно вернулся в давние времена, когда добровольно покинул Эрмиарис и бесцельно бродил по разным уголкам Галактики. Только теперь на плечах Видящего не лежал тяжкий груз отчаяния, а его разум не был затуманен безысходностью и искушениями Той-Что-Жаждет. Изгой в который раз поймал себя на мысли, что за всю долгую жизнь так и не нашёл свой Путь. Формально эльдар заблудился на Пути Провидца, но на самом деле он не смог отыскать пристанища, где был бы по-настоящему своим и нужным. Между Видящим и остальными эльдарами словно существовала некая невидимая, но очень прочная стена, из-за которой он постоянно сталкивался с непониманием и недоверием. И в молодости, когда посвятил себя колдовству, а не поискам новых удовольствий. И затем, когда осознал, насколько тщетно высокомерие его сородичей. Он прежде надеялся, что вернётся в искусственный мир и там наконец найдёт своё место. Однако правление Видящего резко закончилось переворотом, организованным его же ученицей, и вторым изгнанием – на этот раз принудительным. Всё потому, что маг не шёл торными, насквозь изрытыми тропами, а мыслил так, как сам считал нужным – но другие его мотивов не понимали. В точности как большинство людей не понимали того, что говорили им эльдары… Лишь немногие могли преодолеть эту невидимую стену между Видящим и остальной Вселенной. В прошлом – сестра, единственная отдушина в мире, поделённом между забывшими себя гедонистами и ретроградами с ценностями времён Войны на Небесах. Сейчас – Эйла и Иоганн Доннер, но они находились далеко от Видящего. Экзарх осталась охранять свой мир-корабль, а друг-человек, наверное, уже начал служить Всеобщему Благу. Маленький, постоянно изгибающийся ход в Паутине вывел эльдара на большую дорогу. Она была столь длинной и широкой, что казалась бесконечной. Стены и потолок терялись в разноцветном, клубящемся тумане – а то и вовсе отсутствовали. Вдалеке высились изогнутые арки и шпили обтекаемой формы. Многие башни были разрушены и наклонены под неестественными углами, а туман над ними закручивался в причудливые спирали. Когда-то в том городе жили эльдары, но что-то вынудило их его покинуть – прорвавшиеся в Паутину демоны, межпространственные хищники или тёмные собратья из Комморры. Начиная уставать, Видящий приблизился к белеющим развалинам. Просторные площади были присыпаны песком, в котором тонули ноги эльдара и лапы Мурзиона. Изгнанник шёл вперёд, вытянув левую, свободную от Копья руку. Ветер трепал его плащ и длинные каштановые волосы. Эльдар не слышал никаких подозрительных звуков, а его внутреннее зрение никого поблизости не обнаружило. Значит, в этой части города не было ни демонов, ни банд Друкхари или Тысячи Сынов, ни психнойенов. Маг присел на широкую ступеньку, радуясь возможности немного отдохнуть. Положив Поющее Копьё, он достал из сумки тессерактовый лабиринт и нажатием некронских иероглифов на гранях вытащил оттуда еду. – Мяу! Мяу! – Мурзион прекрасно понимал, что его скоро покормят. – Ну что ты такой нетерпеливый… – пробормотал Видящий и поставил на площади перед собой открытый контейнер с кусочками мяса. Слушая, как гиринкс успокаивающе чавкает, эльдар стал есть сытный хлеб из искусственного мира и зелёные листья салата. Затем изгнанник глотнул омолаживающего зелья из склянки и запил его водой из фляги. И остановился, услышав шуршание где-то рядом. Быстро положив флягу, Видящий вытянул правую руку. Поющее Копьё само поднялось и тут же прилетело к хозяину. Вовремя – эльдар только что заметил, как от одной закруглённой колонны до другой молнией пронеслась чёрная тень. Мурзион перестал есть и навострил уши. Шевеля пальцами левой руки, Видящий попытался уловить псионный след этого существа, но было тщетно. И дар предвидения подвёл мага – движения противника оставались непредсказуемыми. Зато реакция сработала. Заметив нечто в воздухе, эльдар поднял голову и увидел, как на него сверху устремилось чёрное размытое пятно. Внизу оно заканчивалось длинным острым жалом, которое летело прямо к голове изгнанника. Блестящее лезвие вошло в шею Видящего, но эльдар не издал и звука, и его лицо осталось невозмутимым. В месте удара воротник превратился в лиловый дым, а враг прошёл сквозь тело мага. Настоящий Видящий стоял на небольшом расстоянии и наблюдал, как его иллюзия медленно растворяется в воздухе. Противник понял, что его обманули, и бросился в атаку. Его очертания были размыты, а траектория – хаотичной. Заметив нечто непонятное и страшное, Мурзион выгнул спину и свирепо зашипел. Видящий до сих пор не мог предугадать движения врага с помощью псионных сил. Изгнанник крепче сжал Поющее Копьё в правой руке, готовясь к нападению, а левой достал из сумки на поясе колдовскую руну и сжал её. Магический предмет из призрачной кости позволил Видящему направить собственную псионную энергию определённым образом. Мурзион почуял намерения хозяина и поделился с ним своими силами. Эльдар закрыл глаза. Перед его взором предстали смутные синеватые очертания всего, что было вокруг. Он сосредоточился на руне силой мысли, и из неё в разные стороны разлетелась белая пыль. Сияющие частички оседали везде, где проявлялись эманации варпа – больше всего на самом Видящем и Мурзионе. И только силуэт неведомого врага не был затронут – абсолютно пустой, но при этом чёткий. Эльдароподобная фигура в плаще с капюшоном, вооружённая лезвием на правом запястье. Теперь Видящий хорошо мог различить своего противника, который больше не казался ему бесформенной мельтешащей массой. Движения напавшего так и оставались быстрыми и непредсказуемыми, но теперь эльдар хотя бы знал, где враг находится. С закрытыми глазами Видящий сжал Копьё обеими руками, ожидая атаки. Враг приближался к эльдару неестественно высокими прыжками и уже замахнулся правой рукой с лезвием, но изгой ударил его древком в живот. Таинственный противник повалился наземь, и Видящий прижал его тело сапогом, а к горлу поднёс остриё Поющего Копья. Когда напавший был повержен, маг открыл глаза. Прижатое к земле размытое облако превратилось в тёмные ромбы, которые образовали фигуру эльдара. На его правой руке, над которой Мурзион угрожающе поднял лапу, блестел серебристый наруч с длинным лезвием. Чёрный плащ с высоким воротником, расписанным алыми ромбами, был наглухо застёгнут, а тонкая талия – перевязана красным поясом с драгоценным камнем. Видящий тут же опознал цвета Арлекинов Театра Мрачного Пламени. Капюшон спал с головы врага, обнажив изящную перламутровую маску с небольшими розовыми рожками. – Ты? – удивлённо спросил Видящий, не отводя Копьё от горла поверженного. – О-хо-хо, и разве так встречают старого доброго приятеля Веониэля? – прозвучал хриплый голос из-под маски. – Что ты тут делаешь? – с нажимом произнёс маг, – неужели кто-то снова зажёг Мрачное Пламя? – Нет, я здесь не по делам труппы, – расслабленно ответил Арлекин, – слышал, моего давнего друга немножечко изгнали, вот и решил его навестить. – Ну, спасибо тебе, – усмехнулся Видящий. – Может быть, ты уберёшь вот это? – Веониэль указал левой рукой на синее светящееся Копьё рядом со своей шеей. Изгнанник молча убрал оружие. – А сапог на моём животе обязательно оставить? Недовольно вздохнув, Видящий поднял ногу. Мурзион тоже отошёл в сторону, и Арлекин грациозным движением поднялся. – Я смотрю, ты какой-то грустный сейчас, – насмешливо сказал Веониэль. Его маска не выражала никаких эмоций и лишь переливалась в лучах невидимого солнца. – Как видишь, я лишился искусственного мира, – ответил Видящий, опустив голову, – я оказался не нужен народу, который я вёл. – Выше нос, мой хороший! – хрипя, подбодрил его Арлекин, – зато ты нужен старине Веониэлю! Помнишь, как мы с тобой в былые времена бродили по Галактике? Видящий и Солитер – два вольных странника в Паутине! Веониэль похлопал приятеля по спине, и у того заболела голова. – Пожалуйста, не надо, – раздражённо произнёс маг, – ты же помнишь, мне плохо от твоих прикосновений. Солитер. Навечно проклятый Арлекин, который путешествовал отдельно от труппы и воссоединялся с ней лишь на время спектаклей, где играл главного врага эльдаров. Веониэль ещё при жизни отдал душу Той-Что-Жаждет и потому не присутствовал в варпе. Эта ментальная пустота оказывала на Видящего гнетущее воздействие, которое на расстоянии было ещё терпимо. И из-за неё маг не мог ни почуять присутствие Арлекина, ни предсказать его движения. – Ну хоть скажи мне, почему тебя изгнали? – полюбопытствовал Веониэль. Видящий отвёл взгляд от его демонической маски и ответил: – Обычно эльдары жертвуют мирами людей, а я поступил наоборот. Защитил имперскую планету-улей от вторжения демонов ценой эльдарской крови. – Так вот до чего довела тебя игра в благородство, – Арлекин бурно жестикулировал, – неужели ты забыл, как прежде стравливал полчища мон’кей и орков? Как развязывал войны банд в подульях? – Это осталось в прошлом! – отрезал Видящий, – тогда мой рассудок был замутнён, и я не знал верного пути. – О да, я помню, как ты смеялся и рыдал! «Ах я бедненький, несчастненький, моя сестрица умерла, так что гори Галактика огнём…» – глумился Веониэль. – Хватит! – прокричал изгнанник. – Да ты не нервничай, мой сладенький, – Арлекин наклонил голову в маске, – ты же тогда поступал согласно своей истинной природе. Можешь это сколько угодно отрицать, но ты почти такой же, как я, только с колдовством и без покровительства вышестоящих сил. – В отличие от тебя, я не продал свою душу Той-Что-Жаждет! – жёстко ответил Видящий. Солитер расхохотался. – Говорит тот, кто бросил родной мир прямо ей в рот. Ты мог утаить сей дивный факт от мон’кей или от кого угодно на своём блестящем кораблике, но меня, старину Веониэля, так просто не проведёшь. – Столько времени прошло, а ты об этом никому не сказал, – с ухмылкой заметил маг, – ценю твою дружескую верность. – Да меня никто и не спрашивал, – пожал плечами Арлекин, – вообще я так соскучился по живому эльдарскому общению! Знаешь, все эти ритуальные формы, заученные стишки, заискивание напополам с испугом – всё это мне так надоело. А ты – ты отличаешься от большинства, ты единственный, кто не боится заговорить с Веониэлем, пусть он и связан навеки с Той-Что-Жаждет. – Я слишком хорошо знаю, каково быть непохожим на остальных, чтобы презирать тебя. Пусть даже твоя непохожесть причиняет мне вред. – Ха-ха, теперь я догадываюсь, почему ты стал помогать мон’кей. – Я встретил инквизитора, который показал мне, что люди бывают разными. Существуют и фанатики, и те, кто готов спасти друга из лап этих фанатиков. – О-хо-хо, инквизитора? – весело переспросил Солитер, – из тех самых, что режут нас на органы и дробят камни души? Да твоя оригинальность, я смотрю, превзошла все мои ожидания! – Иоганн Доннер другой, – задумчиво ответил Видящий, – я понял это, когда мы вместе с ним выбрались из плена в Комморре. Сам того не зная, я провалился в ловушку с крутящимися лезвиями, и он меня оттуда вытащил. Это был чистый, спонтанный порыв. – Не более чем верность животного хозяину, – возразил Веониэль, – тебе же верен твой гиринкс? Какой пушистый красавец, и такой окрас я больше нигде не видел, кроме твоего – то есть, уже не твоего – искусственного мира. – Его зовут Мурзион. – Как мило. Наконец-то, после стольких циклов, Видящий завёл себе гиринкса! А я помню, как он мечтал, и всё никак! «Я совсем один, мне некого погладить!» Понятно теперь, почему ты больше не хочешь пуститься во все тяжкие вместе со стариной Веониэлем. – Я уже устал, – обречённо вздохнул изгнанник. – Если просто бродить по Галактике тебе не в радость, то можешь присоединиться к нашему Театру. Я, конечно, не Маэстро, но перед ним за тебя поручусь. – Боюсь, я староват для акробатики, – махнул рукой Видящий. – Да тебе необязательно там плясать и прыгать, мой хороший, – заверил Арлекин, – ты можешь быть музыкантом. Я помню, как хорошо ты играешь на пситрономе. – Нет, путь жреца Смеющегося Бога – не для меня, – маг не представлял себя на сцене с музыкальным инструментом в руках, пока рядом буйствует вихрь из танцоров в ало-чёрных костюмах. – А что для тебя, мой сладенький? – за маской Веониэля блестели его хитрые глаза, – о чём ты сам, дружище, думаешь? Хочешь ли отправиться к Ушедшим или, может, стать корсаром? Или же тебя приманит тёмный путь в Комморре? – Всё, что мне нужно – это покой, – тихо ответил Видящий. Сейчас он понял, что из всего возможного хотел лишь одного – жизни затворника. – Я хочу найти место, где смогу уединиться. И встретить смерть. – Хм… – Арлекин выдержал паузу, – тогда я ничем не могу помочь тебе, увы. Однако… Есть одна планета, далёкая от Империума, орков и роя тиранидов. Туда могу тебя я привести. Единственное, она почти бесплодна. – Это не проблема, – сказал Видящий, – веди меня. Изгнанный маг и проклятый Арлекин отдалились от города, скрывшись в одном из туннелей Паутины. Веониэль привёл Видящего с Мурзионом к вратам, за которыми была скалистая местность. – Вот, – кивнул Солитер, стоя у арки портала, – здесь ты сможешь найти желанный покой. Бывший правитель Эрмиариса окинул взглядом серую каменистую почву. В ней ничего не росло – только такие же серые безжизненные горы поднимались к сумеречному звёздному небу. Погода была умеренно холодной и без ветра. Может, и не очень красочное место, но там Видящий мог спокойно дожить до конца своих дней, пока не станет кристаллической статуей. – Спасибо тебе, – улыбнулся Видящий. – Прощай, мой хороший. Веониэль сделал реверанс и наклонился назад, исчезнув в портале. Теперь изгой остался наедине с Мурзионом. Посреди незнакомого мира. Он стоял на разбитой эльдарской дороге у врат в Паутину, и она вела к небольшой скале. Идя по осколкам белой плитки, Видящий добрался до этой возвышенности. Магическое чутьё подсказало ему, что здесь будет лучшее место для жилища. – Стой рядом, Мурзион, – сказал эльдар гиринксу. – Мяу, – подтвердил зверь. Видящий встал напротив скалы и развёл руки в стороны. Он закрыл глаза и представил мелодию из давнего прошлого. Она звучала в Городе Феникса на планете Эрмиарис, когда сестра была ещё жива и не стала комморриткой. Видящий вспоминал до боли знакомые ноты, водя пальцами в воздухе. И в это время над скалой появились потоки псионной энергии. Они тянулись вверх, закручиваясь в спирали, из которых в воздухе возникали капли белой твёрдой материи. Руки Видящего плавно двигались, будто он дирижировал оркестром, а его мысль придавала необработанной призрачной кости форму. Мурзион помогал хозяину, передавая ему свою псионную мощь. Фрагменты белого материала вращались будто в танце, образуя очертания высокой башни. В белых монолитных стенах появились окна и двери, а у подножия скалы выросли ступеньки. Видящий долго изображал, будто заблудился на Пути Провидца и больше ни на что не был способен, однако он в первом изгнании прошёл много разных путей, и о некоторых эльдары из искусственных миров даже не подозревали. Ещё давняя склонность к музыке помогла магу сыграть роль Певца Кости и призвать здание из варпа. Через некоторое время над скалой выросла белая башня из призрачной кости. Обширный кабинет с круглыми витражными окнами стоял на вычурных, но очень прочных колоннах. Над прозрачным куполом поднимался обтекаемый, но заострённый шпиль, инкрустированный драгоценными камнями. К фиолетовой треугольной арке входа вела закруглённая лестница. Изрядно уставший, Видящий поднялся по ступенькам в свой новый дом, а Мурзион последовал за изгнанником, выпрямив чёрный пушистый хвост.