Там, где мы есть

Ночной инцидент оказался ключом к Ящику Пандоры. Никто не смог толком сказать, был ли это просто кошмар или что-то иное. Брок склонялся к мысли, что это была срочная телеграмма от Баки Барнса откуда-то из ебеней солдатского подсознания. Но, так или иначе, после той ночи воспоминания полились из Солдата проливным дождем. Вот только легче никому не стало, скорее наоборот. Это была пыль, крупинки его настоящей памяти. Словно кто-то взял целые объекты и в насмешку расколол их вдребезги так, что даже при большом желании было не понять, чем эти осколки были раньше. Образы людей и предметов, выдернутые из контекста, не имеющие никакой истории. Солдат дисциплинированно пытался записать их в свой блокнот, но подолгу сидел над пустой страницей с ручкой в руке в попытке сформулировать в словах смутные видения прошлой жизни. В итоге в блокноте оказывался почти бессмысленный набор слов, и даже они давались Солдату пока слишком тяжело. Закончив делать записи, он часто брал в руки планшет и что-то искал, а потом мог подолгу сидеть, уставившись на фотографию старой машины тридцатых годов или листая изображения рыжих котов. Брок почти физически чувствовал, как эти бессмысленные, бесполезные, по сути, чужие воспоминания мешали Солдату. Словно груда битого стекла у него в голове, они царапали и ранили его, он украдкой тер затылок и тянул себя за волосы, будто в тщетной попытке избавиться от этой муки. Даже Стив, знавший своего Баки вдоль и поперек, ничего не мог толкового извлечь из обрывочных записей и косноязычных пояснений Солдата. К тому времени он уже окончательно понял, что придется набраться терпения, и искусственно притягивать за уши странные воспоминания к реальным местам и событиям их жизни не пытался. Ясно было только то, что это воспоминания именно Барнса – в мире Зимнего Солдата такому просто не было места. Единственное, чем Стив и Брок могли ему помочь – это создать в остальном комфортную и безопасную среду. Не много, но и не так мало. Стив по-прежнему бегал по утрам в парке, и как-то раз просидел полчаса с Романовой в машине около дома, а так больше не отлучался и старался все время проводить с ними. Даже оборудовал себе рабочий стол в гостиной. — Капитан Америка на удаленке, кто бы мог подумать. Что, не дают спокойно посидеть в декретном отпуске? – спросил Брок, наблюдая, как Роджерс раскладывает канцелярию на новом рабочем месте. — Боюсь, если я сейчас уйду в отпуск, то потом возвращаться смысла уже не будет, - невесело усмехнулся Стив. — В конторе все так плохо что ли? - передумал язвить Брок. Ему и правда интересно было, пусть даже напрямую больше не касалось. Секретную информацию Роджерс все равно отфильтрует. — Ну, как тебе сказать. Щ.И.Т, конечно, здорово скомпрометирован, и если бы речь была только о нем одном, нас бы точно тихо прикрыли. Или громко, если бы понадобились козлы отпущения. Но так как члены Гидры оказались в высших эшелонах власти в дюжине других ведомств, то теперь все усиленно делают вид, что это трагическое стечение обстоятельств, которое никто не мог предотвратить. И по живому перекраивают как само министерство, так и всю систему обороны. — А ты чего в эти политиканские игры влез? Пусть эти мудаки в дорогих пиджаках грызутся. — В том-то и дело, что там кроме пиджаков сейчас почти никого нет. Их должен кто-то спускать на землю и заставлять учитывать условия реальной полевой работы. Иначе все наши ресурсы будут похоронены под гнетом бюрократии. Они же все до смерти перепуганы и пытаются лишний раз прикрыть себя очередной процедурой, проверкой или бумажкой. Мол, меры приняли, чтобы такого больше не повторилось. А в результате нагородят такого, что мы ни на одно задание вылететь не сможем. — Не пойми меня неправильно, но вот Гидра в плане эффективности управления была… - договорить Брок не успел, т.к. Солдат твердым шагом спустился в гостиную и вытянулся перед Броком по струнке. С учетом того, что ему еще минут 40 надо было общаться с доком, это было довольно странно. — Что такое, Солдат? – настороженно спросил Брок. — Докладываю, что профессор Бьёрклунд произнес три слова на русском языке подряд. Согласно инструктажу, сеанс был прерван. Прибыл для немедленного информирования. Брок не сразу въехал, о чем ему вел речь Солдат. Но когда понял, то почувствовал, как волосы шевелятся на затылке. В этот момент у Стива зазвонил телефон. — Да, Алвин… Да, я уже в курсе, он обратно к нам пришел…. Пока не знаю, в чем дело… Брок мгновенно подобрался, и тихо, но максимально убедительно сказал Стиву: — Скажи, что перезвонишь. — Алвин, давайте я поговорю с Баки и Вам перезвоню?.. Да, буквально несколько минут. Стив повесил трубку и вопросительно посмотрел на Брока. — Солдат, молодец, все правильно сделал. Пока сиди и читай, мы скоро вернемся, - Брок кивнул на недавно начатую книжку про братьев Харди. – Стив, пойдем со мной. — Что мы ищем, - спросил Стив, когда они поднялись на второй этаж. — Запись его сеанса с доком. Давай сначала найдем, и тогда я тебе все объясню и скажу, насколько все плохо. Роджерс открыл ноутбук, оставшийся в комнате Зимнего, быстро ввел код и открыл запись последнего разговора. Алвин начал с приветствий. — Давай сразу в конец, нужны последние 15 секунд. Стив перетащил ползунок. Выражение лиц участников беседы на видео не поменялось: у Солдата была все та же уставная морда кирпичом, но Брок наметанным взглядом заметил значительно больший градус нервозности, чем в начале. Док смотрел с демонстративным спокойствием и заинтересованностью. «…это сейчас не так важно. Нужен не перевод, а ассоциация. Повтори все эти фразы и следом за каждой уже на английском ассоциацию, которую она у тебя вызывает. — Ebaniy v rot, - произнес Солдат, и тут же с каменным лицом перешел на английский, - Пошел дождь. — Yoboniy v rot, – почти точно повторил Алвин, - когда ты…» Видео прервалось, и только тогда Брок понял, что все это время не дышал. Солдат подошел к вопросу более чем формально, и Брок бы от души поржал, если бы так не перенервничал. Облегчение, написанное у него на лице, видимо, передалось и Стиву. Кэп тоже немного расслабился, но все еще ждал объяснений: — Брок? — Кэп, ты же понимаешь, что у Гидры всегда много козырей в рукаве? Они добиваются своего так или иначе. В общем… на случай, если надо прямо сейчас добиться чего-то от Солдата, есть план Б. Специальный код, триггер, последовательность русских слов. Я не знаю, как эта херота работает, но если зачитать их Солдату, то он как будто в другой режим проваливается. Полностью подчиняется тому, кто прочитал код. Без единого сомнения делает что приказано. Приходит любой хуй с горы, читает код, называет любое имя, говорит «убить», и он идет выполнять. Его ни хендлер, ни господь бог не собьют с цели в таком состоянии. Абсолютная машина. То, что мы тут с тобой наблюдаем – детский лепет по сравнению с Солдатом под кодом. Правда, действует недолго. Не знаю точно сколько, вроде бы несколько часов. И если башкой посильнее ударится, то тоже код слетит. И после он на некоторое время впадает в прострацию, как оглушенный становится. Так что это фокус не для частого использования. Что под кодами творит, не вспомнит даже без обнулений. — Какого черта ты говоришь мне об этом только сейчас? — Да ты понимаешь, что его бы с тобой в жизни не отпустили, если бы хоть кто-то об этом знал? — Брок, я спрашивал, какого черта ты МНЕ об этом говоришь только сейчас, - Роджерс произнес это тихо, но в глазах плескалась ярость. Такая же, как в момент признания Брока, с которого вся их история, считай, началась. — Чтобы мы все выбрались, Роджерс. Уж извини, я, блядь, не знал, как тебя переклинит от этого. Вдруг ты решишь, что он слишком опасен. Вдруг не поверишь мне и подумаешь, что я веду мутную игру. Вдруг доверишься не тому, и его свяжут и запрут в клетке как дикое животное. И еще много всяких вдруг. Кэп судорожно выдохнул, отошел к окну и оперся своими большими руками на подоконник. Брок ощутил, как его накрывает отходняк, и позволил себе рухнуть в рядом стоящее кресло. Тревога оказалась ложной, Кэп теперь все знает, дальше нервничать бесполезно. Брок закрыл глаза и ждал, пока Роджерс переварит новость. Тот молчал несколько минут, уставившись в окно, где солнечный весенний день так резко контрастировал с их локальной драмой. — Кто знает код? — Понятия не имею. Он был записан в специальной книжке, которую, как первое издание конституции, только по праздникам доставали. Мои ребята потратили много драгоценного времени, чтобы вскрыть чертов сейф и все там напалмом выжечь. Еле успели ноги унести. К слову, о коде только Роллинз знает, остальные не в курсе. Код всегда читал лично Пирс в отдельной комнате. Я код не знаю, вернее, один раз слышал, но не запомнил. Есть ли копии, и знает ли его еще кто-то, мне не известно. — И ты приказал Баки немедленно ретироваться, если он услышит от кого-то больше трех русских слов подряд, и тут же доложить тебе. — Бинго! — Что еще ты знаешь о коде? — Ничего, кроме того, что его еще русские ему засадили. Потому и слова на русском. Можно попробовать там поискать, если ты рискнешь поделиться нашей маленькой тайной с Романовой. Стив, давай вернемся, а то он нервничать будет. Пошли, скажем, что он молодец и так всегда надо делать. Все равно прямо сейчас эту проблему не решить. Стив будто нехотя повернулся к нему лицом. — Больше ничего не хочешь мне рассказать? — Нет, Стив. Хочешь верь, хочешь нет, но всё действительно важное ты теперь знаешь. Остальное мелочи, по ходу сами всплывут. — Брок, я верю тебе, вынужден верить. Иначе бы ты тут сейчас не находился. Иначе нам его не вытащить. Но не проверяй это доверие на прочность, можешь не потянуть. — Стив, меньше всего я хочу когда-либо в жизни оказаться среди твоих врагов. Пойдем уже. *** На всякий случай Брок решил найти больше информации об их профессоре, хотя бы из открытых источников в интернете. По словам Стива, его через свои связи нашел Беннер. Что ж, зеленый явно был далеко не дилетантом в вопросах сохранения психического здоровья. В поле работать Броку с ним не приходилось, но перемывание косточек Мстителей было практически любимым видом спорта среди рядовых оперативников Щ.И.Т.а. Алвин Бьёрклунд, как выяснилось, был известен в широких кругах своей непримиримой борьбой со всякими изобретателями волшебных таблеток и чудодейственных техник в психиатрии и психотерапии. Из-за этого его не любили многие коллеги, чьи теории не выдержали его критики. Сам он выступал исключительно за научный метод и доказательную медицину. Что характерно, добивался очень хороших результатов и являлся автором нескольких не слишком громких, но знаковых в современной психиатрии открытий. В Штаты переехал восемь лет назад, до этого сначала учился, а потом работал в Кембридже, там получил ученую степень. Мать американка, отец швед, родился в Швеции, но почти сразу семья переехала в Англию. Все чинно, благородно. Брок не нашел ничего настораживающего в биографии дока, поэтому велел себе не поддаваться паранойе. Его подход к делу Броку тоже понравился. Правда, профессор даже не пытался особо скрывать свою живую увлеченность сложным случаем Солдата-Барнса, и этот вдохновенный энтузиазм Брока несколько коробил. С другой стороны, его собственный бесшабашный восторг, когда сложная и зачастую кровавая миссия требовала выложиться по полной, тоже не каждый бы правильно понял. С Алвином Стив кое-как объяснился, не посвящая его в реальную суть происшествия. Солдат, казалось, вообще не считал, что что-то случилось. Он просто выполнил указания своего куратора, молодец, двигаемся дальше. Сами эти указания странными тоже не считал, об их причинах не задумывался. Брок решил, что так даже лучше. Собственно, сами сеансы с доктором нервировали Солдата куда сильнее, так как Алвин аккуратно, но настойчиво тянул за ниточки, которые вынуждали его задумываться о том, о чем он думать совсем не хотел. Поэтому обычные тренировки Солдат воспринимал с особым энтузиазмом. Брок сразу запретил предельные нагрузки, на которых так любили тестировать Солдата ученые в Гидре. Для начала вообще подобрал для него облегченную программу на время перехода к нормальному человеческому питанию, дав ему при этом большую свободу действий. Да и имеющееся оборудование каких-то зашкаливающих нагрузок для суперсолдата не предполагало вовсе. Так что тренировки стали для Зимнего самой настоящей зоной комфорта, что было видно невооруженным глазом. Заметил это и Стив. — Баки, как лучше бицепс бедра грузить? – Роджерс явно пытался нащупать темы для разговора с Солдатом и в этот раз попал в точку. Солдат опустил гантели и сначала взглянул на Брока, но тот лишь ободряюще кивнул, побуждая его ответить. — Модификантам лучше всего становой тягой, - Брок с удивлением уловил наставительные нотки в голосе Солдата, - так максимально задействуются мышцы подколенного сухожилия. Если у тебя в Инструкции не прописаны ограничения. — Спасибо за совет, - как можно дружелюбнее ответил Стив. - У меня нет инструкции, так что и ограничений, считай, тоже. У людей вообще нет инструкций, и у тебя ее быть не должно. Концепция явно была пока слишком смелой для Солдата, и он недоверчиво уставился на Роджерса. — Там важные правила, обеспечивающие функциональность. Использование и обслуживание Зимнего Солдата должно проводиться в строгом соответствии с Инструкцией, - назидательным тоном произнес Солдат. — У него вместо инструкции Конституция, - развеселился Брок. - Когда я проверял в последний раз, там ограничений на бицепс капитанского бедра не было. — Тогда становая тяга, - совершенно серьезно ответил Солдат и даже кивнул головой в подтверждение. Роджерс невольно прыснул в кулак, но тут же взял себя в руки. Брок подумал, что в первый раз с начала их жизни втроем он увидел хоть какое-то подобие искренней улыбки Стива. Интересно, это можно считать за прогресс? Солдат тем временем закончил последний подход и направился в душ. Сам Брок доделывал растяжку, некоторое время пытаясь словить дзен, пока его не прервал голос Стива. — Я хочу почитать инструкцию Зимнего Солдата. Как ее получить? — Стив, не стоит тебе это читать, не надо, - Брок разве что не застонал от досады. Последнее, что он хотел показывать Роджерсу, так это чертову инструкцию. Двести семьдесят три страницы беспрецедентного морального уродства ее авторов. Брок не был образцом человечности и сострадания, но даже его коробило при чтении. Тем более инструкция была в первую очередь для хендлеров. Поди объясни, что Брок почти с самого начала действовал вопреки этой херне. — Брок, это часть его нынешней реальности. Я хочу ее понять. — Не будет от этого никакой пользы, поверь. Вот вообще никакой. Зачем тебе еще больше вины? Тем более что вина вовсе не на тебе. — И все же я настаиваю. По всему было видно, что виноватым перед другом Роджерс себя все же считает, и очень. Видимо, решил испить эту чашу до дна. Брок сдался. Хуже уже все равно не станет, а так, чего доброго, решит, что Брок что-то утаивает. Еще не начавшись, у них уже было все плохо. И какая разница насколько плохо. У них не будет настоящего доверия. Не будет понимания. Не будет заботы и нежности. Будет только то, что Брок сам себе выторговал, ни граммом больше. — Попроси Романову. Она была на главном сервере базы, файл под названием «Регламент №1». В бумажном виде выносить с базы было нельзя, к цифровой версии у меня был доступ только для просмотра, даже скриншот не мог сделать. Но, думаю, она найдет как обойти защиту. Даже если Роджерс хотел что-то ответить, он не успел. Потому как в гостиную снова вернулся Солдат. Абсолютно голый, с влажными после душа волосами, из-за чего по рельефной груди стекали редкие капли воды. Из одежды у него была только сложенная футболка в руках. Брок тут же показал предупреждающий жест Стиву, призывая молчать. Им пока было категорически нельзя культивировать в Солдате чувство стыда и побуждать как-то закрываться. Напротив, он должен был им полностью доверять. Брок собрался и как можно более нейтральным голосом спросил: — Солдат, что случилось? — Следующая была эта. Чужой отличительный знак, недостоверное утверждение. Прошу переподтвердить дальнейшее использование. Солдат развернул футболку и продемонстрировал ее Броку и Стиву. На груди было большое изображение капитанского щита и подпись «In love with Captain America». Брок и сам не знал, как ему удалось сдержаться и не заржать. Солдат явно был не готов подбирать одежду по каким-то критериям, поэтому Брок еще в первый день просто проинструктировал его каждый раз брать в стопке чистых футболок верхнюю. При этом всю одежду, что прибыла тогда с курьером, он, разумеется, не просматривал. — Отложи на полку рядом, возьми следующую без знаков отличия. Солдат совершенно серьезно кивнул, по-военному развернулся на месте и удалился, сверкая отлично проработанными ягодицами. Роджерс тоже явно призвал на помощь всю свою капитанскую выдержку, чтобы сохранить спокойствие и смотреть другу исключительно в глаза. Когда Солдат исчез на втором этаже, Стив со стоном закрыл лицо рукой: — Сээээээээм… - кажется, Роджерс тихо ржал в ладонь. А потом будто спохватился и окинул Брока строгим, предупреждающим взглядом. А Брок вдруг подумал, что в бункере Гидры под мертвенно-голубым светом ламп свежеразмороженный Солдат совершенно не производил такое впечатление роскошного самца, как тут, посреди залитой ярким солнечным светом уютной гостиной Стива Роджерса. До сих пор Зимний даже близко не вызывал в нем мыслей о сексе, но не оценить столь богатую фактуру Брок просто не мог. Он был хорош всем, даже шрамы на плече и бионическая рука совсем не отталкивали, а придавали особую остроту в остальном идеальному телу. Может, у него уже реально недотрах наступает? Роджерс так близко и одновременно так далеко, и в этом не виноват никто, кроме самого Брока. Пора уже с этим что-то делать… *** Роджерс сидел на диване в гостиной с кружкой чая и листал блокнот Солдата. Вечер был поздний, самого Солдата Брок давно отправил спать, а потом долго курил на заднем дворе и через окно наблюдал за Стивом. В домашней одежде, в мягком теплом свете торшера, расслабленный, он был еще красивее. Если в свое время голову Брок потерял именно от образа бравого Капитана, то теперь вот этот простой домашний Роджерс заставлял ныть сердце еще сильнее. Ночи все еще были холодными, так что немного подмерзший Брок докурил и пошел обратно в дом. Ненадолго замер у входа, а потом направился к Стиву и сел рядом. — Есть что-то? Роджерс оторвался от блокнота и невесело улыбнулся. — Если по-честному, то ничего. Все это… не имело для Баки никакого значения. Это все такое неважное. — Мне кажется нормальным, что пока он сосредоточен на том, что важно для него именно сейчас. Мы его мир с ног на голову перевернули, ему бы с сегодняшним днем разобраться. Стив уткнулся в кружку и задумался. — Ты был прав, в нем почти ничего нет от Баки. И все равно это он, - последняя фраза была сказана с истинно капитанским упрямством. Повисшее молчание не было тяжелым, потому Брок снова сидел и любовался. Как же он был хорош! Брок понял, что уж просто плывет, и решился. — Можно я тебя поцелую? — У тебя есть какие-то сомнения в моем ответе? - удивленно вскинул бровь Стив. Задумчивость Кэпа как рукой сняло. Он отставил кружку на журнальный столик, а в его внимательном взгляде Броку даже почудилась нотка вызова. Стараясь не думать о ненормальности ситуации, Брок пересел ближе Стиву и потянулся к его лицу. Как и в прошлый раз, Роджерс позволил ему себя обнять и поцеловать, никак активно не отвечая, просто дал доступ к телу. Но губы его уже не были такими безучастными. Они двигались навстречу, неуверенно и не слишком умело, но он точно отвечал. Брок тихо застонал и сделал поцелуй еще глубже. Каким же он был сладким! Этот поцелуй был уже не таким нежным, как тот первый на заднем дворе. И если тогда Брок сам ничего больше не собирался делать, то в этот раз волосы на загривке будто дыбом встали, а в паху потяжелело. Все эти несколько дней с момента приезда в этот дом неудовлетворенность медленно нарастала, и теперь возбуждение накрыло его с головой, стоило лишь коснуться столь желанного тела. Руки дрожали, дыхание срывалось, он ненадолго оторвался от Стива и снова наклонился к нему, с новой силой вовлекая в поцелуй и еще крепче сжимая в объятьях. Брок и сам не заметил, как подмял партнера под себя, уложив его спиной на диван. Очнулся уже на Роджерсе, большом и горячем, кое-как перевел дыхание и уткнулся лбом ему в плечо. — Стив, я… я могу не торопиться… все будет как захочешь. Только подскажи, как мне быть с тобой. Я… мне как угодно, правда. Просто покажи мне как. — Никак. Ответ был спокойным и честным. Чего еще он ожидал от Роджерса? Брок окончательно выровнял дыхание и поднялся с Роджерса, позволяя тому тоже вернуться в сидячее положение. Пока он пытался придумать какой-то ответ на это прямое как шпала заявление, Стив решил продолжить. — Брок, это все бесполезно. У меня нет опыта, и я не могу подсказать, что тебе нужно сделать. Скажу только, чем больше ты будешь все это затягивать, тем будет хуже. Терпеть не могу неопределенность. Либо делай уже что собирался, либо закроем этот вопрос. — Делай, что собирался…- севшим голосом повторил Брок. – Стив, черт… я думал, это как-то проще будет. — Определись уже. От твоего состояния напрямую зависит Баки. Я не хочу, чтобы твои метания на нем плохо сказывались, или чтобы ты, не дай бог, на нем начал срываться. Если тебе, чтобы успокоиться, нужен я, то прямо скажи, что мне делать. Давай уже между нами без церемоний. — Я все это понимаю. И знаю, что сам все это заварил. Просто не думал, что когда-нибудь действительно лягу в койку с человеком, который этого совсем не хочет. — Для тебя это такая неожиданность? – ответил Стив с нескрываемым сарказмом. – Мне кажется, я достаточно ясно в свое время дал понять свое отношение к этому вопросу. — Да, ты меня уже отшил и не один раз. Я это заметил, - Брок глубоко вздохнул, а потом откинул голову на спинку дивана и, глядя в потолок, меланхолично продолжил. - Только не понял, то ли рожей не вышел, то ли не твоего полета птица, но это уже и не важно. Роджерс устало вздохнул, будто вынужден был объяснять бестолковому школьнику прописные истины, а потом произнес совсем не то, что Брок ожидал от него услышать: — Брок, если я тебе когда-то отказал, то вовсе не потому, что считаю неинтересным или непривлекательным. — Чем же я тогда не угодил? – Брок не узнал свой голос, так глухо он звучал. Ответа он одновременно ждал и боялся. — Дело не в тебе, а во мне. Ты всем угодил. Но я был не готов. Вообще ни с кем. — Погоди, то есть ты считал меня интересным и привлекательным, но просто боялся отношений? — Не обольщайся, на горло я себе не наступал. В другой реальности, где я бы рассматривал для себя возможность отношений, ты был бы среди тех, с кем бы я хотел попробовать. Но не более того. А так мне не до романов было. Впрочем, сейчас и речь не об отношениях, а о сексе. — Да я бы тогда и просто на секс согласился. — А я бы нет. — А сейчас ты наоборот просишь не водить вокруг тебя хороводы, а сразу к делу перейти? — Да, мне так будет проще. Брок не видел смысла препираться. Пусть он уже загибался от неудовлетворенности, тем не менее, был готов на брачные пляски вокруг объекта своего помешательства, если бы это хоть чем-то помогло. Но Роджерс и тут обломал, прямо заявив, что его бесполезно обхаживать. Ну хоть привлекательным его считает, и то ладно. Врать Роджерс бы точно не стал. Ну что же…. — В моей комнате, через полчаса.