***
Ни для кого, кроме него самого, не стало шоком то, что утверждение оказалось правдой. До сих пор у Питера и правда был отличный день. Потому что в конце ноября солнце светило настолько великолепно, что на окне быстро появился иней. Маленькое чудо произошло, когда он нашел смятую двадцатидолларовую купюру, спрятанную в кармане пиджака, и с ее помощью он угостил себя пачкой «Лейс», «Ред Буллом» и сендвичем от Дельмара. И на этот раз он не опоздал на тренировку. В такой ранний час школа почти пуста, за исключением мужской раздевалки, которая кишит утомленными школьниками с усталыми глазами. Зевая, Питер сбрасывает рюкзак и достает каппу, обмениваясь сочувственными взглядами со своими товарищами по команде с глазами зомби. Это самое безбожное время для пребывания в школе. Но, несмотря на сонливость, Питер не так уж против раннего подъема, наверное, просто привык к нему больше, чем к остальным. Это отстой, но он рад тренировкам с утра — это дает время для важных внеклассных занятий, таких как робототехника и шахматный клуб. Он хлопает Барнса по спине, когда они выходят, и бежит вперед. Как и его радиатор, его друг в ответ только стонет. Тренер Денверс уже на поле, ждет их, скрестив руки на груди. Питер приближается к полю с растущим чувством усталости, усиливаемым плотно сжатыми губами тренера. Как только команда в сборе, тренер громко прочищает горло, привлекая их внимание. — Живее, ребятки, — повысила она голос. — Доброе утро. Я бы хотела, чтобы вы поприветствовали вернувшихся Уилсона и Роджерса, которые, как вы помните, были отстранены от тренировок на три недели. «Отстранены от вхождения на территорию школы, точнее», думает Питер, хлопая в ладоши, когда вокруг него раздаются радостные возгласы, замечания тренера встречаются с горячим энтузиазмом команды по поводу их возвращения. Кто-то свистит, он, смотря в сторону звука, замечает двух парней, о которых идет речь, принимающих похлопывания по спине и удары кулаков о кулаки. Роджерс и Уилсон редко делали что-то не вместе. Они как сиамские близнецы. Вероятно, это было причиной того, что они оба участвовали в кулачной драке с парой других юниоров несколько недель назад. Питер рад их возвращению. Они отличные ребята, всегда к нему хорошо относились. И хотя он непоколебимо ненавидит ненужное насилие, Питер остается на нейтральной стороне, чтобы судить об обстоятельствах. Его там не было, он не знает, из-за чего произошла драка. Но он точно знает, что им обоим охренеть как повезло, что их не выгнали из команды. Вероятно, потому, что совет директоров знает, что без них они не выиграли бы еще одну игру. К счастью для команды. — Хватит, — кричит тренер. — Мы играем с Кингстон на следующей неделе, через шесть дней! У вас вид такой, будто хотите играть в классики, а не в футбол. Хотите поиграть в классики? — Нет, тренер, — дружно откликается команда. Денверс медленно обходит группу, глядя на каждого из них сверху вниз, когда они выстраиваются в линию. Питер не сводит глаз со столбов ворот на горизонте, чтобы избежать ее яростного взгляда. — Что-то не похоже. Вы уверены? — Да, тренер! — Ну, я просто в шоке. Может быть, вы хотите держаться за ручки и красить друг другу ногти? Ну, знаете что, мальчики — мне все равно, чего вы хотите. Чего я хочу — и чего должны хотеть вы — так это не давать директору Фьюри повода для того, чтобы мы проиграли еще один матч. Поэтому вы, — она указывает на Роджерса, — вы все, малолетние преступники, — она жестом указывает на толпу, — держите насилие на поле. Ясно выражаюсь? — Да, тренер! — Отлично, — она подносит свисток ко рту. — Бегите, пока я не скажу «стоп» или пока вы не грохнитесь в обморок. Вперед! Ее свисток звучит резко, и, столкнувшись с яростью ее взгляда, команда начинает бежать по полю. Питер, как никто другой, начинает бежать по жесткому полю, чувствуя в своей груди каждый глоток холодного воздуха поздней осени. Тренер Денверс сурова. Но если кто-то и мог убедить Фьюри не выгонять двух своих лучших игроков из команды, так это она. Питер уже порядком вспотел, когда прозвучал свисток, и тренер разделила команду на три группы для разминки. Он уже жалел, что съел сэндвич полностью, когда Квилл в третий раз ткнул его плечом в живот, и к горлу подступила желчь. Пока он пытается с этим справиться, тренер снова дует в свисток, чтобы переключиться на следующее упражнение, и он чувствует себя позеленевшим от тошноты, обгоревшим и потным. Что было бы не так уж плохо, если бы небольшая толпа студентов не встала пораньше, расслабившись на трибунах, чтобы посмотреть тренировку. Среди них была группа подростков, которые курили и смеялись. Они показывали Питеру средний палец, когда он пробегал мимо, но он не обращал на них внимания. — Ты отстой, Паркер! Унизительные комментарии этой группы были не редкостью, но Питера это не волновало. В средней школе он слышал от Флэша и похуже, а теперь они были хорошими друзьями. Не то чтобы Питер совсем не обращал на это внимания. Потому что на ступеньках также сидела группа старшеклассников, а среди них светловолосый парень, который заставлял сердце Питера делать странные вещи. Пока Питер бегал по кругу, вышеупомянутый парень спустился по лестнице. Он перегибается через ограждение, разделяющее скамейки и поле, и улыбается Питеру, когда тот оглядывается. Питер покраснел бы, если бы его лицо уже не было красным. Его зовут Тор. Ну, так его называют друзья. Питер на самом деле не уверен, какое у него полное имя, но он знает, что Тор в выпускном классе и студент по обмену откуда-то из Европы. Тор перешел в их школу в сентябре, сразу же получил квалификацию в команду юниоров, и он супер милый парень. Шкафчик Питера иногда заклинивает. Нужно попотеть, чтобы его открыть, но однажды Тор заметил, как он в очередной раз мучается, и не колеблясь поспешил на помощь. Он открыл его в считанные секунды и улыбнулся точно так же, как сейчас. С тех пор Питер был сражен наповал. Любые сомнения, которые он испытывал все лето относительно своей бисексуальности, быстро и решительно подтвердились, как только он увидел старшеклассника, шагающего по коридорам, на голову выше всех остальных, широко улыбающийся, с акцентом, похожим жидкое золото. Он просто красивый. И очень милый. Чувствуя, что Тор смотрит на него, Питера охватывает смущение, пока он бежит. Но он направляет его в нужное русло, пользуясь возможностью проявить себя, возможно, произвести впечатление на этого парня, начиная бежать быстрее, несмотря на жжение в легких и бедрах. Давай, Паркер, продолжай. Он снова оглядывается. Каждый раз, когда он это делает, Тор смотрит на него — на Питера — и, возможно, это действительно его счастливый день. Он заставляет себя двигаться быстрее, усерднее, пока сердце не начинает стучать в ушах. Однако в следующий раз, когда он оглядывается, Тор снимает свитер через голову. От этого футболка задирается, открывая дразнящую полоску голой твердой кожи. Питер спотыкается, тяжело падая на землю. Ну пиздец. Тут же с трибун раздается хриплый смех, и он со стоном поднимается на ноги, несмотря на сопротивляющееся тело. Он выплевывает траву на землю, ошеломленно замечая курящих школьников, Старка и Роудса, хлопающих в ладоши при номере Питера. Возвращаясь на трассу, его лицо пылает, Питер отказывается снова оглядываться, чтобы увидеть, заметил ли Тор. Это было бы большим везением.***
К первому уроку на его подбородке и коленях расцветает огромный пурпурный синяк. Еще ссадина на щеке, и челюсть по ощущениям такая же, как в пятом классе, когда ему впервые поставили брекеты — малоподвижная и чувствительная к прикосновениям. Шури смеется, когда он садится рядом. — Так плохо? — спрашивает Питер, вздрагивая, когда она берет его челюсть в руку, чтобы осмотреть повреждения. — Вряд ли ты можешь стать еще уродливее, — замечает она, поворачивая его голову из стороны в сторону. — Все в порядке, только, может быть, не стоит улыбаться маленьким детям. Что случилось — ты пытался спасти очередную старушку? — Нет, — вздыхает он, смущенно отстраняясь. — Сегодня утром я упал на тренировке и проехался носом по грязи. Я отвлекся. — Ого, такое впервые. Его щеки заалели. — Ага, ну. — он наклоняется ближе, чтобы говорить как можно тише, обводя взглядом помещение. — Там был Тор. Он поздоровался со мной. — И это все? Он поздоровался? — Типа того — он улыбнулся мне. Он смотрел прямо на меня и бац, я ослеп от его сияния. А потом он проделал эту штуку со своей футболкой… Глаза Шури широко раскрываются, но все, что она хочет сказать, сдерживается появлением их учителя. Она достает блокнот и указывает на него ручкой: — Дно пробито, — шепчет она. — Какого хрена, ПП. Питер пожимает плечами. Ее презрение очевидно, и Питер не может не улыбнуться, даже когда его раны от этого ноют. Удача вновь переворачивается, когда он получает высшие оценки за последнее задание, и его учитель даже не злится, когда застает его за перепиской во время урока. Может быть, из-за разбитой губы или плачевного состояния носа, которое вызвало у преподавателей жалость, но удачу он испытывать не собирается. Он точно не собирается поступать в колледж по спортивной стипендии, поэтому кладет телефон в карман, смущенно извиняется и утыкается в учебники. Может быть, он прокручивает этот момент в своей голове, делая заметки, наполненные в равной мере стыдом и головокружением. По крайней мере, Мэй будет довольна, что его очки не пострадали, и ей не придется покупать новые. К концу урока его лицо опухает и пульсирует. Зевая, он морщится, отчего Шури закатывает глаза, пока они направляются в коридор. — Ты такой неловкий, — говорит она, стуча их бедрами друг о друга, когда они пробираются через студентов по пути в биолабораторию. — Жалей меня. Я ранен. — О, мне тебя так жаль, — отвлеченно говорит она, кивая в дальний конец коридора. — Эй, смотри. Старк и Роудс вернулись из отстранения. Питер оглядывается. Старк разговаривает с какой-то девушкой, прислонившись к шкафчикам, в то время как Роудс пытается потащить его, вероятно, в следующий кабинет. Питер качает головой, вспоминая их утренние выходки: — Да, я заметил. Старк должен был быть исключен. Он начал драку. — Эм, не правда. Роджерс первым ударил, — рассуждает Шури, махая обоим парням, когда они проходят мимо. — Пустословие. — Слово для большого мальчика. — А я большой мальчик. Шури тычет его в поцарапанную щеку. — Ну конечно.***
Следующие несколько занятий прошли спокойно. Но самое лучшее началось во время обеда. Это был день макарон с сыром. Самый лучший день недели… ну, единственный день недели, когда Питер может позволить себе поесть в кафетерии, если быть честным, но он уверен, что это считается. К счастью, ЭмДжей пришла рано, и успела занять им столик, и буфетчица, которая была мила Питеру, дала ему дополнительную ложку макарон, к его счастью. «Может, это правда счастливый день», — думает он, садясь за стол. Такое будет в первый раз. Сейчас его утро было на высоте, он грациозно набивал рот сырным нечто, когда это случилось. — Не смотри, — говорит Наташа слева от него. — Чудо-мальчик идет. Питер поднимает глаза в тот самый момент, когда Тор проходит мимо их столика, ловя его взгляд. Он волшебно ему улыбается. У него такие белые зубы. — Привет, Пит, — машет он, кивая остальным за столом, и идет дальше. — П-Привет, Тор, — севшим голосом отвечает он, махнув в ответ. — Как дела? Тор, уже двинувшийся дальше, не отвечает, но для бабочек, бьющихся о его живот, этого хватает. Он улыбается, глядя на свою еду, и сердце его колотится со скоростью милю в минуту. Вау. — Привет, Тор, — дразнит его Шури. Питер сглатывает, не обращая на нее внимания, щеки наливаются краской: — Он знает мое имя. О боже мой. Он знает мое имя. — Какая разница, вся школа знает твое имя, — говорит ЭмДжей, не отрываясь от учебника. Шури указывает на нее вилкой в знак согласия: — Да. Тор — тупица. Ты достоин лучшего. — Нет, нифига, — не соглашается Нед. — Ты его видела вообще? Его бицепсы как шары для боулинга. Баки паркуется между Стивом и Наташей, обнимая их за плечи. Он говорит высоким голосом, хлопая ресницами: — Кто, Тор? Я слышал, он модель для Burberry. — Я слышала, он рекламировал Adidas в Норвегии, — добавляет Наташа. — И он защитник университетской команды, — заканчивает Флэш. ЭмДжей моргает. — И? — У него 4.0 (прим. пер.: 4.0 означает, что ученик за 4 года получал только A (5), наивысшая оценка из возможных, высокая вероятность поступить в известный колледж), — мечтательно произносит Питер. Он перестает обращать внимание на внешний мир, его глаза расфокусируются, и он в мечтах представляет себе их следующую встречу. Может быть, Тор пригласит его на свидание, если даст бог. Он представляет себе, как они с Тором приходят на вручение дипломов, как лучшие ученики, бросают свои шапки высоко в небо и обнимаются. Их одноклассники хлопают, когда они целуются. Может быть, они проведут лето в родном городе Тора, где бы он там ни был. Питер не знает, но, может быть, там холмистая зеленая местность, милые булыжные дороги и заснеженные горы, может быть, они отправятся на конные прогулки и пикники, где Тор удивит Питера и сделает предложение… Кто-то фыркает за спиной Питера, разрушая иллюзию. Питер поворачивается на стуле и видит, что некто Тони Старк злобно ухмыляется, явно подслушивая. — Что? — тут же спрашивает он, хмурясь, когда на лице парня напротив улыбка становится шире, его темные растрепанные волосы падают на лоб, прикрывая глаза. — Ничего, — Тони заправляет непослушные пряди волос за ухо. — Хотя. Ты сказал, что у него 4.0. — И? Тони пожимает плечами. Он подносит мизинец к лицу и вертит его. — Не знаю, Паркер. Просто должен сказать; ты видел его в душе? Четыре — немного великодушно, тебе не кажется? Там максимум три. Питер уставился на него. Тони наклоняет голову, уступая. — Ладно, три с половиной. Питер закатывает глаза. Этот парень очень странный. — Это все равно на три с половиной больше, чем у тебя, Старк. Вали по своим делам. — он снова разворачивается к столу. ЭмДжей, сидящая напротив него, поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку. — Стопудов это стероиды, — слышит он, что Тони говорит своим друзьям, а после они хихикают. — Серьезно, ты видел их яйца? Нет? И я нет. Я и не пытался. Питер его игнорирует. Тони Старк раздражает. Умный парень, редко проявляет враждебность — если, конечно, это не по отношению к Питеру и его товарищам по команде. Питер правда не понимает, почему. Не очень-то хочется тратить много времени на размышления о ком-то, кто его явно ненавидит, но он, все же, думает, что Стив и Тони были друзьями, прежде чем поссориться, еще задолго до того, как Питер пришел в старшую школу и присоединился к футбольной команде. Как и со всеми остальными, Питер поначалу пытался подружиться с Тони, но вскоре стало ясно, что ему вообще не интересно быть хоть немного дружелюбным, и он только насмехается над каждой любезностью и усилием Питера. Вскоре протянутая Питером рука дружбы превратилась в сжатый кулак. Роудс и Поттс, его друзья, кажутся разумными. Радушными, на границе с недружелюбием, конечно, но разумными. Тони, однако, кажется, получает удовольствие от этой вечной дисгармонии. Как бы то ни было, Питер сгребает остатки макарон и с довольным вздохом жует их. Это не имеет значения. Подперев рукой подбородок, он снова прокручивает в уме разговор с Тором, и сердце снова пускается в пляс. Это самый лучший день в жизни. Даже Тони Старк не сможет этого изменить.***
Питер Паркер не считал себя религиозным человеком или верующим в высшие силы. Он был ученым, причем клиническим. Он редко приписывал свои удачи — или, так сказать, неудачи — чему-либо, кроме детерминированного хаоса. Но было нечто, называемое Удача Паркера, как называла это его тетя. Хотя доказательства этого были чисто анекдотическими, Питер искренне верил в эту теорию. Возможно, у него нет веских доказательств, но все тенденции в его жизни заканчиваются одним и тем же ответом. Удача Паркера. Именно она.***
Фортуна на мгновение снова поворачивается в его сторону во время истории. Мистер Джейкобс, их постоянный учитель, всегда сохраняющий спокойствие, заболел, и им разрешили провести самостоятельное обучение, что означает, что можно на все насрать. В этом классе у него нет друзей, поэтому он заканчивает домашнее задание по математике и рисует в своем блокноте. Если он рисует несколько сердечек со своими инициалами и инициалами некоего студента по обмену — это только его дело. К тому времени, когда он заканчивает последнее задание по экономике, Питер чувствует себя охренительно хорошо. Он занимает свое обычное место в заднем ряду рядом с Наташей, с глухим стуком роняя книги на стол. Шум будит Джейка, наркошу, который сидит с другой стороны от него. Питер улыбается ему, садясь на свое место. Все должно быть хорошо. Хотя экономика не занимает особого места в его сердце, Мисс Ан — его любимая учительница. Она молода, ей немного за двадцать, Питер думает, что она одна из самых отзывчивых преподавателей в школе. Она работала в какой-то крупной бухгалтерской фирме, прежде чем нашла свое призвание в преподавании, и всегда была добра к Питеру. Она наблюдает за детьми, когда они входят в класс, и улыбается им, пока они занимают свои места. В руке она держит кепку Метс (еще одна причина, по которой Питер ее обожает), в которой при рассмотрении оказываются сложенные бумажки. Когда все внимание класса стало обращено на нее, она приветствует класс и проводит перекличку. Любопытно, что о кепке она ничего не говорит, когда проходит с ней по кабинету, давая каждому ученику взять один сверток. Сбитый с толку, Питер наблюдает за одноклассниками и их растущим замешательством при разворачивании свертков, пока не наступает его очередь. Он вынимает одну из кепки. Он разворачивает ее. Надпись гласит: учитель рисования в средней школе. Питер хмурится. Он пристально смотрит на Наташу, выражение лица которой отражает его собственное. — Отлично, это все! — мисс Ан кивает, возвращаясь в другую часть класса, и встает, облокотившись на свой стол. На ее лице медленно расплывается улыбка, и Питер впервые за все ее уроки чувствует, как в зоне спины накапливается страх. — Итак, — хлопает она в ладоши, — основываясь на нашей дискуссии на прошлой неделе, когда мы говорили о микроэкономике и макроэкономике, я упомянула о задании. Кто помнит? Класс дружно стонет. — Знаю, знаю, жизнь тяжела. Но, обещаю, все будет не так уж плохо. Возможно, вам это покажется забавным. Мистер Барнс, что у вас написано? Стоя перед партой Питера, он наблюдает, как Баки разворачивает бумажку. — …Личный тренер? — Отлично. А у вас, мистер Уилсон? Во втором ряду Сэм хмуро смотрит на свою надпись: — Терапевт. Мисс Ан, кажется, довольная собой, указывает на них: — Поздравляю, вы двое — партнеры на следующую неделю. Вы женаты, у вас нет детей. Но вы отдыхаете два раза в год и платите ипотеку. — Простите, — Барнс переводит взгляд с Уилсона на учителя. — Мы что? Она обращается ко всему классу. — Вы двое, как и все остальные, станете партнерами и должны подготовить годовой бюджет для вашего вымышленного дома. Это микроэкономическая часть задания. — Вы хотите сказать, что я фейковый муж этого клоуна? — Сэм жестикулирует большим пальцем, всем своим видом выражая недовольство. Питер фыркает, а их учитель кивает. — Верно! Всего на две недели. Я жду, что ваши бюджеты будут хорошо детализированы, договорились? Настоятельно рекомендую провести обширные исследования в тех областях, которые вам поручены. Средняя зарплата, прогноз по студенческому кредиту, работа. Выясните, сколько вы должны и сколько зарабатываете. Аренда! Счета! Это будет 40% от вашего балла за семестр. Как вам? Питер снова смотрит в свою бумажку и перечитывает ее. Тревога, возникшая ранее, возвращается, образовывая дыру в животе. — Мисс Поттс, а что у вас? Девушка морщится. — Адвокат по разводу. — Прекрасно. А мистер Роудс? — Полковник, — читает он, склонив голову, рассматривает бумагу. — Круто. — Потрясающе. Вы двое — разведенные возлюбленные, поддерживающие троих детей. Вы делите равные алименты, арендуете жилье по-отдельности и собираетесь снова жениться. Наташа? Наташа моргает, смотря в свой кусок бумаги: — Исполнительный продюсер. Учительница хмыкает, постукивая пальцем по губам, обходя стол вокруг: — Одинока. Детей нет. Наташа улыбается во все зубы. — Мистер Паркер? Питер читает надпись вслух, улыбаясь, хотя его пальцы дрожат, чувствуя каждую пару глаз своих одноклассников, ожидающих своей участи. — А вы, мистер Старк? Во втором ряду, ближе к двери, Тони комкает в руке бумагу. В классе воцаряется абсолютная тишина. Тони откашливается и с явным презрением швыряет бумажку на стол. — Неработающий родитель, — читает он таким тихим голосом, что Питер почти его не слышит. — Замечательно. Хорошо, тогда вы с мистером Паркером женаты… Желудок Питера сжимается. О нет. — …И только что усыновили четырехлетнего ребенка. Вы познакомились на работе, мистер Старк взял отпуск, чтобы позаботиться о ребенке — высчитать ваши сбережения, зарплату, бюджет для новой семьи. Рука Тони стремительно взлетает вверх, пальцы машут в воздухе. Питер следует его примеру, высоко вытянув руку. Нет. Это… нет. — Мисс Ан? — перебивает Тони, подпрыгивая на стуле. — Да, здрасте. Тони Старк, это я, парень, которого вы только что так осудили. Просто интересно, можно ли менять партнеров? Учитель делает паузу, — Нет, нельзя. Питер поднимает руку еще выше. — Вы можете сделать исключение? — спрашивает он, опуская руку и беспокойно переводя взгляд с Тони на мисс Ан. — Я думаю, так будет лучше. Она упирает руки в бока. — В чем дело, мальчики? Прежде чем Питер успевает открыть рот, вмешивается Старк. — Видите ли, мисс Ан, — говорит Тони, сложив ладони вместе и закрыв глаза, словно в молитве. — Дело вот в чем: я просто не могу работать с неандертальцами. Они снижают мой средний балл. — Энтони. Мисс Ан хмурится. Весь класс оборачивается, чтобы посмотреть на перепалку, и Питер чувствует, как лицо начинает пылать. — К счастью для него, я не могу работать с отстающими восьмидесятибалльниками, чьи родители платят за их оценки. — Вау, — Старк жестом указывает на учительницу. — Слышали, мисс? Ты водишь Вольво 94-го года на деньги моих родителей? Боже, мне так жаль. Позволь мне сделать тебе апгрейд. Он поворачивается к Питеру, чье лицо пылает от внимания класса. — Черт, Паркер, — продолжает он, указывая на него. — Ты действительно туп, как камень. В смысле, ты же не устаешь от сохранения собственного стереотипа? Питер качает головой. — А ты когда-нибудь устаешь быть невыносимым козлом? Тони кладет руку себе на грудь: — Абсолютно. Это не дает мне спать по ночам. Питер фыркает. — Ты бесишь. — Ты мерзкий. — Мудак. — Принцесса. — Мальчики! — вмешивается мисс Ан, щелкая пальцами, и выражение ее лица становится поистине громовержным. — Не знаю, что на вас нашло, но хватит. — она указывает на них обоих. — Если у вас нет настоящей, обоснованной жалобы, прекратите. Сейчас же. Вы будете вместе делать это задание или оба получите неуд. Питер и Тони переглядываются. — Выбор за вами, — говорит она, указывая на каждого из них. — Понятно? — Кристально, — фыркает Тони, поворачиваясь лицом к ней. Питер скрещивает руки на груди и кивает. — Прекрасно. Так вот, до конца урока ни слова от вас обоих. Скотт, твоя очередь. Питер молча сердится, пока Скотт разворачивает бумажку и читает с нее вслух. — Энтомолог! — он радостно ерзает на стуле, широко улыбаясь. — Вау! Вау. Блин, так круто. Я люблю Властелина колец. Мисс Ан вздыхает.***
— Перестань ржать, — шипит Питер, наклоняясь ближе к Наташе. — Заткнись. Это не смешно. Рыжая прислоняется к шкафчику Питера, зажав рот рукой. — Мне жаль, прости. — Нифига, — ворчит Питер, отталкивая ее в сторону и пытаясь открыть шкафчик. Он заклинивает, как обычно, и Питеру приходится его дергать. — Это худший день в моей жизни. Я проклят. — Ты не проклят. — Кто проклят? Питер поворачивается и сразу видит, как Баки подлетает к Наташе и обнимает ее сзади. — Я. Я проклят. Я таким и должен быть, да? В смысле, почему я должен быть в паре с Тони Старком? Разве я не хороший человек? Разве я недостаточно страдал? Наташа открывает рот, но Питер продолжает: — Что Тони Старк вообще знает об управлении деньгами? — он продолжает, беспорядочно запихивая тетради в рюкзак, с нарастающим отчаянием. — У его отца парк «Феррари» и частный самолет. У него, наверное, дырка в заднице, инкрустированная бриллиантами. И он меня ненавидит — я проклят. — Вау. Ты такой драматичный. — она смотрит на Баки. — Слышал? Питер тычет в нее пальцем. — Ты так говоришь, потому что будешь миллиардершей или типа того. А я должен быть замужем за неработающим уебаном. — Может, ты его чему-то научишь? Питер усмехается, запихивая учебники в рюкзак, планы на выходные разрушены кучей домашки. — Типа, как не быть задницей? — Почему ты так одержим его задницей? — Помяни черта, — тихо вмешивается Баки. — На три часа. «Действительно, черт», думает Питер, застегивая молнию на рюкзаке и закрывая шкафчик. Он поворачивается как раз в тот момент, когда к нему, с каменным лицом, направляется Тони. — Старк, — мрачно приветствует он. — Паркер. Предпочитаешь Паркера или принцессу? — Тони пренебрежительно машет руками. — Насрать, меня это не волнует. Итак, домашка? Вот в чем дело… — Дай угадаю, — перебивает Питер, закидывая лямки рюкзака на плечо. — Ты слишком занят, чтобы делать свою часть? Это прекрасно, даже лучше, если ты дашь мне самому все сделать. Так ты точно сможешь сдать. Беспроигрышно. Тони смотрит на него, поджав губы. — Э, нет. Нет, и еще раз нет. Это ужасная идея. Ты же, типа, средний балл? — Я, вообще-то… — Мне пофиг, на самом деле. Послушай, как бы мне ни хотелось быть как можно дальше от тебя… — …То же самое… — …Мисс Ан узнает, если мы ее обманем. Знаю, как ты любишь такое проворачивать, но она не идиотка. Она увидит твою посредственную работу за милю. Питер скрещивает руки на груди, очки сползают на нос. — Ты же не предлагаешь делать вместе, правда? — спрашивает он, думая о том, что было на уроке. Недавний гнев продолжает гореть в груди. — Ты хоть читать умеешь? — Ха-ха, о боже, ты такой смешной, — Тони проводит рукой по волосам, голос беззаботный и высокий. Лицо становится серьезным. — Напиши свой адрес в моем телефоне. Увидимся в шесть. — Почему в шесть? — Питер хмурится и берет смартфон, когда Тони машет им перед его носом. Он начинает печатать свой адрес, ненадолго останавливаясь, смотря на парня напротив. — Почему именно в моей квартире? Я что, испачкаю твой особняк? — Пентхаус, вообще-то, — Тони скрещивает руки на груди. — Потому что у меня есть дела поважнее, чем потом дышать твоей вонью. — Ты можешь подышать моей задницей, — бормочет он сквозь зубы, продолжая печатать, в груди загорается огонь. — Заманчиво, но нет, спасибо. Уже закончил? Ты медленно печатаешь. Знал, что медленно печатаешь? — Заткнись, — Питер закатывает глаза, блокирует телефон и возвращает его владельцу. — Не опаздывай. Я не шучу, я тебя ждать не буду. — Конечно, принцесса, — Тони кладет телефон в карман, достает сигарету из-за уха и засовывает ее в рот. — Не открывай огонь, как я приду. — Ничего не обещаю. Однако это остается неуслышанным. Тони уже развернулся и ушел, сунув в уши наушники. Раздраженный, он поворачивается к своим друзьям. — Он хуже всех. Если он и ожидал солидарности или сочувствия, а так оно и было, то не получает ни того, ни другого. Вместо этого он увидел Наташу, шепчущую что-то на ухо своему бойфренду, бросая на Питера косой взгляд. — Что? — он тычет ее в руку. — Что ты там шепчешь? Наташа качает головой, толкая его. Больно. — Ничего. Прежде чем он успевает ответить, Баки обнимает Питера и свою девушку за плечи, легко улыбаясь им. Втроем они направляются к выходу, коридор почти пуст, если не считать нескольких отставших школьников, праздно стоящих у дверей. — Не волнуйся, Пит. Она сказала, что один из вас к утру умрет, — говорит Баки, сжимая его плечо. — Эм, но не я, да? — спрашивает Питер, снова поправляя очки на носу. — Я жив в этом сценарии? — Нет. — Эй! Баки толкает его в плечо: — Ты же видел фингал, который он поставил Роджерсу на прошлой неделе. А ты будешь выглядеть, будто побывал в блендере. При этом упоминании у него сводит челюсть. Наташа фыркает: — Ха. Тебе конец. — Нет, не конец. Я могу драться, если придется, — возражает Питер, когда они раздвигают двойные двери на выходе. Спустившись по лестнице, парочка направляется к автостоянке и машет ему рукой. — Я могу! — кричит он, пятясь назад и случайно натыкаясь на взволнованно выглядящего первогодку. Тот ничего не говорит. Они обменялись удивленными взглядами и разошлись, но Питер даже не рассердился. Он хитер. И вполне может одолеть Старка в драке. Направляясь с территории школы к ближайшему входу в метро, Питер морщится, когда его толкают на лестнице, и осторожно массирует щеку. Пожилая поднимающаяся женщина бросает на него странный взгляд, который превращается в ужас, когда он улыбается, чтобы ее успокоить. К тому времени, как он провел по датчику картой метро и направился к своей станции, капюшон уже закрывал лицо. Да, он обречен.