Вне досягаемости

— Вэй Усянь! Не было никаких сомнений в том, кому бы мог принадлежать этот рев. Вэй Усянь усмехнулся. Он не ожидал увидеть Цзян Чэна — даже не был уверен, что письмо Лань Сичэня вообще успело дойти — но когда такие обстоятельства останавливали Цзян Чэна? Он аккуратно переместил кролика с колен обратно на траву, встал и отряхнулся. Цзян Чэна еще не было видно, зато сердитые вопли, раздававшиеся на всю округу, сразу раскрывали его местоположение. Поэтому он не удивился, когда, завернув за угол, обнаружил целую делегацию людей, облаченных в пурпурные одежды клана Цзян. Однако он совсем не ожидал разглядеть в толпе желтый цвет клана Цзинь. Вэй Усянь просиял, увидев Цзинь Лина, но вместо того, чтобы броситься к нему, он сцепил руки за спиной и неторопливо направился к толпящейся группе заклинателей. Лань Сычжуй обращался к Цзян Чэну с самым серьезным выражением лица, и приблизившись к ним, Вэй Усянь услышал, что тот говорил. — …Вэй-цяньбэй. Вам не стоит звать его так громко, — Цзян Чэн выглядел недовольным, Лань Сычжуй, как и всегда, прилежным, а Цзинь Лин оглядывался вокруг с плохо скрываемым нетерпением. Цзинь Лин первым увидел Вэй Усяня. За секунду волнение и смущение на его лице сменились выражением негодования — он так сильно походил на Цзян Чэна, что Вэй Усянь находил это даже забавным. Цзинь Лин постарался не улыбнуться, когда Вэй Усянь помахал ему рукой, и продолжал напускать на себя раздраженный вид. Вэй Усянь подошел к ним как раз в тот момент, когда Цзян Чэн, казалось, был готов вновь разразиться гневной тирадой, и поспешил прервать его. — Ай-яй, Цзян Чэн, к чему так громко кричать? Разве ты не знаешь, что в Облачных Глубинах есть некоторые правила на этот счет? — Лань Сычжуй одарил его благодарной улыбкой и поклонился. Цзян Чэн развернулся к нему, и его губы сжались: он оглядел Вэй Усяня, словно осматривал какого-то осла, которого собирался купить на рынке. — Правила? — выплюнул Цзян Чэн. — С каких это пор тебя начали заботить правила? Вэй Усянь улыбнулся и пожал плечами. Он повернулся к Цзинь Лину. — Как поживает мой любимый племянник? — Вэй Усянь притянул Цзинь Лина к себе, приобняв одной рукой и слегка встряхнув его за плечи. — Твой злобный дядюшка все так же постоянно ругает тебя без причины? Цзинь Лин усмехнулся и оттолкнул руку Вэй Усяня. — Теперь он больше не смеет на меня кричать. Я глава клана, а не маленький мальчик, — он снова оттолкнул руку Вэй Усяня, когда тот вновь попытался его прижать к себе. — И ты тоже больше не можешь так со мной обращаться. Вэй Усянь сделал невинное лицо. — Что значит «так обращаться»? Я всего-то проявляю нежность к своему любимому племяннику, — Цзинь Лин закатил глаза, и Вэй Усянь увидел, как Лань Сычжуй спрятал улыбку за рукавом. — Ты это уже говорил, — заметил Цзинь Лин. — Я твой единственный племянник, — Вэй Усянь улыбнулся, когда его так легко признали родственником. — Конечно-конечно, но я уверен, что даже если бы у меня была целая куча племянников, которые бы ломились в мои двери, чтобы провести время со своим любимым дядей, я бы все равно предпочел тебя, — он обожал лицо Цзинь Лина, которое совсем не умело скрывать его эмоции, хоть тот и думал иначе. — Что? — раздраженно выдохнул Цзян Чэн. — Как ты можешь быть чьим-то любимым дядей? — Вэй Усянь схватился за сердце в притворном негодовании. — Цзян Чэн, как ты можешь в этом сомневаться? Я ведь твой любимый брат. Цзян Чэн покачал головой и отвернулся. — Ты мой единственный брат, идиот. Вэй Усянь наклонил голову, чтобы Цзян Чэн не увидел его радостной улыбки и не начал его клясть, пытаясь скрыть свое смущение. Лань Сычжуй воспользовался ситуацией, чтобы проводить две группы к гостевым покоям. Вэй Усянь шагнул следом за ним. — И почему тебе «выпала честь» их встречать? — казалось необычным, что двух глав кланов, прибывших с визитом, встречает один-единственный ученик. Не то чтобы Лань Сычжуй плохо справился с этой работой. Нужно будет рассказать об этом Лань Ванцзи. Хотя было удивительно, что Лань Ванцзи не сказал ему о прибытии Цзян Чэна. Неужели Лань Чжань не хотел, чтобы он волновался? — Ну, я уже послал за главой клана. Не думаю, что кто-то знал, что они все прибудут, — сказал Лань Сычжуй. Вэй Усянь увидел, что Цзян Чэн наблюдает за их разговором, и помахал ему рукой. Тот нахмурился и отвел взгляд. — Что, совсем никто? Ты просто случайно их здесь встретил? — это тоже казалось странным. Лань Сычжуй опустил голову. — Ну, не совсем. Вчера вечером Цзинь Лин прислал мне бабочку. Она передала, что он приедет сегодня, и я спустился к воротам, чтобы встретить его. Я не знал, что он имел в виду официальный визит или что глава клана Цзян тоже будет с ним. Вэй Усянь увидел легкий румянец на лице Сычжуя и понимающе улыбнулся. Ну, вот и ответ на этот вопрос. Сделав вид, что потягивается, он оглянулся на Цзинь Лина, заметив, что тот тоже наблюдает за их разговором. Оказалось, что и его племянника можно было исключать из числа тех, кто мог бы снять проклятие. Вэй Усянь вздохнул. Жаль, конечно, но как он мог не радоваться счастью своего сына и племянника? Они уже почти добрались до гостевых покоев, когда Вэй Усянь увидел приближающегося Лань Цижэня. Тот явно был раздражен более, чем обычно. Учитывая его обычное раздражение присутствием Вэй Ина, сейчас это была крайняя степень недовольства. Облачные Глубины часто принимали гостей, когда люди приходили посоветоваться с Лань Ванцзи как с Верховным заклинателем. Но на самом деле Цзян Чэн и Цзинь Лин своим появлением нарушили негласный этикет глав кланов: хоть они и прибыли с небольшим сопровождением, но никому заранее не дали об этом знать. Вэй Усянь был несказанно горд ими. Обмен приветствиями был холодным, но самые суровые взгляды Лань Цижэня были обращены на Вэй Усяня, будто это он все подстроил. Вэй Усянь стоял в стороне, прислонившись к дереву, небрежно вращал Чэньцин, и невинно улыбался всякий раз, когда Лань Цижэнь казался наиболее раздосадованным. Он мог снести этот гнев — у него имелся богатый опыт в этом. В конце концов Цзинь Лин отправился устраиваться в своих покоях, сопровождаемый Лань Сычжуем, а другой ученик, имени которого Вэй Усянь не мог вспомнить, проводил Цзян Чэна. Вэй Усянь поплелся следом, и когда они оказались в гостевых покоях, ученик поклонился и ушел. Цзян Чэн, казалось, окончательно разозлился. — Выходит, ты умудрился схлопотать проклятие, — он свирепо смотрел на Вэй Усяня. — Я… да, это правда, — Вэй Усянь был удивлен: он определенно не ожидал этого. Он был уверен, что в письме на самом деле не упоминалось о проклятии. — И ты не счел нужным даже сказать мне об этом. Вместо этого я узнаю, что Лани рыскали по всему Юньмэну в поисках каких-то трав и растений, которые бы помогли «вылечить» их драгоценного «Вэй-цяньбэя», — Цзян Чэн сунулся в один из рукавов и вытащил несколько маленьких мешочков с травами — несомненно, в них были нужные им растения. Он швырнул их в Вэй Усяня. — Ой-ей, Цзян Чэн! — на самом деле ему не было больно, но Вэй Усянь с наигранной обидой отбросил их в сторону. — Твой бедный братец и так проклят, не нужно быть таким жестоким. — И это мне пришлось узнать от незнакомых людей, — Цзян Чэн впился взглядом в Вэй Усяня, плотно сжав губы. Вэй Ин сморщил нос. — Ох, ну ладно, — он не знал, что сказать. — Я не был уверен… Цзян Чэн прервал его: — Если тебе понадобится помощь в Юньмэне, приходи сразу ко мне, — он взглянул прямо на Вэй Усяня. — Или, если ты не хочешь говорить со мной, ты можешь пойти к Цзинь Лину — он поможет или скажет мне. Вэй Усянь кивнул, не зная, что сказать. Исходя из их последнего разговора он не мог судить, какие у них теперь взаимоотношения. Но если сейчас Цзян Чэн был здесь… — Хорошо. — Хорошо, — повторил Цзян Чэн. Молчание повисло между ними, напряженное, но не тревожное, а скорее предвкушающее. Вэй Усянь наконец выдохнул. — Хочешь выпить Улыбку Императора? Цзян Чэн фыркнул. — Я только что приехал и еще даже не поприветствовал нашего уважаемого Верховного заклинателя. Будет не очень вежливо, если я сразу же пойду и напьюсь с тобой в городке Цайи, — они оба все еще стояли, и тогда Цзян Чэн сам решил расположиться за низким столиком. Он нахмурился, а затем махнул рукой, призывая Вэй Усяня присоединиться к нему. Тот лишь усмехнулся, но садиться не стал. — В этом нет необходимости, у меня вина в достатке и здесь, дома. Я схожу за ним. Цзян Чэн недоверчиво посмотрел на него. — В Облачных Глубинах же запрещен алкоголь. И я не стану помогать тебе в который раз нарушать правила. Вэй Усянь покачал головой. — Нет-нет, все в порядке. У меня имеется на это особое разрешение. Я сейчас вернусь. Он уставился на Цзян Чэна, когда тот тоже встал. — Не думай, что я не догадываюсь о твоих планах. Ты собираешься прокрасться в Цайи и раздобыть Улыбку Императора, а потом вернуться обратно, — Цзян Чэн покачал головой. — Ты думаешь, нам все еще по пятнадцать лет? Тебя побьют и заставят часами стоять на коленях, а потом мне придется начать войну с Гусу Лань. Вэй Усянь засмеялся еще до того, как Цзян Чэн закончил свою речь. Цзян Чэн явно пытался его отговорить, и, ох, как же сильно он скучал по своему брату. — Я не собираюсь тайком пробираться в Цайи! Ты можешь пойти со мной, если не веришь. Он протянул руку, направляя Цзян Чэна к двери. Но это была шутка, он правда не думал, что Цзян Чэн пойдет с ним. Однако Цзян Чэн поднял бровь и открыл дверь, очевидно, намеренный присоединиться к нему. Вэй Усянь пожал плечами и вышел. Цзинши находилось довольно далеко от обычных гостевых покоев, и люди, обычно слонявшиеся по округе в это время дня, остались далеко позади. Цзян Чэн, который явно не ожидал зайти так далеко, с любопытством оглядывался по сторонам. — Почему меня не удивляет, что они поселили тебя подальше ото всех? — Вэй Усянь рассмеялся, но не похлопал его по плечу, как ему хотелось бы. Добравшись до цзинши Вэй Усяня, они без колебаний распахнули двери. Лань Ванцзи еще не должен был вернуться, и потому они не беспокоились о том, что могут его потревожить. Вэй Ин обошел стол и открыл маленький шкафчик, в котором хранились его свитки. Он протянул руку поглубже внутрь, туда, где была припрятана Улыбка Императора. Вытащил два кувшина, и задумавшись на секунду, взял еще третий. Затем постучал пальцем по подбородку и добавил четвертый. Лучше перестраховаться, чем потом пожалеть. Он перевязал по два сосуда, обернув их тряпицей, и повернулся, торжествующе выставив их перед собой. Однако Цзян Чэн не смотрел на него. Он оглядывал цзинши. — Ты сказал «дома», — Цзян Чэн словно был… сбит с толку. Вэй Усянь не понимал, в чем дело. — Э-э, да? Он задумался, не было ли дело в талисмане, над которым он работал и забыл на столе. Он оставил на нем беспорядок, но собирался убраться до того, как вернется Лань Ванцзи, чтобы они могли вместе поесть. Цзян Чэн не мог винить его за то, что стол был слегка захламлен, ведь он не собирался принимать у себя гостей и не думал, что кто-то еще это увидит. Кроме того, Цзян Чэн вырос вместе с ним и прекрасно знал, каким неорганизованным иногда бывает Вэй Усянь. Теперь он справлялся гораздо лучше — главным образом потому, что Лань Ванцзи очень помогал ему привести дела в порядок и собрать в кучу его рассеянные мысли. Однако до Цзян Чэна все еще не доходило. — Но это же дом Ханьгуан-цзюня. — Так и есть, — сказал он Цзян Чэну. — Это цзинши Лань Чжаня. Цзян Чэн указал на землю. — И ты живешь здесь. — Да, — Вэй Ин снова огляделся вокруг, пытаясь представить эту картину чужими глазами. Было совершенно очевидно, что это пространство Лань Ванцзи: здесь был гуцинь Лань Ванцзи, кое-что из его верхней одежды и его ботинки, аккуратно сложенные у двери, а также остальные мелкие вещи, которые заставили Вэй Усяня чувствовать себя как дома, когда он только приехал несколько недель назад. Но к тому же тут была одежда и сапоги Вэй Ина, его свитки и ленты. Он только сейчас смог увидеть, как тесно переплелась их с Лань Ванцзи повседневная жизнь, точно как смешались и вещи в этой комнате. При этой мысли тепло затопило все внутри, но вместе с тем он, наконец, осознал, как это выглядело в глазах Цзян Чэна. — Но не в гостевых покоях, — уточнил Цзян Чэн. Вэй Усянь покачал головой. — Нет, здесь. Наступила тишина: Цзян Чэн продолжал осматриваться, а Вэй Усянь все так же наблюдал за ним. В конце концов Цзян Чэн снова заговорил жалобным голосом: — Но здесь же только одна кровать! — Вэй Усянь удивленно рассмеялся. Ему и в голову не приходило, что эту деталь может заметить кто-то другой. Интересно, заметил ли Лань Сичэнь или Лань Сычжуй, что вторую кровать убрали? Он почувствовал, как лицо заливает краска. — Хм, — только и успел он сказать, прежде чем Цзян Чэн потянулся к нему и выхватил сверток с вином. — Дай это сюда, — сказал он мрачным голосом. Он отвязал кувшин и залпом выпил внушительное количество вина прямо из горла. Он вытер рот тыльной стороной ладони, Вэй Усянь усмехнулся ему, но Цзян Чэн произнес: — Нет уж. Не смей ничего говорить, — Вэй Усянь хотел было возразить, но не успел ничего сказать, как Цзян Чэн продолжил: — Мне необязательно знать, что мой брат спит с Ханьгуан-цзюнем! Произнести это вслух оказалось для него чересчур, и Цзян Чэн с глухим звуком рухнул обратно на свое место. Вэй Усянь рассмеялся и тоже сел за столик, а затем выхватил кувшин у него из рук и сделал большой глоток. Потом передумал, снова вскочил и, прихватив две чарки для вина, уселся обратно. Цзян Чэн наблюдал за ним, и, как только Вэй Ин разлил вино по чашам, выхватил свою и осушил ее одним глотком. Вэй Усянь тоже выпил свою и снова наполнил обе чарки. Цзян Чэн взял свою, но пить не стал. Он покачал головой. — Я так и знал, — сказал он. — То есть я не знал, но все равно подозревал. — Я не знал, — сказал ему Вэй Усянь. Цзян Чэн смерил его мрачным взглядом, и Вэй Усянь вскинул руки. — Я правда не знал! — Ну да, конечно же, ты ничего не мог знать, — ответил он с издевкой в голосе. Затем он потер лоб. — Теперь это многое объясняет, — он покачал головой и хлебнул еще вина. Вэй Усянь потягивал свое вино. — Если это поможет, из-за этого проклятия мы на самом деле не можем… Цзян Чэн чуть ли не взвизгнул: — А-а-а! Нет! Ты совсем не помогаешь! — лицо Цзян Чэна скривилось в какой-то нелепой гримасе, что развеселило Вэй Усяня еще больше. — Теперь я знаю, что на самом деле ты этого хочешь! — Лань Чжань тоже хочет, — радостно сообщил ему Вэй Ин. — Он пару раз зажимал меня своим Бичэнем. — Прекращай! — крикнул Цзян Чэн, но за этим криком Вэй Усянь сумел разглядеть, как тот старательно сдерживал смех, и снова расхохотался. Вино явно начинало действовать, и на миг ему показалось, что они снова вернулись в беззаботную юность, когда могли постоянно дразнить друг друга. Вэй Усянь почти смог представить, словно между ними не было этой пропасти в десятки лет. Через несколько часов вернувшийся Лань Ванцзи застал их обоих вусмерть пьяными, смеющимися и в слезах. Цзян Чэн рассказывал Вэй Усяню истории о маленьком Цзинь Лине: он слушал с удовольствием, затем Цзян Чэн говорил что-нибудь, что вызывало у него пьяные слезы, они дрались, а потом повторяли все по кругу. Вэй Усянь заметил Лань Ванцзи, стоящего в дверях, которые они так и не успели за собой закрыть. — Лань Чжань! — вскрикнул он, радостно размахивая руками. — Ты вернулся! Смотри, кто заглянул к нам в гости. Лань Ванцзи кивнул Цзян Чэну, который порывался встать, но не особо в этом преуспевал. — Глава клана Цзян. Цзян Чэн прекратил свои бесполезные попытки и кивнул прямо с места. — Ханьгуан-цзюнь, — он нахмурился. — Или, лучше сказать, зять, — он буквально прошипел последнее слово, и Вэй Усянь ахнул, прежде чем смог осознать, что это вовсе не было оскорблением. Вэй Усянь махнул рукой. — Просто не обращай на него внимания, Лань Чжань. Он пьян. Лань Ванцзи положил бумаги на стол рядом со своим гуцинем и снова повернулся к ним. — Не зять, — сказал он Цзян Чэну, но взгляд его был прикован к Вэй Ину. — Пока что. Вэй Усянь почувствовал, как лицо расплылось в широкой улыбке, эмоции захлестнули его, но вино в этом сыграло последнюю роль. Этот день принес столько волнений, и он не знал, сможет ли пережить его, не разревевшись позорно. — Лань Чжань, — прошептал он. — Эй, вы! — громкое возмущение Цзян Чэна прервало момент, и Вэй Усянь моргнул. — Перестаньте, пожалуйста, так смотреть друг на друга, мне и так тошно. Вэй Усянь показал Цзян Чэну язык, и тот ответил ему тем же. Из уст честного и серьезного главы клана Цзян это заявление прозвучало настолько весело, что Вэй Усянь снова рассмеялся. Цзян Чэн продолжал хмуро глядеть на Лань Ванцзи. — Если ты хочешь на нем жениться, тебе придется просить разрешение у меня. Лань Ванцзи с присущей ему грацией сел за стол, аккуратно сложив руки на коленях. — Вэй Ин не является членом вашего клана. Цзян Чэн указал на него пальцем. — Может, и нет, но я его семья, и, — он обвел рукой комнату, — все должно быть сделано правильно. Вэй Усянь не смог подавить заботливую улыбку. Достаточно было лишь простить его. Он точно сейчас расплачется. — Я всегда буду поступать правильно по отношению к Вэй Ину, — сказал Лань Ванцзи, и Вэй Усянь почти расслышал неозвученное «в отличие от тебя». Цзян Чэн, очевидно, тоже и открыл было рот, но Лань Ванцзи повернулся к Вэй Усяню и продолжил, прежде чем его успели прервать: — Вэй Ин, брат искал тебя и главу клана Цзян, чтобы поговорить о проклятии. Вместе с ним и главой Цзинь решение может быстро найтись. Я сказал, что поищу вас здесь. — Да, но Цзинь Лин не подойдет, — сказал Вэй Усянь. — Хотя, возможно, когда-нибудь мы будем иметь удовольствие лицезреть его в роли нашего зятя, — он пошевелил бровями, на что Лань Ванцзи слегка улыбнулся в ответ. — Что? — воскликнул Цзян Чэн. — Поэтому он так торопился сюда? — он хмуро уставился на стол и пробормотал: — …сломаю ему ноги. Лань Ванцзи посмотрел на них обоих. — Возможно, будет разумно обсудить это завтра. Я найду брата и скажу ему, что вы встретитесь с ним утром в библиотеке. — Значит, Цзэу-цзюнь вышел из уединения? — спросил Цзян Чэн. Его лицо уже было красным, поэтому Вэй Ин отнял у него последний кувшин вина. В этот момент из-за двери, которая все еще была открыта (эту дверь действительно стоило уже закрыть), донесся голос: — Спасибо за заботу, глава клана Цзян. Я ненадолго покинул уединение, чтобы помочь брату и господину Вэю в это нелегкое время, — Лань Сичэнь вежливо кивнул, и Цзян Чэн поднялся на ноги. Лань Сичэнь отмахнулся от приветствий. — Нет, пожалуйста, не нужно вставать из-за меня, — затем повернулся к Лань Ванцзи. — Лань Цзинъи сказал, что видел, как господин Вэй сопровождал сюда главу Цзян, и я надеялся, что они добрались в целости и сохранности. Лань Ванцзи кивнул. — Я подумал, что будет лучше, если они встретятся с тобой утром в библиотеке, — он не упомянул непосредственно о выпивке, но глаза Лань Сичэня блеснули, остановившись на кувшинах с вином. Он улыбнулся. — Возможно, так будет лучше, — он кивнул. — Увидимся завтра, господин Вэй, глава клана Цзян. Лань Сичэнь улыбнулся и кивнул, и лицо Цзян Чэна из красного стало совершенно пунцовым. Лань Сичэнь ушел, а Вэй Усянь смотрел, как глаза Цзян Чэна проследили за ним вплоть до самого выхода. Он прикрыл дверь с нарастающим ужасом. — Нет! — наконец вырвалось у него. — Цзян Чэн, только не ты, — Цзян Чэн растерянно посмотрел на него, но Вэй Усянь повернулся и посмотрел на Лань Ванцзи. — Все, Лань Чжань. Как такими могут быть абсолютно все? — Что? — рявкнул Цзян Чэн. — Возможно, это не то, о чем ты думаешь, — сказал Лань Ванцзи. — Да что такое?! — повторил Цзян Чэн. — Кто-нибудь может мне сказать, в чем дело? Вэй Усянь поджал губы и повернулся к Цзян Чэну. — Тебя привлекает Лань Сичэнь? У Цзян Чэна на секунду отвисла челюсть, и он быстро взглянул на дверь, будто бы Лань Сичэнь все еще мог быть там. — Я… ты… — пробормотал он. Вэй Усянь снова повернулся к Лань Ванцзи и указал на Цзян Чэна, как будто это что-то доказывало. Лань Ванцзи вздохнул. — Все. Позже Лань Ванцзи проводил совершенно пьяного Цзян Чэна обратно в его покои. Вэй Усянь предлагал ему свою помощь, но заподозрил, что Лань Ванцзи не очень хотел предоставлять их двоих самим себе, пока они находились в Облачных Глубинах. И не мог его за это винить. Он так скучал по Цзян Чэну, и сегодня между ними все, наконец, разрешилось. Вэй Усянь знал: у него бы возникло искушение зайти еще дальше, и, возможно, они, ввязавшись в какую-нибудь пьяную авантюру, натворили бы дел, за которые его могли вообще выгнать. А потом разгребать его проблемы пришлось бы Лань Чжаню. Вэй Усянь поднял голову, как только вернулся Лань Ванцзи. — Может, это как-то связано с совершенствованием? — он раздумывал над этим, пока Лань Ванцзи отсутствовал. Лань Ванцзи запер дверь в цзинши и снял верхние одежды. Вэй Ину так хотелось подняться и сделать это за него. Снять с него ханьфу и распустить тщательно уложенные волосы, когда тот возвращался домой, превращая его из Верховного заклинателя в своего Лань Чжаня. Вместо этого он, подперев подбородок ладонью, с тоской наблюдал, как Лань Ванцзи делает это сам. Через несколько мгновений он понял, что Лань Ванцзи все еще ему не ответил. — Лань Чжань, может быть, совершенствование влияет на то, к кому ты испытываешь влечение? — он забарабанил пальцами по столу. — Это бы объяснило, почему почти все, кого мы знаем… — он неопределенно провел рукой в воздухе. — Хм-м, — это не звучало, как согласие. Вэй Усянь сел, вытянув ноги. — Ты так не думаешь? — Я думаю, кто-то бы уже заметил, если бы все заклинатели были увлечены только мужчинами, — сказал Лань Ванцзи, садясь. Вэй Усянь сел, обхватив колени руками. Такое положение помогало хоть ненамного унять дикое желание прикасаться к Лань Чжаню. — Я говорю о влечении не только к мужчинам, а также к мужчинам. Лань Ванцзи все еще выглядел несогласным, и Вэй Усянь приподнял брови. — Хм, нет. Вэй Усянь скривился. — Ну, если это не так, то, наверно, все из-за меня, — эта мысль рассмешила его. — Каким-то образом я влияю на тех, кто меня окружает, — Лань Ванцзи все еще не выглядел убежденным. — А если нет, то как ты это объяснишь по-другому? Лань Ванцзи налил себе чаю, и Вэй Усянь на мгновение погрузился в созерцание этого ритуала. Поднять руку, придерживая другой рукав, разлить чай. Наблюдать за этим было так расслабляюще. Он почти был застигнут врасплох, когда Лань Ванцзи заговорил снова. — Я думаю, у большинства людей имеются такие… мысли. Однако ты настолько открытый человек, что близкие тебе люди невольно ощущают спокойствие рядом с тобой. Вэй Усянь почувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Он улыбнулся Лань Ванцзи. — Лань Чжань, в этом весь ты — всегда находишь объяснение, при этом еще и похвалив, — ответная улыбка Лань Ванцзи заставила его сердце забиться чаще. Они долго смотрели друг на друга, прежде чем Вэй Усянь заговорил снова. — Я думаю, что смог бы жить так вечно, — Лань Ванцзи отставил чашу на стол и демонстративно сложил руки на коленях. — Даже если я никогда не смогу прикоснуться к тебе — просто проводить с тобой вечера, просто смотреть на тебя и видеть твой ответный взгляд — было бы достаточно для меня. Лань Ванцзи крепко сжал ладони. — Любое время, проведенное с Вэй Ином, того стоит. Вэй Усянь почувствовал, что его улыбка стала шире, а глаза закрылись. Он ощущал счастье, прямо здесь и прямо сейчас. — Пора спать. Вэй Ин открыл глаза, часто моргая, и понял, что почти задремал — прямо так, положив голову на колени. — Пора спать, — согласился он.