Ты представился мне "Бэррон Бейкер"

Бэррон просыпается от того, что в соседней комнате кто-то слишком громко ходит. Звук настолько раздражающий, что игнорировать его не получается вот совсем. Парень приоткрывает один глаз, но тут же закрывает, почувствовав жжение и легкое головокружение. Бэррон стонет куда-то в подушку, перекатываясь сначала на один бок, затем на другой, следом на спину, закрывая лицо руками. Во всем теле ужасная слабость, через «не хочу» приходится открыть глаза и встретиться с совершенно обычным потолком. Ресницы слиплись, что доставляет только ненужный дискомфорт. Бэррон лежит так некоторое время, после чего поворачивается на бок и принимается медленно осматривать комнату. Ничего не изменилось, за исключением небольшого таза для белья, что стоял возле кровати. Трамп хмыкает, понимая, что о нем, видимо, так позаботились. Вот только…кто? Бэррон садится на кровать с тихим шипением, голова ватная, а в висках неприятно гудит. Хочется пить, ужасно хочется. Парень крутит головой туда-сюда, оглядывая комнату, но вдруг понимает, что спал совершенно голый. Вопросов становится только больше, а вот ответов на них как не было, так и нет. Бэррон осматривает себя на наличие каких-то ссадин, царапин или синяков, но ничего не находит. Он пытается вспомнить, держась за голову, хоть что-нибудь из вчерашнего вечера, но ничего, кроме глупого трепа о какой-то бессмысленной игре в голову не приходит. Бэррон цыкает, решая пойти умыться. День приближался к полудню, и Трамп был безумно благодарен тем, кто решил делать выходной в один день после таких вот «вечеринок». Парень ступает на холодный пол, устеленный тонким паласом, который ни капли не помогает ногам избежать контакта с линолеумом, морщится, осторожно потягиваясь, ощущая тянущую боль во всем теле, и топает к ванной комнате, попутно все же стараясь вспомнить как он очутился в комнате и не переспал ли он по пьяне с какой-нибудь мадам. Желающих, он уверен, на той тусовке было предостаточно. Бэррон вздыхает, включает свет, подходит к раковине и умывает лицо прохладной водой. Краем глаза он замечает наполовину заполненную корзину для белья, а рядом, на сушилке, расправленную футболку огромного размера, явно мужскую. Парень вытирает лицо полотенцем и осторожно касается приятной на ощупь ткани. Та была чуть сыроватой, но в принципе сухой. Бэррон переворачивает футболку, натыкаясь на буквы. В горле сдавливает, когда те складываются в почему-то смутно знакомую фамилию «Lukashenko». Бэррон по слогам произносит ту, разжимая пальцы. Вновь вздыхает. В голове тут же всплывают подозрения насчет ночи и позиции Трампа, но он решает не заморачиваться об этом. Тем более он не ощущает характерных изменений в теле, так что, возможно, ничего и не было. Бэррон, по крайней мере, надеется. Потребовался еще где-то час, пока Бэррон смог собраться с мыслями, привести себя в более-менее божеский вид и наконец решиться найти хозяина футболки. Парень явно был крупный, Бэррону не хотелось бы с таким конфликтовать. Тем более, кажется, его на эту самую футболку стошнило. От осознания этого становится еще более неловко. Трамп страдальчески стонет, откидываясь назад, сидя на кровати, но не рассчитывает траекторию и больно прикладывается затылком о стену. Мало того, что голова гудит как ненормальная, теперь еще и шишка будет. Просто блеск, а не утро. Поиски Бэррон решил начать с опроса соседа. По крайней мере он тоже первокурсник, значит мог видеть того, с кем Бэррон вчера ушел. В голове звучит вполне логично, поэтому парень берет футболку с сушилки, складывая ее каким-то свитком, и полный уверенности выходит из комнаты, стучась в соседнюю дверь в надежде, что его не пошлют куда-подальше, а действительно нормально ответят. Дверь открывает невысокий рыжий парень, сонно потирая глаза. Бэррон тут же натягивает на лицо свою обольстительную улыбку, извиняется за то, что разбудил. Сосед отвечает ему кривоватой ухмылкой, с секунду они молчат. —Я Бэррон, —опомнившись, говорит парень, —моя комната напротив, — рыжий кивает в ответ, уставившись на явно сконфуженного Трампа своими глазищами, —ты случайно не знаешь чья это? —и разворачивает кулек, представляя лицу соседа белую спортивную футболку. Брови рыжика хмурятся, но уже через секунду он выдает: —Лукашенко…—задумчиво произносит парень, —по-моему, такая фамилия у самого популярного парня с третьего курса, —Бэррон выдыхает, информация не очень помогает, но все равно оказывает довольно нужной. —А…не знаешь факультет? —с надеждой спрашивает Бэррон, но в ответ получает лишь мотание головой. —Футболка спортивная, может он спортом каким-нибудь занимается, —Бэррон благодарит парня, еще раз извиняется, что разбудил того, а когда дверь закрывается, удрученно вздыхает. —Лукашенко, —цедит Трамп, заходя обратно в комнату, —ни черта не помню, —корит сам себя Бэррон, доставая из шкафа свою любимую толстовку и накидывая ту на себя. Сначала Бэррон подумал, что можно дойти до кампуса третьекурсников, но потом понял, что идея провальная и совершенно глупая. Скорее всего там тоже есть охрана и никто Бэррона внутрь не пустит, даже за «пожалуйста» и «мне просто отдать». Следует вздох, а потом в светлую голову Трампа приходит идея. Такая же идиотская, но осуществить ее хотя бы не составит особого труда. Бэррон улыбается сам себе, а после выходит, закрывает дверь комнаты на ключ и спешит выйти из кампуса, дабы дойти до учебного здания как можно быстрее. Быстро не получается, у самого выхода его останавливают. Тучная женщина фырчит что-то непонятное, пока пытается сделать звук на небольшом телевизоре тише, а Бэррон нервно ковыряет кроссовком каменный пол и ждет. —Бейкер, —зовет она, а затем хмыкает, да так, что у Бэррона аж мурашки по телу пошли, —передай своему другу, что это последний раз, когда я пускаю третьекурсника в кампус первокурсников. —Бэррон нервно смеется, сжимая футболку в руках. Парень кивает женщине и тут же спешит уйти. Блять, ему так стыдно, что он готов прямо здесь сгореть от этого чувства. На улице понемногу теплеет. Бэррон осматривается, про себя подмечая, что на территории уже довольно многолюдно. Это может означать либо то, что занятия еще не начались, либо то, что уже закончились. Впрочем, это не особо важно, важно то, что, скорее всего, в учебном здании студентов куда меньше, а это Бэррону только на руку. Не хочется лишних вопросов, да и выглядит он сейчас, мягко говоря, хуево. В горле все еще сушит из-за чего Бэррон практически страдальчески стонет. Возникает два варианта. Либо пойти сейчас, отдать футболку, а потом самым быстрым шагом, на который Трамп только способен, дойти до столовой и выхлебать всю попавшуюся под руки воду, либо отдать футболку позже, но таскаться с ней по всей территории как-то не хочется, не правильно это как-то, странно даже. Бэррон решает, что лучше подохнет от жажды, чем от смущения. Поэтому шаг тут же ускоряет и уже вскоре оказывается возле большого здания из красного кирпича. Трамп делает глубокий вдох и толкает массивные двери от себя, проходя внутрь. Внутри оказывается чуть прохладнее, чем снаружи и это несказанно радует. Бэррон оглядывается по сторонам, про себя раздумывая о том, где может находиться учительская. Думать мозг отказывается о чем-либо, что не вода, поэтому Трамп просто решает пройтись по этажам. В спешке, но не бегом. Привлекать внимание не хочется, но и торчать тут несколько часов тоже. Первый этаж оказывается бесполезным, Бэррон сталкивается с какими-то преподавателями, здоровается с ними и прям ощущает, как к горлу подступает неприятный ком. Те косятся на парня так, будто знают все о его вчерашнем вечере. Обидно, потому что Бэррон вот не помнит вообще ничего. Снова тяжелый вздох. Бэррон поднимается на второй этаж и проклинает крутые лестницы, по которым приходится взбираться. Деревянные перилла шатаются и уверенности не внушают вот вообще, поэтому Трамп не держится за них. Не хватало ему еще сломать что-то из имущества в его второй день. Блять, второй день, а уже приключения. Отлично, Бэррон, лучше не придумаешь. Шумно выдохнув, Бэррон дергает дверь второго этажа на себя и заходит в холл. Тот тоже пустой и спасибо на этом. Трамп чуть замедляет шаг, рассматривая кабинеты и таблички на них, пока не доходит до самого последнего. Радуется, но, как оказывается, зря. Думать Бэррон сегодня не умеет, поэтому, даже не постучавшись, дергает хлипкую белую дверь на себя, тут же встречаясь глазами с несколькими преподавателями разного возраста. Происходит немая сцена, которую нарушает вполне логичный вопрос: —Вам кого? Бэррон отмирает, выдает заторможенное «а», прижимает футболку к себе. Лицо краснеет, кажется, за считанные секунды. Трамп извиняется и выходит, со скоростью света вылетая с этажа и оказываясь вновь на первом. Если бы Бэррон мог, он бы сейчас опустился на пол и обматерил сам себя, но он не может. Во-первых, горло сильно жжет, во-вторых, он все-таки находится в учебном заведении. В висках вновь начинает гудеть, что расстраивает еще больше. Бэррон зря мучил себя, а это удручает похлеще сегодняшнего утра. Трамп зарывает пятерню в волосы, зачесывая их назад, и плетется к выходу. До выхода не доходит, потому что идти с опущенной головой плохая идея. Бэррон врезается во что-то холодное и по этажу тут же разносится дребезжащий звук. Благо было пусто, поэтому никто ничего не заметил. Бэррон поднимает светлые глаза на то, во что врезался и охает. Стенд с кубками. Парень отходит чуть вправо и принимается рассматривать те. Вдобавок к кубкам на стене висели медали и какие-то рамки с дипломами, видимо. По середине огромное фото хоккейной команды. Бэррон осматривает каждый кубок, вчитываясь в мелкие, практически невозможные для прочтения надписи. И все бы ничего, вот только Трамп замечает знакомую фамилию и по голове словно чем-то тяжелым ударяют. Ответов стало больше, за это, конечно спасибо, но не думал Бэррон, что жизнь свяжет его, хотя и таким странным образом, с лучшим хоккеистом их университета. —Лукашенко, значит, —хмыкает Трамп, всматриваясь в фото команды. Не заметить его сложно, парень явно выделяется среди типичных американцев. Пол дела сделано, владелец узнан, осталась лишь мелочь—отдать хоккеисту его футболку. Входная дверь открывается и до ушей Бэррона доносится девичий смех. Парень дергается, отходит от стенда и спешит уйти как можно быстрее. Сухое раздраженное горло дает о себе знать, поэтому Бэррон решает, что может отдать футболку владельцу, когда увидит того, все равно теперь знает чье и кому надо всучить оставшуюся у него вещь. Мысленно парень соглашается сам с собой и двигается в сторону столовой, уже представляя то, как высушит целый океан, как только доберется до заветного кувшина с водой. Лучше бы бочку поставили, думает Трамп, но мысли путаются в комок и отбрасываются куда-то в сторону мусорки. Мыслить сейчас опасно, особенно, кажется, для Бэррона. В столовой уже довольно многолюдно, но среди всей этой толпы Бэррон замечает своего соседа и спешит к нему. Тот тоже замечает изрядно помятого парня, поэтому лишь улыбается и спрашивает: —Ну как, отдал? —Бэррон устало вздыхает, показывает футболку и говорит, что отдаст потом, иначе сдохнет раньше времени от сушняка. Сосед вновь смеется, а после протягивает Трампу руку, —Глен. —Бэррон, —они пожимают руки, Глен просит Бэррона занять какой-нибудь стол, а взамен он ему принесет целый графин воды. Сосед был громко отблагодарен, а счастливый чуть ли не до смерти парень, практически вприпрыжку пошел занимать стол. Самый последний у стены, но зато с него можно было наблюдать совершенно за всеми столами и за тем, что происходит вокруг. Глен приходит с увесистым подносом и Бэррон даже удивляется такой силе соседа. Правда на это получает лишь пожимание плечами. Парни начинают болтать о чем-то, вмиг находя общий язык. Бэррон с интересом слушает рассказа, видимо, нового друга о том, что было на вчерашней вечеринке, выхлебав уже половину воды и теперь мучаясь от переполненного желудка, в то время как Глен с усмешкой подкалывает парня. В общем, подружились они довольно быстро. Людей становится все меньше, постепенно и разговоры двух парней стихают. Глен вновь спрашивает что-то о том, готов ли Бэррон к учебе, когда дверь в столовую открывается и взгляд Бэррона падает на дико заебавшегося Колю, который то ли зол, то ли дико раздражен чем-то. Трамп невольно сглатывает, а друг оборачивается посмотреть что же так привлекло первокурсника. Они встречаются взглядами всего на миг, но этого хватает. Бэррон опускает глаза в стол и косится на футболку, что лежит рядом. Глен интересуется что с ним, но Бэррон толком не может объяснить. Он…не очень понимает, что чувствует. В итоге так продолжается несколько минут. Ужасных минут, которые показались Бэррону пыткой. Он так и не смог нормально сосредоточиться на том, что говорит ему его друг. Глаза непроизвольно все время встречались с хмурым взглядом серых глаз и Бэррону становилось дурно. На какой-то не очень смешной очередной шутке Трамп встает с места, извиняется перед Гленом, берет со скамьи футболку и направляется к выходу, краем глаза замечая, что парень также встал с места. Все происходит слишком быстро, Бэррона останавливают перед самым выходом из столовой, дергают за локоть и поворачивают к себе. Они вновь встречаются взглядами. Близко, непозволительно близко. Лукашенко щурится, а Бэррон буквально ощущает проходящий по всему телу импульс от этого взгляда. Странно и непонятно. Из груди вырывается рваный вздох, когда у него грубо выхватывают футболку из рук, произнося: —Это мое. На секунду Бэррон подумал, что это про него, а не про какой-то несчастный кусок ткани с цифрами и фамилией. Он непроизвольно кивает, но Лукашенко уже успел пихнуть парня плечом и исчезнуть в неизвестном направлении. Бэррон отдаленно слышит, как хлопают железные двери и как справа компания хоккеиста перешептывается о том, что сейчас произошло. Бэррон смотрит на свои пустые руки, в которых всего секунду назад держал футболку, и решает, что ему срочно нужно прогуляться.