— Извините, я опоздал. — Что случилось? — Да ничего, я просто не хотел приходить. Бог его обидел и поступил совершенно правильно
Ничего нет…Пустота
П-р-а-х
Дыши, мальчик, дыши
Он задыхается! — Не волнуйся! — поспешно начал успокаивать мальчик, бегая глазами по помещению, — как только ты проснёшься, то всё-всё вспомнишь! У меня такое каждый раз, я-то своё имя помню, только сказать не могу. Все помнят какие у них имена, если побывать тут больше трёх-четырёх раз! На, держи, пей! — и насильно напоил сразу после своей тирады, когда светловолосый перестал задыхаться. — Я помню что звали меня на «А»… — Это хорошо, это уже много, многие и буквы на своё имя не помнят! — Но я не уверен… Молчание… — Ну, — мальчик подавший воду замялся, и ответил, — если тебе так действительно легче, то… зови меня просто Калиго. — Хорошо, тогда и ты зови меня… зови меня Нот, вот! — Нот? Ладно, хорошо, кхе-хе-хе, — и попытался неудачно скрыть смех, в то время как синеглазый попытался неудачно сделать вид, что поверил Калиго. Молчание… — Через пять минут рассвет… — Ага… — Нот неуверено отвёл взгляд: скоро он проснётся. Наверное — Ты ведь ещё вернёшься? Мы ещё встретимся? С тобой тепло, прямо как…***
Когда Алсу открыл глаза, то почти сразу понял, что что-то забыл. Нечто жужжало на краю сознания, но что именно… казалось — вот она, мысль, но поймать её оказалось слишком трудно: стоило только попытаться её поймать, схватить, как тут же она исчезала, растворялась. В конце концов, Алсу про это забыл, стараясь игнорировать острое жужжание на краю сознания. Да, идеальная тактика. — Уже утро, уёбки, все-е-е-е-е-е-е-ем вста-а-а-а-а-а-а-ать! — внезапный, но знакомый голос настиг его, заставив подпрыгнуть от неожиданности и шокировано застыть на месте, смешно выпучив глаза. Кричал, конечно же, старший братец Скуало. Наверное, кричал, а не говорил громким голосом, но… чёрт, это всё равно было слишком громко для его-её нежных ушей, так что… Спешно натянув на себя одежду (новая как раз лежала рядом, аккуратно сложенная — Алсу видел вокруг одежды что-то насыщенно-жёлтое, аурой окружающая одежду, но для него, — да, это безопасно) Корэй быстро, на пределе своих сил, выбежал в коридор на этаже, с большими на выкате глазами, чуть заодно не снося за собой мебель, что так некстати попалась на пути. — Что-то случилось? Почему так громко?! — чуть сонно потирая глаза, чуть не врезавшись в самого капитана, Алсу встревоженно — что, впрочем, ничем не выдалось в голосе, только позой, — уставился немигающими глазами на собеседника, словив дежавю от чего-то подобного. Словно когда-то, словно совсем недавно, он делал нечто подобное. — Бужу ленивые неблагодарные задницы на этом этаже, — подросток клыкасто усмехнулся, и, положив руку на плечо Алсу (незаметно поправив немного большую одежду взятую у молодого Потрошителя, сползшую с худощавого плеча) — иначе они без меня не встанут в нужное время, проспят весь день и хрен там сделают какую-либо работу, — сверкнув серыми глазами, и хлопну по плечу (Алсу сделал гордый вид, что это не его коленки подкосились и не он чуть не рухнул позорно на пол) пошёл дальше по коридору, на ходу крикнув: — Столовая на четвёртом этаже, там уже проснулся Луссурия, он готовит завтрак. Третья дверь слева! И летящей походкой открыл следующую дверь, за которой и скрылся.***
. На второй раз они очнулись в мире, полных цветов. Всё было яркое, — но не противное, — красочно-сочное и завораживающее. Нот очутился в поле, с синими-сочными цветами (1), и, кажется, от прошлого раза этот отличался тем, что был более…восхитительным, цветным (2) — этот мир был живым, не смотря на то, что он так и не увидел другого человека, помимо себя на данный момент. с удовольствием потянувшись, мальчик расслабляюще потянулся, гибко выгнув спину, и с удовольствием, неведанным ранее, разлёгся прямо в пышном кусте — удивительно, но ни шипы, ни ветки, ни что-либо другое не впилось ему больно в спину, как бывает в реальной жизни, — и, полно вздохнув дивный аромат, прикрыл глаза, наблюдая за мимо проплывавшими облаками, пытаясь угадать их форму. Он, словно заколдованная кукла, всё лежал там, и лежал, и лежал… Пока не послышалась тихая стопь другого человека. Открывать глаза не хотелось — да и было банально говоря, лень, — но любопытство, — да-да, то, что и кошку сгубило, и многочисленные жизни людей, — заставило сонно распахнуть глаза, лениво повернуть голову направо — сторону шелеста зелёной-зелёной сочной травы. Мигом всё умиротворение пропало, и Нот возмущённо и зло вскочил — тут же споткнувшись и повалившись обратно на траву, пока Калиго насмешливо посмотрел на него самого, — то открывая, то закрывая рот, как выкинутая на берег рыба. — Ты! — закричал Нот, возмущённо размахивая руками в стороны, что выглядело довольно странно. — Я, — хитро сощурив глаза, согласился покладисто пацан, совсем по-хулигановски обнажив белые зубы в злорадной ухмылке. Кажется, это его «Я» взбесило Нота ещё больше, так что тот, вскочив с земли — даже случайно вырвал голыми пальцами на ногам травку, — сильно ударил Калиго в плечи, повалив того на спину, из-за чего они оба упали — Нота потянул Калиго, который не увернулся от удара, но и не смог его вынести, оставаясь на одном месте. Они возились не то чтобы долго: то Калиго перевернётся и повалит на спину Нота, то тот наоборот, чудом вырывался из захвата нового знакомца, пинал того ногами-руками, переворачивая на земле и «седлая» его. Наконец, когда они оба выдохлись и тяжело дышали — оба за это время успели скатиться с небольшого холма и, задыхаясь от нехватки воздуха, разлеглись на спинах, а руки раскинули по сторонам, на достаточном расстоянии, чтобы не задевать друг друга, но и не далеко в то же время, — мальчишки заново собирали силы, грузно выдыхая и смотря на небо. Калиго, который лежал чуточку выше, чем Нот, мельком наклонил голову в бок, посматривая. Он, разумеется, мог уложить Нота в первые секунды — мог свести его с ума, лишь подумав тут об этом, да и всего прочего-тяжёлого, но, — но ему впервые было так… радостно? интересно? волнительно? — мальчик не мог точно сказать, что ощущает, но был доволен сложившийся шалостью, что на краткие мгновения подарив ему что-то вроде счастливо детства в этой мгле. Нот же в это время ни о чём таком и не думал. Синеволосый размышлял, понимая что маленькая «обида» уже прошла, а он сам — выпустил пар. Мальчики молчали, и лишь тяжёлое дыхание, которое постепенно уравновешивалось, было им за место слов. Нот «проглотил» враньё про то, что он всё вспомнит, а Калиго, словно это и почувствовав, переместился к нему по-ближе, сложив руки за голову. — Сыграем? — Во что? — синеглазый лениво перевёл глаза в сторону Калиго, растягивая губы в едва заметной улыбке, и тоже убирая руки за голову, словно позволял сокращать между ними дистанцию. — Я, вот, например, вижу в том облаке большого жирного слона, — и указал на то облако, которое и напомнило ему о слоне. — Слоны не могут быть худыми, — фыркнул Нот, и готов был поспорить на то, что съест всю эту поляну вместе с травой и цветами, что облако внезапно поменяло свою форму, действительно припоминая детально слона. Скосив глаза, полные подозрения во всех карах, Нот тяжело вздохнул, напомнив, что он такой же гость как и Калиго, и никто из не может влиять на этот…кхм…мир, (наверное???), или, ну, по крайней мере, у него это не получается. Калиго же, словно чувствуя какие мысли у Нота, лишь шире ухмыльнулся, как-то довольно сощурив свои красивые глаза, так и лучась довольством-самодовольством. — Тогда вон то, — протянул мальчик приняв эстафету, — похоже на хамелеона, — и в то же мгновение — Нот клянётся чем угодно, — облако резко начало менять форму в сторону другого животного. — Не-е-е-е-е-ет, — ехидно раздался голос, такой противный-противный, и, пока Нот глотал возмущённо и ошарашенно воздух, продолжил, — это просто ящерица. Большие распахнутые глаза обидно и ошарашенно посмотрели на Калиго. Искра Буря Безумие Или он ошибается, и его подводит зрение, или Калиго действительно управляет этим миром. (хотя это место всё ещё под вопросом, где оно???)***
Мрачный взгляд, тяжёлое давление, которое мальчик с лёгкостью, невиданной ранее, не ощущал. Искра Буря Безумие Чувство дежа вю Леви-А-Тан, офицер неких Гроз — мальчик ещё не разобрался, но ему сказали, что всё объяснят, когда наймут учителей и просветят в их мир — мрачным взглядом сверлил весь обед ему в спину, но Алсу так просто не обмануть — он чуял, что в глазах не мрак, а молчаливое одобрение того, что он видит. А видит он Алсу. Хм… Кастинг на то, как долго и сколько таких взглядов он ещё выдержит — его проверка? «Тогда им не повезло» — думает Корэй, — «раньше, когда я был была, мне было просто плевать, а сейчас я чувствую, что мне ничего кроме этих «зырков» не сделают, да и к тому же, есть «нечто» под названием моей «Сила», которая меня сможет защитить — я в ней не сомневаюсь, иначе и обидеться может…» Алсу думает и кратко улыбается — он за это удивительное краткое время действительно много начал улыбаться, пусть и всего на мгновения, — за долгое время прибытия сюда, находятся вещи, люди, животные, из-за поступков и слов которых хочется улыбаться-улыбаться-улыбаться так широко, что и губы могут треснуть, и мышцы щёк заболеть. Леви-а-Тан являлся высоким мужчиной, очень даже «мощного» телосложения, и просто капец каким шкафом. если рядом с ним поставить его — всего такого маленького, с чужой одеждой, спадавшей с плеча, синяками по телу, слишком светлой кожей и болезненной худобой. У мужчины — Леви-А-Тан — узкие темные глаза и брови, остроконечные черные волосы и молнеобразные бакенбарды. Отличительной особенностью Алсу назвал бы пирсинг на левой стороне лица: на конце брови и рта — по три серьги, соединяющиеся нитью. Однако, при всей этой внешности, которая и может напугать — сильно напугать, до усрачки просто, — Алсу не думает, что испугается даже тогда, если выяснится, что этот мужчина стоит над его кроватью тёмной ночью и смотрит-смотрит-смотрит немигающим взглядом тёмных глаз. Что-то подсказывает мальчику, что если это и надо будет, Леви-А-Тан будет хоть каждую ночь караулить нежданно-негаданного мальчишку, в ущерб себе и своему сну, если он несёт проблемы Семье.Алсу молчаливо и выжидательно ждёт момента, когда все члены одобрят-примут его. Скуало уже за, как и Босс — за Леви-А-Тан стоит только немного помелькать перед взором, и показать, что он Семья. остались остальные.
— Вместе с Луссурией сходите в магазин за обновками, — обращается в приказном тоне к нему, и с вопросительной к Луссурии Скуало, о котором он буквально только что и думал, будто мысли угадывал, — у этого совсем ничего нет, вся одежда выглядит на нём так, будто её растаскали бомжи и напялили на ребёнка, которого морили голодом неделями, а потом избивали группой, — уже объясняет демону похоти длинноволосый. Кажется, у него появился шанс понравится ещё одному.