Лагерь для Хан Джисона

— Это последний медленный танец на сегодня, — негромко выговаривает в микрофон Джисон, невольно облизывая губы, — пригласите кого-нибудь особенного, — добавляет он, а потом улыбается как-то смущённо, пряча это за микрофоном, — потому что сейчас будет звучать песня для самого прекрасного человека в этом лагере. Толпа перед лагерным клубом восторженно улюлюкает несколько секунд. Гул начинает сходить на нет, когда пальцы касаются струн. Танцующие разбредаются либо по парочкам, робко обнимая своих партнёров, либо, не найдя себе никого, по отрядам. Минхо же, выступая в роли наблюдателя вместо Криса, подпирает ствол дерева плечом, изредка зевая. Нет ничего скучнее, чем следить за детьми из не своего отряда только потому, что твой непутёвый друг устраивает себе личную жизнь. Хо же, проебавшись весь день из-за лагерных обязанностей, чувствует дикую усталость, и слово "последний танец" вызывает лёгкое оживление в груди, ведь скоро всё это закончится и можно с чистой совестью отрубиться в отряде, спокойно проспав до утра. Но когда пальцы начинают скользить по струнам, а из колонок льются первые аккорды, всё меняется. Сонливость сходит на нет, и Минхо буквально начинает чувствовать. Ощущения, будто что-то касается спины, скользит вверх по позвоночнику, растекается по лопаткам и оседает на кончиках пальцев, легко покалывая. Он передёргивает плечами в надежде избавиться от этого ощущения. Но в следующую секунду Джисон начинает петь. Минхо смотрит себе под ноги и испытывает незнакомое тепло в груди. Голос у Джисона мягкий, а на высоких нотах такой сильный, что старшего охватывает какое-то приятное волнение. Он закусывает губы и всеми силами пытается не думать об этом. Не думать о таком Джисоне, который, оказывается, может быть не только наглым и отбитым на голову, но и таким романтичным? Старший поднимает подбородок вверх и ловит взгляд парня, который, кажется, всё это время смотрел только на него. У Джисона добрые, ласковые тёмные глаза, в глубине которых таится что-то непонятное, заставляющее сердце трепетать как в первый раз. «Знаешь, в толпе я вижу одного тебя», — вышептывает в микрофон Хан, и смотрит-смотрит-смотрит прямо в глаза, смело не отводит взгляда, продолжая петь для своего особенного человека. У Минхо в груди сердце делает кувырок и хочется обнять себя руками, потому что ну не может ведь дурной пацан на 4 года младше, только окончивший школу, делать такие вещи с чувствами Хо. Или может? И старший, не выдержав, отводит взгляд. В висках глухо ухает из-за быстро колотящегося пульса. Смущение обжигает кончики ушей, окрашивая их в красный цвет. Может дело в том, что атмосфера располагает, или же Джисон и правда особенный? «Ли Минхо, 22 года. Отдамся за сопливую песню.» Старший усмехается своим мыслям и запускает разрисованные разноцветным фломастером ладони в карманы обтягивающих брюк, которые облепляют задницу как вторая кожа. А на фоне ярких рисунков на руках смотрятся на контрасте совсем по-порнушному. Младший прикрывает глаза и начинает тихо петь, перебирая пальцами струны. Белые пряди закрывают половину лица, скрывая взгляд, и тогда Хан опускает голову вниз, полностью отдаваясь пению и обнимая гитару так красиво, что у Минхо дыхание перехватывает и в голове только дурацкое «на её месте должен быть я». Хо продолжает буквально сверлить его взглядом, от волнения перебирая конфеты, оставленные детьми в кармане. Но сколько бы раз он не пытался, взгляд Джисона перехватить не удаётся. В горле становится как-то непозволительно горько, потому что «а вдруг эта песня не для меня?» бьёт прямо по затылку, пуская холодную струю пота по позвоночнику. Секундная паника, за которую почти стыдно. Потом Джисон заканчивает песню и так тепло улыбается, что Минхо забывает обо всех переживаниях, на автомате закидывая конфету за щеку и пару раз толкая её языком. Провоцируя, сам того не понимая. И лицо Хана меняется почти молниеносно: из тёплого взора в горячий, опаляющий и раздевающий у всех на глазах, из мягкой улыбки в почти хищный оскал. Он откровенно рассматривает каждый контур гибкого тела старшего, не тая своих чувств. Минхо, озарённый лишь светом луны, выглядит как желанная добыча. Красивый, манящий и пока недоступный. Ведь их всё ещё разделяет толпа. Джисон дёргается ему навстречу, излишне небрежно откладывая гитару в сторону, пытаясь пробраться сквозь толпу отдыхающих. Но парочки, разгорячённые медленным танцем, не спешат отлипать друг от друга, чем значительно усложняют Хану жизнь. И когда он наконец-то выбирается из толпы, Минхо уже исчезает в деревьях, оставив на своём месте скомканный фантик из-под конфет. Джисон досадливо цокает и поднимает его с земли, бережно разглаживая обёртку. Сердце замирает. «Это просто влюблённость или большая любовь? Решать тебе.» — гласит надпись на бумажке. Чёртов Ли Минхо.