Лагерь для Хан Джисона

Минхо стремительным шагом отдаляется от площадки перед клубом, оставляя шум переговаривающейся толпы у себя за спиной. Свежий ночной ветер забирается под рубашку и пускает по телу противные мурашки, немного охлаждая чувства и освежая рассудок. Он слишком выбился из сил, морально вымотан и хочет уйти как можно скорее. И то, как Джисон оказывает влияние на него, тут ни при чём. По крайней мере, так ему удобнее думать. Хочется курить. Он останавливается у одного из деревьев, вблизи от освещённой тропинки, ведущей к отрядам, и быстро охлопывает себя по карманам, в которых кроме конфет с дурацкими (и совсем не заедающими!) предсказаниями ничего и нет. Хо раздражённо шикает себе под нос, но в следующий момент крупно вздрагивает, когда за спиной раздаётся хруст раздавленных сухих веток. Минхо оборачивается и вглядывается в темноту, но ничего, кроме бесконечных стволов деревьев, уходящих в глубину, разобрать не может. Вспышка лёгкого испуга выбивает последние силы из парня. Он, устало потирая виски и прикрывая глаза всего на несколько секунд, успевает сделать всего пару шагов вперёд, как попадает в крепкие объятия. Тёплые сильные руки прижимают его к своей груди и утаскивают обратно в темноту, придавливая к дереву спиной. От Джисона всегда пахнет чем-то яблочным и таким родным, что спутать его с кем-то другим просто невозможно. Хан набрасывается с ходу, мягко ведёт пальцами по волосам и немного откидывает его голову назад, накрывая шею губами. Без лишних слов, придерживает своим телом, давая Минхо немного расслабиться. Старший чувствует прикосновение дрожащих губ на коже, и ощущения наваливаются с такой силой, что он безвольно, словно добыча, может только подставлять свою шею под поцелуи. Руки Джисона, кажется, повсюду. Он оглаживает сильные плечи, затем проводит вниз по спине, по бокам, опускает ладони на ягодицы, чуть сжимая их пальцами, спешно расстёгивает пуговицы на рубашке Минхо. Старший, быстро пьянея от прикосновений, чуть прогибается в спине и прижимается к горячему телу Хана сильнее. Ладони, словно ватные, ложатся на шею младшего и мягко оглаживают пульсирующий от поцелуев кадык. Он чуть сжимает пальцы, придушивая, взамен получая от Джисона болезненный засос прямо на шее, который, вероятно, наутро расцветёт яркими цветами. — Блять, осторожней, — срывается с губ Хо и звучит больше как мольба о дальнейших действиях, чем протест. Джисон тихо ухмыляется и вжимается бёдрами в пах Хо, выбивая из груди очередной приглушённый скулёж. — Я буду очень осторожен, детка. И всё сильнее прижимается и склоняется над старшим, не давая ни секунды передышки. Минхо кажется, будто звёзды падают с неба, когда младший использует это бесячее обращение и демонстративно облизывает пальцы перед тем, как проникнуть рукой в джинсы спереди. — Ты.. — Ага. И у Джисона начинают буквально гореть глаза. Потому что чёртов Ли Минхо, его ебанная ходячая мечта, разгуливает без нижнего белья. — Боже, детка, — и затыкает возмущённое восклицание мокрым поцелуем, полностью перехватывая инициативу и кусая губы старшего. Минхо остаётся только закрыть глаза и отдаться несвойственным ему ощущениям, передать контроль кому-то другому и просто расслабиться. Кровь пульсирует в висках, а дыхание сбивается в секунды, будто он пробежал кросс. Отвечает на поцелуй жадно, так, если бы губы Джисона были бутылкой холодной воды после долгого забега. Дикое желание отодвигает все остальные чувства на второй план. Звук расстёгивающейся ширинки режет слух и вызывает приятный трепет в груди. Старший крупно вздрагивает, когда Хан обхватывает оба члена ладонью и в жёстком темпе двигает по всей длине, чуть сжимая и заставляя Минхо дрожать всем телом. Дрочит быстро, не растягивая удовольствие, ударяя пальцами прямо под чувствительную головку. Хо, словно выброшенная на берег рыба, хватает ртом воздух и быстро дышит, изредка жмурясь от особо острых ощущений. И, прямо перед апогеем, за секунду до эмоционального взрыва, когда Хо начинает почти дрожать, Джисон замедляется, поддаётся бёдрами вперёд, скользит по влажному стволу своим членом, открыто наслаждаясь, закусывая губы и просто играя с выдержкой Хо. — Сука-а-а, — на выдохе выстанывает старший, откидывая голову назад и подаваясь бёдрами вперёд, в ответ толкаясь в кулак в рваном ритме. А Джисон жадно наблюдает, рассматривая визави. Как зачарованный, не может оторвать взгляда от приоткрытого рта, пухлых губ, которых хочется зацеловать до красноты вокруг них наутро. Младший дико и резко двигает пальцами. Стоны сжимают горло, и он топит их в таком желанном поцелуе, буквально впиваясь в губы Хо, свободной рукой прихватывая того за облепленные брюками ягодицы, больно стискивая пальцы. И Минхо жмурится до яркой вспышки перед глазами, дёргается в его руках и кончает с тихим хрипом и именем Хана на губах. И для Джисона в этом звуке заключена вся вселенная. Терпеть становится почти больно, и он, испачканной в чужом семени рукой быстро догоняет себе, на несколько секунд почти отключаясь от оргазма и громкого гула в ушах. — Ты останешься сегодня со мной? — срывается с губ старшего неосознанно, а голос Минхо звучит глухо, будто что-то застряло в горле. Усталость берёт своё, внешние барьеры падают, выпуская вперёд слепую откровенность. — Конечно, — так же негромко отвечает Джисон, стягивая через голову футболку и бережно обтирает сначала старшего, а потом и себя, а на удивлённый безмолвный вопрос отвечает прямо, — ты ещё не понял? Это не просто влюблённость, Хо. Слова действуют, будто второе дыхание, вся сонливость куда-то улетучивается. Глаза расширяются от понимания, и Минхо сам поддаётся вперёд, за шею притягивая к себе Джисона и накрывая его губы своими, проталкивая язык в рот, забирая инициативу. — Хочу трахнуть тебя, — почти рычит Хо, вновь вжимая тело младшего в своё, будто усталости и быстрой дрочки до и вовсе не существовало. — Не поверишь, — выдыхает в поцелуй Джисон, обхватывая лицо старшего ладонями и заглядывая в тёмные от желания глаза, — я хочу трахнуть тебя больше.