****
Ноги всё ещё немного дрожат, но идти можно. Да и когда ещё представится такая возможность: прогуляться по пустынным улицам Нью-Йорка, будто по декорациям к какому-то фильму про вымершее человечество? Дима опять куда-то умотал… а может, заперся со своими секретарями в номере, но Гошик уже больше не мог сидеть в четырёх стенах, вот и вышел на прогулку – естественно, в маске – и таких, как он, в зоне видимости на этом проспекте всего двое: один куда-то катит на велосипеде, второй, видимо, направляется в парк с собакой. А, нет, вон ещё проехало такси. Других машин не то чтобы нет, просто эту улицу специально перекрыли, дабы возмущённые ньюйоркцы смогли выгулять себя, не нарушая социальной дистанции. Солнце светит достаточно ярко, чтобы пожалеть о забытых в номере солнечных очках, поясница поскрипывает… но всё довольно неплохо. Хотя ночью Дима всё-таки перестарался. Однако стоит вспомнить, как он вбивался в него, как с оттяжкой медленно выходил, чтобы уже в следующий момент резко вогнать член до упора… и в джинсах становится всё тесней и тесней, так что даже идти неудобно. А по пути, как назло, ни одного кафе… хотя большинство из них всё равно закрыты. Гошик уже встречал заведения, на свой страх и риск продолжающие обслуживать посетителей, вроде гей-бара, обожаемого Григорием, или ларька с хот-догами парой кварталов назад… Остановившись и оглянувшись, Гошик очередной раз вдыхает удивительно чистый воздух полной грудью, но выдохнуть забывает, ибо взгляд останавливается на окнах из тёмно-коричневого стекла, почти непрозрачного снаружи, но если приглядеться – разве там не виднеется парочка, потягивающая что-то из высоких бокалов? Сдвинув кепку на глаза, Гошик решительно направляется к кафешке без опознавательных знаков, разве что наклейки на дверях предупреждают, что без маски и перчаток вход запрещён. Перчаток у Гошика нет, но и у посетителей, оккупировавших стол у окна, тоже. Кстати, один из парочки, поднявший голову при его появлении, почему-то не опускает обратно, и пока Гошик делает вид, что заинтересовался гигантским меню на стене, всё ещё продолжает глазеть на него. Маска на пол-лица не способствует идентификации индивида, но парень крупный – хотя под мешковатой толстовкой трудно угадать, чего там больше: мяса или мышц. Удивительно, но настроение от стороннего наблюдателя пока не портится, и Гошик переключает-таки внимание на меню, выбирает банановое мороженное, оплачивает заказ и с высокой пиалой в руках подходит прямо к заинтересовавшемуся им парню. Однако при ближайшем рассмотрении становится ясно, что тот скорее "мужчина". Конечно, не сорокалетний старик, подобный Григорию, но тридцатник наверняка есть. Хотя что это меняет? Лишь слегка сбавив шаг, Гошик всё-таки подходит к столику: – Do we know each other?// *Мы знакомы?
– Думаю, скорее да, чем нет, – отзывается глубокий, завораживающий голос с лёгкой хрипотцой. На русском. А более юный спутник мужчины в этот момент издаёт сердитый "сюрп", сигнализирующий, что его бокал пуст и через трубочку оттуда уже больше ничего не вытянешь. Спутник этот похож на подростка, хотя по взгляду огромных синих глаз чувствуется – он уже не ребёнок. – Уверены, что не обознались? – переводит Гошик взгляд обратно на мужчину. – Уверен. Ты ведь бывший Соболев? Я Макс. Зотов. Мужчина протягивает руку, шокированный Гошик тоже, но не успевает он пожать широкую, как лопата, ладонь, как Максим вдруг вздрагивает и бросает укоряющий взгляд на парня по другую сторону стола: – Не пинайся, Ал. – А ты ручонки ко всем подряд не тяни, без перчаток-то. Голос у псевдо-подростка оказывается не то чтобы детским. – А, я совсем забыл, – судя по морщинкам, собравшимся в уголках глаз Максима, тот вымученно улыбается. –Теперь же модно здороваться локтями. Шок ещё не прошёл, и всё же Гошик быстро соображает, о чём речь. И пусть выглядит это стрёмно, ритуал они всё-таки совершают, после чего Максим дружелюбно сдвигается ближе к окну и приглашает приземлиться. У Гошика не находится ни единой причины для отказа. Только маску он стаскивает, ибо есть в ней мороженное невозможно. А вот Макс, чтобы поймать трубочку и присосаться к наполовину ещё полному бокалу, просто приподнимает свою на нос. Ал же повторно издаёт сердитый "сюрп". – Хочешь ещё? – ласково, словно к неразумному дитю, обращается к нему Максим, за что, судя по всему, тут же снова получает под столом. – Меня зовут Алекс, – наконец обращается его спутник к Гошику. – Прошу, не слушай, что бы он тебе не говорил, окей? И встав, направляется к витрине с десертами. – Мы ведь встретились случайно? – косится Гошик на Максима. – Конечно, – кивает тот и разворачивается полубоком, прижавшись спиной к окну и положив одну руку на стол, а вторую закинув на спинку диванчика, при желании способного вместить и трёх человек, но сейчас и второму-то места осталось немного. – Просто стало интересно, как дела у моего бывшего зятя? – М-м-м, – Гошик отправляет в рот приличную порцию мороженного, наслаждаясь, как то медленно тает. – Нормально. – Жениться ещё не собрался? – А ты? – проглотив так и не растаявшее до конца мороженное, интересуется Гошик в ответ. На что Максим стаскивает маску на подбородок и широко ухмыляется: – Вообще-то, есть у меня такая мысль. – Да ладно? – Гошик даже забывает про уже вновь поднятую ложку с лакомством. – Вы потому сюда с Алексом и прилетели? Хотите пожениться в Нью-Йорке? – А ты, я смотрю, прошаренный. Неужели уже пробил этот вопрос? Пойманный врасплох, Гошик сжимает зубы… и обнаруживает, что мороженное плюхнулось с дрогнувшей в руке ложки обратно в пиалу. – …так вас можно поздравить? – Нет. – В смысле? – В смысле… – взгляд Максима поднимается выше, и мужчина замолкает. – Я же просил, – хмуро бросает ему вернувшийся Алекс, усаживаясь напротив, но уже не с коктейлем, а с тоже мороженным, только розовым и украшенным кусочками клубники. – А я ничего ему и не говорил, – обиженно искривляет мягкие и явно чувственные губы Максим, только выглядит это скорее комично. – О чём? – позволяет себе Гошик поддаться любопытству. – Погода сегодня хорошая, правда? – глядя ему прямо в глаза, серьёзно произносит Алекс. И тоже спускает маску, открывая взгляду миловидное лицо с огромными глазами и небольшим ртом. Оно всё-таки кажется детским. Гошик не дал бы этому парню и двадцати… да и восемнадцать – если только с большой натяжкой. Да и ростом он, кажется, ему только по грудь. – Мелкий совсем не умеет менять тему, – хмыкает Максим и тут же поджимает колени к животу, так что нога Алекса впустую взбрыкивает под столом. – Но мне правда интересно, – принимается помешивать своё мороженное Гошик. – Да и послушав, я же ничем не рискую? Вопрос он адресует Алексу, ведь похоже, что в этой парочке у него имеется право вето. – Ох, делайте, что хотите… Нахмуренное миловидное личико утыкается вниз, и количество розового мороженного в прозрачной пиале начинает стремительно уменьшаться. Гошик же тем временем переводит взгляд на Максима. – Ты спросил, зачем мы здесь? – склоняет тот голову к плечу, и волнистые каштановые волосы на его макушке, поймав солнечный свет, вспыхивают золотыми нитями. – Расследуем одно дело. Не очень сложное… но нам пригодилась бы твоя помощь. Что скажешь? – Что хочу услышать об этом побольше.