Способ изменить мир

Летним вечером, когда солнце еще только клонилось к горизонту, намереваясь зайти за него никак не раньше десяти, а то и одиннадцати часов вечера, Сибилла стояла перед зеркалом и расчесывала волосы. Закончив, она протянула руку, и Блинк без единого слова вложил в нее диадему. Аккуратно пристроив ее на макушке, она расправила складки платья и повернулась к домовику: - И как я выгляжу, Блинк? - Замечательно, мисс, - пропищал верный Блинк. Сибилла не считала, что выглядит так уж замечательно – по ее мнению, защитный комбинезон шел ей гораздо больше, чем голубое атласное платье. Точнее отображал ее суть. Ну и, возможно, дело было в том, что в платье она походила на айсберг, рассекающий морские волны. Но выбирать не приходилось. На выпускном балу в честь окончания школы полагалось появляться в парадной одежде. - Спасибо, - тем не менее, поблагодарила она домовика. – Ты уже уложил мои вещи? - Да, мисс, - поклонился тот, - Завтра с утра отправляемся. Сибилла окинула комнату взглядом. Семь долгих лет она была ее пристанищем. На стене все еще висел герб Хаффлпаффа – нужно не забыть упаковать его, как и личные записи, разбросанные по всей комнате. В основном это были конспекты, но попадались и наброски писем в Отдел по контролю и регулированию численности магических существ, и брошюры с драконоводческих заводов, и колдографии различных видов драконов. Помимо этого, на тумбочке, прислоненная к вазе, стояла одинокая открытка с видом Колизея, на которой размашистым почерком было написано «У меня все хорошо. Спасибо за все, Сибилла. Леонард». Открытку доставила с месяц назад очень встрепанная сова, не ставшая дожидаться обратного письма. Если она прилетит еще раз, то, скорее всего, просто не найдет Сибиллу – ее уже не будет в школе. Решительно отвернувшись, Сибилла подхватила с прикроватного столика волшебную палочку и прошествовала к двери. С вещами она разберется потом. Сейчас главное – пережить эту ночь. *** И снова Большой зал сиял огнями, только в этот раз то были бумажные фонарики, висящие над головами гостей. Столы ломились от блюд и напитков (особым спросом пользовалось магическое шампанское, переливавшееся различными цветами). Девушки бросали многозначительные взгляды на юношей, а те – на девушек. Каким-то образом взгляды эти умудрялись не пересекаться. Сибилла сидела в сторонке с бокалом шампанского. Она не то чтобы избегала общества, скорее, у нее было не так много общих тем для разговора. Тем не менее, социальные связи надо было укреплять и поддерживать, и она хотела уже было подняться и подойти к ближайшей группе, когда свет фонариков затмила чья-то тень. Сибилла подняла взгляд… о, разумеется. Разумеется, в этот вечер к ней должен был подойти именно Ржав. - Скучаешь, Сибилла? – спросил он, высокомерно ухмыляясь. - Нет, Ронни, - ответила Сибилла и подняла бокал, - Шампанское составляет мне великолепную компанию. - А знаешь, кто еще мог бы составить тебе компанию, м? – он сделал шаг вперед и взял ее за руку. Сибилла возвела очи доле. - Потолок Большого зала? Даже он интереснее, чем ты, Ронни. Лицо Ржава перекосилось. - Я не заинтересована, но, кажется, Мариэтта смотрит в твою сторону слишком часто, - добавила Сибилла, внезапно смягчившись. В конце концов, бедняга не виноват, что родился высокомерным кретином. Но тут Ржав ее удивил. Вместо того, чтобы отстать от нее и пойти к Мариэтте, он стиснул ее руку и наклонился ниже. - Ты думаешь, я ничего не вижу? Думаешь, никто не видит? – прошипел он, - Как ты смотришь на этого… Проповедника. По спине Сибиллы пробежал холодок, но она упрямо вскинула голову. - Мы друзья, Ржав, если ты не заметил. И я смотрю на него, потому что, в отличие от некоторых, мои друзья – это не только банда «найди приключения на свою голову». Это люди, о которых я забочусь. - Заботишься, ну-ну… - Ржав с ухмылкой помотал головой, - Тебе он не достанется, так и знай. - Надеюсь, здесь все в порядке? – из-за спины раздался знакомый голос. - Да, Хэвлок, - ответила Сибилла, не поворачивая головы, - Мы не сошлись во мнениях, но Ржав уже уходит, не правда ли, Ронни? – последнее слово она произнесла своим самым сахарным тоном, под которым скрывался первосортный яд. Совсем уж идиотом Ржав не был, и прекрасно мог уловить момент, когда численный перевес был не в его пользу. Пробормотав что-то утвердительное, он ретировался к столу с закусками. Сибилла вздохнула и попыталась унять дрожь в руках, стиснув ридикюль. - Буквально минуту назад я имел весьма странный разговор с Бертой и Элеонорой. Каждая из них пыталась уверить меня, что я могу найти «кого получше». Сибилла ничего не ответила. - Пойдем потанцуем? – внезапно предложил Хэвлок, склоняясь к ее руке. Сибилла, все еще под влиянием момента, могла лишь кивнуть. Хэвлок взял ее под руку, и они не спеша проплыли мимо толпы однокурсников (Сибилла могла бы поклясться, что кто-то из них пробормотал «И что он в ней нашел?») в центр зала. Зазвучала новая мелодия. Хэвлок осторожно положил ей руку на талию и сделал первый шаг. Они танцевали молча, идеально выдерживая ритм. Но обрывки разговора с Ржавом не выходили у Сибиллы из головы, бились о поверхность, как кракен весной, в надежде сломить пока еще толстый лед. - Давай поженимся, - внезапно вылетело у нее изо рта. Кажется, кракен все-таки вырвался на поверхность. К чести Хэвлока, он не прекратил вальсировать и даже не сбился с шага, только приподнял бровь. - Неожиданно. - Просто… - Сибилла попыталась успокоиться, но видимо шампанское и ссоры плохо сочетались между собой. Руки все еще дрожали, - После школы мне придется вернуться к родителям, которые подыщут мне «подходящую партию». Скорее всего, кого-то из наших однокурсников, - тут ее лицо кривится, - или из бывших выпускников. Но мне это не нужно. Хэвлок только молча кивнул, позволяя ей продолжать. - Я хочу заниматься драконами. Изучать их. И не в качестве хобби, не как некоторые занимаются вязанием или садоводством. Я хочу по-настоящему посвятить себя этому делу. И для этого мне нужна свобода. - И поэтому ты предлагаешь мне фиктивный брак? – Бровь Хэвлока не поднялась выше ни на миллиметр, и в его голосе нет иронии. Сибилла ему за это благодарна. - Да, - она твердо посмотрела ему в глаза. Хэвлок первым опустил взгляд. - Извини, я не могу. Краска залила лицо Сибиллы. Право же, о чем она думала? Предлагать такую глупость… Наверняка во всем виновато шампанское. - Я слишком ценю тебя для этого. И… есть еще одна причина. Сибилла решила не спрашивать. В конце концов, каждый имеет право на секреты. - Кроме того, что будет, если ты найдешь кого-то, с кем действительно захочешь связать свою жизнь? Она отвела взгляд. Да, об этом варианте она не подумала, но он казался таким маловероятным… - Давай поговорим где-нибудь еще, - предложил Хэвлок. Она кивает – Большой зал кажется внезапно маленьким и душным, и хочется сбежать куда-нибудь подальше отсюда. Снаружи мир уже погрузился во тьму. Они, не сговариваясь, подошли к озеру и сели на высохший древесный ствол, который кто-то притащил сюда. Тихий плеск волн успокаивал, прояснял мысли. - Извини, - сказала через некоторое время Сибилла, - Это было очень глупо с моей стороны. - Ты оказалась в затруднительном положении и пытаешься использовать любую возможность, чтобы выбраться, - Хэвлок пожал плечами, - Это естественно. Хотя… честно говоря, не думал, что дойдет до такого. Все настолько плохо? - Да, - Сибилла смотрит на пруд, на скользящие по его поверхности лунные блики, - У меня уже коллекция «приглашений на чай» от всех мало-мальски значимых волшебных семей Британии, у которых есть неженатые сыновья. Половину из них я никогда в глаза не видела. - С ними я могу помочь, - неожиданно предлагает Хэвлок, - Но с семьей тебе придется говорить самой. - Если они меня вообще выслушают, - вздыхает Сибилла. Хэвлок неожиданно обнимает ее. - Выслушают, - твердо говорит он, - Потому что в случае неудачи я отправлю на переговоры Мадам. Сибилла тихонько фыркает, но немного – совсем немного – расслабляется. Они сидят, прижавшись друг к другу, пока не наступает рассвет. *** На следующий день Сибилла возвращается к родителям. Те встречают ее радушно, и тут же начинают готовиться к визитам: необходимое образование получено, настало время выполнить долг перед семьей. А на следующее утро после этого начинают приходить отказы. Сибилла и ее родители сидят за завтраком, когда в открытое окно залетают сразу три совы и бросают конверты на стол. Все три адресованы Сибилле, и во всех трех очень вежливо и уклончиво объясняется, что «приглашение на чай» придется отменить ввиду неотложной деловой поездки или болезни горячо любимой тетушки. Родители, разумеется, недовольны. Сибилла прячет улыбку в чашку с чаем. На следующее утро приходят еще отказы. Потом еще и еще. Скоро письмами оказывается завален даже кухонный стол. - Нет, я положительно ничего не понимаю! – восклицает лорд Овнец поздним вечером, обнаружив на подоконнике еще письма, - Столько отказов не может быть совпадением! Леди Овнец согласно кивает. - Не может. Сибилла – симпатичная молодая девушка с хорошей репутацией… - Могло ли произойти что-то, что испортило бы ее? Возможно, она общалась с кем-то не ее круга, или даже… Сибилла отрывает глаза от книги (она сидит тут же, в гостиной, но не принимает участие в разговоре). - Ничего такого не было. Но, возможно, эти отказы – к лучшему. Родители смотрят на нее так, словно она отрастила вторую голову. Сибилла вздыхает и закрывает книгу. Ну, вот он – тот самый момент. Разговор выходит долгим и тяжелым. Отец тяжело хмурит брови, мать в слезах просит домовика принести ей носовые платки и успокоительные капли. Но, по крайней мере, они выслушивают ее, выслушивают ее доводы. Нельзя сказать, что они радостно с ними соглашаются, но не отрицают с первой же минуты – и эту уже хорошо. - Хорошо, ты можешь остаться в нашем доме, - мрачно произносит отец, - Но я не собираюсь тратить деньги на твои… увлечения! Сибилла пожимает плечами. Не собираются – и ладно. Конечно, придется тяжело, но у нее есть небольшой собственный счет в «Гринготтсе» и кое-какие планы. Выкрутится. С матерью приходится сложнее. Между ее всхлипываниями Сибилле удается расслышать что-то на тему «семейная жизнь», «достойный супруг» и «внуки». Как может, Сибилла объясняет ей, что, если девушка не выходит в замуж в семнадцать лет, это не значит, что она собирается остаться старой девой до конца своих дней. Просто… еще не время. Этим вечером Сибилла уходит наверх с тяжелой головой, но с легким сердцем. Наконец-то можно не таиться. *** Она встречается с ним рядом со «Флориш и Блоттс», там же, где они когда-то познакомились, и это кажется Сибилле несколько символичным. Стоит ясное летнее утро, солнечные лучи танцуют на брусчатке, отражаются от стекол в витринах магазинов, и настроение Сибиллы как нельзя лучше соответствует этой прекрасной погоде. Хэвлок ждет ее у входа в магазин – ну разумеется, он пришел раньше. Вместо привычной школьной мантии на нем строгий темно-серый костюм. Ее прибытие он замечает, кажется, еще до того, как она появляется на виду, светясь довольной улыбкой. - Сибилла, - он приветствует ее, и уголки губ ползут вверх. - Хэвлок, - с ноткой нежности отвечает ему она, - Скажи мне, эти отказы – твоих рук дело? Он не отвечает, только улыбка становится чуть шире. Сибилла еле сдерживается, чтобы не обнять его прямо там же, посреди улицы. - Спасибо за то, что помог мне избежать ужасной участи, - чопорно говорит она, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. - Ты мой друг, - кажется, для него это все объясняет. Они медленно идут по улице, и Хэвлок почему-то слегка хмурится, оглядываясь по сторонам. Он словно бы ищет кого-то взглядом – и не находит. - На самом деле, - медленно произносит он, - я пришел попрощаться. - Что? - Я уезжаю. Надолго. Сначала в Европу, а потом… Он не договаривает, но смотрит на нее с непонятной грустью. Сибилла почему-то вспоминает о том дне, когда Леонард сбежал из школы. Тогда у него на лице было такое же выражение. Ни «Ты точно решил?», ни «Что ты намерен делать?». Это же Хэвлок. Если уж он сообщает подобную информацию, значит, у него в кармане лежит билет на корабль, а в голове есть подробный план на несколько лет вперед. В этот раз, правда, Хэвлок решает объясниться. - Помнишь, на первом курсе я как-то сказал, что не хочу смотреть, как мои друзья умирают? Сибилла кивает. - Ничего не поменялось. Я не хочу на это смотреть. Я пытался это предотвратить, тогда, в прошлом году, но у меня не вышло. Значит, надо, чтобы больше такого не случилось. – Хэвлок смотрит на нее упрямо, и почему-то напоминает самого себя на первом курсе. Мальчишку, еще не успевшего толком увидеть мир, но уже вознамерившемуся его изменить. Отговаривать его бесполезно – да и не нужно. Поэтому Сибилла просто молча берет его за руку и тихо говорит: - Хорошо. Но, пожалуйста, не забывай, ради кого ты это делаешь. - Не забуду, - слова Хэвлока звучат так, словно он дает клятву. В переулке, напротив которого они остановились, еще один человек становится свидетелем этой клятвы. Семнадцатилетний мальчишка с тенями во взгляде в потрепанной мантии аврора. Его взгляд скользит с лица Хэвлока на лицо Сибиллы, и он узнает их – но не выходит из переулка. Через много-много лет все трое встретятся вновь – и попробуют изменить мир. Но это будет уже совсем другая история.