Ночь интима

      Непростой выбор стоял перед Роем: перейти черту дозволенного со своим подчиненным или оставить как есть, чтобы маяться в поисках подходящего партнера весь вечер. В тот день подвернулся удобный случай, когда весь штаб оказался пуст, а сам Мустанг привычно просиживал время сна, предпочитая сконцентрироваться на горе бумаг, заботливо отсортированной Ризой. Сама она, исполнительная барышня, ушла вместе с окончанием рабочего дня, но Мустанг не винил ее, т.к. та успела отчитаться; только легкое неудовольствие от того, что снова придется делать все самому, тихо копилось на задворках сознания.       Глубокой ночью так же занятый товарищ известил о своем прибытии с задания, громко хлопнув дверью о стену кабинета. Тоскливая мысль, что придется опять менять выломанный замок, привычно затмила разум, и раздраженный полковник гаркнул обращаться поосторожнее с чужим имуществом. На что новоприбывший не сбавил скорости, направляясь к столу с очередной кипой бумажек, хмурым взглядом исподлобья и, неспособный обуздать свой горячий нрав, оперся ладонью с туалетной бумагой (как начал воспринимать его документы сам Рой) о горизонтальную поверхность. Это открывало вид на бугрящиеся мышцами человеческую руку, протезом же уперся в бок, недвусмысленно намекая на свою досаду, что его до сих пор держат здесь. Мустанг не смог снести вопиющего хамства и одними глазами, сверкающими сквозь челку, указал на диван, стоящий неподалеку, предлагая присесть "гостя", от чего последний лишь недовольно фыркнул и плюхнулся на мягкие подушки. Это помогло скрыть мурашки и легкое подрагивание конечностей от такого интенсивного взгляда, брошенного обычно равнодушным полковником, а объект треволнений неторопливо раскладывал бумажки в порядке очередности и ставил печати, чисто в целях воспитания несносного мальчишки. И тот оправдал ожидания: через час снова рванул к столу, опершись обеими конечностями о подлокотники кресла, растянув рот во что-то наподобие оскала и уставившись своими золотыми глазищами в темные омуты Мустанга. Эд, тот самый товарищ, понимал, что это была чистой воды провокация, но не смог не повестись на нее, потому что время не резиновое!        По истечении времени, замерев в их положении, Элрика старшего начала напрягать атмосфера вокруг Роя, о чем-то глубоко задумавшегося; пугала неизвестная на что-то решимость, тем не менее, отступать - не в его стиле, поэтому старательно следил за сменой его редко проявляемых эмоций. Ведь, по сути, этот человек вообще никогда не показывал своих привязанностей и страхов, двигался только вперед и рассматривал подчиненных как способы достижения цели. Такой стиль мышления несильно отличался от рассуждений Эдварда, другое дело - это мешало братьям Элрик искать философский камень! В такие моменты в Эдварде поднималась мрачная уверенность, что если это ради тела Алфонса, то даже собственная жизнь не так важна, и в каждую возможность вернуть у истины недостающие части тела буквально вгрызался зубами.       Именно его упорство, страсть к знаниям, приключениям и глубокая привязанность к близким делали неотразимым, приковывали взгляд. Ради такой уникальной личности можно и поступиться принципами, поэтому Рой всерьез рассматривал возможность разнообразить свой досуг со Стальным.       Рой медленно стянул с паучьих пальцев перчатки, обозначая свою позицию, что он не собирается драться и причинять вред, и внезапно притянул одной ладонью лицо Эда ближе к своему, когда убедился, что тот ослабил бдительность. Прикосновение прохладных губ к собственным было полной неожиданностью для Стального, поэтому его взгляд резко ожесточился, а дальнейшие поползновения были остановлены прикусом нижней шаловливой губы Роя, пытавшейся спровоцировать на ответные действия. Но и это не расстроило или хотя бы удивило полковника, потому что тот самоуверенно провел языком по кровоточащей губе, не отрывая возбужденного взгляда от златовласого. Последний же был крайне возмущен, поэтому без прелюдий замахнулся, чтобы быть остановленным на полпути хваткой Роя вокруг его собственной кисти. За время их молчаливого диалога впервые прозвучали вербальные сообщения: Отпустить руку не собираешься?       Мустанг с удовольствием отмечал на лице зарвавшегося пацана красные пятна, свидетельствующие о сильном гневе, и палатку на штанах, как признание стараний Роя. Увидев направление взгляда полковника, юноша рассердился не на шутку, но конфуз ниже пояса очень мешал и уязвлял. Блестящие, как от лихорадки, глаза, выбившиеся из косы пряди, свободно свисающие вокруг лица, говорили о том, что Эд готов для более решительных действий.       Как раз на этом этапе развития событий Элрик почувствовал острую необходимость сматываться отсюда, пока не стало слишком поздно. Развернувшись на одних платформах, в несколько шагов оказался у проема, чтобы быть настигнутым в неудачной позиции между дверью и телом полковника. Сбитое дыхание в затылок и рука перед глазами на деревянной поверхности раздували в нем гнев, раздражение и... нетерпение? Отогнав размышления на потом, попытался резко развернуться с кулаками наготове, однако и этот выпад оказался без внимания, потому что теперь обе руки были пригвождены над головой Эдварда. Ну что взять с героя Ишвара, тот был, несомненно, силен, потому что одной его левой хватило на все манипуляции, и теперь Стальной предстал перед ним смущенный и беззащитный, но не сломленный. Даже если Рой дорвется до желаемого, позже его ждет жестокая расправа, и он мог пообещать это только глазами, потемневшими от едва сдерживаемой ярости. Или так казалось Мустангу, но тот не жалел и пошел дальше: проигнорировал хриплое: Отпусти - с опухших губ и впился в рот язвительного мальчишки, толкался языком через преграду сцепленных зубов и не нашел ничего лучше, чем положить свободную руку на чужой пах. Потирая и расслабляя промежность Стального, добился желаемого и переплел свой язык с чужим. В этот раз пелена возбуждения накрыла Эда и тот постепенно начал отвечать, показывая себя как страстного любовника. Последний даже не задумывался о том, что замок сломал собственноручно совсем недавно или что мог превратить свой протез в копье, или о том, что теперь его руки безвольно свисали вдоль туловища, так что его ничего не держало в этом кабинете. Мустанг осознавал все это, поэтому только убеждался в правильности принятых решений, старался угодить любовнику и возбуждался сам. По сути, будучи очень занятыми людьми, время на отдохнуть и расслабиться появлялось крайне редко, так что долгое воздержание также сказалось на выдержке Мустанга.       Такими размышлениями он был занят, пока посасывал чужой язык, жадно сглатывал образовавшуюся слюну, как страждущий в пустыне, проходил по ряду зубов, исследовал весь рот и доставал до самой глотки языком, вводя в транс беднягу. У последнего плавились мозги от такого напора и звуков их поцелуя, в то время как он сам еле-еле успевал отвечать на умелые ласки языком.       Когда увлекшегося чужим ротиком Мустанга вернули к реальности прижатые к его груди руки, тот решил остановиться, потому что с потерявшим сознание Стальным каши не сваришь. Образовавшаяся нить слюны, соединяющая 2 пары губ, оборвалась посередине и повисла на подбородке Стального - от такого зрелища Рой был очень взволнован и решил прижаться стояком к бедру Эдварда, когда тот очнулся от неожиданности. Растерянный поведением беспристрастного в будние, но полностью красного и такого страстного полковника, Элрик инстинктивно обхватил крепкую шею Роя, чтобы в следующий момент его подхватила пара надежных рук под ягодицы. Пока его переносили до дивана, попутно оставляя яркие засосы на шее, Элрик не мог не порадоваться спокойной реакции на его протезы. Обычно люди очень смущаются или пугаются, предпочитая не иметь дело с инвалидом и холодными конечностями, являющимися продолжением тела, но в этот раз было по-другому. Самого Роя приятно холодили его протезы, однако тот держал в уме быть поосторожнее, чтобы не причинить боль партнеру.       Перед диваном высокий брюнет отпустил свою ношу на мягкие подушки и снял свою шуршащую форму прямо на пол, оставшись с голым торсом, торопливо помогая стянуть черную мешковатую майку Стального, предоставляющую полет фантазии на предмет того, что скрывается под ней. Упершись ногами по бокам от лежащего под ним Алхимика, провел дорожку поцелуев от острого кадыка, проходя по мускулистой груди, вплоть до резинки трусов, окончательно смутив последнего. Ткань казалось неуместной и раздражающей, поэтому Рой задрал чужие пятки до уровня глаз и стянул за штанины последний рубеж. Возбужденный и истекающий член подергивался в такт неровному дыханию стройного Элрика, бросающего нервные взгляды на любовника. Полковник же имел 6 кубиков, накаченную безволосую грудь и впечатляющие бицепсы, которые могли бы довести одним своим видом до оргазма любого, поэтому не удивительно, что и сам был близок к кульминации, даже без прикосновений к собственному дружку.       Когда уровень глаз Мустанга сместился вниз, а рот вобрал член Эдварда, тот смог расшифровать значения горящего взгляда, еще когда только попал в кабинет. Это была буря эмоций, способная разразиться в виде гнева или очень развратного поведения, а Элрик балдел от того, что прицел наведен был на него, поэтому подсознательно провоцировал лицемерного Роя.       Но все мысли испарились в тот момент, когда рот продолжил опускаться, поглощая член полностью, втягивая щеки, поднимаясь, а язык играл с уретрой, щелкал по головке, отчего Эдвард излился в глотку Роя, испустив крайне пошлый стон. Удивительно, но на протяжении всего процесса сам полковник не казался смущенным или в подчиненном состоянии, он все еще доминировал и как бы доил златовласого, что возбуждало еще сильнее. Перекатывая языком семя, Мустанг наклонился, чтобы передать все Эду со словами: Попробуй - прямо в рот последнего. Это было странно, пробовать собственную сперму, имеющую солоноватый привкус, но уступать Мустангу не хотелось (читай между строк: опять повелся на провокацию), и тяжело сглотнул все.        Тогда Рой пихнул палец в ротик мальца, возбуждая и самого Роя, и продолжил пальцами скользить глубже, когда Эд начал бесстыдно сосать эти пальцы, толкая на границы благоразумия полковника. Убедившись, что смочено достаточно (не выдержит больше боли в паху), начал медленно растягивать расслабленного Элрика, но со вторым и третьим пальцем дела пошли хуже, т.к. процесс очень болезненный для анального девственника. Нырнув между ног головой, оставлял щекотливые, дразнящие поцелуи на внутренней стороне бедер, но когда схлопотал пяткой по затылку, перешел на чужое достоинство, обводя каждую венку языком и перебирая рукой поджатые яички - такая стимуляция помогла нескольким пальцам протиснуться через расслабившийся сфинктер. Оставив в покое дырочку, полковник застал вид ее с вытекающей оттуда жидкостью, который молил быть вытраханным по самые гланды (Рой съехал с катушек), после чего освободил крайне возбужденный агрегат на всеобщее обозрение. Эд даже засомневался, что это поместится в него, т.к. половой орган Мустанга был крупнее его, и это неверие отразилось на лице.       Застав такой неуверенный, даже испуганный взгляд, направленный на него, Рой не смог больше сдерживать своего зверя, поэтому закинул лодыжку и протез себе на плечи и безжалостно вошел на полную длину в разработанный вход, хотя, как показало время, этого оказалось недостаточно, потому что было очень тесно, а гладкие стеночки кишечника приятно облегали со всех сторон. Эд вскрикнул от дискомфорта и застыл в ожидании того, как Мустанг собирается исправлять положение, предварительно разместив свои руки на чужих плечах. Естественно, он расцарапал спину любовника, чтобы тот перестал корчить такое удовлетворенное лицо. Поудобнее перехватив этого шипящего котенка, Рой вышел и вошел под другим углом, чтобы найти точку наслаждения, что у него вполне получилось. Продолжая стучать по комку нервов и слушая громкие стоны вперемешку с ругательствами, он и сам распалился, как никогда прежде, порыкивая от тесноты и благотворя, что тот такой тугой. Под влиянием эмоций он даже укусил за грудь продолжающего царапать предплечья кота, на что услышал удивленный вздох.       Через некоторое время, чтобы оттянуть удовольствие, он положил несопротивляющегося Эда на бок, согнув ногу в колене, используя ее как точку опоры. Тогда проникновение произошло в другом направлении, что задействовало и другие складки в недрах пещерки Стального. Мустанг посасывал шею и ласкал член другой рукой Элрика, чтобы заставить последнего, уже кричащего от удовольствия, кончить первым. Но Стальной, в своем репертуаре, не хотел проигрывать в любом виде состязании, поэтому, освоившись, стал крепче сжимать член Роя, отчего полковник чуть не кончил сразу, густо покраснел и впервые выпустил такое витиеватое ругательство, что впору только записывать, чтобы не забыть позже.       Впрочем, выпустили одновременно, после чего Мустанг устало опустился с жезлом в Эдварде на него самого, все еще дергавшемся от бурного оргазма. Когда сердце успокоилось и дыхание выравнилось у обоих, получил пинок за то, что у Роя совести нет, придурок и дурак, раз кончил внутрь. А Мустанг добивался того, чтобы увидеть вытекающую сперму из еще сокращающегося сфинктера, что зажигало искру желания снова. Эдвард, будучи знакомым со взглядом этого зверя, не мог остаться равнодушным и у него тоже очень медленно начала подниматься волна, согревающая живот и стимулирующая стояк. Раздираемый противоречиями Эд был снова подмят и подвергнут приятным издевательствам над телом. Так закончилась первая и не последняя ночь интима между полковником и подчиненным.