***
— Как ты? — Панси присела на табурет у кровати и положила руку на лоб Драко. — Пьешь микстуры? — Да, попробовал бы я их не пить, — он слабо улыбнулся. — Неохота портить отношения с Белиусом еще до того, как он начнет что-то у меня преподавать. Панси хрипло рассмеялась. — Это только. А вообще, как самочувствие? — Курить хочу, аж голова болит. Панси поджала губы и отвела взгляд. — Драко, ты только не пугайся. Мы с профессором Уиттлом сделали некоторые исследования и, боюсь, твоя головная боль не зависит от желания покурить. Скоро он сам подойдет, только закончит с некоторыми делами в лаборатории. — Вот теперь я боюсь, — Драко передернуло. — Не перенапрягай мозг, пожалуйста, — Панси погладила его по волосам. — Анализ жидкостей не дает нам полного понимания, насколько сильно множественный Круциатус повредил твой мозг и нервную систему. Тут нужно применить диагностические чары, а у меня в этом, к сожалению, не особо большой опыт, так что профессор Уиттл решил установить их сам. Пока что можешь выпить сока и перекусить. Салатик будешь? Драко покачал головой. Он сомневался, что способен есть в таком состоянии. Дверь хлопнула, и в домик ворвались Малкольм с Пирсом. — Мы сдали Бораго! Все отлично! — захлебываясь восторгом, начал Малкольм. — Кстати, спрашивал по всей строгости. Винс чуть не срезался на последнем вопросе, но вовремя вспомнил об Уэльском принципе. — Малкольм, ты бы так не кричал, — Пирс поморщился. — Драко и так уже весь зеленый. — Боюсь, это я его напугала, — Панси вздохнула. — Но ты прав: ему лучше пока избегать громких резких звуков. По крайней мере, пока профессор Уиттл не определит, в каком состоянии его мозг. — А что будет потом? — раздался за спинами Малкольма и Пирса голос Винса. Они с Рейнхолдом тихо проскользнули в домик и теперь неловко топтались на месте. — А потом ему назначат лечение. Думаю, за неделю получится поставить его на ноги. Как раз все разъедутся на каникулы, и у профессорского состава будет возможность вплотную заняться лечением. — Я не уеду, — выпалил Винс. — Не имею права. Я перед Мал… Перед Драко в долгу. — И я немного, — пробормотал Рейнхолд. — Мы останемся и будем присматривать за ним. — Как будто мы бы не справились, — буркнул Малкольм. — А я думаю, две пары рук лишними не будут, — Пирс смерил взглядом Винса и Рейнхолда. Малкольм прищурился, перевел взгляд с Пирса на Драко, потом уставился на Панси. Та кивнула. — Пирс прав. Помощи много не бывает. Дверь домика скрипнула, и внутрь вошли Нотт и профессор Уиттл. — Что, господа, уже собрали консилиум? — с улыбкой поинтересовался Уиттл, и все нервно хихикнули. — Мы говорили о том, чтобы присматривать за Драко на каникулах, сэр, — пояснил Малкольм. — Это хорошо, что вы остаетесь. Друзья обычно так и поступают. Винс и Рейнхолд смущенно опустили головы. Уж кого-кого, а их сложно было назвать друзьями Драко. — Что ж, мистер Малфой, посмотрим, как у вас дела. Он достал из кармана мантии палочку и повел ею. Над кроватью замерцал белый огонек. — Это диагностическое заклинание. Будет контролировать температуру тела. Огонек мигнул и позеленел. — Температура в норме. Если он сменит цвет на синий, это будет значить, что температура упала ниже нормальной, если покраснеет — значит, температура повышена. Пирс и Малкольм кивали. Винс и Рейнхолд пялились на то, как Уиттл выпускает из палочки один огонек за другим. — Общее давление, внутричерепное давление, пульс, активность мозга, — бормотал Уиттл. Драко начал немного паниковать. — Сэр, я уже запутался, какой и за что отвечает. — А вам и не надо, Малфой. Вы пациент. — Мы тоже не запомнили, сэр, — растерянно пробормотал Малкольм. — На данный момент, мистер Джокунд, вам достаточно запомнить, что если любой из этих огоньков перестанет светиться зеленым, нужно немедленно сообщить об этом мне, профессору Белиусу, профессору Мышьякофф или профессору Бораго. — Так мне повезло? — горько усмехнулся Драко. — Вам повезло, что вы выжили, мистер Малфой. Четыре Круциатуса одновременно. На моей памяти есть только один такой случай. Точнее, два. Семейная пара. Они повредились в рассудке. К сожалению, навсегда. Драко передернуло. Он слышал нечто подобное о Лонгботтомах. Наверняка Уиттл говорил о них. — Если я правильно понял, о каком случае речь, — осторожно начал Драко, — то мастерство и сила заклинателей были куда выше, чем у тех ребят, которые напали на нас. Уиттл посмотрел ему в глаза долгим, пронзительным взглядом. — Мы поняли друг друга, мистер Малфой. — А, вот почему голова болит, — выпалила Панси, нарушая воцарившееся в домике неловкое молчание, и указала пальцем на один из огоньков, который стремительно наливался красным. — Спасибо, мисс Паркинсон, — Уиттл кивнул. — Вы правы. Повышено внутричерепное давление, и очень сильно. Мистер Винс, будьте так добры, сбегайте с этими сведениями к профессору Бораго, а вы, мистер Рейнхолд, к профессору Белиусу. — Курить охота, — пробормотал Драко и прикрыл глаза. В домике ненадолго воцарилась тишина. Все как будто растворилось в темноте. Единственной связью с реальностью была холодная рука Панси, сжимавшая его запястье. — Мистер Малфой, — голос профессора Бораго заставил Драко открыть глаза. — Как вы себя чувствуете? — Еще раз скажи, что курить хочется, и я лично сварю тебе самое мерзкое из всех возможных зелий, — прошипела Панси. — Голова болит, — буркнул Драко, с трудом сдерживаясь, чтобы не зажмуриться. Свет, лившийся из окна, больно резал глаза. — Что-то не так? — Малкольм нахмурился. — Задерни штору. Больно смотреть на свет. — Плохо. Очень плохо, — Бораго покачал головой и окинул взглядом пузырьки с зельями, стоявшие у кровати. — Продолжайте пить эти микстуры, а к вечеру кто-то из друзей должен будет подойти к профессору Мышьякофф за новым снадобьями. — Хорошо, — вздохнул Драко. Профессор Бораго кивнул и вышел. Уиттл последовал за ним. — Можешь пока поспать, — Панси погладила Драко по голове. — До обеда еще час. — Я принесу твою порцию, — выпалил Малкольм. — А пока вздремни. Мы последим за маячками. Драко закрыл глаза и провалился в сон.***
Декабрь сменился январем, и Драко оставалось два дня до попытки пересдачи у Бораго, а ожидаемое облегчение так и не наступило. Голова все так же раскалывалась, яркий свет резал глаза, от обилия зелий желудок грозился послать его к дракклам. В виде исключения профессор Мышьякофф разрешил Драко курить в домике — с условием применения всех возможных чар для очистки воздуха. Впрочем, это не сильно помогало. От сигарет голова начинала еще и кружиться, а внутренности выворачивало наизнанку. Но и отказ от сигарет тоже не помогал — без них во рту пересыхало, и усиливалась головная боль. — Мне это не нравится, — покачал головой Бораго, когда зашел проверить, как у Драко дела. Малкольм нервно крутил в руках палочку — буквально за пару минут до визита профессора он прочистил воздух тремя разными заклинаниями, и теперь ужасно переживал, чтобы Бораго не унюхал табак. Иначе вылететь могли все пятеро. — Проветривали комнату, Джокунд? Это хорошо. Свежий воздух полезен, — Бораго посмотрел на Малкольма, и тот от удивления чуть не выронил палочку. — Я подумал, это будет нелишним, — промямлил тот. — Но мне не нравится состояние мистера Малфоя. — Может, мне станет легче, если я сдам вам зачет, сэр? Я не могу перестать думать о нем. Ребята читают мне конспект для подготовки. — Мерлин милостивый, я и забыл о вашем зачете! — Бораго всплеснул руками. — Боюсь, вы его уже сдали. Мы с профессором Мышьякофф решили поставить вам среднюю оценку по вашим контрольным работам. Так что перестаньте мучить себя и окружающих, оставьте конспект в покое и отдохните остаток каникул. Драко хотел бы удивиться или обрадоваться, но даже на это не было сил. Зато Малкольм удивился за двоих: он все же уронил палочку, и та выстрелила разноцветными искрами от удара об пол. — Мистер Джокунд, вам стоит менее бурно реагировать. Если вы учините в домике пожар, это вряд ли поможет мистеру Малфою расслабиться. — Простите, сэр, — Малкольм покраснел и торопливо поднял палочку. — Простите, сэр, — эхом повторил Драко. — Я, наверное. должен проявить хоть какие-то эмоции, но, боюсь, у меня даже на это нет сил. — Мистер Малфой, я прекрасно понимаю, как влияют на мозг и нервную систему четыре Круциатуса. Пейте зелья, спите, проветривайте комнату и не нервничайте. Дверь скрипнула, и в домик ввалились Винс и Рейнхолд. — Мы пытались ее задержать, — начал Рейнхолд. — В смысле, остановить, — перебил его Винс. — Точнее успокоить… — Где мой сын? — дверь оглушительно грохнула, и на пороге появилась Нарцисса Малфой. Драко поморщился от громкого вопля матери. — Миссис Малфой, я бы попросил вас чуть менее экспрессивно выражать беспокойство, — Бораго даже бровью не повел. — Видите ли, мистеру Малфой доставляют дискомфорт громкие звуки. — И яркий свет, — тихо добавил Драко. — Добрый день, матушка. Нарцисса быстрым шагом пересекла комнату, присела на стул у кровати Драко и схватила его за руку. — Как ты себя чувствуешь, милый? — Не особо хорошо, — признался Драко. — Ты не торопилась, как я посмотрю. — Я знаю, что такое четыре Круциатуса, — Нарцисса тяжело вздохнула. — И по тому, что ты оказался способен написать письмо, я многое поняла о твоем самочувствии. Я видела человека, попавшего под четыре Круциатуса одновременно — он не узнавал родную мать, не говоря уже о том, чтобы писать письма. Поэтому я первым делом направилась в Министерство. — Миссис Малфой, вы всерьез думаете, что дело спустят на тормозах? — Я думаю, профессор Бораго, вы не очень хорошо понимаете, в каком именно положении мы с Драко оказались. У меня были все основания полагать, что жизнь бывшего Пожирателя Смерти не особо важна для Министерства. Малкольм возмущенно засопел. — Миссис Малфой, я не уверен… — начал он. — Простите, юноша, — Нарцисса окинула его холодным взглядом. — Думаю, я знаю, о чем говорю. Впрочем, Министр Кингсли оказался справедливее, чем я предполагала. Это дело у него под личным контролем. «Чистокровный или магглорожденный, герой или бывший преступник, — сказал он. — Это не имеет значения.Четыре Круциатуса — вот, что важно». Драко слабо улыбнулся. — Мне уже лучше, правда. Кстати, это Малкольм, мой друг. Он очень помогает. Нарцисса снова осмотрела Малкольма с ног до головы. — А как ваша фамилия, юноша? — Джокунд, мэм. Малкольм Джокунд к вашим услугам. Нарцисса улыбнулась краешками губ. — Никогда раньше не слышала о Джокундах. Вы не из Британии? — Я родился здесь, потом моя семья переехала в Америку, а теперь, вот, решили вернуться. Да и вообще, они магглы. — А, — только и произнесла Нарцисса. — Я рада, что прошлое Драко не помешало вашему общению. Драко показалось, что эти слова дались матери тяжело. Наверняка, ей сложно было подстроиться под новые порядки. — Малкольм, — хрипло прокряхтел Пирс, до этого момента хранивший молчание. — Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться в библиотеку? — А что, ты те книги уже дочитал? — Малкольм, Пирс прав. Нам нужно прогуляться. Мне лично ужасно хочется курить, — Винс легонько толкнул его локтем. — Да, Малкольм, идем, — вторил ему Рейнхолд. — Ну и идите, я с Драко посижу. — Мистер Джокунд, — профессор Бораго откашлялся. — Я думаю, ваши друзья пытаются намекнуть, что мистеру Малфою нужно поговорить с матерью наедине. Лично я собираюсь прогуляться до буфета и разжиться там стаканом горячего шоколада, что и вам советую. Малкольм часто закивал и первым выскочил из домика. Винс и Рейнхолд направились за ним. Профессор Бораго придержал дверь для Пирса, подмигнул Драко и вышел последним. — Предваряя твою возмущенную тираду, скажу, что это действительно мой друг. Они с Пирсом — единственные, кто общался со мной, несмотря на нападки от однокурсников. Так что мне все равно, какого они происхождения. — Я вовсе не собиралась об этом говорить, — Нарцисса положила ладонь ему на лоб и вздохнула. — Хотя, не скрою, мне очень тяжело привыкнуть к новому порядку. Знаешь, я в последнее время все чаще думаю, что порядок этот новый только для меня. Магглорожденные уже давно стали полноценными членами магического сообщества, как бы мы ни отрицали этот очевидный факт. — Я сейчас это понимаю, мама, прекрасно понимаю. Эти парни согласились стать изгоями, но продолжили общаться со мной. Конечно, есть еще Нотт и Панси, но они к этому уже привыкли, да и, в какой-то мере, это справедливо. Но Малкольм и Пирс заработали дурную славу только потому, что общаются со мной. — Это так трогательно, — Нарцисса улыбнулась. — Я даже не знаю, чему больше радоваться: тому, что ты нашел новых друзей, или теплу, с которым ты о них говоришь. Драко рассмеялся. — Меня это тоже и радует, и удивляет. Я бы показал тебе здешний парк, но, боюсь, пока что я абсолютно бесполезен. — Ничего страшного, мой дорогой. Думаю, профессор Мышьякофф составит мне компанию. Я как раз собиралась к нему заглянуть. Драко согласно кивнул.***
Дни потянулись своим чередом. Началась учеба, в Академии снова стало людно и шумно. Оказалось, новость о том, что Драко Малфой избежал зачета у Бораго и получил среднюю оценку по итогам семестра, довольно быстро разлетелась, и многие в первое время неодобрительно зыркали на него. А потом так же быстро сменили отношение, когда узнали, что в Драко попало четыре Круциатуса одновременно, что он прикрывал Винса — который как раз был любимчиком публики — и потому пострадал. — И не надейтесь, мистер Малфой, что теперь вам положены особые вольности, — Бораго шутливо погрозил ему пальцем на первой же лекции. — Вы такой же студент, как и остальные. Драко устало кивнул и уставился в окно, за которым крупными хлопьями падал снег. Шум в лекционном зале нарастал по мере того, как в него сходились студенты, и вместе с тем усиливалась пульсация в висках. — Драко, все в порядке? — с тревогой спросил Малкольм, вглядываясь в его лицо. — Ты какой-то бледный. — Я всегда бледный, — пробормотал Драко. В горле застрял непонятный ком, и оттого слова давались с трудом. — Нет, ты особенно бледный. Даже зеленоватый, я бы сказал. — Все в порядке, — отмахнулся Драко и раскрыл конспект. — Мы к вам подсядем? — у стола замерли Винс и Рейнхолд. — Да, конечно, — Пирс кивнул и подвинулся. — Вам принципиально сидеть рядом? — Малкольм нахмурился. — Я бы не хотел оставлять Драко без присмотра. — Да, без проблем, — Рейнхолд кивнул и уселся возле Пирса. Малкольм немного подвинулся, и Винс сел рядом с ним. Драко оказался сидящим в центре и, наверное, это бы польстило ему, если бы не давящее чувство в висках и в груди. — Итак, вы все чудом пережили декабрьский зачет, и по его итогам мы никого не отчислили. Кроме, разумеется, тех нескольких несчастных, которых не допустили к его сдаче, — Бораго потер руки. — Но летом вы так легко не отделаетесь. А потому я посмею понадеяться, что законченные идиоты до распределения по направлениям не дойдут, и магическое здравоохранение останется в безопасности. В ушах у Драко шумело, голос Бораго словно вскрывал черепную коробку, пищевод вспыхнул огнем, к горлу подкатила тошнота. — Прошу прощения, сэр. Я могу выйти на минуту? — с трудом выдавил Драко, борясь с рвотными позывами. — Мистер Малфой, — Бораго нахмурился, но посмотрел на него и встрепенулся. — Джокунд, Винс, отправьте Малфоя в лабораторный корпус. Лекцию перепишете у Карстена и Рейнхолда. Малкольм и Винс вскочили на ноги. Джейк дернул Драко за руку, и он попытался подняться, но тело отказалось слушаться. Рейнхолд подскочил к ним, с верхнего ряда подбежал МакМиллан, и вчетвером они выволокли Драко из-за стола. Малкольм и Винс подхватили его с обеих сторон и потащили прочь из лекционного зала. Драко вывернуло уже на улице, прямо в сугроб. Метель усиливалась, снежинки больно царапали лицо, которое, казалось, горело огнем. — Драко, что случилось? Драко? Голос Малкольма доносился будто издалека, прорываясь через тонкий писк в ушах. — Драко, скажи хоть что-то! — Винс пытался докричаться до него, но, стоило Драко открыть рот, как на снег выплеснулась новая порция рвоты. — Ты знаешь какие-нибудь заклинания, чтобы остановить это? — Нет, Винс! Я такой же студент, как и ты! Драко еще раз вывернуло. Гортань раздирало, из глаз градом катились слезы и тут же застывали. — Позовите кого-то из профессоров, — выдавил Драко с невероятным усилием. — Я так желудок скоро выплюну. — Малкольм, посидишь с ним? Я к Мышьякофф! — Иди, быстрее! — судя по голосу, у Малкольма с минуты на минуту рисковала случиться истерика. — Бегу! — крикнул Винс. Глаза слезились, и Драко насилу мог рассмотреть стремительно удаляющуюся фигуру. Наконец, Винс скрылся за дверью корпуса, и только тогда Драко понял, как далеко парни успели его оттащить. — Присядь, — Малкольм легкими толчками направил его к скамейке и помог усесться. — Что со мной? — Не знаю, Драко. Тебе резко стало плохо, и… — Не продолжай, — он снова почувствовал подкатывающую к горлу тошноту. — Мистер Малфой, что с вами? Высокая фигура профессора Мышьякофф выросла будто бы из-под земли. Хотя, возможно, все дело было в том, что перед глазами все расплывалось, и не удавалось ничего толком рассмотреть в радиусе хотя бы фута. — Он сидел-сидел, а потом начал бледнеть, чуть в обморок не упал, — выпалил Малкольм. — Наколдуйте носилки и отправьте его в домик, — отчеканил Мышьякофф. — Я сейчас подойду. Винс с Малкольмом немного повозились, потом последовал легкий толчок в плечо, и Драко ощутил, что заваливается на бок. Впрочем, кто-то из ребят перехватил его, аккуратно уложил на относительно мягкую поверхность. — Я не… Все в порядке, — пробормотал Драко, и все вокруг окончательно потухло.***
— Сэр, это можно как-то объяснить? Голос Винса дрожал. — Думаю, магическое повреждение мозга оказалось глубже, чем мы думали. Драко даже не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть, как Мышьякофф хмурит брови и щурится. — И как это можно вылечить? Это ведь можно вылечить? Судя по тону, Малкольм был на грани истерики. — Это, мистер Джокунд, вряд ли получится вылечить полностью. В моей недолгой практике таких случаев не было, но на одной из международных конференций я встретил коллегу из Канады, в чьей практике был подобный пациент. К сожалению, того молодого человека не удалось вылечить, лишь привести его состояние в норму. — Так что, Драко теперь навсегда останется в таком состоянии? Его будет постоянно тошнить? — Я думаю, вы не поняли, мистер Джокунд. Речь идет о приобретенной метеозависимости. Я сейчас вернусь в свой кабинет и попробую найти контакты того канадца. Думаю, он согласится нам помочь. — Да, сэр. Простите, что сорвали вам занятие. — Мистер Винс, не говорите глупостей. Вы — мой курс, естественно, что вы для меня в приоритете. Послышались тяжелые шаги, затем хлопок двери, и в комнате воцарилась тишина. — Это что, из-за драккловой метели? — пробормотал Драко и с трудом приоткрыл один глаз. Малкольм с Винсом сидели у его постели, оба бледнее простыни, и переглядывались. — Приобретенная метеозависимость — так Мышьякофф сказал, — протянул Винс. — Да, я слышал. Просто лежал с закрытыми глазами. — Малфой… Драко, — Винс вздохнул. — Прости. Это из-за меня ты попал под заклинание. Тебе вовсе необязательно было бросаться на помощь. В конце концов, я не очень хорошо к тебе относился. Мне… — Винс, продолжишь занудствовать — меня снова стошнит, — мрачно усмехнулся Драко. — Мышьякофф что-то придумает, — дрожащим голосом добавил Малкольм. — Я уверен, Мышьякофф обязательно что-то придумает. Ну или пригласит того профессора из Канады. Драко тяжело вздохнул и укутался. Его начинало знобить, а Малкольм с Винсом не добавляли оптимизма. — Чего ты начал? Ему и без тебя тяжело, — раздраженное шипение Малкольма било по ушам из-за нарастающей головной боли. — Я не могу молчать, — шептал в ответ Винс. — Мне стыдно, если хочешь знать. Я ужасно себя чувствую. Если только я могу помочь, я все сделаю. «Ты сейчас очень поможешь, если заткнешься», — хотел сказать Драко, но, пожалуй, это было бы слишком грубо. К тому же голова раскалывалась так, что даже челюсть свело, и получалось только бессвязно стонать. — Мы пришли как только смогли! — раздался бодрый крик Рейнхолда. — Тише! — хором прошипели Малкольм и Винс. — Вы точно смерти моей хотите, — простонал Драко, высунув голову из-под одеяла. — У меня адски болит голова. — Прости, — едва слышно прошептал Рейнхолд. — Приобретенная метеозависимость, — пояснил Винс. — Давай я тебе на улице расскажу. Курить хочу — умираю. Рейнхолд кивнул, и они с Винсом выскользнули из домика, тихо притворив двери. — Я говорил с Бораго, — вполголоса прокряхтел Пирс. — Он сказал, что, если профессорам не удастся установить, что происходит, Драко придется отправить в клинику Святого Мунго. Хотя, признаться, я не совсем понимаю, почему они до сих пор этого не сделали. — Пирс, подумай сам, у нас тут полная Академия колдомедиков. Обращаться в клинику Святого Мунго, где, по сути, работают бывшие студенты, нашим профессорам наверняка неохота. Это выглядит несколько непрофессионально. — Ну, не вижу ничего зазорного. Наши профессора при всем уважении — чистые теоретики. А колдомедики в Мунго имеют дело с практикой. — Я не знаю, что именно думают наши профессора, но пусть они сделают хоть что-то, чтобы моя голова перестала болеть, а содержимое желудка — проситься наружу, — простонал Драко. Пирс с Малкольмом переглянулись и вздохнули. Дверь снова открылась и закрылась, на сей раз тихо. — Вы уверены, профессор Мышьякофф? Это действительно приобретенная метеозависимость вследствие травмы мозга? — Определенно. Я написал Роланду Вайсу из Канады, он как раз работал с подобным случаем лет двадцать назад. Думаю, его это заинтересует. Если Роланд не приедет лично, может, он хотя бы вышлет свои исследования, какие-то рекомендации. Хотя, я думаю, можно поискать некоторые его публикации в журналах. — Раз уж я решил позволить Винсу и Рейнхолду прохлаждаться, отправьте их в библиотеку. — Да, — Мышьякофф кивнул. — Думаю, после обеда я дам им необходимые указания. Вы решили освободить от занятий весь пятый домик? — Думаю, да. И — да простит мне мистер Малфой такой цинизм — у них будет потрясающая колдомедицинская практика. Жаль, что цена так высока. Драко вздохнул, укутался в одеяло и отвернулся к стене. Судя по всему, до того, как таинственный Роланд Вайс ответит на письмо профессора Мышьякофф, оставалось только пытаться пережить эту дракклову метель. Диагноз, пусть и предварительный, звучал неутешительно. Раньше Драко нравилась непогода: дождь или метель обычно настраивали его на лирический, а то и философский лад. Теперь, похоже, любое погодное изменение гарантировало боль и страдания. С закрытыми глазами, укутанный в одеяло, он чувствовал, как падает в бездонную пропасть.***
Дни тянулись один за другим, бесконечная цепь пробуждений и падений в болезненный сон. В редкие часы бодрствования Драко разговаривал разве что с Пирсом, который штудировал литературу, полулежа на своей кровати. Из-за метелей страдал и он — у бедняги крутило ноги, и он едва ли мог встать. Малкольму, Винсу и Рейнхолду приходилось приносить им еду, а потом возвращаться в библиотеку. Бораго и Мышьякофф заходили дважды в день, утром и вечером. Вид у них был крайне встревоженный. — Господа, у меня дурные новости, — мрачно изрек Бораго в один из визитов. Мышьякофф и вовсе хмуро переводил взгляд с Малкольма на Винса, затем на Рейнхолда и снова на Малкольма. — Насколько дурные, сэр? — простонал Драко из-под одеяла. Его особенно сильно знобило, пришлось даже наколдовать второе одеяло. — Очень плохие, мистер Малфой, — Мышьякофф вздохнул. — Мы рассчитывали на помощь Роланда Вайса, но на мое письмо ответила его дочь. К сожалению, мистер Вайс умер, а все его наработки остались в клинике, где он работал. — Разве никто из сотрудников не сможет нам помочь? — Никто не работал с подобными случаями. Не самое распространенное явление, знаете ли. — А потому, — подхватил Бораго, — нам остается восстанавливать методику Вайса по тем обрывкам, что он успел опубликовать, и крайне запутанным черновикам. Мистеру Малфою нужно как можно скорее вернуться в строй. Он смерил долгим взглядом стопку журналов, которая возвышалась на столе. В нее Пирс откладывал номера, в которых Роланд Вайс хотя бы был упомянут. — А до того времени вы освобождены от занятий, — закончил Бораго, развернулся на пятках и вышел. Винс нахмурился, глубоко вздохнул, уселся за стол и решительно раскрыл первый же попавшийся журнал. — И долго я вас ждать буду? — бросил он через плечо. Малкольм с Рейнхолдом переглянулись и уселись рядом.***
Всю следующую неделю они только и делали, что перелистывали журналы с докладами именитых колдомедиков, делали пометки, носили в домик еду и тяжело вздыхали. — Курите в домике, — вздохнул Мышьякофф в один из вечерних визитов. — Либациус будет недоволен, если войдет. К тому же, Малфоя может тошнить от такого количества дыма. Себя не жалеете, так хоть над ним смилуйтесь. — Мне не мешает, сэр, — отмахнулся Драко, который понемногу начинал приходить в себя. Видимо, циклон отступал, и шум в голове становился немного тише, а тошнота уже куда реже подкатывала к горлу. Он даже позволял себе попытки помочь парням с поиском информации. Драко брал журнал, начинал его читать, пока не уставал настолько, что строчки плыли перед глазами, сливаясь в одно сплошное полотно текста. Тогда Малкольм или Винс забирали у него журнал и начинали ворчать. — Что, снова? — Малкольм поморщился и внимательно посмотрел на Драко. — Да так, просто глаза начали уставать. — Мистер Малфой, — Мышьякофф забрал у него журнал и передал Винсу. — Вас тут пытаются вылечить. Не усложняйте друзьям задачу. — Вы все просто сдурели! Дверь хлопнула, и в домик ворвалась Панси, за которой проскользнул и Теодор Нотт. — Мы пытаемся помочь Драко, — возразил Малкольм. — Это я поняла. Но я не собираюсь варить это в лаборатории. Если я не ошибаюсь, консистенция этой дряни будет средней между смолой и лакрицей. — Ну да, а с таким количеством веретенницы Панси будет неделю лабораторию проветривать, — добавил Нотт. — Вы его стабилизировать хотите или добить, чтобы не мучался? У Драко даже голова кругом пошла. — Это зелье, которое должно помочь пережить ухудшение погодных условий, — виновато пробормотал Винс, увидев огорошенный вид Драко и невысказанный вопрос в его взгляде. — Приоткройте окно. Мне что-то нехорошо, — вздохнул Драко. Малкольм вскочил из-за стола и распахнул форточку. Морозный воздух ворвался в душное тепло комнаты, а сизые клубы дыма колыхнулись и поползли наружу. — Вот так бы сразу, — одобрительно кивнул Мышьякофф. — Я так понимаю, вы решили пойти по стопам канадских коллег? Винс пожал плечами и неопределенно повел рукой. Мышьякофф забрал у Панси пергамент, которым она размахивала, просмотрел и вздохнул. — Я поражен, Винс. Вы что, проспали весь курс Теории Зельеварения? Винс смотрел на свои руки и молчал. — Мне больше нечем объяснить то, что вы включили в состав зелья две пары взаимно нейтрализующих ингредиента. Ладно вы, мистер Винс, полнейший профан в Теории Зельеварения. Едва не вылетели из Академии из-за зачета у Либациуса. Но почему Карстен и Джокунд вам не помогли? — Я… Я не показывал им эти наработки, — пробормотал Винс. — Они были слишком заняты поисками информации, я не хотел бы их отвлекать, и… Мышьякофф вздохнул и покачал головой. — Попробуйте еще раз, мистер Винс. — Я хотел самостоятельно создать зелье и загладить вину перед Драко. — Джейк, — Драко вздохнул и закатил глаза. — Мы уже обсуждали это. Я не считаю тебя виноватым. Винс дернулся, повернулся и посмотрел на Драко с ужасно виноватым видом. — Мне очень хотелось помочь. Я не стал никому говорить, что думаю над зельем, ни Малкольму, ни Пирсу, ни даже Стэнли. Только Панси попросил прикинуть, получится ли это сварить. Мышьякофф еще раз встряхнул пергамент и внимательно всмотрелся в него. — Нет, с точки зрения лечения ход мыслей правильный. Но нужного эффекта не добиться, просто смешав несколько зелий. — Что ты хотел смешать? — Малкольм прищурился. — Зелье от головной боли, зелье, которое прописывают при сотрясениях и зелье от тошноты. Малкольм хлопнул себя по лбу и закатил глаза. — Ну конечно! Веретенница и полынь! Бадьян и аконит! Винс, ну нельзя же просто смешать три зелья и надеяться, что это сработает. — Да я уж понял, — буркнул Винс. — Но в целом ход мыслей правильный, — Мышьякофф свернул пергамент и протянул его Винсу. — Поработайте с этим с точки зрения Теории Зельеварения. — Да, сэр, — Винс закивал. — И проветрите комнату. Если Либациус решит вас проведать, у него истерика случится. Он развернулся на пятках и вышел. — Ладно, — Нотт закатал рукава и уселся на пустой стул, принадлежащий Драко. — Давайте посмотрим, что тут у вас. — Да, — Малкольм торопливо сгреб журналы в стопку. — К дракклам эти публикации. Только мешать будут. — Правильно, — Панси кивнула. — как раз иду на дежурство, могу занести в библиотеку. — Спасибо, будет отлично, — Малкольм вручил ей стопку, но тут же забрал. — Хотя, погоди. Если ты идешь на дежурство, значит, ужин уже закончился? — Весьма проницательно, — хихикнула Панси. — Значит, я принесу всем еды. Идем. Они с Панси вышли из домика, оставив остальных корпеть над рецептом зелья. Драко поплотнее завернулся в одеяло и ощутил ласковое тепло. Оно будто бы шло изнутри. Он не сразу понял, что это было. Понимание того, что у него есть друзья.***
К концу января снегопады поутихли, дав Драко возможность хотя бы выйти на улицу и посетить несколько лекций. Ситуация и так была близка к катастрофе. — Любого другого студента уже давно исключили бы за такое количество пропусков, пусть даже и в связи с болезнью, — распространялся Бораго на консультации, которую Драко с друзьями выпросили, чтобы наверстать упущенное. — Сам не знаю, почему вы пятеро еще здесь. Старею я. Размяк. — Все гораздо проще, — убеждал их на следующий день Мышьякофф. — Либациусу просто совестно из-за того, что у него под носом студенты чуть ли не картель организовали, а сама Академия кишит Феликсовыми наркоманами. Да к тому же нападение на студентов с применением Непростительных заклятий не делает чести ни учебному заведению, ни его ректору. Конечно, я вам этого не говорил, но Либациус напуган до полусмерти и наверняка будет спускать вам все с рук, по крайней мере, пока вы не поставите Малфоя на ноги. Но вы, господа, постарайтесь все же не зарываться. — Да мы и не собирались, — пробормотал Драко и уткнулся в конспект. — Если честно, Бораго и сам мог бы заняться лечением Драко, — выпалил Малкольм, когда они вернулись в домик и попадали в кровати. — А он и занимался. Все то время, что Драко лежал без сознания, — возразил Пирс. — Сейчас жизни Драко ничего не угрожает, он просто… Он замялся. — Периодически нетрудоспособен, — подсказал Стэнли, и Драко расхохотался. — Явно готовишься к бумажной работе, которой нас пугал профессор Уиттл? — А что, подходящая формулировка, — Джейк хмыкнул. — Ладно, немного передохнем, и надо продолжить с зельем для Драко. — Винс, уже девять. Лаборатория закрылась пару минут назад. — Для всех остальных — да. Но не для нас. И не в тот вечер, когда дежурит Панси. — Хочешь сделать пробный отвар сегодня? — Пирс всполошился. — Но мы еще не просчитали все концентрации. — Я просчитал, — возразил Джейк. — Мне ночью не спалось, и я решил заняться чем-то полезным. — Напоминаю, это говорит человек, который предлагал слить три зелья в одну пробирку и был уверен, что это сработает, — напомнил Малкольм. — Ну, теперь-то я знаю, что и как делать. Особенно после твоих объяснений. Малкольм не нашел, что ответить, и бессильно уронил руку на кровать. — Уж простите, но подопытный кролик с вами не пойдет, — Драко зевнул. — Если я шевельну еще хоть пальцем, то умру от усталости. — Конечно, отдыхай, — Малкольм и Джейк замахали руками. — Ты бы тоже остался, Пирс, — Стэнли с тревогой посмотрел на него. — Твои знания бесценны, но ты сегодня особенно сильно хромаешь. Заодно составишь Драко компанию. — Да ладно, все в порядке, — отмахнулся Пирс. Драко нахмурился. Стэнли был прав. Пирс сегодня особенно сильно хромал. — Посиди со мной, — попросил он. — Мне скучно. — Ладно, — Пирс вздохнул. — Почитать тебе конспекты по Анализу? Он потянулся, взял со стола большую тетрадь, которую любезно одолжил МакМиллан — Да, будет прекрасно, — Драко кивнул. — В конце концов, нам предстоит сдавать пропущенные лабораторные. — Вот и замечательно. Развлекайтесь, — Малкольм вскочил с кровати, и они с Джейком и Стэнли спешно ретировались. Драко же улегся поудобнее и приготовился слушать импровизированную лекцию.