365 days

Величайшая ошибка — думать, что страсть и чистая любовь

несовместимы. Единение влюбленных не является грехом, а без любви грехом

становится всё.

Брайанна Рид

      Страх. Животный страх. Страх приближающейся смерти. Или, может ещё только робко наблюдающей издалека за своей жертвой. А может, жертва лишь сама желала смерти, и страх был для неё естественным. Сон больше не хотел подступать, да и разве можно было назвать это сном? Корекиё жадно ухватил несколько глотков воздуха ртом, ему становилось невыносимо жарко, но в тот же момент он ощущал себя практически опустевшим и похолодевшим трупом. Сердце сводило в колющей боли, а к горлу подступала тошнота. Лежащий рядом Сайхара мирно спал, его лицо было не обременено тяжестью дум или болью, что не могло не радовать. Если хоть где-то в этом крошечном и таком шатком мирке он мог спать так спокойно, то тревожить его покой было бы кощунством. Это была не единственная причина неуклюжей осторожности антрополога, что едва видел что-то перед собой. Второй причиной можно было смело назвать возникшую трусливость. Он был уверен, что догадливый юноша обязательно заметит неладное, он обязательно подступится к нему с тонким и немного завуалированным вопросом. Хотелось скрыть это точно так же, как он скрывал все свои шрамы. Никогда не знать его и продолжать жить свою однообразную жизнь. Или, может, умереть ещё тогда, утащив за собой парочку незнакомых для него людей.       Поднявшись с футона и выпутываясь из объятий, наощупь мужчина смог дойти до ванной. Тело ломило от усталости, в открытую крича о том, что сон лишь умотал его ещё сильнее. Защёлка неприятно проскрипела, ограждая антрополога дверью от всего остального. Липкая рука соскользнула вниз, теряя точку опоры и заставляя Шингуджи пошатнуться и с ещё большим грохотом перевалиться в ванную. Прошипев, мужчина попытался встать, придерживаясь за край ванной. Наконец, сумев более устойчиво встать перед зеркалом, Киё поспешил снять маску, в которой он начинал задыхаться. Она тоже была липкая. Всё казалось каким-то мерзким, отчего тошнота подкатывала к горлу всё сильнее. Мутность зрачков не позволяла Корекиё с первого раза сфокусировать взгляд на своём отражении, которое не могло радовать. Более того, мужчина лишь с отвращением скривился, видя насколько поникшим был его собственный взгляд. Тёмные круги под глазами впало сигнализировали о том, что поспать ещё хотя бы пару часов было бы очень даже к месту. Размазанная по щекам помада влажно напоминала о том, что минувшая страсть была не сонным бредом, и за это тоже впоследствии придётся расплачиваться, если расплата уже не поджидает где-то за дверью. Вдохнув полной грудью, мужчина усердно принялся умывать лицо, стирая с него усталость. Если бы можно было безболезненно содрать с себя кожу, то он бы, не раздумывая, сделал это. Холодная вода отлично справлялась с тем, чтобы немного взбодрить и придать уму толику ясности. Хорошим решением было полностью раздеться и лечь в пустую и немного потёртую ванну. Стекающая из крана вода начинала освежать ещё и бледное тело. Вода омывала душу вместе с капельками пота утаскивая тревогу.       Шуметь не хотелось, поэтому подрагивающие пальцы выкрутили ручку крана, что неприятно скрипнула, заставляя скривиться. Тревожить столь сладкий сон Шуичи не хотелось. Если в этом проклятом мирке, который был на грани разрухи, Шингуджи мог позволить ему спать спокойно, то он бы предпочёл исчезнуть, чтобы даже его сбивающееся дыхание не посмело мешать. Крошечный, неимоверно маленький и даже в своём роде ничтожный юноша был единственным в этом мирке. Антрополог позволил себе подумать об этом больше обычного, ведь в прошлые разы его мысль либо стекала в единственно целостную похоть, что побуждала лишь на вездесущий разврат двух молодых людей, оказавшихся в столь трагичной истории. Если бы слепые люди, невидящие ничего дальше собственного носа, обратили хоть толику внимания на то, какой ужас может происходить вокруг, то творцы бы наверняка написали об этом книгу. Получилась бы она хорошей? Или унаследовала участь дешёвых романов, которые так любят немолодые дамы? Судить лишь людям. Осознать корень своих проблем не получалось, ведь все мы слепы. Но хотя бы немного прикоснуться к истине было не так грешно.       В одной интересной книге, прочитанной Корекиё, было сказано, что чтобы найти ответ на заданную тему интереса, нужно задавать наводящие вопросы. Тогда наш исхудавший разум сам сгенерирует тот или иной ответ. И это практически всегда работало. На очередной импровизированной лекции, мужчина старался наводить Шуичи на ответы лишь ещё большими количествами вопросов. Но почему-то это не работало на нём самом. Сколько бы он не спрашивал себя о том, чем, кроме уже озвученных факторов, детектив его заинтересовал и можно ли вообще от этого избавиться, ответа он не нашёл. Он наверняка и не хотел избавляться от этого. В коим-то веке хотелось просто проплыть вдоль этой буйной реки, обнажившись до костей. Оставить всё это просто так уже не получится, ведь если бы это была минутная слабость, они бы разошлись, словно корабли в бескрайнем море. Раз за разом обдумывать это надоедало. Более того, копаться в самом себе было куда более отвратительным занятием, чем в ком-либо другом. Обнаруживать чужие уродства в какой-то степени даже весело и увлекательно. Пороки человеческого общества многогранны и равносильны прелестям. А вот изучать самого себя... Посмотреть на свои пороки - всё равно, что признать своё поражение в самом желанном споре. Как же невыносимо тяжело признавать свои недостатки. Чёткий слух уловил посторонние звуки за пределами ванной комнаты. Возможно, Шуичи уже проснулся и решил попить воды.       Наспех, натягивая кимоно на мокрое тело Корекиё пару раз чуть было вновь не поскользнулся в ванной, недовольно ругнувшись себе под нос. Маску он поправил уже устойчиво расположившись перед зеркалом. Только после этого он мог себе позволить выйти. Его догадки были верны. Юноша действительно проснулся и полусонно стоял у кухонной гарнитуры, оперевшись на стол одной рукой, а второй держа стакан с водой, капли от которой стекли по подбородку, разбиваясь об ключицы. Как всегда после сна, его кимоно было ужасно смятым и перекошенным. При утреннем свете можно было ещё лучше разглядеть все интересные детали внешности детектива. Влажная мысль о том, что ему дарована столь щедрая возможность наблюдателя, подобравшегося быстро к своей жертве, тешила самолюбие. На удивление, все прочие мысли испарились в неизвестном направлении, оставляя в голове лишь одно единственное желание. В комнате несвойственно повисла неловкость. Сайхара еле как смог разлепить заспанные глаза. Они были ещё немного мутными и свидетельствовали о том, что он всё ещё не проснулся. Но внезапно в них промелькнула ясность и лёгкая дерзость. Вернее, мужчина воспринял это именно так. Не отрываясь от своего стакана, он обжигающе смотрел на Киё, властно запрокинув голову. Было очевидно, что далеко не глупый детектив, которого мужчина посмел принизить в своих утренних монологах в собственной голове, заострил внимание на ночном переполохе. В планах Шуичи не было пункта "Упустить этот момент из виду и притвориться, что он не видит измученных красных глаз". Можно сказать, что он решил действовать на опережение и поднять эту тему практически сразу. Нервно сглотнув, мужчина сделал пару шагов навстречу, вальяжно опустившись на стул перед Шуичи, что словно возвышался над виновником. — Доброе утро, Шуичи. Ты встал раньше, чем я ожидал. Я удивлён, что послужило причиной столь скороспешному подъёму? О, ранняя пташка! — напускная непринуждённость и соответствующий взгляд заставили детектива на пару секунд разорвать зрительный контакт и очень к месту зевнуть. — А, нет, ещё не проснулся. Может быть, мне процитировать тебе что-нибудь? Тогда ты сможешь уснуть и поспать ещё какое-то время. Хм... Может... Оскар Уайльд?       Действовать на опережение практически всегда выигрышная позиция. Тот, кто решает взять ситуацию в свои руки, в восьмидесяти процентах имеет больший успех. Сделав наигранно томный вдох, пальцы антрополога скользнули вдоль оголённого колена Шуичи. Сначала ему хотелось обойтись лишь невесомым прикосновением, которое бы моментально смутило детектива. Но посмотрев на него снизу вверх и не получив желанной реакции, Киё усилил хватку, с едкой усмешкой в медовых глазах поддерживая зрительный контакт. — Не нарушает ветер лени, темна Эгейская струя, и ждет у мраморной ступени Галера тирская моя. Сойди! Пурпурный парус еле надут, спит стражник на стене. Покинь лилейные постели, о, госпожа, сойди ко мне! Она не спустится, я знаю. Что ей обет любви простой? Я не напрасно называю её жестокой красотой. Ах! Верность - женщинам забава, не знать им муки никогда. Влюбленному, как мальчик, слава. Любить вотще, любить всегда. — выдержав нужную интонацию, Корекиё ожидал увидеть, что его труды принесут свои результаты. Так и получилось. Немного заробев, хотя скорее это была лишь растерянность и непонимание, Сайхара опустил глаза, на пару секунд разрывая их зрительный контакт. Смущённо отведённый в сторону взгляд символизировал о том, что антрополог его "победил" в негласной перепалке. — Мне кажется, что ещё слишком рано для твоего пробуждения. Если ты хочешь, можешь ещё немного поспать, а я пока приготовлю завтрак. Или ты хочешь потратить свободное утреннее время на что-нибудь другое? М? — Киё-сан... — пробежавшие по телу мурашки не дали юноше закончить предложение. Обветренные губы, едва смоченные водой, разомкнулись. Они хотели что-то озвучить, но быстро сомкнулись, не найдя подходящих слов. Даже будучи очень сонным, Сайхара был достаточно озадачен. Предчувствие мужчины не подвело его, и юноша действительно планировал поднять интересующую его тему почти сразу, чтобы не дать Киё возможности упустить эту тему и отвлечь его чем-либо. Шуичи изо всех сил старался сохранить свой гордый и достаточно уверенный вид. Почему-то, в очередной раз проиграть и поддаться на поводу столь манипулятивных игр Шингуджи было вовсе не обидно. Более того, в груди начинало теплеть, и кровь начинала разгоняться, катаясь по венам, словно на американских горках. Колени с лёгкой дрожью немного подкосились, когда продолговатые пальцы потянули стоящее перед ним тело на себя, непринуждённо переложив ладонь на тыльную сторону колена. — Я хочу умыться, выпусти меня... — Разве я тебя удерживаю? Невербальная коммуникация между нами даёт мне понять, что ты только рад поддаться мне, не так ли? Не ты ли вчера так рьяно старался "стать ближе"? Кх-ехехе, ты прекрасен в стыдливом выражении лица. Позволишь мне признаться тебе? Я обожаю видеть тебя таким, я так эгоистичен, не находишь? — янтарные глаза с усмешкой отражали широкую улыбку под маской. Рука сжалась сильнее. Она сжималась как капкан, который постепенно сводил мысли в одну точку. Тёмная и такая извращённая поволока застыла в этих медовых глазах, заставляя детектива стыдливо свести ноги, опускаясь ниже. Сесть на колени Шингуджи было бы слишком дерзко, да и мужчина не позволил бы ему такого, поэтому опуститься на стол было более резонно. Игра в поддавки была увлекательной, с каждой новой партией этой игры азарт паразитом разрастался в сердцах двух единственных игроков. Каждый пытался заполнить этим что-то своё: страх, обиды, недостатки. В этом и была прелесть. — Что за выражение лица, мой милый друг, давай же. Давай же, станем ближе. О-ох... Ближе, чем кто-либо, ближе, чем мы есть сейчас, ближе, чем были вчера. Кх... Кх-ехехе. Хаха-ах!       Стоило Корекиё подняться со стула, Шуичи машинально постарался отодвинуться, нервно поджимая руки в кулачки. В его глазах не было страха. В его глазах сиял лишь серебристый стыд. Красные щёки так и горели. Во власти и подчинении была своя прелесть, на этом завязывалось множество отношений, на этом завязано всё в нашем мире. Одни - хотят забирать и получать, другие - отдавать и отдаваться. Мужчина ненавидел себя за страсть, он ненавидел себя за происходящее каждой клеточкой тела. Ему хотелось убить себя лишь за то, что позволил безжизненной и такой скупой похоти перерасти во что-то большее. Оно перерастало в искреннее, такое неудержимое и тянущее желание. От него, казалось, даже кости сводило. А юноша горел от распирающих изнутри бутонов, которые вот-вот проросли бы во что-то неизведанное для него. Первый глоток воздуха - для смелости, второй же был перед рывком. Поддаваться хотелось, но ещё сильнее хотелось сделать глоток адреналина и чего-то такого запретного. Подрагивающие пальцы расправились, для равновесия придерживаясь за пояс антрополога. Другая ладонь расправилась, опираясь на стол. Отодвинув часть кимоно, влажные от недавно выпитой воды губы коснулись живота, заставляя Корекиё в изумление охнуть. Длинные пальцы моментально вплелись в растрёпанные тёмные волосы Шуичи, когда тот немного прикусил кожу живота. Лёгкий укус перерос во что-то большее, во что-то более тяжёлое и накаляющее. Остатки вчерашнего вечера давали о себе знать, поэтому пальцы сжимались всё сильнее, направляя юношескую голову.       Влажные губы покрывали торс поцелуями, не отрывая поднятых глаз от Шингуджи, в голосе которого что-то содрогнулось. Сквозь сомкнутые зубы он выдохнул, с поволокой смотря на Сайхару сверху вниз, а после откидывая голову назад, позволяя себе ещё немного насладиться этой пошлостью. В скрипящем вздохе Корекиё был готов умолять его зайти дальше. Он был готов умолять его высунуть язык и провести им чуточку ниже или, может, снова укусить. Всё прочее можно было перечеркнуть и поставить под сомнение их трагичную дружбу. Кто знает, может она всё это время была мнимой маской истинного желания. После того, как горячий язык прошёлся по тазобедренной кости, мысль потерялась окончательно. Тот непорочный образ смешивался в совсем иную картину. Казалось, что он всегда хотел именно этого, всегда мечтал и фантазировал о том, чтобы почувствовать, как тонкие, но такие сильные пальцы сжимают его талию, а в ответ сжимать его голову, прося опуститься ниже. Ниже совести и каких-то предрассудков. — Продолжай. — коротко, но достаточно пылко выдал мужчина, смутившись от собственного голоса, в котором слышались нотки такой слабой мольбы. — Попроси меня. — аналогично коротко выдал юноша. Он хотел попытаться выгнуться назад, немного дерзя данным жестом, но рука на его затылке помешала этому, крепче сжав волосы. — Ауч... — Попросить?.. Кх-ехехе, да ты играешься со мной... — немного обречённо ответил мужчина, усмехаясь собственной глупости. Он поддался и был ответно побеждён в их маленьких играх. Но Киё жаждал этого проигрыша, до изнеможения сведённые мышцы кричали о том, что он уже проиграл. — Ты хочешь, чтобы я умолял тебя? Или предлагаешь сыграть в "камень-ножницы-бумага"? — Вопрос лишь только в том, чего хочешь ты. Свои желания я уже озвучил. — Лучше бы тебе не знать, что твориться в моей голове в такие немногочисленные моменты, кх-ехехе, ты ещё слишком юн. — непринуждённо расслабив хватку, Киё небрежно потрепал волосы Шуичи, делая небольшой шаг назад. Вопрос о том, кто в итоге кого оставил в дураках, оставался открытым. Каждый по-своему ощутил себя "голодным". Но на этом утренняя извращённость была прекращена. Пару секунд продержав томный зрительный контакт, они чуть увеличили дистанцию. Детектив поднялся на ноги, направляясь в ванную комнату, пытаясь скрыть покрасневшие щёки, а антрополог устало выдохнул, пытаясь взять себя в руки, немного злостно пробубнив себе под нос. — Что за наказание...       От столь ранней извращённости остались лишь немного липкие ощущения ниже живота. В частичной тишине они позавтракали, отводя друг от друга глаза при каждом удобном случае. Казалось, что если их взгляды сойдутся, то всё снова повториться, и они не смогут разойтись. В душе бушевало неясное смятение, всё смешивалось и не давало пищи протиснуться через пережатое горло. Сдавленно кашлянув в кулак, мужчина поднял глаза на детектива, что мечтательно смотрел в сторону окна, немного скучающе виляя вилкой. Смотреть на него было одним удовольствием. Искусство созерцания было чем-то особенным для Корекиё. Когда он мог позволить себе просто наблюдать за чем-то поистине красивым, это было самым настоящим счастьем. Коротко кашлянув в кулак и отставив пустую тарелку в сторону, он первый завёл разговор, сразу же привлекая внимание юноши. — Сегодня нам стоит пройтись. Заодно я бы хотел найти здесь то, что я забыл купить, когда мы были дома. Я надеюсь, ты не против и вчерашний день не слишком сильно вымотал тебя. — продолговатые пальцы вальяжно скрестились. — А? Нет-нет, я не против. Смотря, что ты хочешь, я не заметил здесь обилие магазинов или рынков. Может, по пути что-нибудь попадётся... У тебя немного загадочный вид, мне стоит чего-то опасаться? — Шуичи карикатурно свёл брови, тихо хихикнув после. Надуманное выражение лица мужчины довольно позабавило его. Хотя он был готов поклясться, что именно так он и выглядел под маской. — Нам нужно купить крепкий и хороший алкоголь, может быть, даже авторский... Видишь ли, дурной тон вот так явиться к капитану без подарка. — после сказанных антропологом слов, приправленных хитровато сощуренными глазами, Сайхара подавился кашей и чуть было не выплюнул ложку. Сказанные слова уже сумели разыграть его не по-детски богатую фантазию. Когда слушатель был заинтересован, можно было начинать шоу. Впрочем, настрой Киё быстро спал и он постарался без лишнего драматизма объясниться. Но Сайхара был настроен иначе. — Я уже говорил тебе ранее, мой юный друг, что наше путешествие будет не из лёгких. Нам придётся его добрую часть провести на вечно шатающемся и вальяжно гуляющем судне. У меня есть хорошие знакомые в порту, и они с радостью помогут нам в нашем небольшом вояже за пару бутылок хорошего алкоголя и посильную помощь. Я не договаривался с ними в этот раз так официально, но в это время года они как раз пришвартовываются где-нибудь в порту. Отсюда до порта Кобе на машине всего лишь час, а значит, с этим проблем не будет. Не помню, спрашивал тебя или же нет, но есть ли у тебя морская болезнь? Стоит ли мне печься о тебе сильнее обычного, Шуичи? — Это звучит очень заманчиво, а какого рода... Твои знакомые? — Шуичи изо всех сил старался держаться, чтобы не подскочить на месте от собственного энтузиазма. Шингуджи мог лишь улыбнуться, сдержанным жестом прося его хотя бы отодвинуть тарелку, чтобы ничего ненароком не опрокинуть. — Мои знакомые - обычные торговцы, кх-ехехе, что за выражение лица? Ты ожидал, что я отвечу тебе как-то иначе? — поднявшись из-за стола, Корекиё принялся собирать посуду, с лёгким стуком складывая её в шаткую раковину. Подскочив с места, юноша врезался в широкие плечи, капризно похлопав по ним, во всю утверждая, что морские приключения должны быть по всем книжным заповедям и не иначе. Это не могло не забавлять. — Хорошо, тогда я задам тебе наводящий вопрос, что в твоём представлении будет "тем самым морским приключением"? — Мне даже немного стыдно признаваться... — смущённо потупив головой, Сайхара быстро потерял свой запал, неловко перебирая ткань одежды. Он было хотел что-то добавить, но успел лишь немой рыбой приоткрыть рот, как Корекиё перебил, разворачиваясь в его сторону со скептично скрещенными руками. — Стой-стой, позволь мне угадать... Кх-ехех... Пираты? — задавая этот вопрос, он был уже готов услышать на него ответ, ведь заранее знал, что могло твориться в этой лохматой голове. — Да!.. — Нет. — Ну почему? Это бы было так увлекательно! Только представь... — Шуичи был готов взахлёб лепетать о том, что так завораживало его душу, Шингуджи млел, когда видел такие искренние эмоции на его лице. Чтобы немного охладить пыл своего ученика, он достаточно безжалостно щёлкнул ему по лбу. — Ай... За что? — Пираты - это вовсе не весело и интересно, это жестокие морские разбойники. Столкнуться с такими - сущее наказание. Уж лучше сразу выброситься за борт. Да и вообще, сейчас их практически нет, это всё ушло в далёкое прошлое. Тебе стоит читать больше научной литературы, а не романов. Я принудительно выкину и сожгу весь этот позор литературы, чтобы ты прекратил мыслить так поверхностно. Ты портишь свой очаровательный разум. Мои друзья просто неприметные контрабандисты, не более. — Кхм... А что плохого в романах? Они хороши! В особенности про пиратов и морскую жизнь. Хотя... Не хотелось бы умереть от рук прожжённых жизнью воров в длинных и дырявых сапогах. — Шуичи задумчиво потёр покрасневшее от щелбана место, отведя взгляд в сторону. — Стой, ты же сказал, они "торговцы"! — Вот и я про это, не страдай глупостью. Лучше собирайся, нам не строит терять время попусту. — после этих слов мужчина отвернулся, всецело посвящая своё внимание посуде и тому, как аккуратно протереть её вафельным полотенцем и только потом расставить. Последние слова юноши он с ухмылкой проигнорировал. Шуичи же, переодевшись в высохшую после вчерашних купаний одежду, уселся за стол, доставая свою записную книжку. Он несколько раз сверил написанное им ранее, проверяя на наличие ошибок и стыдных помарок. К некоторым записям он сделал небольшие иллюстрации по памяти. В свой импровизированный дневник хотелось дописать что-нибудь ещё, что-то, что было после их увлекательной прогулки, что-то, от чего сердце и тело начинали пылать, но услышав, как дверца навесного шкафа кухонной гарнитуры была закрыта, он стыдливо захлопнул дневник, убирая его в поясную сумку. — Я вижу, ты уже готов, это замечательно, значит, дай мне пару минут, и мы сможем выдвигаться.       Беззвучно кивнув, Шуичи вновь отвернулся, делая вид, что что-то ищет до тех пор, пока Корекиё не скрылся в ванной. Убедившись в том, что он наконец-то остался один на один со своим маленьким внутренним грехом, он вновь достал записную книжку, немного спешно выводя буквы, из-за чего они местами получались плавающими. " — Вчерашний вечер оказался для нас совсем другим. Мы оба потеряли мнимый контроль. Я не знаю, как же так вышло, но из друзей по несчастью мы превратились в людей, которые на шаг ближе к тому, чтобы стать кем-то наподобие любовников. Это действительно волнует меня, но не так сильно, как то, что происходит с Киё-саном. Он ведёт себя параноидально и скрыто. Он знает, что я обратил на это внимание и всячески пытается скрыть и оттянуть момент разговора. Я не до конца понимаю, что с ним происходит, и он не скажет мне. Это то, что он скрывает, сильнее своих шрамов, даже сильнее, чем своё лицо. Момент его откровений всегда такой хрупкий, как и он сам."       Услышав скрип дверной ручки, записная книжка была вновь закрыта и заблаговременно убрана в сумку. Антрополог переоделся во вчерашнюю одежду, так же заделав волосы в хвост. Маска на его лице была чёрной и плотной, даже несмотря на жалящую погоду, вчерашний случай в водоёме его заставил быть более осторожным и предусмотрительным. Бинты на руках снова закрывали каждый сантиметр кожи, и стоило Сайхаре приоткрыть рот, как Киё неодобрительно покачал головой, ясно давая понять свою позицию. Из дома они вышли без лишних разговоров, погода на удивление быстро сменилась на более пасмурную, сгущая тучи не только над ситуацией, но и над их головами. Разговор почему-то не задался, хотя поползновения в эту сторону были, Корекиё был слишком задумчив и внимателен, а Сайхаре оставалось лишь додумывать причины. В скором времени повисшая над ними тишина была прервана антропологом. — Мне крайне стыдно признаваться... Но я совсем не помню, кто же вчера предлагал нам отведать домашнего вина?.. Я всё пытался... Но отчего-то, в голове моей стало так пусто. — признаваться в этом было стыдно, более того, было стыдно осознавать это. Минувшие события неожиданно для Киё оставили след не только на потупившемся зрении, но ещё и на памяти, отчего становилось даже страшно. Спокойно улыбнувшись, Шуичи на пару секунд задумался, прокручивая все события ещё раз. — Кажется, ты что-то записывал..? — А? Да-да, как я сразу не додумался? — спешно пролистав страницы со свежими записями, Шуичи обнаружил там несколько обозначающих предложений. Напрямую написано не было, однако детектив с лёгкостью смог догадаться, ведь и сам вспомнил, как две миловидные старушки уговаривали их отведать их вина, но ввиду своей усталости и переполненности желудков они тактично отказались. Они даже предлагали им взять его с собой, и, учитывая русло, в котором протёк вчерашний вечер, оно было бы тематически к месту. — Думаешь, прилично будет вот так просто попросить у них? Вряд ли они откажут, но мне... Неловко. — Мы можем просто купить его у них. Ты усложняешь, мой юный друг. — продолговатые пальцы потёрли подбородок. — Они ни за что не согласятся взять с нас деньги, а так нельзя. — спорить на данную тему было бессмысленно, поэтому они решили пустить всё на самотёк. Как и ожидалось, когда они вновь навестили старушек, те были неимоверно рады и во всю стали зазывать их на поспевающий завтрак. Шингуджи стоял по стойке смирно, опять мысленно витая где-то не здесь, отчего Шуичи становилось более стыдливо. Нервничая и краснея, он подтолкнул антрополога локтем. — Вы очень радушны, Госпожа, большое спасибо вам за ваше предложение, но мы пришли не за этим. — Да, мой очаровательный спутник прав. Вчера вы предлагали нам отведать хорошего домашнего вина, если у вас найдётся целая бутылка, мы с удовольствием хотели бы купить её в качестве сувенира этого места.       Галантности Корекиё было не занимать. Порой детектив задумывался над тем, как же такой пугающий с виду человек может производить такое впечатление. Он выглядел достаточно внушительным, но вместе с тем невероятно обаятельным, когда каждый жест его был пропитан аристократичной грацией. Пока замечтавшийся Шуичи перенял на себя роль витающей в облаках белой вороны, Шингуджи удалось выяснить, что у столь милых дам целый погреб домашнего вина и они с удовольствием поделятся с ними. Как оказалось, у них был даже домашний ром, что заинтересовало мужчину ещё больше, чем вино. Конечно, как и ожидалось, деньги они отказались брать наотрез, сколько бы Абсолютные не уговаривали их, но компромисс нашёлся достаточно быстро. Достаточно одинокие пожилые старушки, дети которых разъехались по городам, нуждались в починке крыши. Пасмурное небо красноречиво начинало давить на жалость, и ничего не оставалось, кроме как согласиться. Пока одна старушка занималась хлопотами на кухне, вторая развешивала бельё на сушку, шаркая ногами по земле и периодически вздыхая из-за больной спины. На крыше дома во всю воцарились строительные работы. Шингуджи достаточно умело прибивал доски, чувствуя, как периодически ему становилось смешно от небольшой комичности ситуации, стоило ему вспомнить о том, как он вскрывал полы. Сайхара парочку раз треснул себе по пальцам, но впредь был осторожен и более не отставал от своего учителя. Некоторые соседи могли даже позавидовать такой оживлённости. Пожилые женщины с удовольствием были рады вновь рассказать им что-нибудь: про сыновей, про молодость и про быт. Даже рецепт какого-то пирога был озвучен. Если бы Шуичи мог, то он, наверное бы взял карандаш в зубы и начал записывать, но руки его были заняты досками.       Работы была закончена не так быстро, как предполагалось. Некоторые доски пускай и не обвалились, но местами истощали и крошились, что грозило новыми поломками. Поэтому им пришлось переделать добрую часть крыши. Благо сам домик был не таких больших размеров. Гостеприимные женщины позволили воспользоваться купальней и накормили обедом достаточно утомившихся гостей, которые в скором времени удалились, ещё несколько раз поблагодарив их. Озадаченность антрополога взволновала его спутника, который, нахмурившись, отвёл взгляд в сторону, первым начиная разговор. Он решил зайти издалека, сначала спрашивая про то, куда они отправятся далее, на что получил лишь односложный ответ о том, что они просто прогуляются вдоль домов, немного полюбуясь видом. При желании они могут остановиться где-нибудь и сделать зарисовки зданий. Разговор всё никак не клеился. — Что тебя тяготит, Киё-сан? — заданный вопрос удивил их обоих. В первую очередь того, кто его задал. Сайхара не ожидал, что вот так сможет возразить их негласному правилу о том, что подобного рода вопросы, то же самое, что прервать эту назойливую тишину во время приёма пищи. Ему не хотелось раздражать Киё, но и оставлять всё как есть при текущих обстоятельствах тоже. — Ох... Прости, не стоило мне так... Резко. — Нет, это ты прости, я просто задумался, не более. Меня тяготит разве что тот факт, что наше приключение достаточно опасное по своей сути. Кх-ехехе, тебе не кажется это забавным, учитывая, откуда мы сбежали? — неловко выдохнув, мужчина остановился, делая точный разворот и становясь лицом к своему собеседнику. Больше всего на свете ему сейчас хотелось взглянуть в эти серебристые глаза и найти в них некое утешение. Посмотреть в них и понять, что всё будет хорошо, что его собственных сил хватит снова и снова, чтобы не дать им потухнуть. Чтобы они как Луна светили целую, такую скоротечную вечность. — Твой паникёрский нрав заразил и меня... Может это передаётся по воздуху? Или, может, через слюни?.. Кх-ехехе. — Я уверен, всё будет хорошо. Сидеть на месте, ожидая, пока охотники за Абсолютными нас снова найдут, тоже не лучшая идея. — приободряющая улыбка была настоящим спасением, хоть и самую малость мнимым. Следующую шутку юноша предпочёл пропустить мимо ушей, осторожно толкнув того в плечо. — Не переживай, я бы предпочёл обойти пол света пешком, чем попасться в новую лабораторию и стать подопытной крысой. — Глаголишь истину, мой друг. Кх-ехехе, что ж, тогда не будет тратить время и отправимся дальше.       Двинувшись в сторону дома, они достаточно ритмично собрались. Вещей было совсем мало, так что собирать было нечего. Домик, в котором они жили, быстро приобрёл первоначальный вид, словно, их никогда там и не было. Вдоль дорог, небольших холмиков, тропинок и травы. Сколько бы они не шли, стоило Шуичи оглянуться, мир словно стирал их из своей памяти. Всё такая же сельская рутина, всё такая же размеренная жизнь пожилых обитателей и загорелых торговцев. Идти оказалось не так много, сев на приехавший транспорт, они вновь двинулись в путь, делая крюк над местностью. Духота внутри сполна компенсировалась посвистывающим кондиционером, из-за которого пришлось пару раз прокашляться. Но выйдя, и наконец вдохнув что-то помимо пыли и чужого пота, телу не стало комфортней, ведь они снова вернулись к тому, с чего начинали. Погрешность в пару десятков километров не считалась, когда вопрос стоял в угрозе жизни, поэтому без промедлений на остановку в каком-то кафе, они двинулись к гавани, стараясь идти максимально непримечательными путями.       Средний в своих объёмах корабль достаточно неприметно стоял у причала, по сравнению с другими торговыми суднами рядом он выглядел даже немного маленьким. Вопреки ожиданиям Шуичи пиратских флагов не было, потрёпанных палуб и людей, чьи одежды были порваны, а вместо руки обязательно был крюк. Как бы он не грезил столь вымышленным образом, увы, это осталось где-то в фильмах. Людей вокруг было не так много, однако ярче всех выделилась рыжеволосая женщина, которая бодро зашагала в их сторону, стоило ей приметить их взглядом. Когда она подошла к ним на достаточно близкое расстояние стал заметен её невысокий рост, такие же рыжие веснушки украшали её лицо. Кремовые и плотные кожаные брюки добавляли её телосложению лишний, немного полнящий объём, впрочем, это не уменьшало её привлекательности. Белая и широкая рубашка развевалась на ветру изредка оголяя живот. Крепкие и массивные сапоги добавляли ей дерзости, но в тот же момент Сайхара задумался о том, что без них она была ещё более маленькой. В одной руке она держала шляпу, а другую торжественно протянула, широко улыбаясь. — Я знала, что рано или поздно мы снова встретимся, мой юный друг, твоя тяга к приключениям широко ценится мной. Шин-кун, ты ещё сильнее взмахнул, в прошлую нашу встречу ты был куда ниже. Возмужал на глазах, раньше я не смогла бы отличить тебя от Шин-тян, вы с ней выродились крайне похожими. — протянутая рука быстро нашла то, что искала, мужчина протянул руку в ответ, крепко пожимая её и не отпуская ещё какое-то время. Поначалу, Шуичи не сразу смог понять, что она говорит из-за возникшего неподалёку шума. Впервые он слышал, чтобы к Корекиё обратились, сокращая его фамилию до какого-то чрезмерного ласкательного вида, отчего это звучало забавно, заставляя юношу расплыться в улыбке. Когда женщина заговорила, морщинки на её лице, до этого момента незаметные проявились, выдавая в её озорстве что-то более возрастное. Поздоровавшись с Киё, дама переключилась на его спутника, приветливо махнув рукой и так же протягивая её. — Очаровательный спутник, представься. — Шуичи Сайхара, мэм, а вы? — ответно протянув руку и пожав её, Шуичи довольно улыбнулся, чуть выпрямившись. — Не нужно формальностей, дитя, я не настолько старая! Моё имя Ясано Ито, но ты можешь называть меня просто Ясу. Тяга к водным просторам привела вас ко мне, верно? — улыбнувшись в ответ, Ясано надела шляпу, гордо поправляя её на своей голове. — Верно. Мы с моим учеником отправились в путешествие, нет лучше человека, чем ты, кто мог бы прокатить нас на своём корабле вдоль буйных и непредсказуемых вод. — небольшая лесть была излишней, и женщина лишь довольно хохотнула, хлопнув в ладоши. По янтарным глазам Киё была заметна его улыбка, он и сам нарочно выразился так. — Капитан ведь не откажет нам? Тем более, когда её просит её бывший штурман. — Хаха, бог с тобой, из тебя штурман получился неплохой, но когда мы пару раз чуть не потопили корабль, я поняла, что работать с парусами и узлами у тебя выходит намного лучше, так что не льсти себе. Я буду рада снова принять тебя и твоего ученика на своё судно. Добро пожаловать на борт.       Из их незамысловатого диалога стало ясно - эта женщина и есть капитан, пускай и выглядела она крайне очаровательной, за этим стояло куда больше сил и мужества, едва ли кто-то из них двоих мог сравниться с ней в этом, отчего на Шуичи накатывало смущение. Радушно принимая их, Ясу повела их к кораблю, дружно улюлюкая о чём-то, что из-за её скверного языка детектив пропускал мимо ушей, мужчина же с энтузиазмом отвечал ей, иногда даже жестикулируя. Но кое-что привлекло его внимание, заставляя заострить слух. Речь шла о событиях прошлого и из-за столь отстранённого внимания, юноша прослушал часть сказанного, поэтому ему пришлось ещё сильнее заострить свой слух. —... как же так? Ты не упоминал об этом, мой скрытный друг, это же в корне меняет картину! Шин-тян была так молода, я думала, что она просто вновь отдыхает дома. Как досадно, я была уверена, что когда-нибудь вы, голубки, присоединитесь ко мне вместе. — судя по её голосу, последнее было сказано слишком наигранно. — Не думаю, капитан Ясу, что тебе бы хотелось познакомиться с ней поближе. Да и она... Она не любила женщин, и других людей в том числе. — голос мужчины немного потух, чуть похолодев и приобретая иные ноты. Возможно, это было отвращение или раздражение. — Женщин и других людей, что были с тобой милы, ты хотел сказать. Хаха, ну и ну, подумать только. Впрочем, и ты особо людей не жалуешь, что тут сказать, муж и жена едины.       Даже прислушавшись, Шуичи мало что смог разобрать, да и то, что ему удалось выцедить не прибавило ясности, наоборот. Неприятная горечь недопонимания возникла в чертогах, заставляя Сайхару отвести взгляд поодаль и вновь сделать вид, что вовсе не слушает их, рассматривая местность. Корекиё редко говорил о каких-то личных вещах, а тем более, о тонкостях своей личной жизни. Эта тема и вовсе была покрыта гнетущим туманом, и стоило лишь робко подобраться к ней, как тот мрачнел и старался уйти от темы. Это подогревало интерес, а вместе с тем, зарождало в Шуичи тревогу. Неизвестная для него женщина, о которой шла речь была очень важна для мужчины. Заметив отстранённость своего спутника, Киё кашлянул в кулак, тихо шепнув женщине что-то на ухо, та понимающе кивнула, в эту же секунду светясь улыбкой. — Ну, что Сай-кун, готов погрузиться с головой в прелести бортовой жизни? Будешь моим юнгой? — С удовольствием, всегда мечтал побывать на корабле. — перед тем, как закончить фразу, детектив чуть случайно не обронил "пиратском", уши его стыдливо загорелись, но, пожалуй, именно эта заминка взбодрила его, выводя из гнетущих душу мыслей. Шингуджи без труда поднялся на палубу, уверенно топнув ногой по жёсткой древесине и не без усмешки говоря о том, что "эта развалюха" всё ещё хороша. Шуичи же пришлось тяжелее, судно вальяжно покачивалось как при небольшом землетрясении и это было лишь началом, а он сам уже успел несколько раз запнуться на ровном месте, привлекая внимание остальных своей неуклюжестью. На борту стояло не менее тридцати мужчин, все они были одеты в достаточно плотные рубашки и брюки, да и в целом, их внешний вид не особо отличался от капитана, правда некоторые были слегка измазаны в чём-то, некоторые были небриты и неопрятны, отчего глаза Сайхары воодушевлённо блеснули. Он продолжал тешить себя грёзами о "пиратском приключении", и с каждой секундой он всё сильнее видел в контрабандистах настоящих пиратов. В каком-то смысле так и было. Среди всей команды был ещё десяток женщин, некоторые были худощавыми и бледнолицыми, чем сильно отличались от местных загорелых обитателей. Оставшиеся девушки были под стать мужчинам, плотного телосложения. Многие с интересом разглядывали новоприбывших, ожидая слов капитана, некоторые наоборот, фыркнув отвернулись. — З-здравствуйте?.. — Шингуджи Корекиё наш новый, вернее сказать, старый мастер парусов, и немного штурман, ха-ха, а вместе с ним юнга, что впервые ступил на путь морской. Окажите им радушный приём, ведь теперь они - ваши морские товарищи! Десять минут на приготовления и отчаливаем, слышали? Все по местам. — специфическая манера подачи впечатляла и завораживала. Задорный нрав пришёлся Шуичи по душе, он с лёгкостью выпрямился, довольно улыбаясь и уже во всю предвкушая предстоящий путь. — Так точно! — в один голос воскликнула команда.       После этих слов на борту закипела жизнь, каждый принялся заниматься своими делами, спешно готовясь к отбытию. Пока женщина вальяжно прошлась пару метров, предлагая парням пройтись с ней и ознакомиться с судном. Коротко рассказав о каждом своём подчинённом, она не упускала возможности подшутить, то и дело упоминая какую-то незначительную и забавную особенность каждого. Например, один из представленных мужчин после выпитого алкоголя любил пуститься в пляс, да такой, что никто не мог устоять. Помимо представления, женщина лаконично и вполне понятно объяснила что и как работает, несколько раз подчёркивая то, что лень на их корабле не приветствуется и лучше бы им быть полезными. На что мужчина с улыбкой сказал о том, что они и не рассчитывали прогуливаться по палубе как изнеженные барышни, вышедшие на послеобеденную прогулку. Довольно кивнув, Ясу продолжила их экскурсию, которая закончилась как только корабль сдвинулся с места. Неуклюже качнувшись, Шуичи потерял равновесие, шатнувшись влево. Крепкие забинтованные руки подхватили его за плечи, притягивая к себе. Шингуджи стоял на ногах уверенно, даже не дрогнув. Детектив предположил, что антрополог достаточно долго путешествовал таким образом, учитывая его способность удержать равновесие.        — Ну что, раз наша экскурсия подошла к концу, самое время взяться за работу. Шин-кун, тебе нужно помочь с подвязкой укрепляющих тросов, оставьте вещи в вашей каюте и ты можешь идти. Надеюсь, ты не растерял своего мастерства. — женщина поправила шляпу, приоткрывая дверь выделенной для них каюты. Киё забрал рюкзак из рук своего спутника и зашёл внутрь, быстро ставя их на пол и после покидая каюту. Без лишних слов он двинулся вдоль небольшого коридора, желая подняться обратно на палубу. Сайхара хотел последовать за ним, но Ясано остановила его, по-дружески хлопнув того по плечу. — Куда же ты? — А? Я хотел пойти с Киё-сан, он бы научил меня... — Шуичи неуверенно замялся, тяжело представляя себя в качестве сильного мужчины, что будет туго завязывать узлы и натягивать тросы. Едва ли. Скорее, даже если у него что-то бы вышло, то скорее всего парус бы рухнул спустя пару секунд. Пускай, он и был в восторге, но если бы ему задали вопрос о том, чем конкретно он будет полезным, то кроме как "готовка" ему бы ничего не пришло на ум. — Простите, сглупил. — Ох, ну что ты, просто эта работа требует опыта. Не волнуйся, всему научишься. А пока, давай я придумаю тебе работёнку... Хм... У меня есть целая стопка неразобранных бумаг, накладные и прочее, некоторые из них надо бы переписать, у тебя хороший почерк? Я буду диктовать тебе, не волнуйся. — Да, я умею работать с документами, дядя часто просил меня о чём-то похожем. На его работе многие писали как курица лапой, так что мне часто приходилось помогать ему с тем, чтобы переписать отчёты. — мысль о том, что хотя бы в этом он найдёт себя полезным для столь радушной женщины, не могла не греть. Заодно, можно было узнать некоторые детали, ведь она была достаточно разговорчива. Без промедлений они поднялись на палубу, направляясь в сторону капитанской каюты. Но внимание юноши привлекло вовсе не изящное убранство, он с интересом и даже зачарованно смотрел на то, как закатив рукава Шингуджи затягивал трос, упираясь ногой в мачту. Даже сквозь бинты он смог приметить как мышцы его рук рельефно выделялись. Стоило Киё заметить чей-то взгляд на себе, как он повернул голову назад. Стоило им столкнуться взглядами, Шуичи поспешно отвернул голову, забегая в каюту вслед за Ясу. Внимание детектива быстро переключилось и образ столь мужественного Киё затмил вид шикарной каюты. Взор быстро приковали масштабные стеллажи с обилием различных книг. От изумления и белой зависти он даже приоткрыл рот. С губ самовольно слетел вопрос. — Госпожа Ясу, прошу простить меня за дерзость, но не страшно ли вам хранить все эти сокровища здесь? От большого количества влаги книги могут покрыться плесенью, не лучше бы их хранить дома? — Хаха, дитя, это место и есть мой дом. Если эти сокровища пойдут ко дну, то и я вместе с ними. — женщина с улыбкой покрутила шляпу в руке. Спокойно побродив вдоль каюты, она принялась собирать бумаги, попутно предлагая юноше присесть за стол. В какой-то степени Шуичи было невыносимо неловко от того, что он так по-хозяйски развалился в чужом вельветовом кресле. Однако в глубине души, он был неимоверно счастлив, ведь ему всегда хотелось под стать взрослому дядюшке иметь своё рабочее место. Невольно в голове всплыла его собственная Абсолютная лаборатория. Пока тот витал в своих мыслях, то и дело рассматривая аккуратно составленные корешки книг, на столе появилось по меньшей мере четыре-пять стопок бумаг. — Ну что, справишься? — Думаю, да... Госпожа, могу ли я кое-что у вас спросить? Как вы можете так легко доверить столь... важное дело? Вы меня толком не знаете. — признаться честно, этот вопрос вовсе не волновал Сайхару, это была всего лишь подводка к основной теме, которую он попытался затронуть максимально аккуратно. Кажется, оба собеседника это понимали, поэтому женщина тепло улыбнулась. — Я знаю Шин-куна достаточно давно, он вряд ли бы вообще взял хоть кого-то себе в ученики, да и вообще в круг общения. А раз ты стал его другом, то значит ты не так плох. — А как давно вы его знаете? Он всегда был таким?       Прямой вопрос не вызвал у Ясано отторжения, более того, она с интересом оглядела мальчика. Прислонившись к двери спиной, она задумчиво отвела взгляд в сторону, несколько десятков секунд выдерживая молчание, чем ещё сильнее подогревала интерес детектива. Лишние слова были ни к чему, капитан быстро раскусила его тонкий и скрытый интерес к этой теме. В один момент Шуичи показалось, что она видит его насквозь, даже лучше чем он сам, что немного пугало и заставляло впасть в краску. Поэтому Сайхара добавил что-то невнятное, говоря о том, что антрополог достаточно сделал для него и детектив обязан ему жизнью. — Вот как... Это действительно восхищает, я знала лишь одного человека, который удостоился подобной заботы. Вернее, я её не знала... — женщина отложила шляпу прочь, начиная крутить в руках собственную рыжую прядь волос. — Я расскажу тебе то, что знаю, однако, не думай использовать это во вред. Шин-кун пришёлся мне роднее собственного дитя. — Ох, конечно. Госпожа Ясу, я бы не стал. Хотя, понимаю. Рассказывать чужие секреты третьим лицам вряд ли правильно. — после собственных слов эта затея уже не казалась такой удачной. Ведь если так подумать, собственноручно он не смог добиться от мужчины обилия откровений и теперь, так позорно выспрашивает это у постороннего человека. От стыда начинали гореть уши, а лицо выглядело так, словно он целиком проглотил лимон. — Простите, неудачная тема получилась. — Хаха, не грузи свою голову, ничего постыдного тут нет, раз для тебя это так важно, я не посмею таить. Впервые я встретилась с ним в гавани. Это было давно, я уже наверное не вспомню, но тогда он был куда ниже, совсем юный. На фоне многих обшарпанных моряков и прочих зевак, он выглядел опрятно и статно. Девушка рядом с ним была такая же. В то время у нас была передышка от плаванья, мы около недели с небольшим ошивались тут, хаха, все глаза смозолили местным. — быстро смекнув, что рассказ обещает быть чуточку длиннее, Ясу пододвинула стул, развернув который, она села на него, уложив голову на спинку. — Буду честна, я не засматривалась в его сторону, но когда они проходили недалеко от нашего корабля я могла бросить парочку взглядов. Не надумай, меня вовсе не влекут маленькие мальчики, не смотри на меня так. — Я и не надумал!.. — смущённо выпалил тот, прекрасно понимая неловкость своего положения. — Конечно-конечно. Он мне в сыновья годиться. — та тихо хихикнула, довольно сщурившись — Сколько же вам лет? — Сай-кун, нельзя задавать такие вопросы! Негодник. Впрочем, вернёмся к теме. За своё недолгое пребывание на суше я успела приметить то, с каким интересом он засматривался на корабли. Живой детский интерес, явная жажда приключений не ускользнёт от моих зорких глаз, знаешь ли. Каждый раз, когда он, открыв рот, засматривался на наше судно, его подружка начинала дёргать его за рукава. Ох, каково же было моё удивление, когда такая спокойная с виду девушка начала закатывать истерики. — чтобы подчеркнуть своё лёгкое раздражение она даже нахмурилась, после вздёрнув брови. — Истерики? Но почему? — уловив её настрой, юноша ответно нахмурился. — Как я узнала после, Шин-тян до безумия ревнива и считала, что Шин-кун засматривается не на корабли, а на меня и девушек из моей команды. Дурная голова. — словно поймав себя за язык, она ойкнула, тихо попросив не передавать Сайхару эти слова мужчине, тот понимающе кивнул, продолжая слушать. — Однажды, когда я стояла у лавки с тканями, она приметила на мне жемчужный браслет. Поскольку мы вылавливаем жемчуг, я позволила себе перекупить безделушку, простая женская потребность. Она дёрнула его за рукав, начиная говорить о том, что хотела бы такой. Я не знаю, почему так вышло, ведь, судя по их виду, они были из знатной семьи и такого добра у девиц вроде неё должно быть минимум по несколько чуланов, но... Кажется, дело было в простой ревности и желания подёргать за ниточки. Мне стало интересно послушать, поэтому я сделала вид, что очень усердно выбираю эти несчастные тряпки для занавесок. Шин-кун сказал, что купит сколько угодно таких, но ей это было вовсе не нужно, она хотела исключительно настоящий жемчуг. Вопреки всем объяснениям и уговорам, она требовала именно этот жемчуг. Мне было так постыдно, представляю, каково было моему милому мальчику выслушивать такие детские и упрямые капризы. Она так слезливо говорила, попрекала его нелюбовью и использовала прочие женские уловки. Спустя ещё какое-то время мне это порядком надоело, и, по всей видимости, Шин-кун и сам порядком устал от этого. Пускай с того момента он стал носить маску, но мне казалось, что он был очень мрачен. — М? Вы говорите "с того момента"? — глаза блеснули интересом. — Многие другие прогулки он был вполне себе обычным, но после того случая с жемчугом, он стал носить медицинскую маску. Уж не знаю, может, она приревновала так сильно, что решила скрыть его лицо. Я украдкой взглянула на них в момент монологичной ссоры. А может и нет, может, подрался с кем-нибудь... — чтобы чем-то занять руки, женщина вновь взяла шляпу, начиная раскручивать её на пальцах, чем позабавила Сайхару. — В день, когда мы собирались отчаливать он подбежал ко мне, весь запыхавшийся и измотанный. Он хотел купить мой браслет, но что-то мне подсказало, что это не тот выход из ситуации, поэтому отказала ему. Он начал умолять меня о том, чтобы я взяла его с собой и показала место, где можно его купить. Но тогда он не знал, что мы сами добываем жемчуг, поэтому ему очень повезло, что я так великодушна. Вряд ли Миядера была довольна тем, что он так сбежал от неё и отправился с нами, чтобы добыть какую-то несчастную бусинку. Она то хотела, чтобы по её капризу он вырвал браслет с моей руки и преподнёс ей. Вот умора, жаль я не увидела её лица тогда. Я думала, что щупленький подросток мне будет мало полезен, но я ошиблась. Шин-кун оказался действительно талантливым и образованным, было даже странно, что он знал так много, живя в консервной банке.       Шуичи слушал внимательно, стараясь запомнить каждую деталь. Если бы он мог вот так в открытую достать свою записную книжку, он бы принялся как под диктовку выводить это историю на бумаге. Где-то на подкорках он пообещал себе выделить на это время и по памяти расписать всё услышанное. Детектив не знал, осведомлена ли женщина о статусе "Абсолютного Антрополога", поэтому не проронил ни слова, продолжая слушать столь увлекательный рассказ, всё больше и больше чувствуя, как мысль его покидает, а сердце сжимается. — По ходу дела он всё узнал, и, судя по всему стал чувствовать себя лучше. Он горел приключениями и дорогой, умело справлялся с работой и в целом, я думала, что это пошло ему на пользу. Ему удалось выловить тот жемчуг, и казалось бы, дело сделано и дама сердца должна была быть довольна. Но, стоило сойти на сушу, мне захотелось вернуться обратно и прочистить желудок. Это было... Мерзко. — Ясу сделала паузу, безучастно и так опечалено посмотрев в сторону. — В этот раз, я даже не скрывала своего интереса к развивающимся событиям. Он воодушевлённо, так по-детски отдал ей этот несчастный камушек. Она долго и придирчиво рассматривала его с абсолютно гадким для женщины выражением лица. А потом просто взяла и выкинула его в воду, даже не проводив взглядом. Столько времени упорного труда в поте лица в такой зной, и всё это так безжалостно ушло на дно. Она фыркнула что-то вроде: "Всё же, ты был прав, в торговых лавках они выглядят куда лучше."       Выражение лица капитана было сожалеющим, именно так, пожалуй, выглядел и сам Сайхара, в душе которого смешалось сразу несколько эмоций. Он не знал, какую именно стоит выпустить, возмущаться и осуждать? А имеет ли он на это право? Сожаление в его случае не имело смысла, ведь если бы мужчина хотел, чтобы детектив посочувствовал его горькой любовной истории, он бы рассказал ему об этом. Было что-то ещё, такое едкое и колкое, но всё это безвыходно сливалось лишь в испорченное настроение и тяжёлые мысли. Сказав ещё парочку слов о том, как женщина к этому отнеслась и упомянув то, как спустя какое-то время они снова начали путешествовать вместе, но уже с более серьёзным и повзрослевшим настроем, она поблагодарила его за внимательность и удалилась заниматься своими делами. Всем было ясно, что этот разговор останется только между ними, поэтому слов об конфиденциальности никто не проронил. Однако, груз столь тяжких мыслей повис на юноше балластом. Отчего-то ему становилось невыносимо страшно говорить с антропологом. Личность загадочной девушки, ясно фигурирующая в рассказе Ясу была для него ещё больше загадкой. Она называла её почти аналогично мужчине, изменяя лишь окончание, а значит, те имели одну фамилию. Учитывая любовный контекст, Шуичи смог истолковать её либо как невесту, либо что-то около того, отчего по спине пробежался холодный пот. Сразу всё, что происходило между ними становилось неправильным, становилось чем-то липким и гадким. Именно на этих мыслях он себя и поймал, монотонно переписывая бумагу за бумагой. Вдох. Выдох. Новая строка. Точка. Рука в какой-то момент начинала изнывать, но это было ничем, по сравнению с разболевшейся головой. Казалось, она вот-вот лопнет. В каюте со временем стало душно, ведь детектив из неё не выходил, прижавшись намертво к креслу и стараясь с головой погрузиться в дело, но снова и снова, все события всплывали, заставляя морщиться и трясти головой, в детских попытках отогнать их. Сайхара уже не знал, что могло быть правильно, а что нет, но вся ситуация, вернее, малая её часть приносила ему какое-то омерзительное смятение. Он словно увидел или узнал то, что не должен был. Влезая в чужую душу, можно замараться по самые уши. Чутьё детектива подсказывало ему о том, что вся история, во всей её полной версии, наверняка была куда хуже. И он был прав. Ещё более мерзкое чувство одолело его позднее, ведь он уже отчётливо понимал, что ему придётся допытаться до антрополога и завести разговор.       Стрелки настенных часов нервно постукивали снова и снова, отсчитывая часы, проведённые за работой. Как бы ему не хотелось, но время пролетело быстро. Капитан мельком заглянула к нему, когда тот дописывал последние бумаги, пытаясь позвать на ужин, ведь обед он благополучно пропустил, отговариваясь тем, что не голоден. Почему-то, в рот не лезло ни крошки, хотя выпечка, которую ему заботливо принесла Ясу была аппетитной на вид и запах. Отмахнувшись, он пробубнил что-то про то, что его укачало и желания есть вовсе не было. — А откуда же оно будет, если ты из норки не вылазишь? На весь день заперся и воздуха свежего не запускал. Ну-ка, давай, вылезай.       Отговариваться вновь было бессмысленно, ведь это уже было невежливо, поэтому они сошлись на компромиссе, что сначала детектив немного прогуляется по палубе. Ветер действительно остужал голову и пробуждал аппетит, поэтому Сайхара немного задержался, вальяжно отмеряя шаг за шагом. Спокойный голос эхом пронёсся по пустой палубе. — Как тебе? Не слишком сильно розниться со сказками о пиратах? Кх-ехехе. — забинтованная рука осторожно коснулась плечика, подходя достаточно близко. Волна мурашек не только рассеялась по спине, но ещё и захватила целый шквал мыслей, что тяготили его на протяжении всего дня, сплетая их в какой-то большой спутанный комок. Не услышав привычного ответа в смущённом духе детектива, Корекиё чуть свёл брови к переносице, прислонив ладонь ко лбу юноши. — Не болен ли ты? Возможно новые условия утомили тебя, или морская болезнь. Ты в порядке? На обед ты не явился и вовсе заперся, можем ещё немного постоять тут, я дам тебе время отдышаться. — Я лишь утомился, не более. Мне тяжело сосредоточиться и с идеальным почерком писать что-то, поэтому пришлось изолироваться. Не больше, Киё-сан. — натяжно приподняв уголки губ, Шуичи уличил себя во лжи. Мысленно он передразнил сам себя " Подумать только, я как ребёнок надумал себе невесть что и весь день просидел заперевшись, лишь бы не встретиться взглядом. Да узнай он причину, наверное, будет зол или вовсе обсмеёт меня. Глупости... Всё это прошлое, меня это не касается." Мужчина развернул бледнолицего детектива к себе лицом, скептично оценивая его выражение лица, который оказался чуточку хитрее, упираясь лицом в грудь антрополога, обречённо пробурчав себе под нос. — Недостаточно убедительно? — Нет. Когда ты врёшь, у тебя появляются ямочки на щеках. Не делай так, я не думаю, что на моём лбу выгравирована надпись "я тупее чем ты думаешь, обмани меня так открыто", не хотелось бы быть в дураках. — Шингуджи недовольно хмыкнул, отводя взгляд с нотками раздражения, но рука уставше накрыла макушку Шуичи. — Что случилось? — Кто из нас ещё в дураках... — сквозь зубы просадил Сайхара, чувствуя как небольшой щелбан прилетел ему прямо в лоб. — За что? — За то, что бессмысленно терзаешь меня и себя. Пойдём, иначе я насильно затащу тебя и буду кормить у всех на виду и ты сгоришь, кх-ехехе, от стыда.       Спорить детектив не стал, ведь разговор не клеился, а если и клеился, то не в самом лучшем русле. А вот угрозу от мужчины он воспринял вполне серьёзно, по одному смешку в конце всё было ясно. Чувствуя вкус мнимой победы над упрямством Сайхары, Киё довольно сощурил глаза, невесомо погладив того вдоль спины. Ещё только спускаясь в местный камбуз, они могли слышать зарождающиеся довольные возгласы и отрывки словесных перепалок. Когда Ясу проводила экскурсию, это место выглядело чуточку иначе, отчего Шуичи сначала подумал, что они зашли в другое помещение. Изначально, стояли лишь столики на небольшие компании, но судя по всему, к ужину они сдвигали столы в один большой. На кухне постарались на славу, отчего аппетит пробудился мгновенно. Шингуджи со всей своей галантностью отодвинул стул, позволяя своего спутнику сесть первым, после садясь справа от него. Рядом с мужчиной сидела бледнолицая девушка, о чём-то увлечённо болтающая с капитаном, увидев неподалёку детектива смущённо улыбнувшись обратилась к нему, чуть перегибаясь и выглядывая из-за Киё. Она с такой искренностью попросила его попробовать изготовленное ею вино, сразу же переливая напиток в бокал и пододвигая в его сторону. Отказывать было неприлично, да и сам Шуичи, увидев этот стол, уже распланировал то, как попробует "пиратский ром". Вся ситуация складывалась крайне удачливо, ведь Ясано, гордо выпрямившая спину, поднялась с места, начиная свою недолгую речь. Пожелания хорошего пути, приветствие новых лиц и просто душевная теплота к каждому, кто был в её команде. Смотря на неё, детектив чувствовал как в груди его теплело, словно он со всей силы прижался к любимой матери, что защитит от всех бед своё маленькое дитя. Теперь-то, весь пазл в его голове сложился в одну картину, ведь до сих пор, он не особо понимал, отчего же такая, местами простодушная, женщина могла быть капитаном. Наверное, каждый, кто сидел за этим столом полюбил её именно за эти нежные материнские чувства, которых каждый в своём роде был лишён.       После такой речи все дружно подняли бокалы, Киё налил себе что-то другое, кажется, это был морс. Приём пищи сопровождался бурными обсуждениями предстоящей работы, каждый говорил невпопад, периодически перебивая друг друга, поэтому антрополог пару раз поморщился, чувствуя диссонанс в ушах. Осушив первый бокал, юноша восторженно воскликнул, обращаясь к сидящей неподалёку девушке. Вкус был действительно хорошим, горечь совсем не терзала горло, а язык приятно обдавала кислинка винограда. Разговор завязался недолгим, ведь сидящий между ними Шингуджи корпусом повернулся влево, опираясь локтем на стол и опуская голову на ладонь. — Не мог бы ты налить мне вина? От твоих восторгов во мне проснулся интерес, кх-ехехе. — несколько небрежных локонов упали мужчине на лицо, но тот не дрогнул, вальяжно заправляя их за ухо. Кажется, Шуичи упустил тот момент, когда он распустил волосы, возможно, он сделал это прямо сейчас. Этот вид позабавил Сайхару, поэтому тот не сдержавшись хихикнул, забирая опустевший бокал Корекиё и наливая в него вина, заодно освежая свой. В его планах не было цели "напиться", однако, увидев количество алкоголя и имея столь рисковый настрой, детектив быстро сообразил, что сегодня он не уснёт, если не попробует всё. Пол жизни грезить о морских приключениях и упустить такой шанс? Безоговорочно нет. Раз в сто лет себе всё же можно позволить шалость. Отпив немного алой жидкости мужчина поставил бокал на место, равнодушно пожимая плечами. — Не моё. Я не ценитель вина, поэтому сносно.       То, что мужчина вовсе не собирался это пить, юноша понял почти сразу, отчего и позабавился. Напряжение внутри Шуичи быстро сошло на нет, поэтому он активно принялся общаться с капитаном и рядом сидящими людьми. Киё с удовольствием поддерживал беседу, но больше всего предпочитал общаться с Ясу, которая то и дело пыталась его засмущать. Она с ехидством рассказала, что в одни из приключений антрополог так напился вина, что вся команда засыпала под звуки стенаний, когда Киё перевесился по большей мере чем наполовину через палубу. Детектив уже не скрывал смеха, а Шингуджи незаметно ущипнул его за ногу чуть выше колена, заставляя пискнуть. Несвойственно себе, он принялся оправдываться, говоря о том, что женщина сама споила его, такого юного и глупого, но после сказанного он и сам прыснул сдавленным смехом. Как же приятно было наблюдать за тем, как открыто мог себя вести мужчина, он смеялся, периодически шутил, даже выпил ещё немного злосчастного вина. Детектив тем временем предпочёл перейти на свою главную цель - ром, долгое время он не решался, но поймав его взгляд, Ясано во всю принялась стучать по столу, подбивая остальных поддержать его. Музыка, играющая из старинного граммофона украсилась всеобщими возгласами о том, чтобы мальчик не робел и скорее осушил полный стакан рома. Переведя свой взгляд на антрополога, Сайхара расправил плечи, гордо вскинув голову и вместе с ней запрокинув и стакан, осушая его за пять-шесть глотков. Пряность и крепость тёмного рома обжигающе разливались по горлу, заставляя Шуичи поморщиться и чуть не подавиться. Он с грохотом поставил стакан на стол, показывая ладони в знак того, что справился. Толпа дружно взвыла, одобрительно загалдев. Корекиё тихо и ехидно просмеялся, одной рукой взяв спутника за подбородок, а другой впихивая ему в рот кусочек лимона. Сначала детектив хотел возмутиться да скривиться, но на удивление, освещающая цитрусовая кислота приятно играла во рту, наперевес вкусу рома. —Ммм... Это в-ф-фкусно. — подрагивая процедил Шуичи, сщурив один глаз от кислого привкуса. — Ещё бы! Не расслабляйся, вся ночь впереди! — Ясано довольно стукнула себя в грудь, после поджигая сигарету спичкой. Даже не глянув в сторону Корекиё, она протянула ему тонкий свёрток. Он был меньше чем обычная сигарета и имел какой-то странный запах. Антрополог осторожно взял самокрутку в руку, непринуждённо зажимая её между губ в небольшой прорези маски. Умело поджигая и втягивая смесь, он умиротворённо выдохнул дым. Шуичи не стал спрашивать, да и к чему? Лучше было насладиться вкусом еды, которая была ничем не хуже той, что он обычно ел. Вечер начинал приобретать ещё большие задорные обороты, подвыпившие люди начинали хохотать от чьих-то шуток, толкали друг друга, подбивая на такую же шуточную драку. Музыка из граммофона сменилась на более активную и некоторые уже пустились в пляс. Ясано, сама по себе весёлая женщина, встала на стул, краем сапога оперевшись об стол, попутно сжимая между зубов сигарету прокричала. — Так держать! Веселитесь! Пейте и танцуйте! Пусть все морские твари услышат вас и отступят, а рифы расколются!       Своего рода традиция пирушки в первый же день пути пришлась многим по вкусу, женщина не была уверена в том, что придумала её первой, но среди команды она принялась очень тепло. Как и было заведено, все принялись учинять настоящий гул. Кто-то звонко подпевал музыке, кто-то просто выл в такт. Двое самых крепких мужчин сцепились в драке, другие же дружно улюлюкали и стучали по столу, поддерживая. Женщины кружились в танцах, и вскоре к ним присоединилась капитан, виляя бёдрами. Сидящий за столом Шингуджи, расслабленно покуривавший наблюдал за этим без толики раздражения, периодически наблюдая за детективом и считая количество выпитых стаканов. На удивление, Шуичи лишь немного раскраснелся и иногда мог заикаться, но алкоголь до сих пор не прибил его к полу, а лишь раззадорил. Пить чистый ром было тяжело первые три стакана, после это стало уже как раз плюнуть. Дышать становилось тяжелее, в камбузе было все два маленьких окошка и даже учитывая тот факт, что они были открыты, воздуха было мало. Запах самокруток был неприятным, но притупившееся чувство осязания из-за выпитого алкоголя позволяли Сайхаре не морщиться и даже периодически не обращать на это внимания.       Затушив очередной свёрток самокрутки, антрополог хитро сощурился, немного одурманенный взгляд придавал ему более пикантные нотки, отчего Шуичи лишь улыбнулся, пытаясь повторить его выражение лица. Мужчина кивнул в сторону танцующих, предлагая присоединиться, чем сильно удивил своего собеседника, но виду он не подал, лишь радостно мотнул головой, поднимаясь с места. Сидеть уже битый час было утомительно, так что немного размять тело было просто необходимо. Признаться честно, детектив совершенно не умел танцевать ничего кроме какого-нибудь заурядного вальса, но музыка не позволяла, да и не к месту как-то. Из граммофона играла что-то более современное, поэтому подстроиться под ритм было проще. Шингуджи, чувствующий себя максимально комфортно покачивал плечами в такт, слегка пихнув детектива, он выхватил из рук на треть пустой стакан и без стыда выкидывая его в угол. Звук битого стекла никого не отвлёк, никто даже не обратил внимания. Продолговатые пальцы протиснулись сквозь пальцы Шуичи, сплетая их и утягивая того в танец. Никогда в жизни Сайхара бы не смог подумать, что это случится, сначала, он предположил, что он резко опьянел и ему всё причудилось, но они действительно танцевали. Воздуха стало ещё меньше, когда они сблизились до парочки сантиметров между друг другом, рассудок помутнел ещё сильнее, но было ли это плохо? Нет. Ясу, заметив их компанию и лёгкую скованность Шуичи с удовольствием присоединилась к ним, выхватывая мальчика и задорно раскачивая головой в бок, переместив его руки к себе на талию, чем вызвала у юноши смех. Смущение побороло само себя. Закружившись между капитаном и антропологом, Сайхара почувствовал себя вольнее, в очередной раз повернувшись, он драматично упал на руки мужчины, довольно улыбаясь и перемещая руки на его плечи. Музыка сменилась на более плавную, давая им фору для чуть спокойного танца, но уже для двоих. Стыда не было, страха не было, не разрывая затуманенных взглядов они пару раз сделали круг смешав воедино что-то среднее между вальсом и танго. Корекиё вёл уверенно и часто придерживал Сайхару сильнее, чем это требовалось, прекрасно зная, что тот с лёгкостью мог перепутать с какой ноги нужно начать и продолжить движение. Он и сам мог пару раз ошибиться, но кому до этого было дело? Лишившись партнёров для танца, капитан вовлекла в танец двух девушек и одного из юнг. Музыка постепенно приобрела более активные обороты, поэтому в их и без того импровизированный недо-вальс пришлось внести коррективы. Шингуджи решил полностью завладеть не только танцем, но ещё и партнёром, меняя его позицию снова и снова. Заставляя прогибаться, кружиться и касаться только лишь когда он этого пожелает. Наглость и эгоизм не знали границ, когда с ехидством и искренним наслаждением, Корекиё обвил его бедро пальцами, всего парочка секунд, но каково же было приятно чувствовать, как по юношескому телу пробежала дрожь, а сердце выпрыгивало прямиком в его забинтованную ладонь.       Тяжело выдохнув, Шуичи уткнулся в грудь мужчины, сердце того тоже устало стучало. Вдоволь натанцевавшись можно было немного передохнуть, поэтому большая часть команды, как и сами Абсолютные, вернулись на свои места и продолжили застолье. Детектив сразу осушил новый стакан, со вздохами откинувшись на спинку стула. Антрополог обмахивался плотной салфеткой в попытке освежиться, после вытирая ей горящий лоб и затылок. Волосы он так и не заделал в хвост, лишь чуть поправил, чтобы не быть совсем растрёпанным. Капитан уже с удовольствием обновила всем сидящим рядом напитки. В этот раз и Киё согласился, залпом осушив стакан и сразу же откусывая всю мякоть дольки апельсина целиком. Женщина не скупилась на шутки, а тот не уступал ей, поддерживая словесную дискуссию. Если бы Сайхара предпочёл не пить, то он бы молча наблюдал за ними, но сегодня всё было по-другому, поэтому он присоединился, вставая на сторону Ясу и подначивая антрополога. За это он вновь поплатился, получив ещё один щипок за ногу. — Ауч!.. А что было дальше, Госпожа Ясу? Что он сделал потом? — невзирая на то, что его уже ущипнули по меньшей мере раз пять, он продолжал, то и дело хихикая или ойкая. — Дальше? А дальше ничего такого, он же совсем пить не умеет, не мудрено додумать! Просто представь, каждый раз мы начинали новый день с животрепещущего "буээээ"! — капитан постаралась спародировать это, но рассмеялась, видя, как уши Корекиё загорелись то ли от стыда, то ли от злобы. — Ну давай, мальчик, нападай на меня! — Да будет тебе, Яса! Я умею пить, просто ТУ гадость, что ты намешала, ни один живой человек не сможет переварить. Ну кроме тебя, ведьма. — Шингуджи ядовито прыснул, чиркнув спичкой и поджигая сигарету. — Кх-ехехе, да что толку, ведьмы долго живут, тебя прибить мало, живучая. — Умеет, слыхали? Саке - слишком горькое пойло. — женщина не отступала, продолжая злорадствовать. — Его нужно уметь пить, вот это искусство, а не глотать снова и снова какие-то зелья. — мужчина пожал плечами, выдыхая дым в сторону и переводя взгляд на Шуичи. — А ты? — Я предпочту зелья, саке и правда слишком горькое для меня. Я вообще не пью, так что воздержусь. — для иронии ли, или, может, ненароком, он сделал очередной глоток рома, чем вызвал смешок. — Что? — Да нет, ничего, Сай-кун, просто я подумала, что нашла себе достойного противника в выпивке. Не косись так на Шин-куна, он не выдержит и трёх раундов.       Несмотря на провокации, Шингуджи всё же не осмелился участвовать в этом, как он выразился "не хотел ничего смешивать", то ли ссылаясь на содержимое самокруток, то ли на то, что в ходе дела будет выпито очень много разного алкоголя. Шуичи сначала хотел отказаться, но прежде, чем он это сделал, Ясу уже разлила напитки по стаканам. Правила были простые: каждый раз они пили то количество стаканов, соответствующее числу раунда, после начиная поочерёдно зачитывать по строчке "fifteen man on the deadmans chest", попутно за руку прокружившись вокруг своей оси. По ходу данной игры скорость должна была увеличиваться. И так до тех пор, пока один из играющих не свалится с ног. Теперь-то юноша начал понимать, отчего же мужчина отказался. Как утверждали остальные - никто ещё не смог победить капитана, поэтому Шуичи постепенно становилось не по себе. Голова начинала кружиться ещё до начала игры. Из всех присутствующих сыграть с ними согласилось ещё десять человек, каждый разбился на пары. Остальные же расступились и отошли в сторонку. Как бы Сайхара ни отговаривался, говоря о том, что вовсе не знает эту песню, его это не спасло. Женщина вручила ему стакан, поручив одному из мужчин начать первый раунд. Как утверждала Ясу, спустя парочку попыток, слова этой песни сами въедаются в голову и тело его само начнёт парить над полом. Все замерли, наблюдая за тем как это начиналось. — Fifteen men on a Dead Man's Chest Yo ho ho and  a bottle of rum. — Drink and the devil had done for the rest Yo ho ho  and a bottle of rum.       Умелая и опытная женщина помогла Шуичи с началом, а тот быстро освоился, находя эту игру забавной. Действия доходили до автоматизма: осушить стакан, пропеть строчку, схватить Ясу под руку и прокрутиться символично числу раунда. Первые три раунда прошли отлично, на четвёртом две пары выбыло. На пятом ещё пара. Скорость нарастала, а вместе с тем и тревога Шингуджи. Он не планировал бегать за юношей как матушка, но ему становилось жутко от того, как дело приобретало обороты. Женщина, пускай и была весела, но веселье с ней можно было назвать "смертельным". К великому удивлению Сайхара держался бодро, с задором вновь запрокинув голову, остановившись, сделав глоток и снова закружившись. После шестого раунда антрополог нервно сглотнул в попытках посчитать, сколько детектив выпил до игры и сколько выпил сейчас. В голове возникла одна единственная и верная мысль: " На сегодня хватит". Тем более, многие из присутствующих уже были порядком пьяны и устали, он и сам, по правде говоря, уже плохо мог держать спину ровно и стоять на ногах. Его начинало мутить только лишь от вида кружащихся людей. Вмешаться не составило труда, женщина быстро остановилась, довольно хлопнув того по плечу и пробубнив что-то, быстро скомандовала всем разойтись и отдыхать, сама же она как ни в чём не бывало уселась на стул. Абсолютные последовали её примеру. Шуичи выглядел бледнее и растрёпанней обычного, и к тому же, не проронил ни слова. Он устало положил голову на стол и какое-то время слушал неторопливые разговоры этих двоих, но усталость дала о себе знать слишком быстро. Сайхара и сам не понял как же так вышло, но на какое-то время он задремал. На какое именно, никто точно сказать не мог. Но стоило ему открыть свои глаза и чуточку напрячь слух, как он сумел выцедить что-то интересное. —... врёшь как дышишь... разве?... ты потерялся... — ... бред... уж я бы понял... это всё глупости...       Стоило ему чуть прийти в себя, как разговор утих, не давая юноше хотя бы немного вникнуть. Он и без того не особо понимал суть происходящего. Пару десятков секунд он потирая глаза смотрел на них, а после, принялся осматривать камбуз. Поинтересовавшись который час и узнав, что время доходило почти до пяти, Сайхара потянулся, шуточно предложив им не ложиться вовсе, ведь скоро должно взойти солнце, если оно ещё не взошло. Ясано была не тем человеком, которому стоило предлагать такие идеи, она уже было намеревалась вновь затеять игру. Шингуджи, порядком утомлённый и задурманенный поднялся с места, в эту же секунду пожалев об этом. Взяв себя в руки, мужчина подхватил Сайхару, что, пускай и мыслил почти здраво, но тело вовсе не слушалось и он заметно шатался. В этот вечер они повеселились на славу, пора было остановиться. Только вот дойти до комнаты им не удалось. Корекиё шипяще посмеивался с того, как через каждые пару секунд Шуичи икал, пытаясь что-то ему сказать, а после начиная возмущаться на того за издёвки. — Ик. Хв-а-атит... Ки-ё, я не сдела-ал ничего плох- ик..ого... Прекрати смеяться. — Шуичи вовсе забыл о том, что сидит на руках антрополога, что еле-еле стоял на ногах. Попытка пихнуть того чуть не уронила их обоих, ведь мужчина попятился, с грохотом ткнувшись спиной об стену, отчего рассмеялся ещё громче, уже не сдавленно и не шипя. — Дурак. — Хахаха! Дурак? Ты зовёшь меня дураком, а ведь сам ни чуточки не лучше. Глупый, маленький, так ещё и пьяный. — в словах мужчины не было злобы, едва ли. Слыша то, с какой теплотой он поддевал его, на душе становилось слишком тепло и тесно. Слишком для этого вечера, слишком для них двоих в целом. Дальше говорить не хотелось, вернее, не в желании было дело, а в том, что им было достаточно немного помолчать, чтобы понять друг друга. Кромешная тьма и какой-то далёкий свет одного единственного фонарика в коридоре. Момент для того, чтобы скрыть ото всех свою минутную близость был идеальным, сердце стучало назло всем громче волн, плещущихся за бортом. Они ждали этого, терпели и выжидали так долго, но не признались бы даже в мыслях. Хотя, сейчас отчётливо ловили себя на единой мысли. Ещё тогда, когда в порыве веселья их нежные танцы разгорячили кровь и взволновали души, мужчина понял, что эта проказа не сойдёт ему с рук. Ничего больше не сойдёт ему с рук так просто, он сам стал этому виной. Он сам, отдавшись неведомым чувствам и инстинктам, подписал себе приговор. Если бы он не проявлял знаки внимания, возможно, они бы не сблизились настолько, что в кромешной тьме, оставшись наедине их мысли были только об одном. Больно. Было очень больно. Даже притупившийся разум мужчины противоречиво взывал к совести, но отчего-то все устои, запреты, которых он так рьяно придерживался размывались, чувствуя, как макушка детектива щекочет его шею. В одну секунду они проявили единое желание, а в другую же испытали единую боль. Может, количество выпитого сыграло на руку, может, в этом просто был весь юноша, но он потянулся к нему первым, набравшись смелости. Разгорячённые ладони легли на скулы поверх маски, зацепившись за край. В голове детектива решительно прозвучал его собственный голос: "Тут нечего бояться, смелее, вы уже сделали это один раз, а значит сможете и второй, и третий". Шингуджи нервно сглотнул, чувствуя, как его руки слабеют. — Не сейчас. Мы рискуем упасть. — Просто поставь меня на ноги и давай вернёмся в нашу комнату. — неожиданно даже для самого себя его голос имел оттенки раздражения. Может, причина таилась в стыде, когда он получил столь явный отказ, а может, он действительно был чем-то недоволен. — Ты сможешь идти? Если да, то я буду тебе благодарен. — с облегчением отпустив детектива и поставив его на ноги, мужчина чуть размял плечи, опираясь на стену. Глаза постепенно привыкли к темноте и всё вокруг уже не казалось таким непроглядным и укутанным ночным мраком. Единственная проблема заключалась лишь в том, что Шингуджи совершенно не мог вспомнить где находится их каюта, да и не был уверен в том, что они дойдут до неё. Даже несмотря на то, что Шуичи вполне спокойно мог стоять на ногах, уже минимум два-три раза он слышал, как тот икает на грани с тем, чтобы скорчиться в истязающем, как бы карикатурно выразилась Ясу, "Буэээ". Он и сам чувствовал себя неважно, уже тысячу раз проклянув себя и капитана за столь гадкую традицию устраивать пирушку в самый первый день. Своего рода, это была неплохая проверка на прочность. Каждый раз, стоило ему переступить порог её корабля всё заканчивалось именно так, впрочем, он добровольно согласился на это, а значит и жаловаться и браниться было бессмысленно. В конце коридора послышались сопящие звуки, судя по всему это была одна из общих кают, в которой уже кто-то отсыпался. Благо, Сайхаре не нужно было предлагать идею о том, чтобы лечь спать там, ведь он первым двинулся туда, задорно, но почти обессиленно напевая недавнюю мелодию. — Кх-ехехе, теперь, когда ты запомнил песню, у тебя есть шанс в следующий раз победить Ясу. — Ни за что. Больше меня на такую пирушку не зовите, я закроюсь на все замки и не выйду до рассвета. А ты? Ты же играл с ней? Хаха, как долго ты смог держаться? — чуть сбавив шаг, чтобы едва плетущемуся мужчине было удобней, юноша обернулся к нему через плечо. — Хорошо, только в следующий раз я запрусь вместе с тобой, иначе эта ведьма заберёт мою душу и отправит её к морскому дьяволу. Кх-ехехе... Играл, мне не хватило всего ничего, но с того случая я больше никогда не поведусь, до сих пор помню отвратительные чувства после. — немного выдержав интригу, Шингуджи хитро улыбнулся, сияя отблеском медовых глаз. — Девять. Девять раундов я продержался. Никого тогда уже не осталось кроме нас двоих. — Девять?! — неожиданно громко воскликнул Шуичи, тут же осекаясь и прикрывая рот ладонью. Ещё не хватало разбудить этих несчастных. Мысленно, мальчик постарался прикинуть, сколько же стаканов было выпито, но он и сам был достаточно пьян, поэтому быстро сбился. — Это чудовищно много... Как представлю, уже начинает кружиться голова.       Зайдя в общую каюту они на ощупь нашли свободное местечко, им оказался гамак, висящий между двумя деревянными колоннами. Никто не захотел, напившись вдоволь, ложиться в него, поэтому он так символично пустовал, пока все остальные лежали вдоль стен. Кто-то на матрасах, кто-то на небольших койках, а кто-то просто на полу. Стараясь максимально осторожно перешагнуть через них, оба чуть было не залились хохотом. Они и сами не знали почему им хотелось смеяться, от нелепости ситуации ли? Скорее, им просто было хорошо рядом друг с другом. На душе пропадало всё, кроме какого-то пархающего. Они не в первый раз делили одну кровать, не в первый раз они спали в обнимку, но в этот раз всё стало почему-то по-другому.       Киё опустился в гамак первым, блаженно выдыхая и после пытаясь утянуть Шуичи к себе. Какое-то время юноша стоял на месте, выражения его лица не было видно, пускай и эта каюта была чуть более ярче освещена в отличие от коридора. Ладонь коснулась ноги чуть ниже колена, пытаясь подманить детектива к себе. В затуманенной голове, начинающей побаливать в области висков, влажно проскользнула мысль об оголённых ножках, которые небрежно прикрывало спальное кимоно. Неуклюже Сайхара попытался залезть в гамак, при этом не опрокинув его вместе с антропологом. Качнувшись, он постарался найти опору, одну руку поставив на плечо мужчины, а второй впиваясь в колючий столб. Шуичи развёл колени порознь, пытаясь удержаться ими за бёдра Киё. Тот лишь сдавленно выдохнул, обхватывая руками талию юноши и укладывая его на себя нормально. Любые тесные телодвижения вызывали жар и головокружение, с которыми хотелось справиться как можно быстрее. Он боялся сделать лишний вдох, ведь казалось, что он превратится в стон. Шуичи разделял его чувства, но помимо этого его пожирало изнутри крайне мерзкое чувство недосказанности и страха. Рука, прижатая собственным весом к торсу антрополога осторожно сдвинулась, вместе с собой сдвигая кусочек ткани рубашки. Горячее дыхание опалило кожу, заставляя прошипеть. Палец нащупал небольшой шрам, он был практически свежим. "— Интересно... Сколько ещё шрамов у него осталось после того дня?.. Я отделался парочкой синяков и мигренью, а он был весь в крови и еле дышал. Если так подумать, я был ему никем. Мы просто коротали время вместе, немного сдружились, а он... Был готов рискнуть жизнью, чтобы уберечь мою. Он не ценил ничью жизнь и ни разу не дрогнул при виде мёртвых тел, он даже был готов убить. Его не сковывает мораль и он циничный. Так почему? Между нами что-то поменялось тогда? Мы были никем, а стали? Друзьями? Если так, то отчего же он с таким трудом говорит о себе? Ему так легко броситься вперёд и умереть, но чуточку приоткрыть свою душу для других людей - сущая пытка. Та женщина... Миядера. Кем она приходится ему? Он и ради неё готов так легко погибнуть? Глупости... Думаю бог знает о чём и сам страдаю. Может, всё, что было лишь глупая шутка, как он всегда шутит." — поток мыслей на какое-то время отвлёк Шуичи, поэтому он прервался, просто держа пальцы на шраме. Мысли начинали паразитировать на его здравом смысле, не давая сосредоточиться на чём-то одном. — Прости. Прости меня, Киё-сан. — тишину нарушил сдавленный шёпот. — За что я должен простить тебя? — ответа не последовало, вместо этого пальцы более вольно прошлись вдоль шрама. Сам же мальчик поднялся, усаживаясь на мужчину, чтобы именно в этот момент, пускай и стыдливо, но взглянуть ему в глаза. Из-за сегодняшнего веселья, усталости и темноты, Шингуджи не смог сфокусировать взгляд, видя юношу не так чётко. С досадой выдохнув, он постарался сформулировать мысль. — Не думай слишком много, не терзай себя так, иначе и я буду терзаться от твоего унылого выражения лица. Оно тебе не идёт, но даже так, ты всё равно очарователен. Если я и вовсе ослепну, то буду сожалеть лишь из-за того, что не смогу больше любоваться тобой. На моём месте ты бы поступил так же, ты ведь пытался спасти Харукаву. Забудь, забудь это как страшный сон. Не было никого, ничего не было. Всё закончилось и мы будем жить.       Волнение нарастало, чувства в унисон бурлили с кипящей в венах кровью. Шуичи казалось, что он вот-вот взорвётся от всего, что бушевало внутри него. Он чувствовал себя самым настоящим дураком, который снова и снова был загнан в ловушку своих мыслей. Но даже так, Киё старался быть спокойнее и теплее. Так сладко, но так паршиво на душе ещё никогда не было. А ведь и правда... Страшный сон, который миновал куда-то вдаль. Пройдёт ещё десяток лет и никто даже не вспомнит. Никого не было и никого не существовало ни до, ни после. Всё было лишь бредом, наваждением и иллюзией. Было только сегодня, сейчас. Больше чем сейчас не могло существовать до момента нового "сейчас". Может быть, они и с Киё разойдутся стремительней, чем ожидалось и больше никогда не вспомнят лиц друг друга. Так к чему вся эта блажь? Сделав глубокий вдох и усевшись поудобнее, детектив наклонился, застыв в нескольких сантиметрах от лица антрополога. Сейчас или вообще никогда. Пока в груди была хоть толика смелости и желания. Губы волнующе коснулись ткани маски, вовсе не заметив, как пальцы Корекиё быстро спустили её чуть ниже, позволяя коснуться уже кожи. Хотелось сделать грубый рывок, но сил пока не было, он полусонно лежал, позволяя детективу вольно разгуливать губами по лицу. На несколько минут ему показалось, что он и вовсе задремал, переставая принадлежать своему телу. Когда он всё же нашёл в себе ещё немного сил, он ответил на поцелуй, впиваясь пальцами в взлохмаченный затылок Шуичи.       Сплетённые воедино поцелуем они более не ведали ничего кроме этого. Привкус табака и рома смешался вместе с влагой слюны. В тряпичном гамаке было ужасно тесно и он и без того был шаток, но когда два тела принялись так активно касаться друг друга, распаляясь всё больше и больше, он и вовсе показался им неустойчивым. Лежавший сверху Шуичи был прижат крепкими продолговатыми пальцами, что сначала сумбурно бродили по спине, а после сжимали бёдра, стараясь ощупать их как можно лучше сквозь ткань брюк. Колено детектива упиралось в пах, отчего становилось теснее. В качестве небольшого наказания Шингуджи даже укусил его, чуточку оттянув нижнюю губу и вовсе не подозревая, что мальчик быстро скопирует его повадки и примется кусаться. Сдерживать глубокие вздохи было тяжело, поэтому мужчина попытался сесть, силой притягивая юношу к себе и запрокидывая его ноги себе за спину. Вспыхнувшая страсть заставляла руки дрожаще сжимать плечи антрополога, в немых попытках оголить торс. Одна рука Корекиё, что лежала на затылке Сайхары сжала волосы сильнее, отгибая голову назад. Небольшая пауза для восстановления дыхания сопровождалась только пульсирующими желаниями, мысли, что тревожили каждого из них отходили на задний план, оставляя лишь ноющее тело и душу. Мужчина чувствовал, как больно сжималось его сердце, понимая, что если он продолжит, то будет винить себя ещё очень долго, но ещё, он отчётливо понимал, что если вновь отступит, ему будет ещё больнее. Хотелось выплеснуть всю душу, вырвать её, сделать всё, чтобы это тело оказалось в его руках нагим. Оставаться в общей комнате было нельзя, они достаточно нашумели для того, чтобы кто-то проснулся, а усугублять ситуацию не хотелось.       До конца быть уверенным антрополог не мог, его терзал страх, но даже если сегодня их страсть останется лишь страстью, ему казалось, что он умрёт прямо на этом злосчастном месте, если не сможет при лунном свете взглянуть на него. Насладиться тем, как красиво его разгорячённое тело. Это было сравнимо с ломкой прожжённого наркомана, и это пугало. Они еле как смогли подняться на ноги, осторожно сплетая пальцы рук и покидая общую каюту. Начинало светать и, пускай и приложив прилично усилий, но они смогли отыскать свою комнату, запираясь в ней на все возможные замки. Мужчина был более нервным, хотя, вряд ли это были нервы. Детектив попятился назад, пытаясь утянуть спутника за собой и расстёгивая пуговицы на рубашке. Он старался задержать дыхание, старался скрыть то, как сильно его пробирала дрожь. Корекиё устало выдохнул, подпирая дверь своей спиной. — Мы делаем то, что нарушит наши взаимоотношения, ты понимаешь?.. Шуичи, мы не в себе. Ты пьян, а я... Я, в общем-то, тоже. — шёпотом проговорил мужчина, чуть ли не взмолившись. Маска на его лице была поправлена ещё с момента, когда они разорвали поцелуй. — Я просто хочу стать ближе к тебе, я хочу понять тебя. Прошу... Позволь. Ты ведь и сам... — не договаривая фразу на полуслове, Шуичи выгнулся, прильнув губами к его грудной клетке, оставляя несколько поцелуев на оголившейся коже. Продолговатые пальцы отдёрнули его, и детектив было подумал, что это был отказ, но сквозь маску ему подарили очередной поцелуй. — Ммгм... — Сближение со мной это не то, чего тебе нужно желать. Я гадкий, я заберу тебя всего. Ты слишком хорош для такого, прошу тебя, не нужно, не искушай меня, не смотри так на меня. Прекрати это, отпусти мою руку, ведь я не смогу остановиться. Увлекусь. — тело не слушало своего хозяина, да и разум тоже, всё уже было предрешено. — Хватит называть меня хорошим, я вовсе не такой, а ты вовсе не гадок и не противен мне. — одна рука юноши скользнула вдоль плеч, поглаживая их, другая же, ещё сильнее сжала пальцы антрополога. — Ты нужен мне, а я нужен тебе, мы столько прошли, так почему ты не хочешь открыться для меня? — Ты пьян, в тебе говорит похоть, ты будешь жалеть. Я уже говорил тебе, я жесток и жаден, и если ты вот так безрассудно прыгнешь в пасть к хищнику, ты будешь проглочен. — Корекиё шипел, пытаясь не поддаваться на уговоры, но всё тело обдавало электрическим током от прикосновений. Рука, что лежала на макушке ослабила хватку, смещаясь сначала на шею, а после на спину, оглаживая её, словно маленького зверька. — Я не терплю ничего кроме подчинения, тебе придётся отдать не только тело, но и душу. — Ну и пусть. Пусть так. Я отдам это тебе, если это поможет мне лучше понять тебя. — шёпот стал похож на робкие изнывания, что заставило Киё прикусить губу и поморщиться. Голова невыносимо болела, а тело ломило от желания. Сайхара прижался к нему сильнее, прислоняя ушко к груди и пытаясь прочитать в бешенном ритме сердцебиения ответ. — Нет, не пусть. Ты другой, ты чище. В моей голове лишь пошлость и мрак, и я схожу с ума от этих мыслей. Не говори таких вещей так необдуманно, я не дам тебе сбежать от меня, если ты согласишься, а потом вдруг передумаешь. Кх...Чем дольше ты прижимаешься ко мне, касаешься меня, тем меньше шансов на то, что я отпущу тебя. Прекрати... — душой Киё извивался как ядовитая змея, которую пытался догнать кролик с серой шёрсткой, такой крошечный зверёк, сумевший так сильно взволновать и напугать хищника своими словами. — Я...Я...Я убью тебя, во мне нет ничего от человека. — Нет. Забери, забери тело, забери душу, убей меня. Если ты мнишь себя дьяволом, то значит я тоже попаду в ад. А для дьявола у тебя слишком сильно бьётся сердце.       Если любые дороги ведут в ад, то есть ли смысл противиться? Впрочем, нельзя сказать, что мужчина противился. Он ещё тогда, в момент страшной опасности понимал, что сошёл с пути, что все его принципы притупились настолько, что он нарушит любые запреты ради серых, таких лунных и прекрасных глаз. Ангел, которого он увидел, был вовсе не так свят, но в его, обжигающем пламенном взгляде он был именно таким. Ломать его, убивать и терзать было самым ужасным, что могло произойти, но это было так желанно. В чертогах разрождался греховный плод, он разрывал грудь так, что тело не слушалось. Что это? Сердце? Это оно так билось? Слова Шуичи стали последней каплей, стоило ей упасть и разбиться, разлетаясь, как Шингуджи грубо обхватил бёдра юноши, заставляя шумно выдохнуть. Прошептав что-то на ухо, мужчина заставил детектива испытать мощный прилив мурашек, а после довольствуясь его покрасневшим лицом. Руки ослабили хватку, позволяя Сайхаре сделать крошечный шаг вперёд и развернуться, по просьбе, спиной. Впрочем, можно ли это было назвать просьбой? Сайхара сделал ещё два шага вперёд, стоя меньше чем в шестидесяти сантиметрах от кровати. За спиной послышались звуки расстёгивающейся молнии рюкзака и ещё пару раз скрежет деревянного ящика. Помимо этого юноша уловил еле слышную ругань, Корекиё явно оказался чем-то недоволен и не поскупился на парочку грязных слов, заставляя Шуичи хихикнуть и тут же затихнуть, всем затылком ощущая как колющий взгляд обратился на него.        — Не двигайся. Я сделаю всё осторожно, если ты не будешь противиться и развязывать мне руки для применения силы. — голос антрополога звучал достаточно спокойно, по сравнению с тем, что он слышал минуту назад. Шуичи тихо согласился, взволновано пробежавшись глазами по части комнаты, которую он мог видеть. Тень Киё держала что-то в руках, неспешно сокращая между ними расстояние. Спустя пару секунд продолговатые оголённые пальцы коснулись щеки, поднимаясь вверх и поглаживая бровь и висок. Осторожно убрав лишние волосы с лица, Шингуджи поднёс к глазам юноши ткань, плотно фиксируя её на затылке. Всё, что мог сделать детектив - лишь приоткрыть рот, пытаясь сформулировать мысль, но его прервали намного раньше, предотвращая немые вопросы. — Так нужно, кх-ехехе, и, кажется, я просил подчинения, не стоит нарушать тишину. Ты же знаешь, что притупив одни чувства осязания, можно улучшить другие?       Вместо ответа, Шуичи кивнул, стараясь сконцентрироваться на том, как близко к нему находился мужчина. Сначала, он ощущал, как руки касались лица, а спина опиралась на его грудь, но спустя какое-то время эти чувства исчезли. Казалось, что Киё вовсе ушёл, ведь кроме далёкого звука плещущихся волн не было ничего. Приоткрыв рот, чтобы робко позвать антрополога, губы столкнулись с губами мужчины, который ловко перехватил его. Сайхара отчётливо ощутил улыбку на его лице, кажется, он был неимоверно доволен происходящим. Руки ласково огладили плечи, потягивая за воротник рубашки он всё сильнее искушал мальчика, что нервно покусывал губу, стараясь держаться на ногах ровно. Прикосновения исчезли так же, как и начались, Шингуджи опустился на край кровати, властным и стихшим голосом озвучивая следующую просьбу, что уже больше походила на приказ. Поставленная задача с первого взгляда звучала просто: всего лишь расстегнуть рубашку и скинуть её на пол. Но как? Как именно это нужно было сделать? Что Киё ожидал от него? В миг пропала вся уверенность, ведь сейчас, когда внимание было приковано к нему настолько плотно, в груди начинало покалывать. Оставшиеся пуговицы, что ещё не были расстёгнуты, немного неуклюже освободились из прорезей, оголяя часть худоватого торса. Дрогнувшие плечи спустили ткань до предплечий, а после, Шуичи расслабил руки, позволяя рубашке окончательно упасть на пол. Нервничая, руки коснулись собственных плеч, но Шингуджи попросил опустить их "по швам", открывая себе завлекающий вид.              С блаженством втянув в лёгкие приличное количество воздуха, Корекиё протянул руки вперёд, подзывая юношу подойти ближе. Как только заветные пару шагов перенесли Шуичи впритык к кровати, пальцы антрополога с жадностью забродили по оголённому торсу. Стянув маску, Киё равно выдохнул, припадая губами к животу. Сначала это были лишь мелкие и робкие поцелуи, но вскоре грань стёрлась, а мужчина не поскупился на дрожащие укусы, а потом последующие за ними вылизывания мелких ранок. Медовые глаза с удовольствием смотрел на то, как щёки Шуичи горели, а вздохи, что наполнили комнату, дурманили разум ещё сильнее. Дорожкой поцелуев он поднялся выше, настигая губы Сайхары. Хотелось сжать его так сильно, чтобы кости, надломившись, хрустнули. Хотелось завладеть им полностью, забрать его всего ровно так, как и сказал юноша. Руки детектива обхватили плечи Корекиё, стараясь зацепиться за него вопреки дрожащим и подкашивающимся ногам. И тот ответил ему взаимностью, с лёгкостью поднимая на руки и зацепляя его ноги у себя за спиной. Они быстро оказались на кровати, сплетённые какое-то время поцелуем и взаимными попытками как можно больше и сильнее коснуться тел друг друга. Руки детектива решительно оглаживали голову и скулы антрополога, когда тот, в свою очередь, ловко зацепился за ремень на брюках Шуичи, распутывая его и не снимая одежды, запуская руки под нижнее бельё.       Сжимать голые бёдра, оглаживать их так вольно, чувствовать, как под пальцами начинают бегать новые волны чужих мурашек, было прекрасно. Антрополог уже не ощущал ничего больше: ни волн, бьющихся об корабль, ни угрызений какой-либо совести. Даже размазанная по телу юноши, по губам алая помада не смущала его. Он пал жалким рабом вспыхнувшей страсти. Покидать разгорячённое под напором ласк тело не хотелось, но Киё пришло отпрянуть всего на пару десятков секунд. Суетливо достав из рюкзака верёвку, он вернулся. — Для того, чтобы нам зайти чуточку дальше, нужно время и подготовка, мой юный обольститель. Но сегодняшний вечер не пройдёт напрасно. Я позволю себе, кх-ехех, ну и тебе в том числе, насладиться им сполна. — томно предвкушая обещанное наслаждение, детектив прогнулся, пытаясь поймать мужчину, что сразу же отодвинулся к спинке кровати, не даваясь так просто. — Но-о, тебе нужно попросить меня. Попроси, и я сделаю то, что понравится нам двоим. Проси. Приласкай не только мой взор, но и стань усладой для слуха. — П-прошу... — на выдохе проговорил юноша, на ощупь подползая к Киё. Невыносимо хотелось снять повязку. Невероятно сильное желание взглянуть сейчас на то, с каким упоением он наслаждался покладистостью мальчика. Нарушить запрет он не решился, зато решился набрать в лёгкие чуточку больше кислорода, на следующем выдохе проговаривая немного громче. — Прошу, Киё-сан.       Красный моток верёвки распутался очень быстро, вместе с тем быстро нашёл возможность обвиться незамысловатыми путами вокруг торса Шуичи. Блокировать движение рук и ног Киё пока не хотел, вернее, в его чертогах покоилось достаточно желаний, но для начала сгодилось и это. Пугать юношу, что дрожал, как осиновый листочек на ветру, не хотелось. Лучше всего было размеренно втягивать его в свои паучьи лапы, медленно, наслаждаясь и упиваясь своей властью. Последний узел пришёлся на шею, давая антропологу возможность использовать верёвку в качестве своеобразного поводка. — Если ты будешь вести себя хорошо, я обещаю, я сделаю для тебя настоящий поводок. Кх-ехех, или это будет наказанием?.. — довольно улыбнувшись, мужчина оскалился, прильнув губами к плечу и нарочито сильно кусая юношу, вытягивая из него реакцию. Выдох, сорвавшийся с губ Шуичи, получился рваным. Заметив, что детектив пытается воздержаться, Киё укусил сильнее, приправив к своему животному порыву звонкий шлепок по бедру. Антрополог остался довольным только после того, как с губ юноши сорвался стон. Однако частичное наличие одежды на спутнике его крайне не устраивало. Хотелось сдёрнуть всё, может даже порвать, но в нём проснулась небольшая капля тактичности. — Я могу..? — Можешь, но... Позволь мне тоже. — из-за самодельной повязки на глазах Шуичи не могу видеть желанного им тела, но он мог чувствовать. Ощущать, как его оголённая кожа соприкасается с кожей такого же оголённого партнёра. Продолговатые пальцы осторожно сплетались за затылком детектива, притягивая к своей шее и заставляя столь желанные губы проявлять чуть больше смелости и ласки. Влажные поцелуи смещались всё ниже и ниже, заставляя Корекиё нервно сжимать простынь. Влажные губы коснулись его естества пару раз, застывая в ощутимом в воздухе смущении. Как нельзя "вовремя" происходили все столь неловкие заминки. Нельзя сказать, что до боли эгоистичный Киё не раздражался по такому поводу, но какое-либо открытое проявление этого было бы просто неуместно. Сделав пару глубоких вдохов, мужчина присел, приподнимая за собой Шуичи, придерживая его за подбородок. — Я-я... — Всё хорошо, просто расслабься. Я покажу тебе, а после, в столь красочных чувствах, ты закрепишь выученные материал на практике. Верно? — голос Шингуджи хрипел, он словно шипел, жадно облизывая его взглядом. Даже вопрос в конце звучал как своего рода приказ, которые немедленно нужно осуществить. Кивнув, Сайхара на ощупь отполз в сторону стенки кровати. Не успев даже опомниться, тело охватил колющий жар. Как детектив рассказывал ранее, и как уже было известно, он отнюдь не был девственником. В его столь юном возрасте уже успел опробоваться плод сексуальных утех с одной из девушек, но то было слишком давно и уже почти забыто. Тело забыло, каково это, когда его охватывает неистовая волна наслаждения и в голове не остаётся ничего, кроме мыслей о том, как много порочной пошлости во всех нас. Нельзя сказать, что после его единственных отношений его вовсе не тянуло к половой жизни, гормоны на многое могут сподвигнуть подростков, но вместо практики Шуичи предпочёл теорию. Теория полностью оправдывала своё название, ведь детектив по большей части старался изучать психологическую сторону данного процесса и лишь сейчас смог убедиться в одном интересном суждение, а точнее его опровержение.       Секс зачастую был всегда преувеличен и утрирован во многих романах и других медиа произведениях. Отчего, столкнувшись с реальностью половой жизни, многие разочарованно предпочитали розовые очки и личные фантазии. Но сейчас всё было иначе. Сердце билось, кожу покрывали мурашки и поглаживали скатывающиеся капли пота от столь сильного прилива крови. Горячий язык обхватывал его, загоняя юношу в угол. Алкоголь - не лучший способ набраться смелости, но хороший вариант для того, чтобы лишиться излишнего стыда.       Когда приглушённые вздохи и стоны сплелись во что-то единое, заставляя детектива запачкать собственный живот эякулятом. Поначалу антрополог задумал галантно помочь ему привести себя в порядок, но столь неопрятный и пошлый вид его ещё больше возбуждал. Нетерпеливо дёрнув за верёвку, Шингуджи подтащил его к себе, нервно поглаживая бёдра. Поглаживания сменились парочкой шлепков и сжиманиями. А когда это уже довело до несдержанности, он вновь попытался спустить голову юноши ниже. Как слепой котёнок, что осторожно следует по напутствиям мамы-кошки, Шуичи сполз вниз. Губы изучающе обхватили головку, пробуя повторить предыдущие дразнящие движения Антрополога, но тот лишь прорычал что-то невнятное, сжимая прядь волос юноши. Как давно он хотел этого, как долго в грязных фантазиях он представлял эту сцену в небольшой комнатушке их заточённого времяпровождения в школе. Когда он проскользнул глубже, чуть принудив Сайхару к большему, всё разрешилось само собой. Детектив активно двинул головой, удобней оперевшись руками на кровать. Корабль покачнулся на волнах, заставляя Шуичи двинуться вперёд. Он немного кашлянул сквозь процесс, но не остановился, продолжая сжимать губы. Для более приятных ощущений он сжал их сильнее, а после расслабил, прекращая и немного хитро улыбаясь. Сквозь повязку Шуичи не мог видеть лица Корекиё, иначе в чем тогда был бы смысл? Но он знал - тот крайне возбуждён, и его лицо сейчас сковывает неудовлетворённая сексуальная потребность. Язык вновь коснулся возбуждённой плоти, возвращаясь к прежнему темпу, постепенно ускоряя его. Рука мужчины властно контролировала процесс, в этот раз не намереваясь допустить какого-то самовольства и дразнений. Он слишком сильно ждал этого, чтобы вот так просто позволить своей гордости и желанию пошатнуться. Когда телу дали достаточно ласк, оно было готово наконец-то высвободить всё то накопившееся возбуждение в горло.       До сих пор кожа, имеющая белёсый оттенок, была украшена небольшим подрумяненным загаром от палящего солнца, под которым они провели время, пока добирались до корабля. На неё попали капли эякулята, брызнувшие после рязрядки. Капли, что детектив не смог проглотить, стекали по подбородку, падая на скомканную простынь и бедро Корекиё. Оба тяжело дышали, пытаясь найти в себе немного трезвости и немного сдвинуть пелену страсти, застелившую глаза. Глаза Шуичи всё ещё были завязаны, отчего он был ещё более дезориентирован. Чтобы слишком долго не мучить его, Шингуджи небрежно выдернул оставшийся заправленный клочок простыни из-под матраса и стёр часть пота с лица. Убрав слившиеся от жара волосы назад, он спешно нащупал рюкзак, доставая из него тканевую маску. Дело было даже не столько в желании сохранить свою мнимую "тайну" сколько в желании не ударить в грязь лицом. Вид размазанной помады мало поспособствовал их так называемому сближению. Как только маска оказалась на нём, он поспешил освободить зрение Шуичи от ограничений. — Отдышись, я помогу тебе привести себя в порядок, но если ты не возражаешь, я спешно приму душ и вернусь к тебе. — Шингуджи заметно переметнулся из расслабленного и всепоглощающего удовольствия в еле осязаемую суетливость. Ситуация показалась ему неловкой, ведь даже руки, наизусть знающие собственные верёвки, немного подрагивали, развязывая детектива и отбрасывая путы в сторону. Сайхара же, успевший перевернуться на спину и вольно раскинуть руки, внимательно оглядел его взволнованное лицо уставшим взглядом. Немного приподнял уголки губ. — Ч-что? Если ты намерен съязвить, я попрошу тебя передумать, иначе я свяжу тебя обратно и оставлю так до самого утра. — Я и не собирался. Мне... — разжав подсохшие губы, промолвил Шуичи, но мужчина перебил его, заботливо убирая чёлку с его лица. — Прошу, не говори ничего и дай мне просто принять душ, а после помочь тебе и практически с чистой совестью прилечь спать. Все разговоры мы оставим на бодрое и более освежающее утро, хорошо? Послушный мальчик не станет меня огорчать? — янтарные глаза блеснули, хитрые, но такие же уставшие. Сайхара лишь кивнул, уткнувшись мокрым лбом в его ладонь. Мужчина удалился, оставляя Шуичи время для размышлений, которые давались ему крайне тяжело ввиду пульсирующей головной боли и подступающей в горлу тошноты. Эйфория от секса проходила так же быстро, как дурное самочувствие накатывало его. Он хотел предупредить об этом Киё, но не успел. Как тот и обещал, он вернулся достаточно быстро, даже несмотря на то, что Сайхаре это показалось самой настоящей вечностью. Возможно, так оно и было, может, он на самом деле был там около часа, а может всего несколько минут. Всё это было не так важно. Чтобы лишний раз не смущать Шуичи, Корекиё не позволил себе слишком долго наблюдать за тем, как тот бездвижно лежит, смотря куда-то в сторону. Но он позволил осторожно огладить его щеку, после поднимая его на руки. Полусонный и такой очаровательный. Антрополог невольно вспомнил, как впервые они так тесно соприкоснулись, когда он нёс заснувшего юношу из библиотеки, а после трусовато скрываясь. Уловив болезненную серость лица, тот всё же отвлёкся от своих мечтаний и поинтересовался. — Ты плохо себя чувствуешь? — Да. Прости, лишние хлопоты... — коротко откликнулся Шуичи, утыкаясь лицом в его грудь. Невольно Сайхара уловил лёгкий шлейф курительной смеси трав, что они употребляли с Госпожой Ясу. Мужчина понимающе кивнул, осторожно усаживая его в узкую ванную. Водные процедуры не заняли так много времени. Без лишних и опошлённых прикосновений Шингуджи помог ему принять прохладный душ, а после, укутав в полотенце, попросил немного посидеть и подождать. Сам же отправляясь приводить их спальное место в порядок. Как только всё было закончено, двое Абсолютных устало легли на постель. От неё всё ещё исходил мускатный запах их минувшей страсти. Поначалу они лежали порознь, думая каждый о своём, но вскоре все мысли сошли на "нет", оставляя место лишь долгожданному сну в объятиях друг друга. Всё именно так, как и было раньше.

А как было раньше? Было ли оно когда-то?

—Конечно же, а ты думал, что всё ограничилось одним случаем?

Мне казалось, что мир существует всего лишь один раз...

—Ох, разве мы бы смогли говорить с тобой, будь это "один" случай? Тебе ещё многое предстоит пройти, чтобы стать мной, чтобы приблизиться ко мне. У тебя даже нет собственного голоса, ведь ты говоришь лишь только то, что я уже давным давно сказал. Мы снова встретимся, когда придёт время.