Пошатнись в своих убеждениях

Возвращаясь к Даби и смотря на все с его стороны, то он достаточно долго шел назад к базе. Выбирая самые долгие и замысловатые пути, сложив руки в карманы штанов, обладатель причуды «Кремация» был на грани между «зачем я это все ему рассказал» и ностальгическим драйвом. Сердцу было тепло и кололо одновременно, потому что он сомневался. Он был не уверен не только в правильности своего выбора, но и в своих чувствах по этому поводу. «Интересно, как он вернется? Что ему скажут, после… После меня», — разговаривал сам с собой Тойя. Он ухмыльнулся: «Любопытно, расскажет ли он это папаше. Я сам хотел, но теперь уж… Моя опрометчивость и нетерпеливость…» У черноволосого болела голова и ему хотелось убежать от этих мыслей, как он всегда и делал. Подпитывал свою ненависть и злость воспоминаниями о семье, забываясь за стаканом спиртного, которое легко можно было раздобыть в логове. Оказавшись на месте, злодей сухо поприветствовал всех, кто был недалеко, проходя в «VIP» комнату, если можно так выразиться, разумея место, где, как правило, находились все лейтенанты паранормального фронта освобождения. После полной перестройки, они теперь жили в благоприятных условиях. Парню с горелой плотью открылась следующая картина: в углу на мягких пуфиках лежала блондинка в школьной форме, интенсивно нажимая на маленькие кнопки, вероятно старой консоли, напряженно комментируя игру; рядом с ней находился Твайс, который с хохотом обсуждал ее непрофессиональность касательно игр; за журнальным столом, пафосно раскинувшись в кресле сидел их лидер — Томура Шигараки — что-то на пониженных тонах обсуждая со злодеем в шляпе с желтым пером. Старший сын Старателя поздоровался с парнем с синевато-серыми волосами, прибавив к приветствию слово «босс», что как бы выказывало его уважение и в то же время, звучало как сарказм на дружеском уровне. Он же, в свою очередь, кивнул и спросил: «Ничего нового?». «Неа», — последовал ответ. Мужчина с закрытым лицом встал, направляясь со злодеем, известным как «Мистер Компресс» к выходу, вскоре покидая помещение. Даби начал рыться в немногочисленных полках и шкафах, пытаясь найти выпивку, но все безуспешно. — Твайс, где виски? — Поищи, там все есть. — Не отвлекаясь от маленького экрана консоли, махнул рукой злодей, не относясь серьезно к вопросу брюнета. — Тут ее нет. Не видно, что я все обыскал? — Подняв согнутые руки, на ладонях которых виднелось синее пламя, выражая недовольство, смотря на парочку, протянул черноволосый. — Тц, ну щас… Не в настроении ты какой-то… — Пробубнил мужчина облаченный в черно-белый комбинезон. Ему пришлось покинуть Тогу, которая надула щеки из-за того, что их отвлекли и она в очередной раз услышала ненавистное «Game over» и раздражающую музыку. Твайс порылся в шкафах, внимательнее оглядывая их, доставая бутылку, наполовину заполненную виски. Он поставил ее на журнальный стол, рядом также выставив еще неоткрытую бутылку вина и саке. — Что-то случилось? — Нет, все в норме. — Ответил Даби, открывая бутылку с оранжево-желтой жидкостью внутри, наливая ее в стеклянный стакан.       Тойя словил на себе подозрительный взгляд Химико и ее ухмылку. Избегая этого, он выдохнул, отвел глаза в сторону и перевернул стакан над ртом, полностью вливая в себя напиток. Брюнет зажмурил глаза, помотав головой из стороны в сторону, выдыхая горький воздух изо рта, что сопровождалось появлением синих искорок на языке. Да, у него такое часто встречалось от обжигающего спирта, который действовал в его слабом теле как топливо для огня на его сильную причуду. Когда он в первый раз пробовал алкоголь, он даже обжег язык, губы и рот, поэтому после данного инцидента аккуратнее относился к этому. Он завалился на диван, держа в руках бутылку с виски, прикрывая глаза, сразу почувствовав, как ему становится легче от дурманящей жидкости. Даби с серьезным лицом вспоминал о своей жизни до того, как он стал злодеем. Он помнил, как в первый раз ему дали на руках подержать теплое тело новорожденного младенца, которым был Шото. Его брат плакал, а Тойя от незнания, что делать, качал его, улыбаясь до ушей. Красно-беловолосый был для него действительно младшим братиком, потому что Нацуо и Фуюми хоть и были младше его, казались ему одногодками. Он привык к играм с беловолосым и разговорам с девочкой, но забота над маленьким и пока что беззащитным Тодороки казались ему чем-то новым. Незабываемым опытом, который он тогда еще так сильно хотел получить. Уголки губ брюнета от такого слегка приподнялись и он открыл глаза, смотря в потолок. Так сильно желая не признавать в себе теплые чувства нежности и любви по отношению к младшему брату, Даби сжал бутылку в своей ладони. «Люблю», — это было правдой. «Ненавижу», — тоже было правдой. В нем сходились две крайности, которые разрывали его пополам. Он любил парня со шрамом больше всех, потому что тот остался в его памяти милым, маленьким и безобидным младшим братиком, не впутанным в их семейную драму, которого он так хотел ото всех защитить. Он не любил так сильно Нацуо, с которым проводил много времени за играми, потому что тот не заступился за него; та же история была с сестрой; его привязанность к матери слабла ровно также, как она с каждым днем теряла свою любовь к детям; и уж тем более он ненавидел отца. А вот Шото — лучик надежды. Его он еще любил. Однако, когда он узнал в студенте геройского курса Юуэй своего брата, который, как ему казалось, безоговорочно подчиняется Старателю, он точно так же возненавидел его больше всех. «Как он мог предать мою любовь и поддаться этому прогнившему папаше… От чего стал героем…» — Вот почему он больше всех ненавидел Тодороки. Все эти мысли, воспоминания и доводы всплывали у него в голове при виде парня со шрамом. Как он уже и говорил, он так часто думал о чувствах семьи, что просто сошел с ума. Не секрет, что пока обладатель причуды «Лед и пламя» еще посещал среднюю школу, в голове голубоглазого часто всплывали мысли о том, чтобы похитить своего брата, самостоятельно воспитать и спасти таким образом от тирании отца и забрать у того цель всей его жизни. Однако он так и не решился, потому что сам себя не мог обеспечить, не то что брата, так еще и с легкостью мог попасться в лапы полиции и героев. «Почему же… Ты подвергался тому же насилию, что и я, почему ты все равно захотел стать героем? Или же папаша действительно по-другому… Фигня, не может такого быть.» — Парень с обгоревшей плотью повертел головой из стороны в сторону, на секунду зажмурив глаза, пальцами свободной руки начиная их тереть. Потом он открыл их, смотря в потолок темной комнаты, слушая, как интенсивно Тога нажимает пальцами на кнопки, перешептываясь с напарником. Если бы не действие спирта, Тойя и не задумывался бы об этом снова и снова, пытаясь подавить в себе эти чувства. Парадоксально то, что он выпивал, чтобы забыться, а получалось совсем наоборот. Ещё глоток. Зачем задумываться над этим, если можно просто выпить? И еще глоток.       Через пару минут его совсем разморило от алкоголя и за своими мыслями он не заметил, как перевернулся на бок, обнимая бутылку с виски с закрытыми глазами, и как Твайс покинул помещение. Молодая блондинка подошла к члену паранормального фронта освобождения. В следующую секунду Даби почувствовал, как на его лицо опустилось что-то холодное, но мягкое, по текстуре своей напоминающее драп, из которого шьют пальто. Он недовольно промычал, открывая свои помутневшие голубые глаза, ладонью сжимая ткань, убирая ее тем самым с лица, прожигая взглядом Химико. — Это… Спасибо… Вот, возвращаю. — Сказала девушка с легким румянцем на щеках, тыкая указательными пальцами друг в друга. Она сразу обратила внимание на то, что злодей был в подавленном состоянии и точно знала в чем проблема, ведь именно она — одна единственная, кто знал, что ее союзник убегал со студентом Юуэй по обоюдному согласию. Школьница надула щеки, тыкнула брюнета ногой в живот, тем самым заставив подвинуться с негодованием и уселась рядом. — Куда ты дел того пацана? — Отстань… — Протянул старший Тодороки, который теперь то ли лежал, то ли сидел, но в любом случае злился. — Убил? — С ехидной улыбочкой, свойственной ей, спросила желтоглазая. — Ммм… — Промычал черноглазый, сморщившись. Он принял более удобную сидячую позу, облокачиваясь о мягкую спинку дивана, запрокинув голову назад, тяжело выдыхая, открывая глаза и снова смотря в потолок. — Ладно, если бы ты хотел его убить, ты бы не убегал, верно? И все-таки, что это было? Это было неестественно. — Он мой брат. — Не только алкоголь, но и все предшествующие этому разговору события, развязали брюнету язык. Он бы не сказал такого в обычном случае, ведь часто уже напивался, думая о прошлом, и сдерживался. Тем не менее, встреча с Тодороки вынудили его думать об этом в три раза сильнее, а тот факт, что его слушала только девушка в этом плохо освещенном пропитанном запахом спиртного помещении, создали подходящую атмосферу. — Опачьки… Наконец-то что-то из прошлого вечно скрытного Даби. — Довольная добившимся своего, сказала злодейка. «Чего?!» — Хотелось вскрикнуть девушке, но она с трудом сдержалась, сохранив спокойствие в своем голосе. — Это что это получается? Ты…? — Сын Старателя, ага… — Если Шигараки узнает, то… — Он в курсе. — Что?! Я одна тут ничего не знаю? — Нет, он единственный, кто знает. Его наставник помог мне, поэтому я сейчас… Тут. — Совсем? — Ну, помимо Шото… Тодороки… У которого красно-белые волосы. — Ну, я поняла. А сам Старатель? — Нет. — Хм, и что же вы делали со своим… братиком? — Хихикнула в конце предложения Химико. — Ничего, я сказал, что не собираюсь относиться к нему, как к не врагу. — Пребывая в опьянении, произнес голубоглазый. Он поднес бутылку виски ко рту, подставляя горлышко к губам. — А на самом деле? — Серьезно спросила желтоглазая, положив свою ладонь на руку злодея, крепкой хваткой сжимая бутылку, тем самым останавливая его от намерений сделать еще один глоток. Обладатель причуды «Кремация» выпрямил шею, кинув глубокий взгляд в сторону Тоги. Они столкнулись взглядами и на протяжении минуты в комнате стояла тишина. — Не знаю… — Честно ответил Даби, все-таки сделав еще один глоток, приложив силу, и отвел глаза в сторону. — Опасно… Черт… Поверить не могу! Так ты у нас из семьи героев. — Решив снять напряжение, ухмыляясь затараторила блондинка с двумя неаккуратными пучками в волосах. — Трагедия! Драма! Интрига! И как так вышло, что ты на стороне злодеев? Тодороки — именитая семья среди геройского общества. Как так вышло, что о тебе никто не знает? Денежки? Влияние? Как это скрыли? — Я сдох, — усмехнулся Тойя, продолжая пить, — в прямом смысле. Все думали, что я умер, но… Как видишь, ахах, плевать даже на детей… Тупой батя… — Да-да, — поддакивала несовершеннолетняя, ехидно смотря на злодея, который совсем терял чувство такта и меры. Она хотела его остановить, но в то же время блондинка была из тех людей, кто любил нарыть информации, чтобы потом шантажировать и использовать все в свою пользу. — Ты прикинь? Просто в край поехавший тиран… Когда я доберусь до него, до этой стервы… — Сын Энджи поднялся, смотря на Тогу, используя в своей речи много мимики и языка тела из-за отключившегося стыда и логики в мозгу. — А Шото это вообще отдельная история… Как?! Просто, как?! Почему он… Поддерживает этого папаню, если… Если над ним также издевались? Я не верю, что этот отморозок изменился. Невозможно! Просто не-ре-аль-но! Понимаешь?! — Конечно-конечно. — Отстой… Кретины… Все кретины… — В довершении своей нескончаемой пьяной речи, черноволосый перевернул бутылку над своим ртом, запрокинув голову максимально назад, выпивая остатки желто-оранжевого напитка. В конце он бросил бутылку в стену и она с грохотом разбилась. Даби на шатающихся ногах пошел к двери, с трудом открыл ее, помутневший рассудок давал о себе знать, поэтому он даже не знал куда идет. Перед глазами все плыло и брюнет, облокачиваясь о стену, пошел куда глаза глядели. На грохот сбежалась пара «второсортных» солдатиков и Апокриф. Он заглянул в «VIP» комнату, увидев как Химико хитро улыбаясь, махнула рукой в его сторону. Это означало что-то вроде «не обращай внимания». Приказав «пешкам» их организации убрать осколки от бутылки, школьница ушла к себе.       Каким-то чудом в стельку пьяный брюнет добрался до своей комнаты, закрывая за собой дверь, падая на кровать. В один момент он перевернулся на спину и начал без остановки смеяться. Положив ладонь на лоб, старший Тодороки надрывал свой живот, хохотал, считая, что он поступил абсурдно и глупо. «Так долго вынашивал эту идею и проболтался младшему брату, как я жалок!» — Думал черноволосый и от этого смеялся сам над собой. Через полчаса он наконец-то успокоился, когда эффект алкоголя немного (лишь немного) ослаб. Взяв в руки телефон, (да, у него такой имелся) Тойя начал творить какой-то бред. То вписывал в строку поиска какие-то глупости начиная «зачем люди придумали генетику» и заканчивая «купить редис без СМС и регистрации онлайн»; то включая музыку в стиле ретро, пытаясь подпевать несуществующие слова; то баловался с настройками языка. В какой-то момент он сменил язык телефона с японского на немецкий, вслух читая названия приложений, что звучало весьма угрожающе. Когда ему захотелось все вернуть на свои места, он запутался в настройках и каким-то образом оказался в разделе отложенных сообщений. Наткнувшись на сообщение, которое он написал где-то месяц назад и указал дату отправки через пару месяцев, Даби остановился на пару секунд. «00:03, осталось тридцать четыре дня…» — подумал мужчина двадцати шести лет. Особо не думая, он открыл вышеупомянутое сообщение и начал интенсивно долбить пальцами в экран. Это продолжалось на протяжении пятидесяти минут, а потом его окончательно вырубило, когда он дописал то, что хотел и отложил в сторону телефон. Этой ночью все спали прекрасно.