Put me out

R3HAB, Zayn & Jungleboi — Flames       Темнота, которая накрывает с головой, а затем свет. Яркий свет, который режет глаза. Свет ярко-красного цвета с переливом жёлтого осветляет большую гостиную комнату. Комнату, где все вещи с полок хаотично валяются на полу. Семейные портреты наклонены в разные стороны, те что остались все-таки на стене. Другие же также как и все другое валяется на полу.       Звук, с которым начинают гореть обои, чем-то напоминает шуршание оберток от конфет. Когда-то красивые ярко-синего цвета обои, чернеют и скручиваются под напором огня. Диван, на котором любила сидеть вся семья, начинает гореть. Перед диваном стоит стеклянный столик, до которого огонь ещё не добрался. А рядом с ним лежит женщина в домашнем халате.       Комод на котором когда-то стояли сувениры перекинут, а под ним лежит мужчина лет сорока пяти. Если приглядеться, можно увидеть телефон зажатый в его руках. Лестница, которая ведёт на второй этаж дома, где расположены спальни, ещё цела. Огонь ещё не добрался до нее. Именно поэтому парень шестнадцати лет ещё жив, но он лежит без сознания.       Так будет до тех пор, пока огонь не доберется до него, пока он не почувствует языки пламени на своем теле. Так будет пока, он не почувствует, что умирает. Огонь медленно, но уверенно расползается, подбираясь к телам все ближе, как охотник к добыче. А затем яркая вспышка и горит все.       По телу женщины расползается огонь, халат ярко-фиолетового цвета воспламеняется. Но женщина лет сорока не чувствует этого. Не чувствует она ни жара от огня, ни запаха собственных волос, которые за считанные секунды сгорают. Мужчина просыпается в отличие от женщины, в отличие от своей жены.       Он слышит крики, слышит запах, чувствует языки пламени, которые пожирают его. Он поднимает свой затуманенный взгляд на парня, который стоит посреди комнаты. Парня, который горит, парня, от которого и идёт пламя. — ЧИМИН!!! — истошно кричит мужчина, пытаясь привлечь внимание сына.       Но тот не слышит его. Глаза, которые раньше были карамельного цвета, теперь ярко-красные. Волосы, которые раньше были белыми, теперь темнеют от огня, и становятся ярко-красными. — Чимин, — шепчет мужчина на выдохе.       Тело обмякает. Женщина, на которой не осталось волос, на которой видно скальп, ещё какое-то время истошно кричит от боли, а затем испускает последний вздох. Огонь быстро несётся на второй этаж, даже не замечая парня, который так и не проснулся. Который тихо сгорает.       Чимин. Пак Чимин — парень, который стоит посреди комнаты ничего не слышит. Он горит. Огонь идёт изнутри. Но он не приносит ему боль. Потому что он часть его. Потому что, он и есть пламя.       С улицы слышно звук мигалок. Скорая помощь, пожарные, полиция. Они все спешат к его дому.       Дому, где он счастливо жил со своей семьёй долгие годы. К тому, от которого скоро не останется ничего. К дому, где умерли все его родные. И все из-за него. Из-за пламени, который вечно с ним. Мигалки скорой помощи видно из окна, и это отрезвляет парня. Он широко открывает глаза и оглядывается. — НЕТ, — кричит парень и падает на колени.       Он больше не горит, но огонь уже давно оккупировал весь дом. Поздно. Поздно кричать. Поздно плакать. Но Чимин не может остановиться. Он горько плачет, сжимая кулаки. — Нет, нет, нет, нет, — как в лихорадке шепчет парень. — НЕТ, — громко кричит он, как будто можно все вернуть вспять.       Но нет. Не возможно. Его родные мертвы. А он…а он все ещё жив. Волосы, которые лишь недавно были ярко-красного цвета, теперь снова белые, но с красной прядью. Глаза…глаза так и остались ярко-красного цвета. А душа…осталась ли она у него… Парень начинает молотить кулаками по полу, как не в себе, и громко кричать, срывая голос.       Затем наступает темнота, приходит в себя, когда его накрывают пледом и садят в скорую помощь. Ему что-то говорят, но он ничего не слышит. Да и наверное не хочет. Перед глазами все ещё тела его родных в огне. — Это сделал я, — шепчет блондин. — О, мы знаем, — улыбается медсестра.       Парень медленно поднимает на нее взгляд, и понимает, что никакая она не медсестра. Или же он очень давно видел медсестер, и за это время им выдали пистолеты. Чимин смотрит в окно за ее спиной и видит, что они покидают город. — Кто Вы? Куда мы едем? — спрашивает Чимин, скидывая с себя плед. — В одно очень хорошее место. А теперь спи, — ухмыляется женщина и резко колет ему что-то в ногу.       Чимин быстро хватает её за руку, но недостаточно быстро. Медленно его забирает темнота в свои владения. Рука безвольно падает на пол, как и сам парень.

***

      Темнота. Это все, что видит Пак Чимин, когда открывает глаза. Он пытается встать на ноги, рукой нащупывая пол, он металлический. Парень медленно поднимается, и на ватных ногах, делает несколько неуверенных шагов, пока не наталкивается на стену. На металлическую стену. — Что за… — бубнит парень, осипшим голосом.       Через секунду кто-то включает свет. И Чимин получает ответ на свой вопрос. Пиздец, вот что. Парень щурится от яркого света, и первые секунды ничего не может разобрать. А затем видит: он в какой-то комнате, которая больше похожа на какой-то ангар. Пол, стены, даже потолок из металла. «Метал не горит» — доходит до парня.       Они точно знают кто он, и на что способен. Но зачем он здесь, и где это здесь? В комнате, если ее так можно назвать, нет ничего, абсолютно. Только он. Парень медленно проходится взглядом по высокому потолку и таки замечает несколько камер. «Заебись» — думает парень.       В помещении звучит громкий звук из динамиков, которых Чимин сразу и не заметил. — Здравствуй, Пак Чимин. Да, мы знаем, кто ты и что ты можешь. Именно поэтому ты здесь. Будь паинькой и помоги нам, — звучит гнусавый голос с акцентом. — Помочь в чем? Сжечь Вас? — кричит Пак в пустоту. — Ты здесь для того, чтобы мы поняли как работает твоя сила, и как ее использовать в нужных целях. — Нужных для кого? — задаёт очень даже нужный вопрос Чимин. — Для страны. Сегодня отдыхай, а завтра мы начнем процедуры. Спокойной ночи, — звучит как «споковный ноци».       Как только голос пропадает, свет выключается. И возможно, так даже лучше. Пак сидит на полу, облокотившись на стену. И плачет. Горько и долго. Ему всё равно где он, и что они с ним сделают. Если убьют в ходе своих процедур, он будет только рад. Потому что жить он не хочет. А самое главное — не может. Не после того, что сделал. Не после того, как убил всю свою семью. — Простите меня, — шепчет Пак в пустоту, не беспокоясь о слезах, которые омывают его лицо. — Простите…