Rainbow and Darkness: For you, Vinyl

      …Он вернулся домой уставшим, выжатым, словно лимон. Его новая работа была гораздо приятнее и интереснее прежней, однако после неё у него совсем не оставалось никакого желания прикасаться к музыкальным принадлежностям до следующей смены. Так было не всегда, конечно, — но довольно часто. Его пресыщенность музыкой сказывалась на его творчестве: у него почти не оставалось вдохновения на собственные проекты, из-за чего музыкальные треки стали выходить от силы раз в месяц. Он написал ещё пару «сильных» работ, но наиболее успешной всё равно оставалась та самая, что была посвящена Винил. Остальные же свои творения он начал считать неполноценными, лишёнными «той самой» искры, которая посещала его раньше, давным-давно… Он начал гадать, а стоила ли смена деятельности того, принесла ли она ему больше или меньше счастья в жизни. Но самым угнетающим было то, что он перестал жить в грёзах, перестал мечтать. Винил стала реже навещать его во сне, а сам он постепенно стал разочаровываться в своих мечтах. С одной стороны, он очень жалел об этом — с другой же, ему хотелось идти вперед. Только вот… Идти куда?

*** *** ***

      …Она сидела в летнем кафе, слушая игру Октавии, которая выступала на сцене прямо перед ней. Это был чудесный вечер: она завершила свой новый микс и была готова представить его на следующей вечеринке Пинки Пай, которую та собиралась устроить по случаю своего возвращения из их с друзьями месячного похода, поэтому сейчас ей уж точно полагался заслуженный отдых в компании подруги, приглашённой сегодня в качестве музыканта в одном из понивилльских летних кафе. Ей было любопытно, что именно их компания, состоявшая из героинь Понивилля, зебры из Вечносвободного леса и даже принцессы Луны делала весь месяц где-то далеко за пределами Эквестрии. Впрочем, наверное, ей и не стоило совать нос в чужие дела — тем более в дела государственной важности: коль с ними была принцесса Луна, это явно была не обычная «прогулка за хлебом». Винил просто радовалась тому, как всё налаживалось, хотя что-то в её душе говорило ей об обратном. Некая тревожная мысль не покидала её разума ни на секунду. Что-то всё равно было не так, но она не знала, что именно. Тут позади неё раздался мужской голос.  — Привет, Винил.  — Хм? Единорожка повернулась к незнакомцу и едва заметно отпрянула от неожиданности, увидев, кто перед ней находился. Сначала ей показалось, что к ней подошёл простой незнакомый жеребец, но как выяснилось, это был явно не пони. И не дракон, и не грифон — и вообще, раньше она никогда в жизни не видела таких существ. «Быть может, это дипломат одной из новых стран, с которымии Луна и Твайлайт отправлялись установить контакт?» — подумала она.  — О, привет. Мы знакомы? — вежливо поинтересовалась она, хотя на самом деле такое существо видела, конечно, впервые.  — Ну, это неоднозначный вопрос, — незнакомец улыбнулся. — Меня ты не знаешь, но я много слышал о легендарном Ди-Джее Пон3 из Понивилля.  — Правда? Ну, мне это льстит… — ответила Винил, и это был честный ответ.  — Ты позволишь отвлечь тебя от потрясающей игры Октавии? Мне нужно тебе кое-что показать.  — Конечно, что такое?  — Видишь ли, Винил, у меня был… Есть друг, который… любит тебя. Он мог бы быть здесь, чтобы самостоятельно встретиться с тобой, но в силу обстоятельств это более не возможно. И я хотел бы, чтобы ты услышала один музыкальный трек… который он посвятил тебе. Да, я знаю, это несколько бесцеремонно с моей стороны. Но, пожалуйста, ты много значишь для него. Он любит тебя больше жизни.  — Оу… — эта просьба оказалась для Винил более чем неожиданной. Чтобы кто-то любил её без её ведома, посвящал ей музыку… Да ещё и не мог, в силу неких обстоятельств, сам оказаться рядом, чтобы выразить свои чувства… — Да, конечно… Если так, то это самое меньшее, что я могу сделать, — ответила она незнакомцу, готовя свои наушники. В них она услышала то, чего не слышала уже несколько лет. Это была мелодия из её снов! Она слышала её когда-то давно, когда с ней только начали происходить все эти странные вещи. С тех пор прошло несколько лет, но она её до сих пор помнила. Как такое можно забыть? Это была самая прекрасная мелодия из всех, что ей доводилось слышать. И хотя она уже слышала её во сне, то, что она слушала сейчас, было немного другим — словно кто-то слышал эту музыку вместе с ней и сыграл её на свой лад, как и она сделала годами ранее. Она до сих пор помнила, какой популярной оказалась та мелодия, хотя она и была создана не обычным способом, а скорее синтезирована из электронных звуков. В этой мелодии Винил чудесным образом увидела все те переживания, которые испытывала она сама: грусть разлуки, надежда, спокойствие и умиротворённость, стремление к счастью и вдохновлённый восторг. Поначалу нейтральная, мелодия на минуту заиграла радостнее, а затем стала печальной, словно осознанию счастья её творца что-то резко помешало. Грусть тянулась, подобно облакам в небе, медленно, но верно подходя к своей кульминации, пока в один момент её плавно не прервала надежда, заигравшая поначалу маленьким светлым огоньком, слегка осветившим этот непроглядный туман отчаяния. И вот уже с каждой секундой всё больше тёмных и грустных тонов заменялось светлыми и радостными, пока в конце концов песня, понятная без слов, не стала торжественной, воспевающей победу веры и надежды над отчаянием и запустением. А потом музыка сбавила обороты и стала рассказывать Винил о безмятежной радости, о счастливых временах, которые должны были в конце концов наступить. «Но не сейчас» — словно говорила песня, внезапно вновь став немного грустнее, а потом вернувшись к нейтральным оттенкам. Эта нейтральная, немного меланхоличная мелодия напоследок осветилась еще парой светлых нот, словно говоривших «но ради тебя я готов ждать сколько угодно, милая Винил», прежде чем спокойно отступить, замолкнув. Хотя музыка закончилась, Винил ещё долго сидела, не проронив ни слова. Эта мелодия буквально выбила из неё дух, слишком потрясла её разум, и ей нужно было её осмыслить… Она слышала её во сне, когда-то давно… С тех пор её посещали эти сновидения, ныне практически сошедшие на нет. Эта песня сопровождала её столь долгое время — так почему же она была так ею шокирована сейчас? Точнее, чем в ней она была шокирована больше? Тем, что она была той самой мелодией из её снов, пускай и сыгранной на другой лад? Тем, что она так подробно описывала все её чувства за это время? Тем, что написавший её гений (а он не мог быть простым любителем, чтобы создать нечто подобное!) посвятил свой шедевр ей, словно признаваясь — посредством этой музыки — в любви к ней? Слишком много вопросов, и практически никаких ответов… Или слишком много потрясения, чтобы их обнаружить — по крайней мере сейчас. Винил не могла больше держать свои чувства в себе, все её душевные переживания были не просто дополнены — они были преумножены этой прекрасной мелодией, которая просто не могла возникнуть в этом мире сама, без магии…  — Это… это было просто чудесно! Я ничего подобного в жизни не слышала, — дрожащим и потрясённым голосом сказала она незнакомцу. Поделившись, в силу своих текущих возможностей что-то внятно сказать, своими впечатлениями от песни, Винил испытала острое желание кого-нибудь обнять, уткнуться носом в его плечо и заплакать от переполнявших её чувств. Но Октавия всё ещё играла, и её не следовало отвлекать, поэтому она обняла незнакомца, который после такого удивительного подарка стал для неё гораздо более близким по-… Э-э… Как бы ни называлась раса, к которой он принадлежал. К счастью, он, похоже, не был против такого внезапного жеста белой единорожки.  — Спасибо… — прошептала она ему, прежде чем всхлипнуть, зажмурив наполнившиеся слезами глаза. Значит, это всё были не просто сны. Силуэт, который она видела, был тем, кто посвятил ей эту мелодию. Все эти годы она была объектом чьей-то безответной любви и даже не подозревала об этом! И эта музыка из её снов… Похоже, она питала вдохновением не только её. И хотя он, похоже, не был пони, даже несмотря на это он питал к ней подобные чувства, посвящал ей такие чудесные песни. Если бы она только могла увидеть его и отблагодарить… Хотя бы. Быть может, когда ей снова приснится этот сон, она всё же сможет высказать ему слова благодарности? Незнакомец говорил, что теперь возможность их встречи утрачена. Неужели с ним что-то случилось? Всё это было слишком тяжело, слишком много эмоций обрушилось на неё в одно мгновение.  — П-прости. Это была просто великолепная музыка. Правда, —сказала она своему новому другу. — Просто дай мне пару минут. Я хочу побыть одна. Он понимающе кивнул, и Винил, покинув кафе, побрела к городскому фонтану. Ей нужно было подумать.*