Стать Богом vol. — III

      Это была небольшая комната внутри которой находился жёсткий диван и два стула. Окно, как и все окна в этом здании, было запаяно решёткой. Наверно, единственное, что отличало эту комнату от прочих — тут были шторы. Ни в палатах, ни в столовой, ни в залах или процедурных не было штор.       Пёнкван сидел на стуле и терпеливо ждал, когда к нему приведут Донхуна. Что-то подсказывало ему, что этот так называемый доктор Чхве сильно темнил по поводу Ли. Донхун был здоров, почему врач твердит Квану про какую-то истерию, какие-то несуществующие диагнозы и прочее? Какая причина того, что он не хочет встречи Пёнквана и Ли?       Ручка двери дёрнулась и дверь открылась, пропуская внутрь Донхуна. Его лицо было мрачным. Следом за ним заглянул доктор и кивнул Пёнквану.       — Десять минут.       Донхун обернулся и закрыл двери за мужчиной.       — Донхун.       Пёнкван поднялся со стула и подошёл к старшему. Почувствовал себя как-то странно от внезапных радостных чувств при виде парня он лишь улыбнулся, чего явно не разделял с ним Ли. Развернувшись к младшему, он резко прижал его к стене. Его лицо стало ещё мрачнее, а в глазах заплясал огонь злобы. Пёнкван замер.       — Упёк меня в психушку и не приходишь даже? — Зло прошипел Донхун и встряхнул Пёнквана за плечи. — Весело тебе, да? Улыбаешься?       — Что?.. — Кван сглотнул и сам спиной вжался в стену. — Я приходил к тебе пару дней назад! Но твой лечащий… — он замолчал в попытках вглядеться в глаза старшего, — твой лечащий врач сказал, что у тебя какое-то обострение и тебе никого нельзя видеть. Он меня просто не пустил!       Донхун ослабил хватку. Злоба во взгляде немного поутихла.       — Сегодня он тоже не хотел пускать меня, но Я пригрозил, что в таком случае вернусь сюда не один. Что тут у вас происходит? О каком «обострении» он говорит?       Ли оскалился и нехотя отпустил младшего. Этот уёбок врач начинал бесить его всё больше и больше. Когда Донхун спрашивал, не приходил ли к нему кто-то, то тот ответил, что нет. Какого чёрта он врёт? Какого чёрта он не пускает Пёнквана?       — Этот уёбок пытается подкатить ко мне яйца, — с презрением выдаёт Ли и садится на один из стульев, — он пичкает меня каким-то лекарственным препаратом, после которого у меня на какое-то время голова становится словно ватная. Думаю, Я знаю, чего он добивается. — Горько усмехнувшись, Хун поднимает взгляд на подошедшего к нему Пёнквана. — Нужно скорее заканчивать тут и убираться.       — Ты нашёл его?.. — Опасливо интересуется Кван деликатно пропуская часть про доктора и домогательства.       Донхун вновь усмехается. И почему он не удивлён, что мелкого совершенно не заботит то, чего тут остерегается Донхун.       — Нашёл. Но всё не так просто.       Кван моментально уселся напротив к парню, пододвинув второй стул. Склонившись к нему, он прикусил губу глядя прямо в глаза парня.       — Он тоже под каким-то лекарством. Он целыми днями находится в палате, сидит в инвалидной коляске и похож на овощ.       Пёнкван замирает, забывая, как дышать. Сначала он не понимает смысл сказанных слов, но с каждой секундой на его лице промелькивает по одной эмоции, глаза расширяются, выражение приобретает нотки непонятливости.       — Что? — Только и может, что тихо спросить он.       — Он под какими-то препаратами, которые делают его овощем.       Зрачки Квана отчаянно забегали по сторонам.       — Мы должны вытащить его… — Всё так же тихо продолжает младший неосознанно начав перебирать пальцы одной руки второй. — Что с ним делают? Почему он в таком состоянии?       — Я не знаю. — Донхун склоняется к Пёнквану и его голос становится ниже и тише. — Я попытаюсь добиться, чтобы меня перевели в его палату. Один раз мне удалось попасть к нему, но этот чёртов доктор, — брезгливо поджав губы Донхун шикнул, — айщ! Он вечно путается под ногами со своей опекой. Как же меня бесит делать вид, что всё устраивает. Меня бесит подыгрывать ему! Тут все какие-то ненормальные.       — Естественно, это же психушка. — Хмуро подмечает Кван.       — Нужно скорее заканчивать и убираться. Я не знаю, как долго смогу держать себя в руках, чтобы не свернуть этому ублюдку шею, когда в очередной раз он полезет ко мне с поцелуями.       Пёнкван с сожалением кивнул и внезапно накрыл руки старшего своей ладонью, отчего Донхун дёрнулся и замер, уставившись на это действие.       — Спасибо, хён.       Слова Квана прозвучали отчуждённо от этого мира, будто бы они и не принадлежали ему вовсе. Даже его голос в этот моент казался каким-то другим. Донхун презрительно фыркнул и сбросил чужую руку со своих.       — Хён? — Иронично переспросил он. — С каких пор ты стал меня хёном звать, да ещё и так искренне?       Пёнкван отвёл взгляд в сторону устремляя его на решётку за окном.       — Хоть мы и не совсем родные, но с фактами спорить сложно. Я благодарен тебе за то, что ты делаешь сейчас. Я не справился бы без тебя, как бы не хотелось мне этого признавать, но ты нужен мне. И Сэюну.       — Пф, ты в своём уме? — Ли откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — Я делаю это не для тебя. Я делаю это ради себя.       — Какой толк тебе от того, что ты вытащишь отсюда Сэюна? Я не понимаю. Зачем?       — Для Джунхи.       Повисла тишина. Донхун продолжал невозмутимо сидеть на стуле и непринуждённо качать в воздухе закинутой на ногу ногой. Пёнкван пытался всмотреться в его лицо, но Донхун был словно непроницаемая стена. Он свято верил в то, что Джунхи жив и что он может что-то сделать для него.       Ким грустно вздохнул, чего не осталось незамеченным старшим.       — Джунхи жив.       — Донхун, — поджав губы, Пёнкван вздохнул, — Джунхи убил себя, пока ты находился в реанимации. Я видел его тело.       Ли перевёл гневный взгляд на парня, отчего тот дёрнулся.       — Когда Я притащу Сэюна обратно, то всё снова наладится.       — Что? — Кван мотнул головой. — При чём тут Сэюн?..       — Время. — Дверь распахнулась и в комнату вошёл врач, а за ним девушка из приёмной. — Господин Ким, Вам пора.              Пёнкван вновь в непонятках покосился на Донхуна, который уже встал и направился к выходу.       — Он жив. — Улыбнувшись, Ли покинул комнату.       По пути обратно Пёнквана никак не хотела отпускать фраза, которую сказал ему старший. Как Сэюн может что-то изменить? Чёрт подери, Пак точно умер, он застрелился. Стопроцентная смерть. Пёнкван сам лично был на освидетельствовании! Может быть, врач прав и Донхун действительно болеет? Может припадки, о которых ему говорили, это и есть из-за Джунхи? Донхун был в реанимации, когда всё это произошло, он не видел тело, не видел выпуски, а когда очнулся, то поток информации окатил его с ног до головы. Может ли причина быть в этом, что Донхун просто отрицает случившееся?       Ким нервно постукал себя по коленке ладонью. Такси ехало по городу с небольшой скоростью; небо всё же разразилось дождём. Мысленный процес, который шёл в голове парня, всё никак не хотел утихать. Даже если Донхун свято верит в то, что Джунхи жив, то как объяснить его выход из реанимации? Только что он лежал и готов был умереть, а вот он уже перед тобой, стоит, ухмыляется и командует. Разве так может быть? И почему он так отчаянно хочет достать отсюда Сэюна?       В виске словно что-то треснуло, отчего Пёнкван даже ойкнул и зажмурился. Внезапная догадка всплыла болезненно и моментально заставила парня замереть.       Он сказал, что ему нужен Сэюн. Он удивительным образом вышел из реанимации. Неужели Донхун прошёл через тоже, что было у Пёнквана? Неужели он знает о том, кем на самом деле является Сэюн?..       Кафе, катакомбы… Но кто его вытащил, если не Сэюн?.. Хочет ли Донхун теперь помочь ему чисто из-за благодарности, что тот не дал уйти ему на тот свет?..       — Чёрт! — Злобно шикнув, Пёнкван ударил по мягкой оббивке сидения. Водитель недовольно покосился на него через зеркало заднего вида, но ничего не сказал, а вот в голове у Кима были лишь одни ругательства.       Если его догадка верна и Донхун теперь знает о том, что представляет из себя Сэюн, то получается, что Донхун такой же носитель метки лисы, как и Пёнкван.       Но его глаза не меняли цвет.       Раздражённо потерев лицо руками, Ким вновь устало уставился в окно. Если глаза Донхуна всё такие же, значит, в нём нет метки лисы. Сэюн предполагал, что эта метка появляется из-за спасения и так между человеком и лисой устанавливается связь. Но если Сэюн не вытаскивал Донхуна, то опять возникают вопросы: как Ли выкарабкался с того света и зачем ему Сэюн?       — Нихера не понимаю… — Выдохнул Пёнкван и закусил губу. Такси почти подъехало к отелю.