Палочка выбирает волшебника

Существует поверье, никогда не требовавшее научных доказательств и, не смотря на это, глубоко впитавшееся в сознание всякого, кто его слышал: палочка выбирает волшебника. Однако возникает такое чувство, будто сам человек является наименьшей шестеренкой в механизме магических сетей принадлежности волшебных палочек. Складывается впечатление, что волшебник лишь некое приложение, у которого порой и вовсе нет выбора. Палочка сама выберает, кому она верно служит, а этот человек может того и не подозревать. Так случилось однажды, когда в тёмном пыльном шкафу директорского кабинета школы Хогвартс вдруг пробудилась, задрожала и очнулась от многолетнего сна давно забытая палочка Кандиды Когтевран.       Кандида, как и её палочка, славилась жестким, непреклонным характером. Потому и все последующие её владельцы были не робкого десятка. Однако последний из них исчез почти два столетия назад. А если быть точнее сгорел заживо в запертом маглами амбаре на окраине Лондона. Палочку нашли покоящейся на столе рядом с пепельницой и пачкой сигар, в компании которых он проводил то дивное летнее утро. Мракоборцы вернули палочку в Хогвартс, и она стала экспонатом, томящимся за поцарапаным блеклым стеклом шкафа в директорскрм кабинете.       12.40. Дивный сентябрьский полдень, хотя "дивным" его, наверняка, мог назвать лишь любитель завывания дикого ветра и штормовых облаков, распластанных по плоскости неба, коим по случайному совпадению и был Мидольт Маркс. Сейчас он широким расчетливым шагом продвигался по открытой галерее замка Хогвартс с намерением отыскать директора этого великолепия и по совместительству своего бывшего преподавателя, пригласившего его "просто выпить чаю и поговорить". Гул, разлетающийся от каблуков его ботинок, единственное, что наполняло это пронизанное одиночеством пространство. Маркс монотонно и стремительно продвигался всё ближе к кабинету директора, рассекая цепляющий прохладой воздух, как вдруг чья-то теплая рука опустилась на его плечо. -Ты так спешишь.. - седовласый улыбающийся старик стоял чуть покачиваясь и вскинув брови. - а я ждал тебя к обеду, - выдал он, увлеченно поглаживая плечо Мидольта. - и вам добрый день, профессор Дамблдор, - сказал Маркс, - может вы все-таки расскажете, зачем меня звали? - как? Мне бывает приятно пообщаться с бывшими учениками, особенно такими талантливыми, - сказал улыбчивый старик и заговорщически подмигнул. Оторвавшись наконец от плеча, прошёл вперед и устремился прочь из галереии в замок. "Опять он это делает" - пронеслось в голове у Маркса. Он даже предпринял попытку остаться стоять непоколебимым столбом, прямо вот тут, на том же самом месте, но ноги сами, как по волшебству, понесли его следом за хитрым профессором. Они удалялись все дальше от завывыющего ветра и шумяших своей хрупкостью осенних листьев в глубь уютного, тёплого замка.       Скрипнула тяжелая дверь директорского кабинета. По полу плавали блики от затертых до блеска каменных плит. Свет от и так не яркого осеннего солнца еле пробивался в помещение через барикады туманностей на стёклах. Все порядком обросло пылью, а потому чистый рабочий стол казался словно вырезанным из глянцевого журнала и приклеянным поверх потрепанной чёрно-белой фотографии. Мидольт опустился в кресло. Директор разместился напротив и наколдовал фарфоровый чайник с парой чашек. Аккуратно и всё ещё улыбаясь, разлил аромытный чай и протянул кружку Марксу. Чуть помедлив, Мидольт обхватил кружку ладонью и вдохнул аромат. Собственное отражение выпучило на него глаза из глубин чашки, и он, сморщившись, поставил её на блюдце. - и зачем вы всё-таки меня звали? - произнес тот, не сильно надеясь на ответ. - ну, как ты помнишь, я позвал тебя "выпить чаю и поговорить" - старик могозначительно выгнул брови, абсолютно увлечённый своим напитком. Мидольт снова взял кружку. - тогда почему мы не говорим? - а что ты подразумеваешь под разговором? - не знаю. Вы мне скажите, вы меня звали. - разговор, мой мальчик, есть пережёвывание глубины моря дабы превратить его в нить ручья. А нить хороша тем, что непременно найдешь конец, если потянуть ... Профессор снова погрузился в изучение чаинок. Странное молчание проползло в комнату. Мидольт тщетно пытался понять хоть что-то сказанное, сосредоточив всю энергию на пожирании глазами человека напротив. Уйдя целеком и полностью в это действо, Маркс не заметил, как расслабил остальные мышцы, и содержимое чашки иргиво вылилось на его брюки. Не ощутив ни высокой температуры, ни неловкости произошедшего, Мидольт произнес лишь: - я не понимаю.. Дамблдор поднял глаза, которые впервые за всё время чаепития приобрели толику серьёзности. - я предлагаю тебе потянуть за нить. Ты, сколько я тебя знаю, всегда не любил нераспутанные узелки. Сейчас, по моим сведениям, ты трудишься в архиве Минестерства. Я прошу тебя о помощи. Мидольт чуть нахмурил глаза. Он никогда не любил упоминание своей работы в разговоре. Маркс поставил полупустую чашку на блюдце. - так что всё-таки от меня требуется? Директор медленно встал и направился в дальнюю часть кабинета, минуя плотную темно-синюю вильветовую занавеску. Мидольт поспешно встал и последовал за ним, одновременно пытаясь стряхнуть руками влагу с брюк. Очевидно, что такие телодвижения не привели его к успеху, и он, позабыв о палочке, томящейся во внутреннем кармане его пальто, бросил попытки исправить свое "мокрое" положение. В конце концов Дамболдор видел его и в еще более унизительных ситуациях. Как-то на Рождество кампания слизеринцев заколдовала пол в большом зале так, что всякий, не имеющий специальной обуви, будто балансировал на разлитом толстенным слоем масле. Получив в качестве толчка "рождественский пинок" от слидеренцев-страшекурсников, Мидольт беспомощно скользил по залу, пока не уперся в стол преподавателей, утопив за одно голову в пунше и облив директора Хогвартса.       Преодолев препятствие в виде тёмной шторы, Маркс обнаружил Дамблдора у плотного деревянного шкафа с прозрачными дверцами изучающего что-то за стеклом. Поравнявшись с профессором, Мидольт поднял глаза, пытаясь считать хоть что-нибудь по его лицу, и открыл было рот, чтобы озвучить назревший вопрос, как вдруг заговорил Профессор: - ты видишь, да? Такое маленькое чудо. Мидольт впервые обратил внимание на нечто, томящееся за стеклом. За прозрачной створкой, словно колекция засушенных бабочек, к стенке шкафа были прикреплены волшебные палочки, одна из которых излучала нежное беловатое сияние. Мидольт раскрыл глаза и неосознанно, не контролируя большое свои конечности, потянулся к стеклу. Дамблдор повернулся к Марксу и тепло улыбнулся. - это палочка Кандиды Когтевран, и похоже она почувствовала своего нового владельца. Поможешь мне его найти? Мидольта не хватило ни на что, кроме короткого кивка