А если...

— Ойн! И ты здесь? — Ани? Ани? Что бы ни случилось, мы обязательно что-нибудь придумаем. Ты, главное, не бойся. Прорвёмся! — Ани… Ты не занят сегодня? Мне нужна твоя помощь. Я один не справлюсь, понимаешь? Это, наверное, нечестно с моей стороны… Но… Ты же поймёшь. Ты поможешь мне, верно? — Да… А… Что случилось? В смысле, это не похоже на тебя… — Понимаешь… Так вышло… Я… Я дал клятву, — я рассказал всё, во что влип. Ани слушал молча и внимательно смотрел на меня. — Это… Правда? Ты не шутишь? — спросил он под конец, бледный, но такой же спокойный. Я только молча кивнул. А что я ещё мог сказать другу, которого поклялся убить? Но он улыбнулся, — Спасибо. — За что?! Честно говоря, я скорее ожидал подзатыльника или хорошей такой затрещины, чем этого простого искреннего «Спасибо»… — Ты же не убил. И, кажется, не собираешься… Не переживай, прорвёмся! Где там живёт этот, — Ани добавил несколько красочных, но не слишком печатных определений.

***

Мрачный замок казался давно заброшенным и даже ветхим, но я помнил, как блестел в призрачном свете свечей пол того зала, как алели тяжёлые бархатные шторы… Я с силой толкнул плечом массивную дубовую дверь и буквально влетел внутрь. Через просторный холл я побежал к лестнице из тёмного мрамора. Шаги гулко отдавались в пыльно-мёртвой тишине. Я слышал за спиной дыхание Ани. Зал за залом, коридоры, лестницы, зеркала в золотых рамах — зачем они ему?.. Я бежал, каким-то чутьём угадывая дорогу в этом роскошном лабиринте, чувствуя за спиной Ани. Если бы не он, я бы, наверно, никогда не решился бы так… — Готов? — Да. Я ударом распахнул последнюю дверь. Дверь в тот самый зал. Шелест его плаща оглушил, как выстрел. В холодных глазах явно читался страх: — Ты!.. — Не я! Мы! Слышишь, мы! — Как ты посмел?!.. — голос, его голос, он не был громким, но окутывал, как плащ, звучал будто отовсюду. — А ты?! Заставил дать клятву! — но я теперь не боялся ничего. — Ты покля-я-ялся!.. Нельзя… — змеёй зашипел он. — Да, я знаю, что клятвы нарушать нельзя! А убивать друзей — можно?! За моей спиной загремело и брякнуло. Я рывком обернулся: Ани поднимал с пола шпагу. Пустые ножны и вторая шпага — накрест — висели на стене над его головой. — Тем лучше! — почти взвизгнул он, — Я сам убью вас! И тебя, и его! — Не дождёшься! — голос Ани был твёрд. Но он вдруг что-то быстро зашептал, и меня пронзила боль. Ужасающая, нестерпимая, резкая, такая, что потемнело в глазах… Я хотел заорать, но вместо крика вышел тихий невнятный хрип, придушенный, как в подушку. Уши словно забило ватой, я не слышал почти ничего… На миг показалось, что я просто сейчас умру здесь, вот так, просто от боли. Резко, будто кто-то сдёрнул тёмную пелену, боль прошла. Я сел, пытаясь отдышаться, и увидел, как Ани со шпагой теснит его к дальней стене зала. — Ойн! Стреляй! — крикнул Ани. Я судорожно зашарил по карманам и выхватил револьвер. Родненький ты мой! Ребристый, холодный — уверенно лёг в ладонь. — Ани, пригнись! Ани в него швырнул шпагу и отпрыгнул в сторону. Я тут же выстрелил. Взвёл — и ещё раз! Я ненавидел его! Щёлкал курком и давил на спуск, почти не глядя на тёмную осевшую фигуру, пока Ани не отвёл мою руку в сторону: — Ойн… Хватит. Я нажал ещё раз, и удивился, что не слышал выстрела. Барабан был пуст, патроны кончились… Я отвязался от клятвы.