Попала

В туннеле было темно. Я шла, ощупывая стены и ступая максимально аккуратно, боясь почувствовать хруст костей под босыми ступнями. Вдруг в конце туннеля сверкнул огонек. Я на секунду застыла, не веря своему счастью, и пошла быстрее и увереннее. Свет приближался, я перешла на бег. Вдруг стены, которых изредка касались кончики пальцев, исчезли, заставив волноваться и отвлечься от света, а когда я глянула снова, то поняла, что это не конец туннеля, а две большие фары. Они светились напротив моего лица, как глаза дракона, застыли на секунду, будто разглядывая добычу, а потом резко дернулись вперед. Застежка от сережки щелкнула в ухе… Я перевернулась на другой бок, уткнувшись лицом в одеяло. В комнате все еще было очень темно, хотелось спать, но мысли в голове водили хороводы и прыгали через скакалочку так, что глаз снова гадко задергался. Я тихо встала с кровати и в упор посмотрела на часы, они отсчитывали сорок восемь минут третьего. Спина была мокрая, а в комнате стояла духота. Я открыла окно и переодела пижамную майку. Возможность заснуть снова равнялась нулю, а Мантия-Невидимка на полке в шкафу притягивала шаловливые ручки. Спустя минуту я уже кралась по Хогвартсу с Картой Мародеров в кармане и незажженной лампой (на всякий случай) под мышкой. Что я искала помимо проблем на пятую точку? Понятия не имею. Я шныряла по коридорам, пытаясь разбавить воспоминания настоящего Гарри своими. Прошлась к гостиным Когтеврана и Пуффендуя, на всякий случай запомнила расположение всех туалетов и наступила на все ступеньки-ловушки. Лестницы днем казались веселыми. Ночью было темно, и они зловеще скрипели на поворотах под перешептывание портретов. Я поднялась на Астрономическую башню, где ветер дул сильно, раздвигая полы мантии, поэтому пришлось снять ее с себя и завязать на поясе, прикрыв майкой и школьной мантией. Под звездным небом Хогвартс раскинулся во всем своем великолепии. Огромное темное озеро с шумящими, перешептывающимися волнами, горы, покрытые зеленой травой и зловеще шелестящими деревьями. В ночи все казалось пугающим и одновременно притягательным. Стоя высоко-высоко и наблюдая издали, мне хотелось опуститься на землю, коснуться травы и… я посмотрела вниз. Сердце остановилось, а потом забилось с утроенной силой. Пришло то чувство, которое я всегда избегала: когда стоишь на краю и хочется прыгнуть. «Избегала и менять ничего не собираюсь, — сказала я сама себе и отступила на шаг назад. — Никаких обрывов, пока не научусь летать без метлы, как Снейп». Я зажгла лампу и поставила на землю у перил, а сама отошла к деревянным ступенькам, куда почти не забирался ветер. Села, опершись о колонну. Лампа светила, как маяк, я тихо наблюдала за ней под шум озера. Веки становились свинцовыми, я с трудом открывала глаза только чтобы увидеть огонек во тьме, прямо как во сне, только спокойнее, теплее, совсем нестрашно. Нет. Нельзя спать. Пришлось тряхнуть головой, но вставать было лень, и я лишь съехала на деревянный пол, почти улегшись. В конце концов, в начале сентября было еще тепло, даже несмотря на ночное время, школьная мантия была плотной, а пол, наверно, специально согревался чарами. Вдруг ветер дунул особо сильно — лампа неуклюже упала на бок, покатилась, уперлась в решетку перил. Я вздохнула, решительно положила руку у лица, чтобы опереться и встать, но потом снова передумала. Развернула ладонь тыльной стороной к полу и лениво моргнула. Когда веки поднялись, в нескольких сантиметрах от ладони горел огонек. Совсем крошечный, со спичечную головку, он сиял алым, собирая на себя внимание. Мир вокруг шумел, отчетливо отдаваясь в ушах и шелестом деревьев, и пением каких-то птиц, и воем ветра, но важнее всего этого мне был огонь. Я не могла сказать, что ощущаю какие-то волны магии, просто стало очень хорошо от того, что почти бесплодные попытки колдовать наконец стали превращаться во что-то вменяемое. Огонь взлетел над ладонью, поднялся ввысь. Я тоже медленно встала с пола, распрямилась, близоруко прищурила глаза, лениво прошлась к перилам, прикрыла глаза. Огонек грел кожу, не затухая от ветра. Я улыбалась то ли ему, то ли себе, играясь, прошлась пальцами по пламени. Оно колыхнулось, но вскоре горело, как прежде. Я приподняла алую точечку повыше, подвела ладони с двух сторон, будто удерживая в руках. Огонек сверкнул ярче, потом еще, он рос в размерах и вскоре был около сантиметра в ширину. В тот момент я, на грани сна и яви, действительно верила. Полностью, совершенно, как никогда прежде. Я провела руками, будто отталкивая огонь, и он полетел вперед, все отдаляясь и отдаляясь. На лестнице послышались тихие шаги. Огонек потух, а я судорожно дернула узел на животе и, давясь воздухом от волнения, запахнулась в мантию. На башню вышел Снейп. Я тихо двинулась к одной из колонн, пытаясь слиться с холодным бетоном. «Какого хрена он тут забыл? Что, дел других нет, кроме как по школе ночью шнырять?!» — в панике подумала я, и Северус безошибочно определил источник нелестных комментариев. Он метнулся как коршун, как стрела. Я по перилам мелкими шажками отошла вбок, поскользила наискось, чтобы быть ближе к просторному центру. «Главное не думать». — Вам нечем думать, Поттер, — Снейп прокатил фамилию на языке с издевкой, усмехнулся. «Ну, ля, че ж так не везет, снова на ковер вызовут и мозги прополощут (хотя, видимо, полоскать нечего)». — Я бы на вашем месте при учителе так не выражался. «То есть когда-то вы были на моем месте?..» — Поттер, у вас вообще есть совесть? Я собираюсь учить вас окклюменции, а вы выкладываете все свои мысли. Снейп быстрым шагом пошел к лестнице, чтобы перекрыть пути к отступлению, но я уже стояла на верхних ступеньках и пятилась назад, больше никому не открывая свои мысли. Профессор услышал неосторожный шаг, только когда я наполовину спустилась с башни, и потом мог уже отчетливо слышать топот ног и, возможно, что-то типа: «Подавись!» *** Кто-то больно ущипнул меня за щеку. — Ммм, отвянь. Пришлось перевернуться на другой бок, но утренний монстр не остановился, потянув со всей силы за волосы. Я зашипела, открыла глаза и уставилась на Хедвиг. Всю взъерошенную, с сероватыми от пыли перьями и немного прифигевшим, но довольным взглядом. — Надеюсь, мне потом не придется клеить листовки с объявлениями о продаже совят, — буркнула я. Хедвиг нахохлилась и быстро долбанула клювом по лбу. — Ай-яй-яй, молчу-молчу. Пришлось примирительно поднять руки, чтобы не получить второй добивающий. — Что такое, Гарри? — сонно пробормотал Невилл. — Ничего, спи. Я открыла клетку, запуская сову, и глянула на часы. Пять пятьдесят три. Можно было спать минимум час, а максимум, если забежать в обеденный зал в последний момент и запихнуть в себя булочку с соком, почти три. Впрочем, на сегодня у меня были особые планы… Первый бой колокола в семь я честно проспала. Второй — время завтрака — тоже. Рон проснулся, наверно, около половины девятого, растряс меня и, к счастью, первым умчался есть. Сегодня первым уроком были полеты на метлах, выделенные только для игроков в Квиддич, и я боялась повторить героический подвиг Невилла на первом курсе вместо обычной шикарной игры Поттера, поэтому решила «проспать». Встала с кровати в девять, аккуратно ее заправила, сложила учебники и свитки, оделась, подкормила Хедвиг дохлой мышью и нарезанными червяками, глядя голодными глазами на то, как она с удовольствием выклевывает еду, и на секундочку легла на кровать. Просто потереться щекой о покрывало… Я приоткрыла один глаз, щурясь от яркого солнца, и подскочила. — Ну твою-ю!.. Часы показывали десять двадцать. Двадцать минут зельеварения, за которые Снейп заставит меня собирать каких-нибудь навозных жуков двадцать лет. Чтобы прийти с таким опозданием нужно иметь столько смелости, сколько у меня отродясь не было. — Ну и ладно, переживем как-нибудь, — сказала я Хедвиг и стащила из пакета с ее кормом черствый пряник.