Попала

То, что Снейп не придушил меня на месте и не издевался над трупом, можно было объяснить только наличием трехсот человек в обеденном зале. — Почему вы не явились на мой урок, Поттер? Наверное, Медуза Горгона в тот момент по сравнению с его бледным искаженным лицом могла стать моделью Гуччи (особенно если учитывать новомодные веяния на нестандартную красоту). — Проспал. — Но это был второй урок, — Северус был явно сбит с толку, а я… я просто пожала плечами, глядя на жареную курочку. — Сколько уроков вы проспали? — спросил мужчина, приподняв брови, и у меня мурашки прошлись, кажется, даже по пяткам. — Два, — ответила я и невинно моргнула. — Отработка сегодня в семь тридцать. Сразу после часового занятия окклюменцией. В моем кабинете, — четко сказал профессор, — надеюсь, вы не проспите. И, кстати, ваша лампа у профессора МакГонагалл, зайдите забрать. — Какая лампа? Я даже не успела изобразить изумление, как Снейп развернулся на каблуках и зашагал к преподавательскому столу. — Кажется, я довел его до ручки. — Конечно, ты ведь… — начала Гермиона, но Рон перебил: — Проспал зельеварение. Это так круто! У меня бы смелости не хватило. — Смелости? Ты явно не знаешь, как работает организм во время сна, — хмыкнул Невилл. — Да я зельеварение чувствую. Когда оно первым уроком, встаю минимум в восемь! — воскликнул Рон. — Да, не зря ты сегодня на прорицании себе медленную смерть предсказал, — добавил он, — Снейп просто… он сломает твою ментальную защиту, прочитает все воспоминания и поджарит мозг! — Спасибо, Рон, — срывающимся голосом ответила я. — Эй-эй, Гарри, я пошутил, ты ж мужик! — замахал руками Уизли, когда заметил, что у меня глаза на мокром месте. — Рон, дурак, напугал его до смерти! Не мог помолчать?! Ну, Гарри, не такой же профессор Снейп и ужасный. — Да, — кивнула я, — просто, всего лишь, ненароком залезет ко мне в голову, — и узнает, что я не Поттер, — и увидит все, что я делал в этой поганой жизни. Господи, за что мне это. Я оперлась локтями о стол и сжала виски. — Что-что в голову? — спросил любознательный Невилл, который услышал лишь часть разговора. Гермиона уже было хотела сказать что-то умное и прикрыть мои занятия окклюменцией, но я успела первее: — Выебет. — А, — Невилл замолчал, а суп медленно полился из его ложки обратно в тарелку. *** То, что я переживала, было пипец каким преуменьшением. Даже желудок отказался от сытного ужина в пользу туалета, а не хилого тела с никчемным хозяином. Я сидела в туалете, пытаясь заставить руки трястись хотя бы так, чтобы не промахнуться мимо дверной ручки. — З-зд-дравс-с-ств-вуйте, п-профес-сор С-с-снейп, — сказала я, тренируясь перед зеркалом, и напоследок выдавила улыбку. Это больше было похоже на предсмертную судорогу, но все равно привлекательнее, чем кривая ухмылка Снейпа. Даже если бы я была настоящим Гарри Поттером, то волновалась бы немало, так как никто не желает в красках показывать нелюбимому профессору с клубком сарказма вместо сердца сколько, в каком месте и на кого ты дрочил или как десять минут мялся, боясь спросить, где ближайшая станция метро, но мне, как известно, не повезло еще больше. Я понятия не имела, что делать, если Снейп узнает о том, что Гарри Поттер не Гарри Поттер. Конечно, он недолюбливал парня при жизни, но было сомнительно, что скажет: «Наконец он сдох, молодец, вот тебе конфетка». «Пососи, такого никогда не будет», — хихикал внутренний голос. — Ну, удачи, — сжала я кулачки за сохранность собственной шкуры и смело вышла из туалета. К кабинету Снейпа добралась с третьего раза, запутавшись в коридорах подземелий. Перед тем, как войти, глубоко вдохнула, но выдох вышел неровным и слишком нервным. Второй раз не увенчался успехом. Слабачка. Я хотела дать себе пощечину, но, подумав, решила, что это станет слишком заметным, потом укусить за запястье, но вспомнилось утро перед поездкой в Хогвартс, и желание к саморазрушению притупилось. А к черту все… Я постучала мелко и быстро и, услышав спокойное, медленное: «Входите», — дернула ручку. — Добрый вечер, п-профессор. Вышло не очень оптимистично и уверенно. — Сегодня ночью вы были более дерзким. «Господи, звучит, как начало порнофиль…» — Поттер, я запрещаю вам думать всякую ерунду, — угрожающе начал Снейп. — И, да, можете не отговариваться. Я знаю только одного человека с Мантией-Невидимкой и такими… нахальными мыслями. Гораздо больше меня интересует ваша ужасная способность. — Какая? — я икнула и скомкала в руках подол майки, надеясь, что огонек не видело пол-Хогвартса. — Декламировать ваши скрытые мысли, будто это гимн Англии. — Извините, — я потупила взгляд. «Ну нет у меня стеснения, что поделать!» — На самом деле это немного мерзко. Отвратительно… но иногда полезно, — Снейп скривился, как от зубной боли. — Что? — я не поверила своим ушам. — Повторите-ка еще раз. — Окклюменция — способность преграждать путь к своему сознанию, — лениво начал мужчина издалека. — Очень полезно, особенно в сражении с Волдемортом. Но есть и другая сторона. Ей нет названия, но это совершенно противоположное воплощение окклюменции. Когда человек может нисколько не скрывать свои мысли. У большинства людей это проявляется в моменты волнения, когда они хотят что-то сказать, но боятся. Но есть те, кто умеет контролировать процесс. Это, конечно, легче окклюменции, но кому-то открыть разум сложно. Видно, не вам… — И… есть какие-то плюшки от этого? — осторожно спросила я. — Сейчас единственное, что вы можете, — это показать мне свои мысли. Из полезного только позвать на помощь или сообщить информацию без лишних ушей, если рядом нет еще одного легилимента. Более того, это может вам неплохо навредить, как сегодня ночью. Вам нужно научиться лучше контролировать свою способность. Уделим этому лишние полчаса. — Не надо, — кисло сказала я. — Я умею. Тогда, ночью, нечаянно вырвалась только первая мысль, остальные… я контролировал. Между промолчать (и умирать дополнительные полчаса один на один с ужасным профессором в темном сыром кабинете) и сказать правду (и огрести сейчас), я выбрала первое. Брови Снейпа взлетели чуть ли не до линии волос, а рот скривился, когда он понял, что я издевалась намерено. — Отлично, тогда, надеюсь, вы будете контролировать свое сознание так же хорошо и освоите окклюменцию максимально быстро. Садитесь, Поттер. Я села на стул, и немного унявшееся волнение весело подпрыгнуло к горлу. — Сосредоточьтесь и вытолкните из своего сознания мое. Снейп наставил на лоб палочку, а я сжала зубы, чтобы они стучали хотя бы не так громко. — Легилименс. Перед глазами встало бледное лицо и занесенная для удара по щеке ладонь, потом это же лицо перед зеркалом в туалете и та самая улыбка. Все резко прекратилось, а на месте, где должен был стоять Снейп, слышались странные звуки. Я, бледнея лицом до состояния белья после Персила, поняла, что визжала все это время, как девчонка, увидевшая таракана. На шее и щеках начали цвести красные пятна, стыд заполнил голову. «Сосредоточься, ты не сделала ничего плохого. Стыд и боязнь своего прошлого, своих поступков — то, что ему надо. Чтобы резать языком самооценку мудаков, как скальпелем, нужно не иметь такого чувства, как стеснение». Я вдохнула, глянула на картину «Смеющийся Снейп», выдохнула и заставила себя расслабиться. — Орать было необязательно. Лицо Северуса снова скривилось в привычной гримасе. — Ну, вы повелись, может, и Волдеморт поведется. Есть же у него чувство юмора в конце-то концов! От упоминания чувства юмора Северуса передернуло. — Даже не надейтесь, ваши шуточки не помогут. — Ладно, но попробовать стоило, — ответила я, будто ультравизг, который только что вырывался из горла Поттера, был запланирован со времен мамонтов. Снейп хмыкнул и снова направил палочку. — Легилименс. Лицо перед зеркалом, зеленые блестящие глаза, красивые. — З-зд-дравс-с-ств-вуйте, п-профес-сор С-с-снейп. Кривая улыбка. Урок заклинаний, где я переписываю текст из книги, а потом сижу, рисуя на пергаменте младшего Малфоя, смотрю на других, на их палочки, завидую, видно невооруженным взглядом. Я вцепилась в подлокотник стула, напряглась, чтобы сделать то, что умеет каждый ученик, — не думать, точнее, думать не о том, о чем нужно. Дерево. Теплое, не такое, как весь холодный, гадкий кабинет. Приятное на ощупь, но сухое, не скользящее, потому что… Перед глазами мелькнула картинка с урока ухода за магическими существами, когда я пялюсь на Лукотруса, а он странно косится на меня в ответ. Не отвлекаться! … потому что дерево не покрыто лаком, поэтому шершавое, не глянцевое, есть зазубринки, вот тут, где давлю пальцем. Можно загнать занозу. Интересно, из чего стул? Дуб, карельская береза, липа, клен, может, яблоня? Хотя, скорее всего, что-то магическое. Какой-нибудь баобаб, выросший на прахе Мерлина. Давление отступило, я открыла глаза и согнулась, уперевшись дрожащими руками в колени, пытаясь отдышаться, потому что казалось, что весь воздух вытянули из легких. «Полный пиздец». Я глянула на Снейпа, но, похоже, либо смогла не пересечь черту «хочется, но не можется», либо он решил проигнорировать недостойные мысли. — Что вы почувствовали. Из уст профессора это звучало даже не как вопрос. — А вы влезли в мою голову и не знаете?! — съязвила я. — Я знаю только то, что Малфой — не лучшая партия, а то, как вы вытолкнули мое сознание, могу лишь предполагать. — Я думал о стуле. «И мои пристрастия вас не касаются. Лишних детей не будет, и ладно». Снейп усмехнулся. — Вы совершенно беспардонны, эгоистичны и пошлы. С каждым годом все хуже… Так… что вы там думали? — Ну, вы лезете в мои воспоминания, я думаю о стуле. Вам нечего найти, остается только уйти. — Вы выбрали самый легкий способ. И самый недейственный. Голос Снейпа отдавал подвальном холодом. — Я использовал лишь маленькую часть своих способностей. Я сделала вид, что поверила в то, что Снейп меня жалел, хотя на самом деле была уверена: он надеялся, что этого огрызка силы хватит для полного поражения Поттера. — Если немного усилить ментальное воздействие, то вы не сможете выскользнуть из прошлого и сосредоточиться на настоящем. Нужно уметь сопротивляться, ставить щит, нащупывать врага и выталкивать из головы. Попробуйте так, а, чтобы не было соблазнов, я усилю легилименцию. Я сжалась зубы и выпрямилась, глядя на кончик палочки. — Легилименс. Отвечаю на истории магии. — Плюс пять баллов Гриффиндору. Я, кажется, сжала пальцы, но ничего не почувствовала. — Молодец… Нужно было срочно остановить Снейпа. — Мистер… Напрячься, нащупать чужой разум. — Поттер… Перестать цепляться за прошлое, не обращать внимание, что именно считывают, найти гада и выбросить за порог. — Что-что в голову? — Выебет. Смеюсь с Роном над рассказами Трелони. Дальше Снейпа подпускать нельзя. Я, наконец, кажется, поняла, как именно нужно сопротивляться, но и профессор оказался не лыком шит. Тележка с вещами стучит о плитку. Я иду на вокзал, не оборачиваясь назад, на Дурслей, потому что из глаз текут слезы. Меня колбасит над унитазом. Я хожу по комнате, кусаю руки и что-то бормочу. Снейп решил перескочить с одного на другое. С одного самого хренового воспоминания на еще хуже. Это не выдавало ему какие-либо тайны, но все равно было противно и гадко, будто кто-то покопался в душе, что, собственно, и происходило. Меня буквально пронзила злость. «Не мог что ли поаккуратней с ранимым ребенком?! Пшел вон!» Я резко вдохнула и встретилась взглядом с каменным полом. Сердце выскакивало из груди, ладони вспотели, а пальцы вцепились в подлокотники стула. Северус прощупал больные места, теперь наверняка будет виться вокруг них, а там недалеко до воспоминаний Жени Козловой. — Попробуем еще раз. Я сжала зубы и постаралась сосредоточиться. Злость распирала изнутри. Я понимала, что Снейп просто человек, который хочет отомстить, но буквально ненавидела его постную физиономию и со злостью подумала, конечно, не открывая мысли профессору: «Хрен ты еще раз увидишь мои воспоминания, мудак патлатый. Не думай портить школьную жизнь ребенка за то, что тебе ее испортили». — Легилиментс. Перед глазами встало лицо тети Петуньи. Я напряглась, отчаянно пытаясь не дать вломиться в свой разум, в висках запищало, перед глазами плясали цветные точки, напряжение было похлеще, чем у доски на математике, и снова вернулась в реальность, хватая ртом воздух и вытирая пот со лба. Я не могла описать ощущение борьбы, просто напрягалась, как могла, и выбрасывала Снейпа из головы. Мозг уже явно отъехал, потому что виски раскалились до опасно высокой температуры, а лоб наоборот был похож на кусок льда. — Легилиментс. Я сдавленно вскрикнула, ударила кулаками по подлокотникам, мотнула головой и посмотрела на Северуса злым, пылающим, но ясным взглядом. Губы дрогнули в усмешке. — Не зазнавайтесь, Поттер, Волдеморт вас щадить, как я, не будет. Я хотела сказать: «Так не щадите», — но это было чревато последствиями, а мне не хотелось иметь сломанную психику, отъехавшую крышу и небо в клеточку за убийство Поттера. Снейп спрятал палочку в кармане. То, что это было подозрительно, даже не обсуждалось. — Легилименс, — резко сказал он, и в мозг ворвался поток чужой воли. Я схватилась за голову — боль от сопротивления сжимала мозг, — что-то замычала и с придушенным рыком вернулась в реальный мир. Снейп и вдохнуть не позволил. Я даже не успела заметить, что он не использовал ни палочку, ни заклинания. — Черт, — прошипела только сквозь зубы. Голову будто разрывало на две части, кололо иглами и било током. Я заорал уже от боли, а не от страха. То ли Снейп сам прекратил, то ли у меня получилось его вытолкнуть, но сознание вернулось, когда тело валялось где-то на полу, в ушах было подозрительно тихо, а по губам текло что-то теплое и неприятное на вкус. Когда рука коснулась лица, то на пальцах красными пятнами осталась кровь. Кто-то тряс меня за плечо и, кажется, громко говорил. Желудок сделал петлю Мухиной, меня вывернуло желчью, в горле остался неприятный осадок. Я слышала, как бешено колотится сердце и ускоряется ещё больше, когда на пол капает кровь. В плечо больно вцепились пальцы, меня тряхнули. — Поттер!!! В ушах зазвенело, я заткнула их руками и чуть ли не повалилась в живописную лужицу желчи и крови, но Снейп оттащил меня назад. Он пытался поднять безвольную тушку, но был слишком худой и слабый для того, чтобы нести на себе еще и чужие килограммы. — Дайте полежать, — попросила я, пытаясь оттолкнуть Северуса пьяным движением руки. Он помог мне лечь, а не упасть лицом в камень, и пошел наверняка за зельями. Через несколько секунд под нос пихнули ужасно пахнущее варево. — Давайте, глотайте, Поттер. Снейп буквально влил зелье. В голове сразу прояснилось, хотя виски еще ныли, а общее состояние можно было назвать никаким. — Как вы себя чувствуете? — Как будто кто-то чуть не поджарил мне мозг. Я пробовала на вкус вновь обретенную способность думать и нормально говорить. — Не в упрек вам сказано, но, боюсь, с такими занятиями окклюменцией до Волдеморта я не доживу. Сэр. — Ваше убийство не входит в мои планы. Не думал, что вы будете столь… ранимы. — А… спасибо за поддержку. Я усмехнулась, перевернулась на спину и, встретившись с серым лицом Северуса, сидящего на коленях рядом, испугалась, вдохнула слишком глубоко и закашлялась от крови в носу. — Эпискеи. Неприятно защипало, отчего я поморщилась и потерла нос. — Что вообще произошло? — Вы перенапрягли мозг. — Все-таки вы признаете, что он у меня есть, — едко ответила я и добавила: — Следующий раз предупреждайте заранее, что он такого откинуться можно. У вас есть душ? — Что? Снейп приподнял брови, а в его голосе появились нотки, после которых самооценка собеседника обычно опускалась примерно к девятому кругу Ада. — У меня нет палочки, — напомнила я и улыбнулась как можно слаще. У Северуса дернулся уголок губ, но он все же нехотя произнес: — Экскуро. Кровь и пот испарились, хотя ощущение чистоты так и не пришло. Я оперлась о пол, чтобы встать, Снейп поддержал меня под руку своими тонкими длинными пальцами. — На сегодня вы освобождаетесь от отработки, она перенесена на субботу в девять утра. — Ммм, — нерадостно промычала я в ответ, надеявшаяся на что-то типа: «Во всем виноват только я, а ты, мой бедный мальчик, освобождаешься от отработки и уроков на завтра, а я буду плакать в платочек и винить себя за неосмотрительность». — Профессор, — встрепенулась я, — а чем еще хороша моя способность? Которая, ну, как гимн Англии. Может, я смогу слать ложные мысли или… — я бы еще долго продолжала, размечтавшись, но была прервана Снейпом: — Она очень бесит. До свидания, мистер Поттер. Он чуть ли не вытолкнул меня за порог и резко закрыл дверь. Никакого гостеприимства.