Попала

Проснувшись с утра помятой и уставшей, я была рада тому, что не подскочила температура, как она это делала в последние дни, при этом хитро спадая через полчаса. Но башка все равно ныла; бесплатный сеанс ночных кошмаров прошел исправно; вчерашние бутерброды, забытые в мантии, завоняли; Хедвиг, когда я уходила, устроила бунт; пробежка отменилась из-за ливня; резинка, которую я попросила у Гермионы, избавила от длинной челки, но сделала похожей на имбецила; времени на страдания не было, как и меня ментально в этом мире, ибо глаза уже слипались, а вчерашние гениальные планы не казались такими гениальными, потому что, по-видимому, я просто не выживу в таком ритме. Может ли быть что-то худшее? Видимо, да, потому что до начала занятий таскаясь от одного хорошего знакомого к другому с рекламой самого лучшего отряда, я вспомнила о своем Дне рождения. Нет, это не был тот пафосный момент, впихиваемый в половину дорам, где герой наигранно удивляется тому, что у него День рождения, а потом оказывается, что с этим днем связан какой-то пиздец в его жизни. Я праздники очень любила, наверно, даже слишком для своего возраста: все эти сюрпризы, звонки, сообщения, встречи… Просто, знаете, Гарри Поттер не мог перенести свой День Рождения с июля на ноябрь, а я не привыкла отмечать его одна. Когда люди не просто забыли о нем, когда они даже не знают о твоем существовании, а ты через пару недель будешь существовать вот уже восемнадцать лет. Семнадцать с лишним лет я ныла, что жизнь — сложная штука, что домашки слишком много, а времени в сутках — мало. И вот, видимо, судьба решила показать, что родной мир был ниче так. Я обитала там как среднестатистическая пиздючка, а не как цель номер один для экстремисткой организации под руководством Володи Пожираловича. У меня был батя, вернувшийся домой с хлебом, мелкий неандерталец, занявший полкомнаты, и лучшая в мире ма… — Гарри, я решил, — прошептал кто-то сзади, отчего я вздрогнула, споткнулась, отскочила на Рона и подавилась слюной. — Господи, Мерлин, Невилл, не подкрадывайся так. Было что-то забавное в череде этих имен, но в тот момент я так испугалась, что вспомнила об этом уже позже. — Прости, Гарри, — опустил голову Лонгботтом, — просто хотел сказать, что согласен, ну, вступить в ваш отряд. — Да, да, Невилл, — все еще пытаясь прийти в себя, не очень громко ответила я. — Мы потом сообщим тебе время и место первого собрания. — И добавила громкий шепотом: — А пока подумай над тем, что все, нет, ВСЕ обратили на нас внимание. И хорошо, что это пара гриффиндорцев, которые идут на десять метров впереди. — Прости, я не думал, что тебя испугаю, — начал извиняться Невилл. К тому моменту мы уже подошли к классу зельеварения, и пришлось остаться снаружи, чтобы не нарваться в разгар беседы на толпу слизеринцев. — Я пошел, прости. Ни друзья, ни я еще не успели открыть рот и задать интересующий всех вопрос от удивления в спину уходящему Лонгботтому, когда послышался холодный угрожающий голос, произносящий слова так медленно, что хотелось поставить на Х2: — И куда вы собрались идти, Лонгботтом? Несмотря на заданный явно не нам вопрос, все автоматически поздоровались. — Аа, эээ, никуда, профессор, — замялся Невилл, а потом спохватился: — На ваш урок, сэр. — Тогда отодвиньтесь от двери и дайте мне пройти, — проскользнул большой летучей мышью мимо нас и отползшего к стенке Невилла профессор. — Че он так рано сегодня, еще же урок не начался? — шепнул Рон, провожая взглядом черную мантию. — Не стоило называть его… — начала Гермиона и умолкла, видимо, боясь, что Снейп услышит. — Он мысли читает, не парься, — «подбодрила» я, словив злющий взгляд подруги. — Это почти невозможно, — горячо зашептала она на ухо. Наверное, это был грандиозный прокол, потому что проговориться просто так, даже не в стрессовой ситуации, — максимальное глупо. Ну вот кто за язык тянул?! Я уже настолько смирилась с нереально крутой легилименцией Снейпа, что просто воспринимала ее как должное, как-то автоматически забыла разговор с друзьями на эту тему с начала учебного года и так же автоматически причислила чтение мыслей к тайнам, которые другим знать не стоит, хотя тут не было ничего ужасного. Пришлось тихо договаривать, потому что иначе вышло бы слишком натянуто и неискренне: — Снейпу это скажешь, — и добавила одними губами: — Потом расскажу, — когда раздался зловещий голос профессора: — Хватит болтать. Перемена нужна, для того чтобы повторить домашнее задание, а не трепаться. Скажете мне все, что хотели, после урока, мистер Поттер. Глаза Рона выражали скорбь моему личному времени, которое вскоре станет собственностью Снейпа, здоровой психике и самооценке. Побаиваясь переговариваться, мы стали у своих котлов, доставая книги и по ингредиентам пытаясь понять, какое зелье будет на этот раз, но, как всегда, их было чуть больше, чем нужно, а я, листая учебник, чуть не засмеялась от нахлынувшего понимания. Северус Снейп пришел не со звонком или через минуту после него, как обычно, а заранее, напугав всех до чертиков, и наверняка теперь слышал в головах пятикурсников: «Че он так рано приперся?! Дел нет?! Щас меня отымеют в мозг», — и другие неприятные выражения. Мне стало даже жаль профессора, ведь он слышал только очень эмоциональные мысли, которые человеку хотелось произнести вслух (и которые часто произносили, когда Снейп оказывался подальше), а рядом с ним хорошее обычно не думается. Наверняка за жизнь он услышал столько матерных проклятий в свой адрес, что мне и не снилось. Это, конечно, с учетом того, что профессор использовал подобного рода легилименцию легко, естественно и не считал нужным прерывать ее действие, чтобы не слышать оскорблений, а наоборот по-мазохистски ими напитываться, чтобы потом воздать ученикам втройне. — Сегодня мы будем готовить укрепляющий раствор. Кто скажет, какие ингредиенты нужны для его приготовления? Я прекрасно помнила, что было нужно, но поднять руку на уроке у Снейпа при всем классе оказалось сложнее, чем устроить очередную перепалку. Зато Гермиона готова была пересказать весь учебник, глядя на профессора пытливым взглядом, после которого любой другой преподаватель бы не смог не дать девушке ответить. — Лонгботтом, — выплюнул Северус. Интересно, какие мысли летали у парня в голове? Невилл бы упал в обморок, узнав, что Снейп считывает даже маленькую их часть. — Я… я не знаю, профессор, — ссутулившись, ответил парень. — Минус пять баллов Гриффиндрору. Мистер Поттер, может, вы проявите свою болтливость? — Кровь саламандры и порошок из костей грифона, — не задумываясь, ответила я. Самое сложное в зельеварении — выучить рецепт, а ингредиентов не так уж и много. При подготовке к тесту и написании шпор, а потом помогая Рону, я запомнила, может быть, треть из того, что мы прошли за четыре курса, а остальное помнила примерно. Зелья, которые мы должны проходить на ближайших уроках (а так как Снейп перескакивает от страницы к странице, то это почти весь учебник), я учила, чтобы совсем уж не тупить. Ведь выжимать кровь каких-нибудь червей — дело обычное в нашем классе, но требующее моральной подготовки для меня. Поэтому устную часть зельеварения я неожиданно знала лучше, чем общая масса учеников, хотя, конечно, было много тех, кто меня конкретно превосходил. — Это что, искра знаний в глазах? — с сарказмом спросил Снейп. — Тогда какие раны залечивает укрепляющий раствор? — Только незначительные, — сглотнула я вязкую слюну и продолжила: — Как физические, так и полученные из-за проклятья. — И как готовить это зелье, Поттер? — спросил профессор, недовольно втянув щеки и приподняв брови. «Bitch, — подумала я. — Прямо Ленка из параллели в парике на Хэллоуин». — Долго. — Очень впечатляющий ответ, другого от вас и не ожидал. Мистер Малфой. — Зелье готовится в два этапа, — вроде бы гордо глядя на Северуса, а вроде бы затылком показывая фак мне, начал отвечать Драко. — Между ними должно пройти несколько дней, чтобы зелье успело настояться. Желательно три-четыре, так как кровь саламандры густая, а порошок из костей грифона растворяется не полностью. Нужно, чтобы он выпал в осадок, потом собрать верхний слой зелья и продолжить готовку. — Какого цвета зелье на промежуточном этапе? — Бирюзового. — Плюс пять баллов Слизерину, — довольно сказал Снейп. Не прошло и пяти минут, как в мой котел чуть не упала бумажка: едва удалось ухватить ее за уголок. «Минимализм, концептуализм, мамина радость, папина гордость, будущий Пикассо», — со злостью подумала я, когда увидела Поттера, котел которого взрывается, укладывая черные волосы в стиле панка, и сразу же записала свои мысли на обратной стороне, чтобы вручить Драко после урока: Снейп мог закрыть глаза на самолетик, пущенный Малфоем, а меня за такое опустят на весь класс. *** Бирюзовый цвет. Я смотрела на идеально бирюзовый цвет, такой же, как у Гермионы, и была готова прыгать от счастья. Уже до этого зелья выходили неплохо, и Снейпу пришлось даже пару раз проскрипеть: «Выше ожидаемого», — но теперь «Превосходно» из его уст звучало, будто он только что использовал на мне аваду и смотрит на хладный труп, комментируя свое настроение: «Превосходно. Минус один Поттер». Звонок еще не прозвенел, как некоторые начали собираться, оставив тех, кто пытался исправить плоды своей криворукости. Я старалась помедлить, но потом решила просто подойти к Снейпу позже и выскользнула из класса с Гермионой. — Поздравляю, Поттер. Конечно, в лучших традициях Малфой поджидал на коридоре с Крэббом и Гойлом. — Теперь всю жизнь будешь вспоминать, как получил «Превосходно». — Обязательно, — хмыкнула я и достала бумажку с авторским рисунком, кидая ее Малфою. — Кстати, ответочка. Пергамент, наверняка высшего качества, который я упорно именовала «бумажкой», даже не долетел до чужой обуви, упав на пол. Со стороны это наверняка выглядело по меньшей мере оскорбительно, хотя я просто забыла о том, что столь легкие вещи плохо швыряются. Ответ Драко прервал грохотом открывающейся двери: видимо, Снейп решил, что зелья однокурсников не спасет уже ничто, и мягко намекнул, что им пора выметаться. Драко кинул злобный взгляд на собирающихся учеников и Снейпа, которому был прекрасно виден коридор, и прошептал одними губами: «Тебе конец, Поттер, — а потом добавил приказным тоном: — Гойл!» — и тот с хмурой миной поднял записку. «Пусть разбирается, что значит «минимализм», «концептуализм» и «Пикассо», — ехидно подумала я. Рон уже был тут как тут: выйдя из кабинета, хмурым взглядом смотрел на Малфоя, удерживая руку вблизи палочки, но Драко хмыкнул и, эффектно развернувшись, пошел прочь. — Чего это он? — спросил Уизли, провожая взглядом три черные мантии, и отошел от двери, чтобы толпа учеников смогла пройти. — Не понравилась моя оценка, — хмыкнула я. — А-а, да, ты же получил «Превосходно», — с завистью сказал Рон. — У меня за всю учебу такого ни разу не было. Дверь сухо захлопнулась, как только последний ученик покинул кабинет. — Что было на том пергаменте? — спросила Гермиона. — Драко пытался познать глубину творчества. Конечно, я охотно прокомментировал его способности в рисовании. — Можно попроще, Гарри, — сложил брови домиком Рон. — Ты иногда говоришь хуже Гермионы. Учеба плохо на тебе сказывается. — Да, такими темпами отстающим останешься только ты, Рональд, — подметила Грейнджер. Эх, знала бы она истинную глубину моих познаний… — Ничего я не отстающий, — возмутился Уизли. — Мне нужно к Снейпу, пока другой класс не пришел, — сказала я. — Узнать про отработки. Подождете меня здесь, ребят? А то что-то боюсь, как бы Драко с дружками не вернулся по Потт… мою душу. — Положись на нас, дружище, пусть только сунутся, — мрачно ухмыльнулся друг. — Спасибо. Скоро вернусь. Я приоткрыла дверь и быстро шмыгнула в класс. В глаза сразу бросилось то, что котлы исчезли, а зелье, пролитое каким-то слизеринцем, убрано. — Поттер, — сказал Северус, вставая из-за стола. — Профессор Снейп, — кивнула я в ответ. — Я пришел спросить по поводу отработок и… зелья сна без сновидений. — Каждую пятницу шестым уроком (я знаю, что он у вас свободен) и две будущие субботы в семь вечера. «Сегодня и завтра — просто отлично, особенно если учитывать объем будущей работы над отрядом», — понуро подумала я. — Да, хоро… — И ваше зелье. Снейп протянул мне целую коробочку с мельчайшими сосудами внутри. Кажется, их было десять. — Каждый день по одному перед сном. Эффект будет… длительным, — он сказал это с такой мрачностью, что от загривка к копчику пробежался табун мурашек. — Сэр, но, если я не ошибаюсь, зелье сна без сновидений не обладает длительным эффектом, — подметила я, ощущая, как интуиция неприятно нашептывает что-то мозгу. — Неужели мне все же удалось вбить вам что-то в голову? — усмехнулся Снейп. — Это моя личная доработка. — Спасибо, сэр, это очень облегчит мне жизнь. До… вечерней отработки? — Полагаю, да, — скривился профессор. Я выскользнула из кабинета с отвратительным предчувствием.