Попала

Я грызла ногти, нервно поглядывая на часы. Прошло уже девяносто четыре минуты, а близнецы так и не появились. Мы с Роном и Гермионой сбились вместе на диванчике, перешептываясь. План уже не казался гениальным ни с какой стороны. Еще и Гермиона нашла очередную дыру в нем, вдруг вспомнив о Дамблдоре, на которого, скорее всего, повесят выходку Фреда и Джорджа. — Это пиздец, — тихо сказала я и резко подняла голову, потому что именно в это время открылась дверь, впуская близнецов под конвоем. С одной стороны стояла растрепанная, злая Амбридж, с другой вымотанная МакГонагалл. — Кхм-кхм! — то ли прокашлялась, то ли рявкнула Долорес, хотя в гостиной и так была тишина. — Ваши друзья совершили непростительный поступок! Их, так называемые, шалости перешли все границы и сорвали учебный процесс! Я надеюсь, вы понимаете, что это недопустимо! — в голосе Долорес появились истеричные нотки. — Эти два… нарушителя спокойствия уже исключены, но останутся в школе отрабатывать свои преступления вместо штрафа, который их родители не смогут выплатить. Надеюсь, что подобных выходок больше не будет, а вы, Минерва, следите за своим факультетом, если не хотите лишиться должности! С высоко поднятой головой, застрявшими в волосах остатками конфетти и раздутым чувством собственной важности Амбридж гордо покинула гостиную. — Вы понимаете, что натворили?! — дрожащим голосом обратилась Минерва ко всем гриффиндорцам, будто Уизли действительно действовали не одни. — Я не уверена что профессору Дамблдору удастся удержаться на посту директора. Близнецы выглядели подавленными и смотрели себе под ноги. И правда, назвали отряд в честь Амбридж, чтобы тупо подставиться через пару недель! Можно было понять остальных, но я же знала канон и могла пошевелить мозгами. — Больше никаких глупостей, потому что Министерство уже подбирает для вас нового декана на всякий случай. Когда МакГоногалл вышла, те, кто недавно поддерживали Уизли громкими криками и прыгали от вида фейерверков, накинулась на них. — Зачем вы это сделали? — Теперь Дамблдора выгонят! Нам будет конец! — А если МакГонагалл сместят?! Я не разбирала голосов, потому что сердце стучало у пяток. Это была моя идея, и она сработала совсем не так, как надо. Было страшно пройти через толпу к близнецам и сказать им хоть слово, потому что за пару часов они лишились статуса всеобщих любимчиков. А в жизни Дамблдора и МакГонагалл добавилось хардкора. — Не расстраивайся, Гарри, — шепнула Гермиона. — Не все потеряно. Если план с листовками сработает, то все будет хорошо. — А он сработает? — тихо спросила я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Из-за меня Фреда и Джорджа теперь ненавидят. А вдруг никто не станет читать листовки? Или министерство их все уничтожит? — Эй, можт заткнетесь?! — крикнул Рон в толпу, которая обступила близнецов и не давала пройти к ним. — Все вы капец умные на словах. А кто орал громче всех на уроке сегодня? «Свобода студентам», «Долой нудные правила»! Вы сами орали и радовались, как маленькие дети, поддерживали Фреда и Джорджа, а когда узнали о последствиях, тут же сменили сторону, как настоящие Слизни. Мы уже поняли, что Рон был неплохим оратором, только обычно ему нужно было придумывать текст, но теперь он говорил сам. Уверенно и смело, громко, притягивая к себе взгляды. — Мы гриффиндорцы, мы идем напролом, прем против системы и устраиваем бунты. Иногда удачно, иногда нет, но это наша сущность! — Дамблдор не идет напролом! — воскликнул Симус. — Он умный и расчетливый! — Я чего-то не знаю о тебе, Симус? — спросила я у самого бесящего однокурсника, из-за его голоса выпав из ступора. — Напомни, с какого момента ты сопровождаешь Дамблдора по жизни? Свечку при битве с Гриндевальдом держал? Нет, тогда заткнись. Если бы директор был таким расчетливым, то Волдеморт бы умер раз и навсегда, а Амбридж бы нос не сунула на территорию Хогвартса. — Они что, не могли предсказать, что так будет?! — вскрикнул Финиган, тыкая пальцем на Уизли. — Они все сломали! — Все сломалось еще до нашего рождения! — воскликнула я. — Мы не можем все рассчитать, Симус, — вмешалась Гермиона. — Но отряд-то ты создала! — не унимался он. — И продумала все. — Какой отряд? — пискнул первокурсник. — Ты дебил, Симус! — отчаянно рявкнул Рон. — Вот как это работает! — яростно махнула руками я. — Пиздел, что самый умный, а в итоге за три предложения уничтожил последнюю надежду! Как думаешь, сможешь наложить обливиет на всех присутствующих?! Симус побледнел, оглядываясь по сторонам. — Дурак! — крикнула Гермиона и рванула из гостиной. Мы с Роном выбежали за ней, следом послышались шаги близнецов. В своей гостиной Симус мог расслабиться и свободно говорить, только в отряде не было и трети гриффиндорцев. Остальным про него знать не следовало, и то, что все услышали о нем, значило одно — завтра будет знать вся школа. То единственное, что продолжало работать, было разрушено. — Куда идем? — спросил Рон. Коридор был пустой, и мы быстрым шагом шли за Гермионой. — В Выручай-комнату, уничтожать улики и готовить листовки, — дрожащим голосом сказала девушка. — Гермиона, — догнала ее я. — Все хорошо, не переживай. — А как я могу? — негромко сказала она и скривилась в попытке удержать слезы. — Я столько сил вложила, столько времени, — она всхлипнула. — Все продумала, записала, всем помогала, тренировала, не отдыхала совсем, а теперь… все напрасно. Несмотря на то, что план был мой, а Рон стал символом отряда, на плечах Гермионы лежала вся организация и большая часть тренировок, потому что она была лучшей ученицей. Она долго готовилась перед каждой встречей, чтобы потом понятно объяснить, как сварить зелье или сотворить заклинание. — Давай пока не будем ничего уничтожать, — предложил Рон. — Да, не надо, Гермиона. Они же не знают, где это находится… — Что находится? — услышали мы холодный голос, и по спине прошлись мурашки. — Вход в Тайную комнату, сэр, — на автомате ответила я. — Мы выращиваем там маленьких василисков, проводим пижамные вечеринки и хотим украсить елку перед Рождеством радужными единорогами. — Минус десять баллов за язвительность, — хмуро сказал Снейп, конечно, не поверив ни слову и скривившись, видимо, представляя елку на священных землях Салазара. — Я думал, профессор МакГонагалл доступно объяснила, что не стоит высовываться, нарушать школьные правила, дерзить, разгуливать непонятно зачем по коридорам и собираться большими группами. Минус десять баллов за то, что ходите больше, чем по трое. Дурацкое правило, которое невозможно соблюдать в школе, бесило. Уж если придумали и официально закрепили, расселили бы учеников по отдельным комнатам, сделали индивидуальные занятия. Мы же, о Мерлин, сидим на уроках целой группой, а в гостиной больше двадцати человек. Что уж говорить о большом зале. — Я проведу вас в обратно в гостиную, — забил последний гвоздь в крышку гроба Снейп, — мисс Грейнджер… — он посмотрел на Гермиону, которая вытерла слезы, но не выглядела от этого веселее, — вы портите и так не самый лучший день своим кислым лицом. Хватит реветь, лучше идите в гостиную и успокойте своих однокурсников. Наверно, это была попытка подбодрить. Очень хуевая. Типа: «Ты в депрессии? Ну так не депрессуй, жизнь прекрасна». Чудодейственным зельем Снейп справлялся с подростковой психикой лучше, чем словами. Пожалуй, миссия «Подружиться со Снейпом» провалилась вместе со всем остальным. — На себя бы в зеркало глянули, — прошипела я, закрывая обзор на Гермиону, из глаз которой снова потекли слезы. — Минус десять баллов за дерзость. Теперь Гриффиндор ушел в минус, — немного приподнял губы в подобии улыбки преподаватель, хотя выглядело так, будто у него была короткая судорога. Мы были в полной заднице, особенно Фред и Джордж, которые за все время не сказали ни слова. — Я надеюсь, до завтрашнего утра вы больше не выйдете из гостиной, — настойчиво сказал профессор, взглядом загоняя нас за портрет Толстой Дамы. *** Всю ночь я не могла заснуть, ворочаясь и перекладывая подушку. Была мысль встать и пойти что-то делать, но в кроватке было так тепло, а глаза слипались, поэтому я все надеялась, что засну, и так и не вырвалась из плена одеяла. Рон храпел, хотя за заглушающими этого не было слышно, только иногда видно, как подергиваются губы и подбородок. Я повернулась на бок, к окну. Луна смотрела маленькими глазками и улыбалась, обнажая крепкие ровные зубы. Чей мозг мог сотворить такую мерзость? Ах, да, точно, мой. После выступления Рона Гриффиндор разделился на два лагеря. Одни говорили, что близнецы безрассудные, другие их защищали. Честно я бы поддержала первых, не будь сама организатором. Надежды на лучшее остались, но они были слишком эфемерными. Мало ли, что случится с листовками, может, их всех уничтожит какой-нибудь блюститель чистоты. И что, если чары смены почерка развеют в министерстве? Тогда нас могут выгнать из Хогвартса и отобрать палочки, а всю информацию об Амбридж списать на клевету. Хотя если деньги останутся при мне, можно будет сбежать к маглам, снять комнату и спокойно жить. Может, стоило отказаться от обучения в этом году? Тогда отправили бы к маглам официально и никто бы не преследовал. Кроме Волдеморта и кучки его психов. В Хогвартсе, конечно, неспокойно, но за его пределами… мертвым беспокоиться не о чем. С утра сил на пробежку не было, а после вчерашнего даже нельзя было пропустить первый урок, потому что факультетские баллы и так были на нуле. Ниже нуля. Чертовщина. Я пришла на завтрак, когда все уже собирались разбредаться по классам. — Я тебя искала, — подбежала Гермиона, — думала уже, что проспал. — Ага, — пробормотала я, — задержался. — Все знают об отряде, — шепнула подруга. Ее «все» звучало настолько зловеще и устрашающе, что мой чай полился через нос. Прям все? Прям Амбридж объявила в зале и назвала членов отряда поименно? Прям пора собирать вещи и просить защиты у Америки или Франции? Хотя если нас еще не скрутили и не повели на допрос, то все не настолько плачевно. — Зачем так пугать, когда я пью? — откашливаясь, спросила я. — Прости, — взволнованно погладила меня по спине подруга и высушила одежду движением палочки. — Просто мы еще вчера об этом говорили, я не думала, что это станет такой неожиданностью. Младшие рассказали пуффендуйцам и когтевранцам, а там и Слизерин подслушал. — И мы снова в центре событий, — застонала я. — Хорошо хоть отряд назван в честь жабы, если она за нас возьмется. Хотя после того, как в школе узнают название, нас станут еще больше ненавидеть. Может, использовать то, что есть, для листовок? А то через пару дней приставят конвой из Малфоя с Крэбом и Гойлом, и не то что собраться нормально не сможем, даже в туалет сходить. — Давай подождем до завтра, — попросила Гермиона, — у Фреда и Джорджа как раз сегодня вечером отработка у Амбридж, и как раз в то время, когда Дамблдора в министерство вызовут. Если уже ничего критичного не произойдет, то используем, что есть. *** Близнецов поселили в комнатке недалеко от Филча, «чтоб не расслаблялись». Они переезжали как раз во время уроков, чтобы не было шумихи, и будто пропали. Не были на обеде и не мелькали в коридорах. Никто не видел, куда делись Уизли. Наша дружная троица не паниковала вместе с Джиневрой, которая порывалась идти к Дамблдору и выяснять, куда спрятали ее братьев, только потому что заглядывала в карту Мародеров. На ужине Фред и Джордж появились. Это принесло минутное облегчение, а потом встала другая проблема: мы не могли поговорить. За рыжими шевелюрами, которые во избежание лишней шумихи пристроили за стол преподавателей, следило одновременно слишком много глаз. Ни о каком разговоре или записке не могло быть и речи. И я сомневалась, что минимум в ближайшие две недели что-то изменится. Полная изоляция. — Может ночью к ним пробраться? — шепнул Рон. — Если нас запалят, то будет плохо. — Чертовски говняный единственный вариант. — Но я сомневаюсь, что возможность как-то передать информацию будет у Фреда с Джорджем, — вздохнула Гермиона. — Это точно. С ними как с преступниками высшего класса, — понуро сказал Рон. — Еще и маму начали тормошить. Вызывают на собрание, узнать, мол, как она так детей воспитывала, что они чуть школу не взорвали. И знаешь, от кого я это узнал? От Невилла! — тихо возмущался друг. — Я же ответа на свое письмо домой так и не получил: почту перехватывают. А мама и так никакая после смерти отца. Хорошо хоть Перси с ней и Билл в наш Гринготтс перевелся. Но сейчас… я боюсь, что она совсем расклеится. — Либо придет убивать Амбридж с палочкой наперевес, — вспомнила я отрывки о Молли из снов Гарри. — Не знаю даже, что хуже, — застонал Рон. — Я не хочу, чтобы всю мою семью считали преступниками. — Да ладно, я же пошутил. Не станет же твоя мама и правда проклинать Амбридж. Хотя нервы эта жаба погрызет ей конкретно. — Как с Фредом и Джорджем увидимся? — спросила Гермиона. — Мантия? — Она родная, — кивнула я. — И карта. Только мантия исчезла. Просто испарилась из комнаты, будто ее там и не было. Из-за соседей бегать по комнате и орать: «Какая?! Какая тварь спиздила мою мантию?! Пришибу без палки!» — было не очень безопасно. Приходилось сидеть как на иголках, потому что, и правда, куда могла деться супермегакрутая мантия, которой нет больше ни у кого в мире, еще и учитывая, что о ней знало пару человек. — Гермиона, у нас чп, — нервно сказала я, как только подруга вышла из комнаты. — Мантия пропала. — Как пропала? — А я откуда знаю. Ее нет. — Ты внимательно все осмотрел? — Конечно, — раздражалась я. — Я прекрасно помню место, в которое клал ее последние пару месяцев. Но кто мог стащить? Знаешь только ты с Роном. — Я знаю, кто, — глаза подруги загорелись. — Близнецы. Они если не знали, то догадывались, что у тебя мантия. — Но как нам пересечься без договоренности? Мы не сможем улизнуть в Выручай-комнату, учитывая, как патрулируют школу (преподаватели спят вообще или живут чисто за счет упрямства?) Если Амбридж применит на близнецах свое перо, то нужно еще будет это сфотографировать. И не факт, что это они стащили мантию, вдруг Симус видел ее когда-то и сдал Амбридж. — Притормози, Гарри, — замахала руками подруга, видя, как я тараторю от волнения. — У нас еще есть время. Я понимаю, ты хочешь побыстрее исправить ошибку, но мы все тут виноваты, да и план лучше вряд ли бы придумали. А время еще есть. Да, тоталитаризм, ограничения, но не нужно прямо сейчас все решать. В один день получим записку, в другой поговорим, в третий сфотографируем. Незачем так гнать. И Симус не такой уж и говнюк. Шарахается сейчас от нас, потому что отряд сдал. И вообще, у нас карта. Как-нибудь обойдем учителей и найдем Фреда и Джорджа. — Ладно, — ответила я, чувствуя, как пружина в животе расслабляется. — Пошли в гостиной посидим. Может что интересное услышим. Ну, почти услышали. Чья-то рука похлопала по плечу. Пока я оборачивалась посмотреть, кто меня отвлекает, с другой стороны упала записка. И никого рядом. Я выпалила: — Я в туалет, — и добавила едва слышно. — Зовите Колина. Прям на толчок. Я широко распахнула дверь в уборную, прошла мимо первокурсника, застегивающего ширинку у писсуара, открыла кабинку так, будто приглашаю туда человек двадцать, чтоб срать было веселее, и, наконец, вошла. Дверь хлопнула, первокурсник вышел из туалета, а рядом со мной снял мантию Фред. Или Джордж. Сердце подпрыгнуло от радости. Было тяжело осознать, что в этот день и правда произошло нечто хорошее. Я переживала, что после наказания близнецы окажутся в соседней палате с родителями Невилла, поэтому была счастлива видеть огненные волосы. — Смотри, — быстро сказал он, показывая руку. Я не успела разглядеть, что там написано, но кожа была красной и выглядела болезненно. — Сколько строк вы писали? — с ужасом спросила я. — Пятьдесят сегодня. И потом еще будут. — Кошмар, — передернуло меня (кто-то вытерпел пятьдесят, нет, не так, пятьдесят строчек). — Колин скоро придет. Со своей колдокамерой. В туалет. Ладно, это странно, но разве был у меня другой выход? Я пыталась пошутить, хотя от нервозности выходило не особо удачно, но хотелось хоть как-то забыть, что Уизли, возможно, сейчас ищут, а нас могут в любой момент запалить. — Мы думали встретиться завтра, но так даже лучше, — ответил Джордж (Фред?). — Ты сможешь пробраться завтра ночью в Выручай-комнату? Если с фоткой все получится, нам будет нужна мантия, чтобы не запалиться на метле над Хогсмидом. Вам отдадим карту. — Хорошо. Давай в два. Скрипнула дверь. Кто-то тихо вошел в туалет, отчего сердечко подскочило к горлу. — Не можешь передать бумагу, я палочку забыл, — как можно жалобнее сказала я. — Гарри? — послышался знакомый голос. К счастью, это не был кто-то из преподавателей или гриффиндорцев с особо длинным языком. Возможно, удача решил вспомнить, что ей нужно иногда навещать Евгению Козлову, а не пялиться на котят в кабинете Амбридж. — Колин, все-таки ты? Давай сюда. — Куда? — переспросил парень. — Сюда-а, — открыла дверь в кабинку я. — Залетай. — А, ой, — пискнул Криви, когда увидел одного из близнецов. — Фред? — Джордж, — поправил Уизли. — Извини… — Так, давайте фоткать руку, пока никто не зашел и не увидел, как мы тут милуемся в одной кабинке, — быстро сказала я. Колин отчаянно покраснел, но начал быстрее выбирать более удобную позицию, чтобы было видно всю красную и опухшую руку. Наконец, камера громко щелкнула и выплюнула фотографию. — Идеально, — похлопала я парня по плечу и помахала фотографией. — Я ее заберу. — А ты подожди пару минут тут и потом выходи, — шепнул Джордж. Он уже накинул мантию, пристраиваясь за моей спиной, и добавил на прощание: — Кстати, я Фред.