Попала

— Что ж, могу вам только посочувствовать, — выдал Дамблдор после моего краткого рассказа обо всем, начиная с отношений с семьей в родном мире и момента смерти, заканчивая недавними событиями. — Вы невероятно сильны духом, если смогли выжить в совершенно новом мире и влиться в него так гармонично. — Извините, профессор, но гармонией тут и не пахнет, — фыркнула я немного обиженно. Хотя кто такой Дамблдор? Человек. Всего лишь человек, который может лишь представить, что я чувствовала, но никогда — понять, что «влиться» звучит слишком громко. — Что ж… я рад, что вы признались, — заглянул мне в глаза директор и грустно покачал головой: — Стоило сделать это раньше. — Вы вообще представляете, каково это — сказать, что ты самозванец? Особенно в мире, где назревает война и тебя могут принять за шпиона? Особенно когда в Азкабан сажают невиновных? Особенно если бежать некуда? — ощетинилась я. — Боюсь, что совершенно не представляю, — признался Дамблдор. Ну, зато честно. — И что со мной будет? — Зависит от вас. В голосе Альбуса промелькнуло что-то, что мне не понравилось. Осторожность и предупреждение. — Это типа если я не захочу идти один на один против нелюдя поганого или не поддержу вас в чем-то, то трагически погибну? — сквозь зубы спросила я. — Это типа если вы захотите поддержать… кхе-кхе… нелюдя поганого, — усмехнулся Дамблдор, — или будете кричать с Астрономической башни, что Гарри Поттер мертв, то придется прибегать к экстренным мерам. Кстати, если бы волшебники использовали для обозначения Волдеморта ваши выражения, то страх перед именем явно был бы меньше. Я наконец улыбнулась. Вот почему бы не назвать Темного Лорда Володей? Или… Лорд Вован-и-Морг, Водка-и-Торт, Вечномертв, Володяиздох? Нет, это мелочно и низко, конечно, но Волдеморт убил кучу людей, и отомстить хотя бы таким способом было бы забавно. — Предлагаю попросить напечатать в Пророке его имя с ошибкой, — злорадно предложила я. Дамблдор крякнул, и вероятность того, что в какой-нибудь будущей статье появится Вальдемар, возросла. — Что в итоге мне делать? — снова пришлось вернуться к насущной теме. — Сражаться я определенно не хочу, плюс, вероятнее всего, крестраж в… Поттере уничтожен. Не было смысла скрывать знания о крестражах сейчас, тем более я уже предупредила о том, что знакома с этим миром достаточно неплохо, да и такая информация могла помочь уничтожить Волдеморта. — А пить зелье дальше… — Ни в коем случае, — предупредил директор. — Вам вообще ближайшие полгода напрягаться нельзя. Четкий график питания, здоровый десятичасовый сон и полдюжины зелий каждый день. — Не все так плохо, — запротестовала я. — Намного хуже, чем вы думаете, — строго ответил Дамблдор. — У вас густая кровь, тромбы в сосудах, сердце слабое, и оно может отказать, если игнорировать проблему. Я не говорю о мелких проблемах и том, что все органы и кости износились сильнее, чем нужно. После осмотра мадам Помфри сказала, что ваша жизнь сократилась лет на десять, и нужно постараться, чтобы состояние не ухудшилось. То, что вы пока чувствуете себя обычно, не значит, что проблем нет. Вы понимаете? Я замотала головой. Нет, конечно кровь из носа и галлюцинации — это дело страшное, но десять лет! Да в детстве мне казалось, что десять лет — это половина вечности! — А… а как вообще мне выйти в свет? — Как обычно, — пожал плечами директор. — Гарри Поттер в очередной раз попал в самую гущу событий, столкнулся с Волдемортом лицом к лицу, сумел сбежать, но серьезно пострадал от неизвестного яда и проклятья, которые оставили шрамы на всю жизнь и подкосили здоровье, — подмигнул Дамблдор. — Только рассказ придется подкорректировать: не пристало герою разбрасываться непростительными и угрожать кому-либо смертью, даже Пожирателю. — Вы не поняли, — вздохнула я. — Меня интересует Хогвартс. Рон, Гермиона. Что мне им сказать? — Нужно будет четко обсудить это, чтобы история совпадала с тем, что вы наговорите министерству, — отметил Альбус. — Вы не поняли, — настойчиво повторила я, — я не хочу им врать. Они заслуживают знать, что Гарри больше нет. — Это… похвально. Я не думал, что вы решитесь так явно открыться, но… Это «но» мне не понравилось совершенно, и не зря. — …но вы должны понимать, что там, где знают двое, знают все. — Рон и Гермиона отлично показали, что могут скрывать информацию. В конце концов, они с Гарри на каждом курсе влипали в неприятности достаточно незаметно для учителей. — Но вы не знаете, как они отреагируют, — резанул по больному профессор. — Рон и Гермиона отличные друзья, именно поэтому они вряд ли воспримут новость спокойно. Вы не предстанете пред ними в лучшем свете, они могут тихо и незаметно организовать очередное приключение, которое вам аукнется. — Поэтому нужно все объяснить! — отчаянно сказала я. — Даже если они поймут все правильно — чувства нельзя предсказать. Даже я не всегда могу с ними управиться, что уж говорить о подростках. Ты уверен, что они не устроят истерику, что не начнут тебя избегать или ненавидеть? Это будет слишком заметно, даже если они дадут обет о неразглашении. Я замолчала, не зная, что сказать, пожевала нижнюю губу. Дамблдор был прав. Предсказать реакцию было невозможно. Но к черту правильность, если она сделает меня несчастной! Дамблдор слишком сильно игнорировал чувства других людей, чтобы добиться цели. — Во-первых, есть еще Снейп. Вот уж кто точно меня придушит. — Северус профессионал, — возразил Дамблдор. — Вот именно! Профессионально придушит! Вы думаете, никто не заметит, что он начнет еще больше меня ненавидеть? Да полшколы подумает, что он Пожиратель, которого очень разозлил побег Поттера. Во-вторых, все, что я там говорил про несправедливость по отношению к друзьям, — полная фигня. Альбус приподнял брови и чуть наклонил голову, заинтригованно слушая. — Плевать на справедливость. Я хочу этого, потому что иначе мне будет тяжело. Я уже нажрался ложью под завязку, аж дышать сложно. Может тот же Снейп ради победы готов стать хоть дьяволом во плоти, но для меня важнее всего собственное благополучие, и муки совести — не самая приятная вещь. Уж лучше признаться, а там как будет. По крайней мере, камень с души свалится. — Этот «камень с души» может стоить слишком дорого, — заметил Альбус, — в том числе вашей жизни. Если информация дойдет до министерства, думаете, они будут вас выслушивать? Они скорее скажут, что у Мальчика-Который-Выжил подтекает крыша. — Можно подумать, мне впервой, — хмыкнула я. — Да и вы реально думаете, что министр сразу с распростертыми объятиями примет новость о том, что я был в плену Волдеморта? Он скорее объявит, что я сам нечаянно трансгрессировал на конкурс «Лучшая маска Британии» или попал в театр на исторический спектакль. А даже если Рон и Гермиона будут орать на весь Хогвартс, что Гарри Поттер мертв, стоит вам сказать, что это не так, и привести меня за шкирку в Большой зал, и все поверят. — Не все так просто, Г… Женя, — вздохнул директор, но потом взбодрился: — Только мистер Уизли и мисс Грейнджер? — Я… конечно, хотелось бы увеличить круг тех, кто знает, но Сириус… не уверен, как он отреагирует. Это Рон и Гермиона будут друг у друга, чтобы все обсудить, а у Сириуса кто? Снейп? Так тот до петли и мыла доведет. А если еще и Ремусу рассказать, то как-то слишком много людей выходит. Возможно, позже, но сейчас я не думаю, что стоит. Хотя не представляю, как встречусь с Сириусом. И миссис Уизли. Она ведь Гарри как мама. Снова врать… вы не представляете, как это угнетает. — Вы забываете о том, какой страх несет с собой Волдеморт, — туманно намекнул Дамблдор. — Вряд ли кто-то смог бы вернуться прежним после встречи с ним. Я не настолько жесток, чтобы не изменить в вашей жизни ничего. Стоит пустить слух о том, что Гарри Поттер подвергся не только ужасному проклятью и был отравлен, но и пережил ужасные пытки, которые сделали его совершенно другим человеком, и к любым странностям будут относиться как к должности. — Психологическая травма? — И небольшая потеря памяти, — подсказал Альбус. — Вам не жалко Гарри? — неожиданно спросила я. — Вы не плачете, не выглядите грустным. Директор вздохнул, на его лице отразилась усталость, и мне тут же стало совестно за вопрос. — У меня было время подготовиться, — негромко ответил Дамблдор. — В отличие от Северуса. Боюсь, некоторое время вам придется избегать друг друга. — Это значит, что мне можно будет прогуливать зельеварение? — мелко улыбнулась я. — В ближайшую пару недель об учебе не идет и речи, — серьезно ответил Альбус. — Вам нужно подправить физическое здоровье, прийти в себя, разобраться с друзьями. И наш разговор далеко не последний. Нужно придумать историю для министерства, решить, как наверстать упущенные годы обучения, обсудить крестражи, — на последнем слове директор быстро глянул мне в глаза, — и много чего еще. Я, например, с удовольствием бы послушал историю о Долорес Амбридж, — более расслабленно добавил он, но снова собрался: — Конечно, самое главное, что мы осуществим сейчас, — нужно ответить на несколько вопросов под сывороткой правды. Ничего серьезного, просто пара моментов. — Не объясняйте, — махнула рукой я, прерывая оправдания. — Удивительно, что эту сыворотку не влили мне сразу. С такими-то подозрениями… Тащите уже. Дверь в медпункт открылась мгновенно, являя, Господи помилуй, Аластора Грюма! Я открыла рот и забыла его закрыть, выдавая многозначное «Ааааа» и пялясь вначале на аврора с палочкой, потом на Дамблдора. — Говоришь, не против сыворотки правды, — вперив в меня взгляд, как-то угрожающе сказал Грюм. После еще более многозначного «Ээээ» Дамблдор решил прояснить ситуацию. — У Аластора были свои подозрения… За мужчиной зашел Снейп. Прекрасная компашка. Два деда (один с видом человека, познавшего Дзен, другой с видом человека, познавшего мясорубку), препод-садист и бедная я. — Я сразу понял, что что-то тут не чисто, — перебил Грюм. — Это норм вообще?! — воскликнула я. — Вы тут втирали, что Рон и Гермиона могут вести себя подозрительно, если узнают правду! А эта шайка из параноика и вселенского страдальца, которая будет дышать мне в затылок, вообще неприметная значит?! — Северус и Аластор помогут вам адаптироваться, — примирительным тоном ответил дамблдор. — Скорее самовыпилиться! — возмущенно выдала я. — Они в любом случае подозревали, так что рассказать правду было лучшим решением. Иначе они, как вы выразились, дышали бы вам в затылок. Ну понятно, почему Альбус был самим островком спокойствия! Когда за дверью стоит зельевар и боевой маг по совместительству вместе с аврором и подслушивают, как-то нет смысла волноваться. В любом случае, это было понятно. Как бы Дамблдор не предсказывал будущее и поведение людей, всегда есть шанс, что он лоханется, а подстраховка — нужное дело. Я бы тоже не доверяла человеку, который притворялся моим учеником почти полгода, волшебным образом сбежал от Темного Лорда, отстрелявшись непростительными, и начал затирать про переселение души. Снейп больше молчал. Его взгляд не потеплел ни на йоту, но теперь выглядел менее угрожающим. Грюм что-то бормотал, что не доверяет мне от слова «совсем» и все в таком духе, одной рукой удерживая палочку, а другой сыворотку правды и подступая ближе. Я поняла, что он рассчитывал, ну… тыкать мне в шею палочкой и вливать зелье в рот? Что-то из этого разряда. И, отодвигаясь подальше, сказала: «Давайте я выпью сам», — ища поддержки у Дамблдора. — Действительно, Аластор, Женя не настолько слаб, чтобы не удержать фиал. Грюм продолжал бормотать, что я испорчу зелье или что это психологический трюк, что он видит меня насквозь. В последнем я даже не сомневалась. С таким-то глазом… анимешники обзавидуются. В итоге сыворотка правды была выпита, в голове стало странно-странно пусто, и начались вопросы. — Как вас зовут? — В каком году вы родились? (Еще одна неожиданность для троицы магов). — Где родились? Сколько вам лет? Кто родственники? Как оказались здесь? — Хотели ли причинить кому-то боль? — Кому именно? (Да, мне постоянно хотелось отхлестать по щекам Амбридж и иногда точным прицелом кулака сломать нос Снейпу). — Откуда узнали о теле, в котором оказались? Какое зелье принимали? — Какие чувства испытываете к однокурсникам? (Люблю. Я люблю их). — Какие чувства испытываете к Тому-Кого-Нельзя-Назвать? — Почему вы называете его «мерзкое существо»? (Эта тварь недостойна даже имени). — Почему спасли Малфоя? (Иначе бы меня сожрала совесть). — Почему вы здесь? Почему дементоры не могут на вас воздействовать? Где Гарри Поттер? (Не знаю. Не знаю. Я не знаю). — Чего вы хотите добиться? — Любите пытки? Хотели кого-нибудь убить? — Кого? (Мерзкое существо). — Ваши увлечения? Любимые предметы? Отношение к преподавателям? (Да, МакГонагалл шикарная женщина, еще и красотка. Флитвик зачетный. Спраут мамочка. Граббли-Дерг периодически выдергивает душу за неправильное обращение с существами, но норм. Снейп задрал со своими подростковыми проблемами. Хоть кто-то, кроме Гермионы, не спит на лекциях Бинса? Трелони явно что-то добавляет в благовония. А, она больше не преподает). — Уже преподает. — Как вы изучали беспалочковую магию? — Зачем вам вторая палочка? — Как вы думаете, почему вас выбрала палочка без сердцевины? — Как вы сбежали от Волдеморта? — Вы сочувствуете Малфою? (Какому из?) — Обоим. — Как вы удалили метку? — Планируете побег? (Уже нет). — Почему? (Жить хочется). — Чего вы боитесь? Кого вы боитесь? — Хотите остаться в школе? — Будете доставлять проблемы? (Определенно). — Какие? (Если кто-то вроде Малфоя не успеет заткнуть вовремя фонтан, то я сделаю это насильно). — Вы хотите умышленно убить или покалечить кого-то из учеников? Хотите присоединиться к Темному Лорду? Хотите подвергнуть школу опасности? Хотите отомстить кому-то из присутствующих? (Нет. Нет. Нет. Нет). — Не хотите причинить боль даже Снейпу? (Сейчас не хочу). — Что вы от него хотите? (Найти общий язык). — Вы знакомы с окклюменцией? Кто вас обучал? Вы делали успехи? — Жалеете, что попали в этот мир? (Не знаю). — Думаю, достаточно. Зелье скоро перестанет действовать, — сказал Дамблдор. Я смотрела в одеяло расфокусированным взглядом, но распознала в его голосе довольство. Когда вопросы иссякли, маги начали о чем-то шептаться. Я не слышала, о чем именно, — мысли разлетелись, в голове было пусто и как-то… приятно, будто все отодвинулось на второй план, но рывком, так же как и начала действовать, сыворотка правды вернула возможность мыслить нормально и контролировать речь. Я вздрогнула, подняла голову, встречаясь с тремя взглядами, и сглотнула. А что спрашивать, собственно? Может, Дамблдору я бы задала какой-нибудь глупый вопрос, при Снейпе съязвила, но при Грюме все желание открывать рот отпало. — Все нормально? — единственное, что пришло в голову. — Да все просто отлично, — ответил Северус, — если не считать, что Поттер черт пойми где, а на его месте какая-то соплячка! Хотелось сказать, что, вообще-то, мне восемнадцать, но, можно подумать, мужчина этого не услышал из допроса. Что? Гордость уязвлена? Не ожидал, что все это время грызся с девчонкой? А, он же мне еще и по лицу переехал. Нужно будет как-нибудь наябедничать Дамблдору. — Я не буду врать, что случай очень необычный, — начал Альбус. — Но ты ни в чем не виноват, мой маль… дорогой. — Уж лучше «мальчик», — усмехнулась я, почувствовав, как напряжение от присутствия Грюма немного спадает. — Опасность тебе не грозит, не в этих стенах, но нам нужно посовещаться, — продолжил директор. — Мы оставим тебя ненадолго. — Запомни, я с тебя глаз не спущу, — пригрозил Аластор. Вот так просто. Меня просто оставили в палате и смылись. Хотя бы успокоительное еще действовало, потому что, прислушавшись к себе, я поняла, что истерика не надвигается. Интересно, куда меня отправят? Что-то сомнительно, что в гостиную Гриффиндора. Может, сразу в Мунго? Не-ет, там сразу просекут, что никаких особых заклинаний Волдеморт не применял. Оставят здесь? Тоже вряд ли. Гриффиндорцы найдут способ прорваться, да и другие пациенты будут, а если нет, то я просто зачахну от скуки. Интересно, почему Дамблдор привел Грюма? Хотя нет, это логично. Если за Гарри наблюдали летом и отчитывались Грюму, то он мог начать что-то подозревать. А после побега из Пожирательского логова тем более. А если он еще допрашивал Малфоя, то вопросов накопилось немало так. И в будущем Аластор со своей паранойей вместе со Снейпом смогут организовать клуб «Проследи, чтобы Козлов ничего не учудил», а Дамблдор будет наблюдать за этой милой картиной. Директор, все-таки, мозг. Мало того что додумался до того, что Гарри не Гарри, так еще и организовал все так, чтобы на фоне Снейпа и Грюма выглядеть выигрышно. Такой поддерживающий старичок среди злобного мира. Нет, Дамблдора я не винила никаким боком. Скорее хотелось выжить хотя бы только для того, чтобы стать когда-нибудь похожей на него, наблюдая, анализируя, предсказывая действия других людей, организуя планы и рассекая по магическому миру в кислотных мантиях. Ну и трахаясь с каким-нибудь шикарным магом. Только не Темным Лордом. Двери снова открылись. Сколько минут прошло? Десять? Пятнадцать? Я свесила ноги с кровати, глядя на Альбуса. — Сможешь идти, Гарри? Прошу прощения, Женя. — А куда? — В такой ситуации еще и задает вопросы, — мрачно заметил Грюм. — Мы решили, что тебя нужно переселить из медпункта в отдельную комнату. Ты же не против? — Не-а. Это лучше, чем сидеть тут. Здесь совершенно, ужасно скучно. Я встала с кровати, проходя к дверям. Палочка Аластора неизменно была направлена в мою грудь. Действительно параноик. — Что мне можно будет делать? Тапочки смешно хлопали по полу, Альбус шел рядом совершенно тихо, а сзади следовали Снейп и Грюм. — Отдыхать, — ответил директор. — Так я умру от скуки. — Будешь развлекаться, если со всем разберемся, — прокаркал Грюм. Интересно, с чем «всем»? И что значит «если»? По какой причине меня все еще могут считать опасной, если я под сывороткой правды сказала, что не хочу никому вредить? — Советую начать развлечения с основ зельеварения, — подал голос Снейп. — Мне можно будет читать книги? — Нужно поощрять стремление к знаниям, — в духе древенекаких-то там философов ответил Дамблдор. — Нас не увидят? — спросила я у двигающихся лестниц. — Сейчас уроки, — беспечно ответил директор, и наперекор ему из коридора на этаж выше показался студент. — Ну и некоторые чары помогут нам спокойно добраться до твоей новой комнаты, не пугая учеников. Видимо, заглушающие, дезиллюминационные и отвлекающие внимание такой силы, что те самые ученики могли заметить нас, только врезавшись в кого-то. Ну или ощутив жажду Снейпа снять баллы за прогул. — Спокойно, Северус, — предупредил Дамблдор. Я улыбнулась, потому что это было похоже на команду собаке. — Вспомни юность. — Я никогда не пропускал занятия, — сквозь зубы ответил зельевар, цепким взглядом провожая младшекурсника. — И зря, — выдали мы одновременно с Дамблдором и заговорщицки переглянулись. Мы поднялись по лестнице вверх, переговариваясь. Я спрашивала о том, можно ли будет перенести вещи в новое жилище, сколько раз в день будут кормить, кто будет наблюдать за моим самочувствием, куда делась моя палочка. Дамблдор охотно отвечал, Снейп молчал, Грюм дышал в затылок. Сама комната оказалась… огромной. Не то чтобы в нее вместилась наша трехкомнатная квартира, но зал и две комнаты точно. Я ворочала глазами, пока не услышала «Уху», которое могло издать только одно существо. — Хедвиг! Сова сидела в клетке и всем своим видом показывала недовольство. Мол, че, бросил меня, да? Наверняка изменял с каким-нибудь филином, неблагодарный! Я на тебя потратила лучшие годы! Хедвиг повернулась ко мне филейной частью и ухнула снова. — Она явно не рада тебя видеть, — хмыкнул Снейп. Можно подумать, его каждый урок встречали рукоплесканиями. Я подбежала к клетке и открыла дверцу, заглядывая внутрь. — Обживайся, Гарри. Женя. Я обязательно навещу тебя вечерком, а пока разбирай вещи. И помни, что можешь попросить принести домовика книги. Я уже мало обращала внимания на то, что он говорил, потому что Хедвиг развернулась и клюнула меня в лоб.