Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес Марина Цветаева
— Яйца весенней ящерицы и листья дикой мяты, красная луна вымочила вереск в воде, кровь из болота капает алой клюквой. Трижды перемешать в сторону солнца, — На лесной поляне вокруг небольшого котла, внутри которого что-то кипело и пенилось, суетился низкий рыжеволосый парень. Его длинные волосы постоянно спадали на лицо и норовили окунуться в котел, когда он добавлял туда очередной ингредиент, при этом разговаривая с самим собой: — Кажется, старик говорил не использовать тисовые ветви вместе с мятой, но у меня закончились яблоки с ведьминого дерева, так что придется использовать их. Развеять пыль от растертого агата и в заключение двенадцать веточек свежей омелы. Парень запустил руку в мешочек, закрепленный на его поясе, и небрежным движением выбросил последний элемент в котел. Листья и ягоды закружились на поверхности зелья и начали по одной в нем растворяться. Закончив с добавлением, парень принялся считать еще плавающие на поверхности веточки: "…десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать". Тринадцать? Одна из них была явно лишней. Чертова дюжина. Старый учитель всегда ругал его за небрежность в отношении приготовления отваров, от которой Чуя так и не избавился ни за время своего обучения, ни после, когда уже сам стал полноправным хранителем леса и слугой здешних деревьев. Чертова дюжина. Что могло произойти дальше, не смог бы сказать ни великий мудрец, ни пропащий безумец. Это число ведет события своей тайной, затерявшейся между звезд тропой. И пытаться что-то исправить было уже слишком поздно, зелье сварилось. Из котла полился сизый туман, в мгновение ока скрывший от глаз поляну вместе с костром, растущие по краям деревья и притаившуюся в их тени хижину. Когда туман рассеялся, все осталось на своих местах, но рядом с котлом на земле сидел странно одетый человек. Так внезапно появившийся незнакомец вовсе не казался шокированным, на его лице читалось лишь легкое удивление, когда он, озираясь, поворачивал красивую шею в разные стороны. "Интересно" — это было все, что он произнес в итоге. Чуе не было интересно, Чуя был в ужасе. — Ты кто такой? — ему все же удалось совладать с собой и вспомнить, что это он хозяин леса, и чужак, пусть даже и выглядящий так, как будто Клиодна* рассказала ему свой секрет, не должен столь уверенно чувствовать себя на его территории. — Эдогава Рампо, — незнакомец, усмехаясь, протягивает руку вперёд, — лучший в мире детектив. Не желая касаться несвязанного с магией, странного человека, Чуя недоверчиво скрестил руки на груди: — Детектив? — речь чужака была понятной, но скачущей и быстрой, словно он пытался подражать бегу горного ручья. Такой манеры говорить Чуя до этого никогда не слышал. — Ищу пропавшие вещи и всех, кто потерян или пытается от меня скрыться. Ну, а ты у нас? — Рампо обвел взглядом его фигуру и остановил взгляд на лице, уверенно глядя в глаза. — Накахара Чуя, друид. И я советую тебе прекратить так пялиться на меня, пока твои глаза еще на месте. — Друид значит, ну-ну, — Детектив склонил голову к плечу, и усмехнувшись, проигнорировал угрозу. — То есть это ты сделал так, чтобы я появился здесь? — Это вышло случайно! Я просто ошибся, отвар должен был лишь восстановить корни, а не протащить сквозь время странного парня вроде тебя. — События развиваются все интереснее, такой сон мне снится впервые. Но тогда какой сейчас год или даже скорее век? Разве друиды не перестали существовать еще до нашей эры? — Мне это неизвестно, — Чуя заглянул в котел, чтобы узнать, осталось ли что-нибудь от неудавшегося зелья или ему предстоит варить новое с самого начала. Болтовня и, совсем немного, красивое лицо этого парня отвлекали. — Не знаешь, в каком веке ты живешь? — Я живу вне времени, детектив Рампо. Оно нужно лишь простым людям и предсказателям, а я прекрасно обхожусь и без него. И все, что тебя окружает вполне реально. Не реальнее мыслей и истин, но все же имеет право существовать. — Ты странный. Это точно не сон? Друиды, магия, больше похоже на сказку, такую, с обещанным "долго и счастливо" в конце. На это Чуя не посчитал нужным отвечать. Странным тут был явно не он. — Священный дуб может погибнуть без этого отвара. Продолжай верить в свои сказки и сны, пока настоящая жизнь огибает тебя и проходит мимо, — У Чуи нет времени на болтовню, пусть даже с тем, кого неведомыми путями провело провидение. Живя в одиночестве, он совсем отвык от общения с людьми и им подобными. Так что он позорно сбегает от странных вопросов и цепкого взгляда слегка прищуренных карих глаз, чтобы найти все необходимое для нового зелья, оставив этого Рампо разбираться со случившимся в одиночестве. Это не самое глупое его решение. Накахара Чуя жил в этом лесу так долго, что желудь, который он посадил, пока внимательные глаза учителя следили за каждым его движением, стал крепким молодым деревом. Под этими кронами текла его жизнь, и он поклялся оберегать это место от тех, кто приходит ему навредить. Но Рампо нельзя назвать незваным гостем, ведь именно Чуя был тем, кто впустил его, даже если на самом деле этого не хотел. Его привела чертова дюжина, а значит, он не может быть чужим. Как бы друид этого не хотел, но возможно, он больше не единственный полноправный житель здешних мест. Но когда Чуя возвращается на поляну, там уже никого нет.***
Рампо движется сквозь шумный город. Звуки сплетаются между собой и откалываются друг от друга. В Лондоне как всегда много людей, много машин, много движения. Здесь всегда слышен грохочущий рев, и никогда нет места тишине. Все совсем не так, как было в его последнем сне. Там, в лесу, все было окутано тишиной. Тишиной, спокойствием и красотой. Рампо плохо запомнил происходящее, с рассветом обрывки иллюзий выскользнули из его заполненного сухими фактами и уликами сознания, но лицо парня из сна в памяти осталось. Тогда перед ним стоял самый красивый человек из всех, кого он когда-либо видел. А по роду своей профессии Рампо видел очень много людей. Накахара Чуя. Он совсем не ожидал, что следующей ночью увидит его еще раз.