I will love you forever

      В понедельник Луи привозит в школу личный водитель, как и всегда. Томлинсон одет в новые белые штаны и розовый свитер, а на его шее красуется чёрный бархатный чокер. Взяв портфель, Томмо выходит из машины, прощаясь с Дрейком, когда замечает на себе взгляд бывших друзей. Те, кажется, вновь обсуждают его, но омега старается не обращать на это внимания. И тем не менее, проходя мимо них, он не может сказать, что ему не больно слышать «Я бы его нагнул» или «Пытается привлечь внимание ошейником?».       Первый урок проходит очень странно, потому что… о, Господи, альф, про которых Луи рассказал Гарри, вызвали к директору! Он пытается как-то объяснить это у себя в голове, но ничего не выходит. Может быть, они просто что-то натворили?.. Когда урок заканчивается, Луи направляется к кабинету английского, когда внезапно сталкивается со Стайлсом. У подростка буквально отвисает челюсть, а портфель падает с плеча на пол. Пока Томлинсон приходит в себя, Гарри с виноватой улыбкой поднимает его сумку и возвращает ему.       — Привет, — говорит кудрявый.       — П-привет… Что ты тут делаешь? — накидывая портфель обратно на плечо, спрашивает Луи.       — Твой отец попросил кое с чем разобраться, — отвечает Гарри и, видя, что подросток начинает волноваться, добавляет: — Луи, они больше не тронут тебя, всё будет хорошо.       — Что? Зачем, Гарри?! Теперь они будут говорить, что я — ябеда!       — Зато, не скажи ты мне, они бы продолжили свои издевательства, и это не кончилось бы ничем хорошим! — и, да, Стайлс умеет быть убедительным. — Прости, но я волнуюсь за тебя.       — Почему? — покрывшись лёгким румянцем и смущённо улыбнувшись, спрашивает Томмо.       В ответ альфа лишь улыбается ему и говорит, что ему пора идти. И в груди Луи разливается приятное тепло, когда Гарри слегка обнимает его, а затем уходит. Но ощущение объятий так и остаётся на влюблённом омеге, словно фантом. От Стайлса пахло чем-то приятным, и Томлинсону невероятно интересно чем именно. Это очень приятный аромат, но что это? Дезодорант? Одеколон? Духи? Или его личный запах?..       Это не то, о чём должен думать омега, сидя на уроках, но Луи не может выбросить это из головы. А затем появляется ещё одна очень странная мысль: «Что бы это ни было, я хочу пахнуть так же». Томлинсон издаёт тихий стонущий звук, опуская голову на парту, потому что это так смущает… После четвёртого урока он не выдерживает и всё-таки пишет Гарри. Когда тот отвечает, Луи уже сидит на физкультуре, которая только-только началась.

Луи: «Привет, ты занят?» Гарри: «Я готовлю твою вечеринку, помнишь?» Луи: «Ой… прости». Луи: «Я хотел поговорить». Луи: «Это не важно, если ты занят». Гарри: «Всё хорошо. Что-то случилось? Снова те альфы?» Луи: «Нет. Ничего не случилось». Луи: «Прости, я глупый». Гарри: «Ничего подобного». Гарри: «Я позвоню тебе».

      Увидев последнее сообщение, Томмо в панике выбегает из спортзала, говоря тренеру, что ему нехорошо. Гарри и вправду звонит ему, и омега готов визжать от счастья.       — Привет, — почти спокойным голосом говорит Луи и теребит край своего свитера.       — Привет. О чём ты хотел поговорить? — альфа звучит немного устало, но весело.       — Не знаю, просто… просто я хотел услышать тебя. Это глупо, прости.       — И вовсе это не глупо. Я бы сказал, что это очень даже мило, но боюсь, меня уволят за такое.       — Я никому не скажу, — тихо хихикая, отвечает Луи. — И вообще, почему тебя должны уволить? Мы всего лишь говорим по телефону. Это плохо?       — Нет, не плохо, просто я не уверен, что мы можем общаться вне моей работы. Ты сын моего начальника как-никак.       — Ну и что? Это же прикольно, разве нет?       — «Прикольно»? — удивляется Гарри.       — Ну, да. Слушай, а ты будешь на моей вечеринке? — интересуется Томлинсон.       — Да, буду. А что?       — Просто спросил… Ты свободен вечером? Мы могли бы погулять…       — Эм-м, нет, прости, сегодня никак, — загруженным голосом отвечает Стайлс, и Луи расстраивается.       — Ты избегаешь меня? — обиженно спрашивает омега, облокачиваясь на стену.       — Ох, Луи… Я понимаю, что происходит, но я не избегаю тебя, не смей так думать.       — Понимаешь, что происходит? — покраснев, удивляется подросток и бьёт носком кроссовки о пол.       — Я ведь давно нравлюсь тебе, верно?       Луи молчит, смущённо улыбаясь и мысленно крича.       — Да, нравишься. Очень сильно нравишься… а я тебе? — тихо интересуется Томмо, надеясь, что он не расплачется прямо сейчас.       — Это не имеет значения. Я работаю на…       — Да мне наплевать! — слишком резко перебивает его парень. — Ты даже не представляешь, как много это значит для меня, и тот факт, где ты работаешь, ничего не меняет для меня!       — А тот факт, что я гораздо старше тебя, тоже ничего для тебя не меняет? — спрашивает Гарри.       — Нет. Мне уже совсем скоро исполнится восемнадцать и… Я нравлюсь тебе или нет?       — Нравишься, Лу… Но мы не можем быть вместе. Ты молод, ты найдёшь себе кого-нибудь лучше меня.       — М-м, ага, и где мне искать? На чёртовом Олимпе? — Гарри громко смеётся, и Луи невольно улыбается слишком широко и, когда парень успокаивается, продолжает: — Я не хочу искать кого-то другого, мне нужен ты, я хочу тебя.       — Луи… твой отец снимет с меня кожу, выпотрошит и повесит.       — Нет.       — Да, — с явной улыбкой отвечает Стайлс.       — Я люблю тебя, — говорит омега, чувствуя, как краснеет.       Альфа на том конце провода замолкает, и Луи начинает нервничать.       — Ты свободен после семи?       — Да, если это свидание.       — Это свидание. Оденься потеплее, пожалуйста, сегодня вечером будет холодно.       Невозможно словами описать чувства подростка, которому спустя три года наконец-то ответили взаимностью. На Томлинсона внезапно обрушилась волна невероятного счастья, облегчения и желания поцеловать Господа Бога за то, что Гарри влюблён в него.       Следующие полтора урока Луи мечтательно улыбается и конспектирует всё, что говорит химичка, потому что это то, чем он обычно занимается на уроках — конспектами. Сразу после школы его забирает Дрейк и на него выливается какая-то часть его розовых соплей из любви и блёсток, потому что Томлинсону хочется плакать, визжать и говорить о том, как он невъебенно счастлив. И это то, чем он занимается всё время по пути домой — плачет и визжит, говоря о том, как он счастлив.       Быстро закончив с уроками, Луи начинает собираться. Это его первое в жизни свидание, и оно будет с тем парнем, из-за которого омега порой не спит ночами, занимаясь непристойностями. Как же тут не стараться привести себя в порядок? Джоанна, мама Луи, заходит в комнату, что-то говоря, а затем в недоумении смотрит на сына, который отчаянно старается влезть в штаны.       — Что ты делаешь?       — Оу… Я хотел пойти погулять, но эти штаны… — внезапно раздаётся треск и Томмо смотрит на боковую сторону своего бедра. — Чёрт…       — Надень другие. С кем ты идёшь гулять?       — Один, мои друзья больше не мои друзья, но я не собираюсь торчать дома только потому, что их больше нет.       Джей с улыбкой садится на его кровать, наблюдая за тем, как Луи с трудом снимает элемент одежды.       — Лу, почему ты не говорил, что тебя дразнят в школе?       — Потому что это началось недавно, всё нормально. Гарри разобрался с этим, хотя я не просил лезть в это. Тем более говорить отцу…       — Лу, детка, мы волнуемся за тебя. Если тебя вновь будут задирать, не бойся говорить нам. Гарри молодец, что вмешался в это. И я рада, что вы общаетесь.       Томлинсон чувствует мурашки, бегущие по коже, и, взглянув на время, понимает, что может опоздать, если мама не уйдёт.       — Да, я тоже, он хороший. Можно я пойду гулять?       — Конечно.       Она уходит, и Луи быстро надевает другие тёплые штаны, а затем белую водолазку в широкую чёрную полоску и тонкую голубую. Он накидывает куртку, берёт телефон и ключи, набирая Гарри сообщение о том, чтобы тот не подъезжал слишком близко к дому. Томмо обувается и кричит маме: «Я ушёл».       За пару минут Луи доходит до поворота улицы и видит автомобиль Стайлса. Забравшись внутрь, омега с улыбкой здоровается, а альфа в свою очередь выглядит немного смущённым.       — Ты хорошо выглядишь, — говорит Гарри, заводя машину. — Пристегнись.       — Ты тоже хорошо выглядишь, — пристёгиваясь, отвечает Томмо. — Куда мы едем?       — В ресторан.       — Я думал, что мы погуляем.       — Мы погуляем. Но сначала покушаем.       И Луи не хочет спорить, потому что, если честно, не помнит, ел ли что-нибудь с утра. По пути они обсуждают прошедший день и Гарри хвалит подростка, когда тот говорит, что сдал зачёт по метанию на отлично. Меньше, чем через полчаса они подъезжают к ресторану, и это не самое дорогое заведение, чему Томлинсон очень радуется. Он не взял кошелёк, и не хочет, чтобы Стайлс слишком сильно тратился на него.       Они заходят в помещение, и миловидная девушка принимает у них верхнюю одежду, после чего Гарри за руку ведёт парня к забронированному столику. Кудрявый отодвигает для него стул, и младший готов растаять. Стайлс садится напротив него, выглядя очень довольным из-за чокера на шее мальчика. Он рад, что омега носит его подарки. К ним подходит официант и улыбается им, протягивая меню.       — Лу, ты будешь вино? Шампанское?       — Оу, я не знаю, — растерянно отвечает Томмо.       Они заказывают пасту с фрикадельками, и Гарри всё же решает заказать красное вино и яблочный сок, если Луи не понравится первый вариант. Официант уходит, прося подождать какое-то время, и Томлинсон неловко улыбается.       — Я не уверен, что мне можно пить такое.       — Тебе почти восемнадцать, ничего страшного, если ты попробуешь один бокал.       — Да, наверное. Гарри, а мы теперь встречаемся?       — Ты хочешь этого? Я имею в виду, ты правда уверен, что любишь меня? Я не сомневаюсь в тебе, но, Лу, если и заводить отношения, то нужно делать это обдуманно.       — Конечно, я уверен. Я влюблён в тебя три года, и я не могу думать ни о чём, кроме тебя. Мне почти восемнадцать, родители не могут всё время контролировать меня. И, если я хочу встречаться с кем-то, я буду, потому что я совершеннолетний.       — Ты такой милый, — с улыбкой говорит альфа, смотря на него.       Вся неловкость исчезает, когда рядом с ними появляется официант и ставит на стол заказ. Гарри наливает младшему в бокал немного вина и предлагает попробовать, наливая и себе тоже. Луи делает небольшой глоток, и он не уверен, нравится ему вкус или нет. Наверное, больше да, чем нет. Через пару минут они начинают говорить о чём-то незначительном, кушая. Это так странно, что им легко чувствовать себя хорошо в обществе друг друга.       У них много общих тем, но есть и разные, о которых им тоже интересно поговорить и послушать. Луи не налегает на вино, обходясь одним бокалом, а Гарри следует его примеру. Они оба пьют сок. Пока Томлинсон рассказывает о том, как прошлым летом побывал на море с мамой, Стайлс любуется им, внимательно слушая. И даже непонятно, кто кого ест взглядом, если честно, но это и неважно, потому что каждый из них чувствует, насколько сильно влюблён. После ужина Гарри расплачивается, и они идут гулять. Уже стемнело, но Луи чувствует себя в безопасности, потому что старший держит его за руку.       — Если честно… — говорит Томмо, убирая свободную руку в карман, — я боялся, что у тебя кто-то есть.       — Да, я заметил, что ты ревнуешь меня к Каре. Но я ни с кем не встречался последние полтора года.       — Оу, так ты был с кем-то? Кто это? Как долго?       — Ты такой любопытный, — довольно говорит Гарри, внезапно целуя его в нос. — Ты не знаешь её. Но она была хорошей.       — Оу, а почему вы расстались?       — Она полюбила кого-то другого. Мы просто поговорили и разошлись, у нас до сих пор хорошие отношения, но мы редко пишем друг другу.       Луи продолжает расспрашивать Стайлса о его старых отношениях, потому что ему это интересно, а тот в свою очередь рассказывает, потому что это то, что интересует подростка. Постепенно начинает становиться холоднее, поэтому они разворачиваются и идут к машине. Времени уже десятый час, поэтому Гарри нужно везти мальчика домой. Кудрявый открывает дверь автомобиля, пропуская Луи, а затем закрывая её, когда тот садится. Стоит Гарри только завести машину, как Томлинсон кладёт руку поверх его собственной, обращая на себя его внимание.       — Гарри, я… эм-м, ты ц-целуешься на первом свидании? — взволнованно спрашивает омега.       — С несовершеннолетними мальчиками-омегами — нет. Луи, я не хочу торопить события с тобой. Ты заслуживаешь долгих ухаживаний.       Луи дует губки, имитируя детскую обиду, и Гарри с улыбкой наклоняется к нему, оставляя на влажных губках целомудренное касание. И это сводит Томлинсона с ума, потому что он ожидал чего угодно, но не этого. Именно поэтому он ошарашенно смотрит в зелёные глаза альфы, чувствуя, как сердце колотится в бешеном ритме.       — Я… эм-м… я думал… ого… вау… — бормочет подросток, опуская взгляд на губы мужчины, которые буквально секунду назад мимолётно коснулись его губ. — Ты… ты поцеловал меня?       — Это аванс, скажем так. Не жадничай, я дам тебе больше на нашем втором свидании, когда ты будешь более… совершеннолетним. Наберись терпения, малыш.       О Боже, Томмо определённо готов ждать столько, сколько потребуется, потому что Гарри — это тот альфа, которого он отчаянно жаждет, и, если он сказал быть терпеливым, Луи будет. И, пока Томлинсон думает о том, что только что произошло, его тело почему-то начинает реагировать на это не совсем правильным образом.       Омега издаёт тихий непонятный для Стайлса звук, стараясь как-то скрыть своё возбуждение, но феромоны уже выпущены, и, когда Луи перестаёт делать то, что делает, всё равно уже поздно. Гарри удивлённо смотрит на парня, испуганного и загнанного в угол от неожиданного происшествия. Кудрявый старается вести машину ровно, чувствуя приятный аромат, исходящий от омеги, но ему нужно держать себя в руках.       — Ты в порядке? — интересуется Стайлс, стараясь восстановить сбившееся дыхание, но аромат щекочет нос ещё больше, заставляя немного сморщиться.       — Прости! Чёрт, пожалуйста, прости! — виновато говорит Луи, ошарашенно смотря на него. — Я не знаю почему это произошло, чёрт… Чёрт…       — Может быть, у тебя…       — Нет, нет! Нет, это не то, эм-м, чёрт, просто…       — Хей, перестань, всё хорошо. Такое может случаться в подростковом возрасте, ты не виноват. Всё хорошо… — Луи всё равно выглядит очень виноватым. — Ты прекрасно пахнешь, Лу.       Томлинсон отчаянно стонет, потому что Гарри не помогает, а лишь делает ситуацию хуже.       — Гарри, пожалуйста, заткнись, — грубит омега, стараясь думать о чём-нибудь плохом, но это Луи, он почти не умеет этого. — Чёрт, чёрт, мне так жаль…       — Успокойся. Не извиняйся. Просто постарайся больше не выпускать феромоны, иначе мне тоже придётся несладко.       Они доезжают до того места, где встретились, и Луи думает, что Гарри остановится, но тот поворачивает направо и едет прямо к дому Томлинсонов.       — Что ты делаешь?! Нас же не должны видеть вместе!       — Я скажу, что ты попросил меня приехать за тобой, потому что произошёл курьёзный случай, и ты запаниковал. Всё будет хорошо.       — Ты скажешь? Чёрт, до двери-то я дойти сумею!       — Будет ещё более странно, если твои родители увидят мою машину, но не меня. Они могут не поверить тебе.       Они останавливаются у калитки, и Луи не хочет выходить до последнего — пока Гарри сам не вытаскивает его из машины. Они заходят на территорию коттеджа и направляются к входной двери, которую прямо у них перед носом открывает удивлённая Джоанна.       — Гарри? Что ты здесь делаешь? Что происходит? — спрашивает женщина и смотрит на обоих парней.       — Мам! — возмущается Луи.       — Я всё объясню, миссис Томлинсон. Могу ли я зайти?       — Конечно.       Парни заходят, и Томмо видит удивлённого отца. И тот факт, что от Луи пахнет феромонами, делает ситуацию в разы хуже, чем она есть.       — Луи позвонил мне, сказал, что кое-что случилось. Он захотел, чтобы я приехал, поэтому я привёз его, — объясняет Гарри, бросая взгляд на красного, словно помидор, подростка.       — Что случилось? — хмурится Джей.       — Я не знаю, я просто… можно хотя бы не при них, Господи?       Луи выглядит очень недовольным, и Стайлс прекрасно его понимает, поэтому говорит, что ему пора, но Марк предлагает остаться на чай «раз уж тут такое дело». А Томмо с мамой поднимается наверх, очень нервничая. Когда они заходят в комнату, омега берёт сменную одежду.       — Ну, и? — произносит мама. — Что стряслось?       — Я гулял и почувствовал, что мне нехорошо. А потом мне показалось, что у меня началась течка и… я просто очень сильно испугался, поэтому позвонил Гарри, потому что мы друзья. Он приехал за мной и отвёз домой. Не злись.       — Боже, Лу, — она вздыхает, недовольно смотря на сына. — Неужели так сложно следить за циклом? Сходи в душ и спускайся.       Когда мама выходит из комнаты, Луи смотрит на себя в зеркало и отправляется в ванную. Ему нужно чуть меньше получаса, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Спустившись, он обнаруживает, что Гарри всё ещё на кухне. Кажется, у них всё спокойно, поэтому Томмо заходит и садится за стол напротив Стайлса.       И у кудрявого едва не останавливается сердце, потому что на омеге голубой вязанный топик, голубые шорты и белые носочки. И Луи выглядит таким домашним, уютным и мягким, что Стайлсу хочется обнять его и нежно поцеловать. Гарри успевает подумать обо всём этом за ту небольшую секундочку, которую смотрит на него. Ему нельзя уделять парнишке больше внимания, потому что здесь Марк.       Но Луи всё равно успевает заметить взгляд кудрявого, и он искренне радуется, что Гарри считает его привлекательным. Джоанна делает им чай, пока Марк говорит Стайлсу о его завтрашней работе.       — Да, конечно, я всё сделаю. Но моя сестра сегодня попросила меня забрать её дочь из садика завтра вечером… это где-то часов в пять.       — Конечно, без вопросов. Главное закончи со всем к этому времени.       — Спасибо.       Гарри вновь поднимает взгляд на Луи, заставляя того улыбнуться против своей воли.       — Ты точно в порядке? — интересуется Стайлс.       — Да, спасибо, что помог мне.       Вскоре кудрявый собирается уезжать, и Томмо совсем этого не хочет, но не показывает своего недовольства. Им даже обняться нельзя, поэтому они просто машут друг другу, и Гарри уезжает. Луи уходит в свою комнату, думая о том, какой это был хороший день.