first and last choice

      Чимин размыкает внезапно оказавшимися тяжелыми веки, переворачиваясь на бок, и сразу же чувствует сильную головную боль, простреливающую в области висков. Сколько он вчера выпил рюмок соджу? Пять? Десять? Пак и не вспомнит, но явно слишком уж много для его организма. Чимин столько никогда не пил, потому что настолько плохо ему и не было за все его двадцать пять лет.       Пак кутается в белоснежное одеяло, снова закрывает глаза в попытках провалиться в сон, надеясь, что это поможет избавиться от адской головной боли. Ещё, наверное, раннее утро, потому что в комнате темно. Хотя нет, скорее всего это из-за плотных штор древесного оттенка. И только сейчас до Чимина доходит, что в его спальне нет штор, потому что его окна не выходят на солнечную сторону. Пак не у себя дома.       Голову Чимина снова пронзает адская боль, он жмурится, сводя зубы. Пак, словно в тумане, помнит события прошлой ночи. Он пришёл к Сокджину в гости, вероятнее он и сейчас находится в квартире старшего. Они вместе пили, играли в правду или действие, одним словом веселились. А дальше…       — Доброе утро, Чимин-а, — Пака из его мыслей выводит приятный голос Сокджина. Младший поднимает свой взгляд, видит стоящего перед кроватью Кима, на котором были только лишь его боксеры. Раньше Пак долго любовался бы прекрасным телом старшего, однако сейчас перед ним стоит задача — вспомнить события вчерашнего вечера и прошедшей ночи. — Как твоя задница, не болит?       И Чимина полностью охватывают воспоминания ночи, во всех нелицеприятных красках. Он изменил Чонгуку, поддался воле желаний, навеянных алкоголем. Ему померещилось, что он до сих пор беспамятства влюблён в Сокджина, как это было в подростковом возрасте. Сегодняшней ночью Чимин предал свою любовь.       Сегодняшней ночью Чимин предал Чонгука.       Пак спохватывается с кровати в поисках своего телефона, который благополучно оказывается лежащим на прикроватной тумбочке. Чимин нажимает на кнопку блокировки. На дисплее светится пять уведомлений о сообщениях от Чонгука. «Хён». «Ты спишь?» «Прости меня за то, что так редко выполняю свои обещания». «Я люблю тебя, хён, очень сильно». «Ты, наверное, спишь, но я хочу предложить встретиться завтра. Как проснёшься, ответь, пожалуйста».       От этих сообщений Чимину становится только лишь хуже. Когда он развлекался вместе с Сокджином, Чонгук писал ему и ждал ответа. Его маленький Чонгукки.       Чимин ненавидит себя. Внезапно появившаяся самоненависть стремительно начинает разъедать всё внутри. Как он посмел предать Чонгука? Как он посмел предать того, кто вытащил его из самого настоящего жизненного дерьма?       — Я так понимаю, что у тебя всё в порядке, — усмехается Сокджин.       Для Чимина же Кима словно и не рядом. Он наедине со своими гнетущими мыслями. Он изменил Чонгуку. Пак так сильно боялся, что у Чона кто-то есть, поэтому младший временами был холоден с ним, но сам оказался изменщиком. Чимин за это себя никогда не простит. Чонгук не заслуживает такого грязного хёна, поддавшегося своим эмоциям.       Чимин не достоин Чонгука.       Пак ещё не знает, как будет смотреть в глаза младшему, но в одном он уверен, что он не станет морочить голову Чону. Чимин всё расскажет. Пак признается во всём совершенном. Его совесть, конечно же, не успокоиться на этом, но зато он не будет врать своему милому Чонгукки.       Чонгук спас Чимина, когда тот находился в отчаянии.       Сегодня же Чимин наплевал на это, забывшись в ощущениях.       Чимин никогда не был достоин Чонгука.       Чимин на самом деле своего рода ходячая бомба эмоций, того и гляди — рванёт. Вот и сейчас рвануло. Разнесло всё к чертям, что Пак так трепетно строил на протяжении двух лет. Эта бомба уничтожила их отношения с Чонгуком. Чимину нужно учится контролировать свои эмоции, а не поддаваться их влиянию. Ему всё-таки уже двадцать пять лет. Он взрослый мужчина, а ведёт себя, как четырнадцатилетний подросток. Видите ли у него всё идёт крахом в отношениях, видите ли ему грустно, одиноко.       Чимин понимает, что он изменил из-за того, что не справился с негативом, который накапливался в течении двух лет. Именно в Сокджине он увидел помощника, поэтому и отдался старшему.       Пак уже взрослый человек, и надо бы начать решать проблемы самостоятельно, а не видеть в людях помощников.       — У меня есть парень, — шёпотом произносит Пак. — Сегодня я ему изменил.       Звучит словно приговор.       Чимин скорее всего произносит эту фразу для себя нежели для Сокджина. Ему не нужны слова утешения. Ему ничего не нужно. Ему нужен Чонгук, однако о младшем Пак может теперь только лишь мечтать. Он всё разрушил собственными руками. Не нужно было пить. Не нужно было приходить к Сокджину домой. Не нужно было соглашаться на игру в правду или действие.       — Если ты переживаешь, что у меня есть к тебе чувства, то нет, — говорит Ким, садясь на уголок кровати. — То, что было вчера — это всего лишь секс. Я не собираюсь никоим образом рушить твои отношения, никто кроме нас двоих не будет знать о произошедшем.       Чимин округляет глаза, в горле внезапно появляется противный комок. Как Сокджин может такое говорить? Чимин обожествлял Кима на протяжении всего детства, считал того образцом идеального хёна, стремился стать похожим на него. Теперь же Ким говорит о таких гнусностях. Как можно всё это утаить? Как можно убить совесть, которая раздирает всё изнутри Чимина? Почему Сокджин говорит об этом так просто?       — Хён, зачем ты мне это говоришь?       — Чимин-а, я же рассказывал тебе, что отношения — это не моё. Однако никто не отменял физиологические потребности. Мне тоже хочется заниматься сексом, а ты симпатичный парень, который был также не против. И да, если тебе захочется повторить, то ты всегда можешь мне написать. Правда предупреждаю без чувств и особых привязанностей.       Чимин нервно сглатывает. Ему противно от слов Сокджина. Он был до беспамятства влюблён в старшего, а теперь слушает, как тот говорит, что всё произошедшее ночью было всего лишь потребностью. Получается все слова, сказанные Кимом во время игры были ложью, всё это было сказано, чтобы сподвигнуть Чимина к близости. Пак не перекладывает вину на Сокджина, того тоже можно прекрасно понять, однако младшему всё равно противно от своего хёна.       Чимин никогда не осуждал людей, которые занимаются сексом без отношений, но столкнувшись с этим воочию, он понимает, что такой образ жизни не для него. Да и вообще, он не хочет слышать о таком понятии, как секс без обязательств, а уж тем более у него нет желания, чтобы ему такое предлагали.       — Я не собираюсь ничего повторять.       — Как знаешь, — Сокджин пожимает плечами.       Пак быстро подрывается с кровати, начинает натягивать на себя джинсы, а затем футболку. Он должен быстрее убраться отсюда, потому что обстановка давит. В голове у Пака собственные стоны. Он занимался сексом с Кимом, совершенно забыв о своём милом Чонгукки. Паку нет прощения. Скорее всего, Чимин уже больше никогда сюда не вернётся. Он удалит номер Кима, чтобы уже не было соблазнов позвонить хёну. Он постарается забыть все воспоминания, связанные со старшим.       Сегодняшней ночью Чимин предал Чонгука.       Сегодняшним утром Чимин разочаровался в Сокджине.       Чимину лучше уж остаться одному, так действительно будет лучше. Однако сможет ли быть один человек, который привык, что его постоянно кто-то спасает? Паку нужно уже окончательно взрослеть и бороться со своими проблемами самостоятельно, а не ждать помощи от кого-то.       — Даже чай не попьёшь?       Пак даже не останавливается, он быстро выходит в коридор, который ведёт к входной двери. Чимин обувается, второпях шнуруя кеды. Сокджин же стоит сзади, наблюдая за этим.       — Жаль… — тянет старший.       В ответ Чимин лишь хлопает дверью.

***

      Будучи на улице Пак судорожно ищет в контактах телефона номер Чонгука, он должен лично поговорить с младшим. Он должен рассказать. У старшего даже мысли не было об утайке измены. Чимин не из тех людей, которые скрывают гнусности от любимого человека.       — Привет, Чонгук-а, — голос Чимина предательски дрожит. Пак понимает, что последующая встреча с младшим поставит крест на их отношениях. Так будет лучше. Он не достоин Чонгука. Никогда не был достоин. Чон сможет найти кого-то лучше, того, кто не предаст под действием алкоголя.       — Хён, что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Чонгук.       — Ты говорил, что хочешь встретиться со мной, — говорит Пак, садясь на скамейку возле подъезда. — Так вот, сможешь быть в центральном парке через час?       — Да, конечно, хён, — отвечает Чонгук. — Но к чему такая спешка? Я думал, мы встретимся ближе к вечеру.       Чимин смотрит на наручные часы. Сейчас всего лишь пол одиннадцатого утра. Действительно, слишком рано. Однако Пак не вытерпит до конца дня. Совесть его сожрёт изнутри. Чимин — самая настоящая бомба. Любые чувства будь то любовь, гнев, грусть всегда полностью им овладевают.       — Мне нужно с тобой поговорить.       — Хорошо, хён.       — Спасибо.       Чимин не прощается, не ожидает чонгуково «пока» или «до встречи», он сразу же сбрасывает звонок.       Пак поднимает голову вверх, видит простирающиеся к небу многоэтажки. Ему даже становится плохо. Его словно затягивает в эту воронку. Чимин жил в этом дворе в детстве, но никогда не смотрел вверх. Быть может, оно и к лучшему.       С этим двором у Пака слишком много воспоминаний: неприхотливое беззаботное детство, озорная юность, первая, столь лёгкая обожествлённая любовь, кончина и гнусное предательство. Предметы, здания — абсолютно всё, могут хранить воспоминания. На этот раз эти кажущиеся пустыми панельные многоэтажки запомнят то, что именно здесь, сидя на слегка обшарпанной скамейка, Пак Чимин чётко решил для себя, что больше не будет надеяться на то, что его кто-то когда-то спасёт от гнетущих мыслей и эмоционального выгорания.       Пак Чимин научится помогать себе сам.